Достала она там снадобья?! Ванну приготовили?! — рыкнул на них Дитривул.
Молодой слуга бросился выполнять приказания, а старик остался в помощь хозяину и заходил справа с раскинутыми руками. Дитривул окружал слева. Аликрада отступила к стене, метнула затравленный взгляд на отрезанный проход к двери — убежать не удастся. Что ж, она готова принять бой, живой они ее не получат и, воинственно раздувая ноздри, нефилим выпустила меч. Сдаваться она не собиралась, если суждено погибнуть сейчас, то она умрет, как подобает ангелу — с оружием в руках. Нефилим приняла боевую стойку и подняла клинок.
— Что, серьезно?! — демон, пораженный ее поступком в самое сердце, даже остановился. — Бергалон, он что, собрался драться?! Со мной?! Ну и детеныши у этих ангелов!
— Если она выпустила меч, Ваша милость, значит, уже взрослая, — покашлял рядом прислужник.
— Ты хочешь сказать, что вот это, — он махнул подбородком в сторону Аликрады, — взрослая особь?! Женщина?!
— Ну… — старик пожал плечами. — Раз может выкидывать клинок… И да, она женского пола.
Дитривул был удивлен, почти потрясен. Нефилим был маленький, худой, если не истощенный, и никак, просто ни одного раза не подходил под определение «взрослый», ведь все взрослые нефилимы огромного роста. К тому же никаких округлостей, какие положено иметь женщинам у него не было. Тонкий, как прутик.
Аликрада знала, что должна воспользоваться замешательством врага и она направила меч в сердце демону. Интересно, в какой стороне у них сердце и есть ли оно, в принципе? Эти двое говорили о ней, словно о комнатной собачке. Нефилим знала, что такие существуют (существование таких маленьких бесполезных существ, не имеющих никакого предназначения в жизни, потрясло ее в свое время) и служат украшением интерьера богатых домов, но видеть — никогда не видела.
— Как же нам ее поймать-то? — говорил демон. — Крыло надо вправить, иначе пойдет воспаление.
— Позвать Глеву, может? — предложил старик. — Сама она не дастся. Их там знаете, как там муштруют, в их приютах? Вон, сами видите, вся избитая, со сломанным крылом, а молчит. Не пикнула ни разу, потому что там им за крики только больше достается.
Дитривул качал головой, рассматривая мрачного нефилима новым взглядом.
Аликрада нетерпеливо переступила с ноги на ногу. Собираются они нападать, в конце-то концов? У нее, может, рука уже устала меч держать, ноги трясутся и терпение на нуле! Придется самой начинать.
— Ваша милость, все готово! — в дверь сунулся молодой прислужник.
Дитривул и старик отвлеклись на него, машинально повернув головы. Тут-то Аликрада и напала! Демон уловил движение и успел отстраниться, а затем без труда ухватил ее за руку и обезоружил. Меч нефилима прошелся вскользь и задел демона лишь слегка.
— Ах ты зараза! — Дитривул осмотрел бок. Оружие нефилима срезало лоскут кожи, ничего страшного, правда, много крови. — Бергалон, ты куда смотришь?!
— Отвлекся на одну минуточку! — сокрушался старый прислужник. — Простите, милорд! Она Вас поранила, перевязать бы надо!
— Ерунда, царапина, — отмахнулся демон. — У нее нет сил даже свой меч удерживать.
Он передал нефилима молодому прислужнику Глеве и посмотрел на зло сведенные брови маленького воинственного полу-ангела.
— Значит, ты так, да? — выговаривал Дитривул. — Значит, слов понимать мы не хотим? Что молчишь? Почему-то мне кажется, Бергалон, что виноватой она себя не считает.
— Это точно, милорд, — старик закивал с усмешкой. — Вон глазюки-то, как сверкают!
— Глева, забирай ее! Смотрите, аккуратнее с крылом, потом надо ее накормить, — распоряжался демон. — Бергалон, скажи Криме, чтобы еду принесла в маленькую угловую комнату. Подержим ее пока там.
* * *
Оказавшись в горячей воде, Аликрада заорала от ужаса и боли, вспыхнули все незажившие раны, перья намокли и тянули на дно, собственное тело, всегда легкое и пружинистое сделалось тяжелым и неуклюжим, она замолотила руками, захлопала здоровым крылом по воде и рванула прочь из ванны, окатив всех мыльными потоками.
