НАУКА ВЫЖИВАТЬ. ЖЕСТОКИЙ РОМАН

мосте"? У тетки в Озерках? У Юлии Чернышевой?..
Хорошенькая ситуёвина, нечего сказать. Если сегодняшние новости окажутся неутешительными, то завтра пойду в б-ку Маяковского почту проверять, Где вас искать теперь? Боюсь, как бы ты в М-ву не умотала...
Алеша
 
26.03
Привет!
Уезжаю в Москву в понедельник.
(От отчаяния. Написано на квартире Юлиного  брата и тетки Елены Гелевны Таль)
 
26.03
Доброго времени суток!
    Ну ты даешь! Сегодня выяснилось, что ты ночевала у тетки, по видимому, в Озерках. (Блин, сколько раз хотел взять ее телефон!) Если конечно Королева бардака — Алла  говорит правду, а не лжет по привычке. Кроме того от нее прошли сведения о том, что не ты отказалась от первого сына, а тебя лишили родительских прав. И, более того, администрация того заведения, где он находится, настаивает, чтобы тебя лишили прав и на Федю.
   Вчера поздно вечером, купившись на слова Аллы о том, что ты поехала на вокзал, я рванул на «Ладогу». В результате, опоздав на метро, от Сенной до Черной речки шел пешком. (Ну надо же быть таким идиотом! В конце-концов ты не совсем сумасшедшая ночевать на вокзале с грудным младенцем!) Когда я докладывал Королеве бардака о безрезультатности поисков и необходимости обращения в милицию, она сказала, что ты ушла добровольно (это под угрозой судебного преследования! хорошенькое "добровольно"!!!) и обращаться надо к медикам (с уклоном в психиатрию). М-м-м-м да... Зря ты не пошла в "Родительский мост". Алла Евгеньевна, от общения со мной "нагревается" (по ее словам). Естественно. Нагреешься тут, когда выдаешь полуправду, скрывая в том числе и самое важное - источники информации. (Или удовлетворяясь отрывочными сведениями и думая, что для других этого тоже будет достаточно.) А без них это не сведения, а "шняга" какая-то! Самое смешное, что Алла не знает когда ты придешь. Такое впечатление, что ее это не очень интересует. Или делает вид.
    Надеюсь, что вечером тебя позовут к телефону.
    До встречи, родные мои!
Алеша
 
 
 
