тому, что я видел за окнами «Жигулей» и теперешнему. Куда подевались, мост через реку, туннели и автострада? Была лишь просёлочная узкая дорога, да по бокам её, невысокие, с темнеющими провалами каких-то входов, холмы. Что могла означать такая разница? Что?
Ну, что ж, потом разберусь, решил я, и пошагал дальше.
Дорога, освещаемая всё той же луной, хорошо просматривалась метров на сто-двести. Она была ровна, как стрела - никаких поворотов, и пустынна. Только я и лунный свет были на ней.
Где-то впереди, за границей света и темноты, послышались странные звуки, больше похожие на вой, чем на плач. Что бы это могло быть? - подумал я и, поубавив шаг, прислушиваясь и поглядывая по сторонам, продолжил идти. Меня влекло любопытство, желание узнать, кто, человек или зверь так воет?
По мере моего приближения к источнику «воя», граница лунного света тоже продвигалась впереди меня. Вскоре я вышел на ровную площадку, посредине которой, возвышалось здание кубической формы, высотой метров в пять-шесть.
Из здания, а оно было без окон и дверей, и исходил тот, настороживший меня, низкий вой.
Возможно вход с тыльной стороны, подумал я, и осторожно, делая по половине шага, прислушиваясь и озираясь по сторонам, направился вокруг него.
Дойдя до угла боковой с задней стеной, я неожиданно упёрся в какую-то невидимую преграду. Она пружинила, но, сколько, и с какой бы силой я не нажимал на неё, она не поддавалась. Эта невидимая упругая преграда не давала мне возможности даже заглянуть за угол здания.
Я, уже более смело, обошёл его, и попытался, с другой стороны проникнуть за угол.
Тот же результат!
Когда и вторая попытка мне не удалась, я остановился в раздумье, а затем, облокотившись спиной об стену, присел на корточки, и задумался.
Попасть внутрь куба со стороны стен я не могу. Узнать, кто, или что там воет, тоже не могу…. а если… взобраться на крышу? Может оттуда я смогу проникнуть внутрь? Но, как туда забраться без лестницы? И я начал перебирать в памяти способы такого подъёма.
Перебрав известные мне, я, кажется, нашёл подходящий для себя вариант.
Нужно набросить на ограждение крыши крюк с привязанной к нему верёвкой, и по ней взобраться…
Стоп, стоп! Размечтался! Где крюк? Где верёвка? - осадил я разыгравшееся воображение. Тоже мне, скалолаз гребаный! Размечтался! Специально для тебя тут приготовили оборудование…
Чёрт подери! Должно же быть какое-то решение. И потом, надо же проверить, может быть, есть на крыше какой-нибудь лаз, или люк? Надо? Конечно надо. Тогда, думай дальше, приказал я себе, и вновь погрузился в размышления.
В таком состоянии я просидел минут пятнадцать, и докопался таки до решения проблемы подъёма! Я решил применить опыт попавших в затруднение скалолазов. То есть, пряжкой ремня выковырять пазы между блоками и, держась за них, подняться на стену.
И вот, я уже почти три часа, держась пальцами одной руки, и разутыми ногами стоя в выщербленных пазах между блоками, выскребал следующую ямку…
Труд, достойный Титанов!
Уже почти наполовину торса поднявшись над стеной, я хотел праздновать победу, но тут… мощный удар в грудь и голову, швырнул меня вниз. Совершив пару раз сальто-мортале, и в завершение кульбит, я плашмя приземлился на землю. Правду говорят «Знал бы, где упадёшь, соломки настелил». Но я-то ведь не знал!
Провалявшись без сознания пару часов, я поднялся, и «захромал», потирая бока и охая от боли, обратно.
Первая попытка выбраться на волю, оказалась неудачной! Но желание получить Свободу, было сильно! И я предпринимал и предпринимал попытки прорваться во многих местах, но везде терпел полное фиаско!
Куда бы я ни сунулся, везде меня встречало силовое поле! Оно колошматило меня, сбрасывало с высот на землю. Моё тело было до того избито, что представляло собой сплошной синяк.