— Что, не нравится? — ехидно осведомились сверху.
На голову нефилиму нажали, и она погрузилась в ароматную пену, хватаясь за руку Глевы, забулькала и забилась под водой.
«Утопят! Утопят! Утопят!» — одна единственная мысль волчком кружилась под черепной коробкой, но ее не утопили, а вытащили через минутку обратно, дали глотнуть воздуха и погрузили снова, державшая ее рука оказалась крепкой, вскоре нефилим признала свое поражение, перестала биться и приготовилась умереть достойно, но демоны решили, что пытки рано закончились и вытащили ее из воды. Пока она хватала воздух широко открытым ртом, прислужник прижал ее за плечи к бортику ванной. Аликрада хрипела и кашляла, сопротивляться она не могла.
— До чего же ты злобная тварь! — сообщил ей Глева. — Господину надо было убить тебя, да и дело с концом! Тащит в дом всякую дрянь, небось, полны крылья блох! Майра, где ты там?!
— Ты ее держишь, Глева? — молодая женщина с опаской подходила к ванной. — Я слышала, что нефилимы очень воинственны.
— Пока держу! — сообщил Глева. — Пришлось слегка притопить, иначе она ванну перевернула бы. Все залила кругом! С крылом очень осторожно, смотри не задень, у нее кость смещена, — предупредил он.
— Не представляю, как ее мыть! — сокрушалась Майра, поливая Аликраду из сетки душа. — Все тело в ранах, да еще сколько грязи туда набилось!
— А ты не жалей ее, — посоветовал Глева. — Будет знать, как бросаться на господина. Тебя как звать-то, недоразумение?
Аликрада промолчала. Она не вырывалась и терпела, пока прислужница осторожно терла ее мочалкой, промывала раны, вычищая из них мелкие камешки, обтирала ее большим полотенцем. Не утопили и на том спасибо, нефилим едва верила своему необыкновенному спасению, но на этом испытания не закончились. Пришла еще одна демоница, старая и сгорбленная, в руках у нее была здоровенная суковатая палка. Аликрада замерла, с невыразимым ужасом глядя на орудие наказания. Рано она обрадовалась, сейчас ее будут бить. Создатель! Почему же она не умерла в огне, не погибла в эктоплазме, не дала убить себя мелким демонам там, между Великих Кряжей? Столько было возможностей принять смерть, подобно воинам-архангелам, а она позволила пленить себя и теперь вынуждена терпеть ужасные пытки!
— Стоять смирно! — приказала ей ведьма и нефилим крепко зажмурилась.
Она приготовилась к боли, к хрусту костей, к красным кругам перед глазами, и действительно, мучения не заставили долго ждать. Старуха густо смазала раны на спине Аликрады, приказала Глеве и Майре крепко держать ее, пока сама вытягивала больное крыло, вправляла кость и накладывала на нее шину. Нефилим сжимала зубы до скрипа, но разрешила себе только дернуться, когда кость встала на место. Ведьма одобрительно смерила ее взглядом и проскрипела:
— Молодец девочка, даже не застонала, хотя проще было бы тебя убить, да и летать ты все равно не сможешь.
Уставшую до изнеможения Аликраду привели в комнату. Тело, туго стянутое повязками, саднило, и измученная нефилим, стараясь не думать о боли, легла на кровать. Лежать можно было только на животе, но она так намучилась, что провалилась в сон сразу же, как только коснулась подушки. Тяжелые веки захлопнулись, словно крышка у сундука, кажется, она даже услышала стук. А хлопнувший дверью Дитривул долго стоял возле кровати и рассматривал золотистые кудри, нежный овал изможденного лица, тонкую шею, капельки пота на носу и чему-то улыбался. Прислужники недоуменно переглядывались возле дверей.
— Когда проснется, сразу мне сообщить! — распорядился демон. — Она говорила с кем-нибудь из вас?
— Нет, Ваша милость, только орала в ванной, — сообщил Глева.
— Почему орала? — поднял брови Дитривул.
— Воды она боится, чуть ванну не перевернула, все залила на полу, — сообщил прислужник. О том, как он нефилима успокоил, Глева промолчал.
— Теперь она до утра проспит, милорд, — заметил Бергалон. — Надо только дверь запереть.
Все разошлись по своим покоям и дом погрузился в сонную тишину. Ненадолго…