Север Я снова, в который раз один. Одиночество длиться со 2-го марта , когда Юля вместе с ребенком уехала в Мурманский социальный приют. Сколько же можно!
Вокруг скромная обстановка облагороженной нашими стараниями однокомнатной ревдинской квартиры. За окном под незаходящим заполярным солнцем унылая северная природа. Своего рода своеобразие придает заоконному виду самолет-истребитель «Хайникен»  вытащенный во времена оны из местного болота и установленный здесь в качестве памятника.
Но вернемся назад, чтобы стало понятно, как мы здесь оказались.
После «финта ушами» у Юльки было еще несколько попыток уйти из приюта. Но она все время возвращалась. Все проистекало относительно нормально. Если конечно можно считать нормой мою жизнь на причердачке. Я устроился на работу. Видать токарь очень нужен был, если взяли без паспорта и трудовой, с одним Временным удостоверением личности. Конечно. Частная Лавочка. Зато, занятие благородное – реставрация.
Юля и Конин (так мы между собой называли нашего сына, по словам Юля в начале он был Пони, Коней потом стал Кониным) по прежнему в пятидесятническом приюте «Свет надежды на ул. Маяковского. Как минимум 2 раза в неделю я вижу из на «богослужениях» в Доме культуры железнодорожников. Да еще ходим гулять по вечерам в Таврический сад, когда погода позволяет и у Юли есть возможность и желание, а в субботу на всю 2-ю половину дня.
Работа у меня благородная. Но постепенно создается впечатление, что занимаюсь я ею исключительно из любви к искусству. Денег не платят. Наконец аванс 5 000 р. У магазина детских товаров рядом со «Снегиревкой» отдаю Юльке 500. Она порывисто целует меня в щеку.
Из радостных моментов ненормально жаркого лета 2010 года (температура до 38 жары) запомнились две поездки на природу.
Первая – в Репино. Там на берегу залива мы жарим шашлыки. Федька конечно же был с нами. А потом в каком-то прибрежном парке, пока сын спит, мы играем в шахматы. К приютскому отбою Юля конечно же опоздала.
Вторая поездка  в Токсово. На озеро. Моя жена как залезла в воду, так почти час не вылезает. А я на берегу с иногда начинающим плакать сыном.
- Вылезай!
- Ты же хотел понянчиться, вот, пожалуйста.
- Понянчиться – да, но покормить грудью я его не могу.
Плач прекращается после двух –трех окунаний Конина в воду по грудь. Характерно, что в обоих случаях у нас почти не было денег. Удача в электричках вывозила. А Финляндский вокзал приходилось обходить. Не впервой.
Самые жуткие воспоминания вызывают два моих летних запоя. Во время первого спусковым крючком в которому стали какие-то обидные Юлины слова и обвинение меня в краже цветного металла на 200 000 р. на работе.  Продолжалось это безумие  почти полтора месяца. Пока сердце не начало сдавать.  Моя жена стала считать себя уже соломенной вдовой.
Но этому предшествовал существенный эпизод.
Как то в мае мы всё-таки доехали до бывшей жениной квартиры на ул. Металлистов. (Долго туда собирались). Позвонили. Никто не открыл. Я оставил записку с номером своего мобильника.
Звонок от бывшей московской «бизнес-леди» застал нас уже в приюте. Юля и Настя договорились встретиться завтра утром На этой встрече должен был быть и я.
Я опоздал минут на 15. Настя  вообще не пришла. Проспала кажется. Потом я ей дозвонился. Мы встретились. Они о чем-то поговорилиА когда я провожал ее до автобуса, попросил ее приютить мое семейство на пару месяцев. Пока я нормальную зарплату не получу и  комнату не  сниму. Бизнес-леди сказала, что ей надо посовещаться с родней. Совещание было не долгим . Этим же вечером  Юля с ребенком уже были на Металлистов.
Теперь после работы я ехал не окраины в центр, а с окраины на окраину. Но длилось это не долго. Прошло две недели и после незначительного конфликта Юля схватила сына и ушла. В неизвестном направлении.
 
Помню наш диалог.
- Добрый день, Настя.
- Не сказала, чтобы он был добрым. Юля ушла.
- Как, почему, куда? Деньги у нее есть?
- Не знаю. Рублей 100 наверное.
(Как выяснилось позже денег у нее не было. Совсем.)
Первым делом я поехал к Пятидесятникам. Рассказал о сложившейся ситуации. Новая директриса приюта (по совместительству жена главного пастора «Церкви» «Источник жизни»), сказала ,чтобы Юля возвращалась. Говорить легко. Найти ее гораздо труднее. Пошел в «Родительский мост» (так называется еще один приют для мамочек с детьми находящимся в кризисной ситуации) в центре города. Надо сказать, что в этом «Мосте» я уже бывал В свое время хотел перевести туда свое семейство. Там, по крайней мере, в любую погоду не гоняют в «церковь» на общественном транспорте с грудными детьми. Да еще иногда по два раза в день. Но Юля отказалась. Во-первых, кучу анализов сдавать. Во-вторых, какой смысл менять «шило на мыло» - один приют на другой? Тема «Родительского моста» возникала и во время пребывания Юльки у Насти.
Уже знакомая по предыдущим встречам со мной сотрудница «Родительского моста» Алиса  в ответ на мои вопросы сделала большие глаза. «С кокой это стати она пойдет сюда?» Мы поговорили несколько минут. Условились  - если моя жена с сыном  заявиться  Алиса даст ей возможность позвонить мне. Я уже было пошел на выход, и в дверях буквально столкнулся с Юлей, которая держала на руках сына. Обозленная жена начала на меня рычать. Алиса, проводив Юлю в комнату, приказала мне сидеть в коридоре.
Юля и раньше не умела долго злиться и теперь не стала.  Особенно узнав, что я готов потратить последние 800 р. на них. Она предложила ехать в Любань. Я сказал решительное нет. Куда на ночь глядя, в обстоятельствах,  когда не известно живут ли  там  еще ее знакомые или  нет? И выяснить это не возможно. Обсуждая возможности, мы оба согласились лишь в том, что возвращение к Пятидесятникам это не вариант.
Через какое-то время Юля побеседовала с главой «Родительского моста». Та сообщила ей, что они через 2-3 недели закрываются на летние каникулы. Так что смысла переезжать нет.
Каково  же было мое разочарование, когда Юля приняла решение возвращаться в «Свет надежды»! Все впустую!
 