Рабы, наблюдая исподтишка за мной, и видя, в каком плачевном состоянии я нахожусь, соболезнующе кивая головами, говорили - бедняга, и добавляли - не иначе как, чокнутый! А иногда, когда находили меня где-нибудь вновь побитого, или без сознания, приносили в барак и, осторожно ложили на «постель».
Отлежавшись два-три дня, а то и неделю, я вновь предпринимал попытку добиться свободы.
Я даже пытался найти себе сообщников, но везде получал отказ, мне говорили - «Ты что, с дуба рухнул?» Не пытайся нас заставить помогать тебе, мы знаем, чем это закончится - смертью для нас!
И я отступился!
Я понял - они очень запуганы, они страшно боятся быть наказанными и…, я лишь послал их к Чёрту, добавив, что и сам смогу найти выход на свободу.
И, отлежав почти полмесяца после очередного избиения, чуть укрепив здоровье и немного набравшись сил, вновь принялся искать хоть маломальскую лазейку для побега из плена.
Странное дело, но «Тараканы» совершенно не препятствовали моим попыткам удрать. Они, я это нутром чувствовал, только денно и нощно, тайно следили за мной, но не более того. То есть, я, фигурально выражаясь, был полностью свободен и мог творить что угодно, ходить куда угодно - полная Свобода, чёрт её задери! Ноо… свобода на отведённой мне территории. А если дальше…, то… ни-ни!
И я, в конце-концов понял, зачем я здесь, для чего?
Мне была уготована роль трёхметрового, золотоглазого полоза - беспокойного создания, постоянно мечущегося по вольеру в поисках малейшей лазейки. Уникальное свободолюбие этого существа стало для него роковым! Он попал в неволю именно благодаря своей способности, и обречён был служить своеобразным индикатором целостности и непроницаемости вольера.
Как только эта огромная, почти трёхметровая чёрная змея исчезала из поля зрения учёных-серпентологов - значит надо было немедленно искать и заделывать лазейку.
При любой, самой минимальной возможности бежать, этот чёрный, золотоглазый уж удирал первым и, как правило, попадался, попадался потому что следили за ним одним постоянно, и только за ним.
Вот и я оказался в роли этого золотоглазого змея-полоза!
Это за мной неусыпно следили охранники этого, то ли городка, то ли посёлка - следили за мной одним, человеком, самым свободолюбивым существом в галактике. Следили за уникальным индикатором возможности побега.
* * *
За своими заботами в поисках возможности сбежать отсюда, я совершенно упустил из виду - а где же я нахожусь? Ведь я, вернее вся эта тараканья братия, и я вместе с ней, могли находиться, чёрт знает где. Я же не управлял шлюпкой при побеге, она сама спустилась. А куда? Наверное, прежде, чем думать о побеге мне нужно было подумать… - откуда бежать и куда.
Шлюпка могла приземлиться или приводниться…, стоп! Мне же не показалось… тогда…, при приземлении, что она, словно бы покачивалась на небольших волнах…. Или мне тогда это показалось, или, как говорила моя бабушка - «Внучек, тебе померещилось».
Так померещилось мне или нет? Может, действительно, космическая шлюпка не приземлилась, а приводнилась…. Но если приводнилась… тогда…, почему же она оказалась здесь, на земле, каким образом?
Вот что нужно было, прежде чем строить планы и искать возможности побега, уточнить. А я…, вот идиот недоразвитый! - обругал я себя. Не иначе как, придурок малахольный! - И добавил, стуча себя кулаками по голове - идиот, господи, какой же я идиот!
Что было, то было. Ошибку я, конечно, допустил непростительную. Ладно, разберёмся! Чего уж тут стонать и охать, надо исправлять ошибку, тем паче, не всё ещё потеряно. Кажется…, в барак поступил новый раб…, может его поспрошать - откуда он, да как, да почему? Глядишь, и откроется завеса неизвестности. А то, что же, я всё время должен вариться в собственном соку?
В конце-концов пусть, хотя бы рассказами помогают - не только же для себя, а и для них стараюсь! Небось, общими усилиями и одолеем супостатов…
Ох, что-то я стал бабушкиными словами разговаривать. К чему бы это? Наверное, соскучился я по дому…. Господии, вспомнил я, этот придурок, таракан, сказал, что меня похоронили… Ой-ё-ёй…, как же теперь-то быть? Вернуться домой к жене и детям, и сказать «Здравствуйте, я Ваш муж и папа». Вот же ситуация…, Чёрт бы побрал этих тараканов!
Дождавшись возвращения «новенького», я сразу же приступил к расспросам, и правильно сделал! Ему ещё не до конца успели промыть мозги, и он с моей помощью, постепенно рассказал, как попал сюда.
А когда я услышал, откуда он…, не сдержавшись, ахнул, но вовремя прикрыл рот ладошкой, чтобы не прерывать остатков его воспоминаний о прежней жизни.
Из его, сумбурного, прерываемого длинными паузами и словами - «не могу вспомнить», рассказа, я в общих чертах получил представление, где мы находимся. И это «представил» не очень-то меня обрадовало. Суть же его повествования заключалась в следующем:
Он родом из прибрежного посёлка Листвянка, что расположен на берегу Байкала и вроде бы живёт тоже там…. У него жена и дочка…, маленькая…, ей всего пять годочков, пояснил он. Он утром пошёл на берег, у него там есть своё облюбованное место, наловить рыбы.
Только он примостился у кустика и приготовил рыбацкую снасть, как на воде, ни с того ни с сего, при полном штиле, вдруг закружил смерч и…, направился прямёхонько в его сторону…. Он, раскрыв рот от удивления, забыв даже за каким лешим пришёл на берег, стоял и смотрел. А смерч быстро приближался.
Испугавшись, он стал лихорадочно собирать свои пожитки, но… не успел. Смерч налетел на него…, а дальше…, дальше он не помнит, пожал рассказчик плечами, пришёл в себя уже здесь, в руках охранников.
- Аа, раньше… приходилось Вам видеть смерчи? - с волнением спросил я. Пропадали у вас люди7
- Да было дело, и не один раз, - задумавшись, словно пытаясь вспомнить, ответил он.
- Намедни трое вместе с лодкой пропали. Их долго искали, но так и не нашли.
- Аа…, Вы… могли бы их узнать? Это Ваши знакомые?
- Неет, они из других местов, может даже из самого Иркутска.
Так вот, оказывается, куда занесла меня «нелёгкая», вот куда я попал…. Ничего себе поворотики судьбы.
Так теперь что, перестать…, даже думать о побеге? Ну, уж нет! Не на таковского напали! Я буду искать, я буду, кровь из носу, искать…, и я найду лазейку, или хотя бы маломальскую щелку, и… сбегу!
И я начал искать. Однажды ошибившись, я не хотел повторять допущенную мной ошибку. Мне пришлось, можно и так сказать, поменять вектор - в корне изменить направление своих поисков. Я понял, коль я не на суше, то должен быть совершенно другой путь спасения, другой!
Мне даже припомнилась однажды прочитанная брошюра, не помню, кто издатель, с описанием озера Байкал. Так вот, в ней была даже указана его глубина. Прочитав, я как сейчас помню, очень удивился - ну, как же, глубина приближалась к одной тысяче шестистам метров! Это же кошмар! Это же уму непостижимо, удивляясь, сказал я себе тогда, и рассказал о новости жене. Она тоже удивилась, но всё же сказала:
Тебе-то что за дело до его глубины. Всё равно ты Байкала не увидишь, как своих собственных ушей. Ты же москвич, а не сибиряк. И, усмехнувшись, добавила, успокойся, поездка в Сибирь тебе не угрожает, ты же законопослушный гражданин.
Ага, не угрожает, вспомнив её слова, с горечью прошептал я.
И вот сейчас, лёжа в бараке на вшивом