После от чего-то на Юлю нашла блажь – разводиться будем. Почему? Зачем? Какой ей прок – не понятно. К счастью тогда это скоро прошло.
Снова возобновились наши встречи  и прогулки в Таврическом саду.
 
Тема отъезда в Израиль возникала в наших разговорах еще со времен свадьбы. Юлька отказывалась. По свойственному ей максималистскому обыкновению говоря, что надо переделать Россию, что бы здесь все было хорошо. А на Западе делать нечего. Но «капля камень точит». В конце концов  было решено – ехать. Ради сына. Я записался на консульскую проверку документов. Но у Юльки и сынули нет даже временной регистрации в Питере. Загранпаспорт ей не сделать. Купить регистрацию для нее – 10 тыс. рублей. Для ребенка – 6. Дешевле в Ревду съездить и там документы получить. Но ехать не на что.
В довершение всех «удовольствий», как я уже писал, на работе меня обвиняют в краже 1,5 тонн цветного металла. Отсидев 5 часов в КПЗ, сваливаюсь в запой. Водка и  вино уже просто воруются из магазинов.
До сих пор не могу понять, как я выбрался из этого полуторамесячного кошмара. Тем не менее, выбрался.
И снова все как будто в норме. Если не считать проживания на причердачке и отсутствия работы. БОМЖ. Это диагноз. Почти не лечиться. Впрочем, как и алкоголизм. Только вид приличный более- менее. Продолжаются  наши встречи, а иногда бесплатная работа в пятидесятническом приюте. Для своих типа не жалко. Впрочем, не только своих и не столько своих .
Сколько вполне доброкачественных вещей и мебели мною было выкинуто по распоряжению «начальства»! Вспомнить страшно.
Интересно, что когда нужны мои рабочие руки я «персона грата», а так вход в квартиру и даже появление на лестничной площадке (!) запрещены.
Сейчас я уже не помню, что мешало мне устроиться на нормальную работу. Какое-то время трудился продавцом СИМ-карт, что-то еще делал. Но все это не серьезно. Тем не менее, если не считать нескольких семейных скандалов максимальной продолжительностью 40 минут, все тихо-мирно.
 
22 декабря пятидесятники в своем приюте отмечают Рождество. Все у них не как у людей…
В этот день я там работал. И на празднество со всякими вкусностями остался. Захотелось покурить. Зажигалка в куртке, которая завешана многочисленными пальто, шубами и куртками пришедших позже меня гостей. Пытаюсь добраться до своей одежды. Меня убедительно просят не делать этого. Мол были у них случаи пропаж вещей и денег из карманов. Что ж спички тоже выход.
На следующий день я встречаюсь со своим семейством на «Библейской школе». Так называются утренние молитвенные собрания. Когда нет вечерних проповедей посещения «библейки» приютчицами обязательно.
Юля ошарашивает меня. Оказывается, директриса Лия сообщила ей, что моя жена колдунья, и если будет нарушать режим, то отправиться в реб. центр под Кингисепп. А там условия содержания почти концлагерные. А я вор и вчера шарил по чужим карманам. Вот так. Не больше и не меньше.
В этот момент Лия как раз мимо нас как раз и проходит. Я, не смотря на Юлино «не надо» устремляюсь за полной дамой, пытаясь получить внятное объяснение. Оно коротко: