-7-
На следующий день состоялись смотрины дополнительного зама, и прошли они довольно успешно, о всяком случае, никто не выразил возмущения, не дал понять, что можно бы обойтись имеющимися замами, непонятно было только, чем этот прилизанный новичок приглянулся шефу. А новичку понравилось, что большинство новых сослуживцев были мужеского пола, что замы размещались хоть и в небольших, но уединённых кельях, что можно не торчать с утра до вечера за компьютером и за бумагами, наживая слепоту и геморрой, и что в комнатах директории было непривычно полупусто. Главными для замов, как понял новый зам, были надзорные функции: строитель надзирал, как ему и положено, за строительством немногочисленных объектов и сохранностью материалов, всё равно исчезающих куда-то сверх нормы, а также за дешёвыми мигрантами-нелегалами, чтобы по недомыслию что-нибудь не испохабили и не высовывались за пределы строек на глаза полиции, которая без стыда и совести караулит момент, дабы поживиться незарегистрированными штрафами в дополнение к ежемесячной мзде за крышу; архитектор надзирал за строителями, чтобы те, экономя негласно, не отклонялись от проектной документации и зорко выслеживал по городу тех, кто пытался строить хотя бы сортиры без платного разрешения, и нещадно штрафовал таких, делая скидку только согласившимся на тихое оформление. Виктору Сергеевичу оставалось только надзирать, чтобы выделенные бюджетные ассигнования уходили на дело, не отщепляясь чрезмерно на строительство дач, гаражей и евроремонт квартир своих. Ему же предстоял и надзор за соблюдением контрактных обязательств с поставщиками и субподрядчиками. В общем, работёнка весёлая и необременительная, если не толкаться локтями с со-замами. И строитель, и архитектор оказались общительными мужиками, примерно одного возраста с новичком, но уже обременённые семьями, большими квартирами, дачами и престижными авто, так что общего разговора с Виктором Сергеевичем пока не получилось. Оба, к тому же, были настороже, обоим, конечно, не понравилось, что догляд за ними усиливается, и в какой степени, это ещё предстояло определить. Хотя сразу же перешли на «ты», полного доверия достичь с налёту не удалось. А Виктору Сергеевичу этого и не надо было, он, как обычно, старался держаться особняком, независимо от старожилов, неизвестно ещё как повлияющих на его судьбу.
- Ты, говорят, как-то ратовал за панельное строительство? – поинтересовался кирпичный строитель.
Все трое сидели за столом Виктора Сергеевича в его кабинетике после того, как Коротич, сославшись на неотложную встречу, ушёл до обеда.
- Было дело, - рационализатор чуть поёжился, вспомнив запальное мальчишеское выступление на директории.
- Ну, и как? Как Коротич? – с любопытством спросил архитектор.
Виктор Сергеевич, чуя подвох, с подозрением взглянул на него.
- Да вроде бы поддержал.
Старожилы, переглянувшись, улыбнулись.
- Ну-ну, - поощрил инициативу строитель, - если прошибёшь, быть тебе министром… - и, чуть подумав, принизил планку, - областного правительства, - и оба рассмеялись, а будущий министр, сообразив, что над ним подтрунивают, хотя и незлобиво, поспешил отказаться от дельной инициативы:
- Да я так, сгоряча, - пробормотал, перебегая виноватым взглядом с одного на другого, - уже и забыл, что наплёл, не подумав, - те засмеялись снова, поняв, что быть новичку в одной согласной упряжке с ними.
- Ладно, устраивайся, - оба собрались уходить. – Мы неплохие парни, если нас не обижают, и мы стараемся никого не обижать, - и вышли, продолжая улыбаться, а Виктор Сергеевич задумался, припоминая детали знакомства. Ясно, что оба накрепко вжились в коротичевскую атмосферу и резких перемен не потерпят, а если новичок вздумает взбрыкивать, натягивать одеяло на себя, встанут союзно против выпендрика, и их поддержит шеф. Значит, надо внедряться медленно и неназойливо, не наступая на чужие мозоли, а там… там видно будет. Особенно не понравились Виктору Сергеевичу снисходительные улыбочки по поводу панельного строительства: давай, мол, давай, чужачок, старайся, лезь из шкуры, всё равно выйдет по-нашему. Однако, зря лыбитесь ребятишки, Евсеем он не будет! Вынужденная рокировка не изменила ближайшей скромной цели: пробраться в свиту мэра, и, значит, не надо быть ни тихоней, ни выскочкой, а везде и всюду напоминать о себе новациями, да так, чтобы их услышали и вице-мэры, и сам владыка. Сработала же панельная идея! Иначе бы вылетел по центробежной из обоймы власти, пришлось бы начинать всё сначала, и, вполне вероятно, времени уже бы не хватило. А пока всё у него чин-чином, с этими он сработается, но по своим правилам. Чтобы стать ровней, надо быть сильнее, изучить их слабые, уязвимые места и потихоньку вытаскивать приспособленцев за ушко да на солнышко в тучках. Шалишь, мужики, не на того непёрли, ещё будете обращаться на « вы». Что ж, будем выискивать и изучать щекотливые места, а когда поймут, что он много знает, почти всё, не посмеют избавиться, а будут стараться задобрить подачками. Но они Виктору Сергеевичу не нужны, ему нужна власть.
Понадобились три дня, чтобы детально войти в курс бумажных дел директории, да ещё и побывать в архитектурно-планировочной мастерской и на всех значимых строящихся объектах города. У теоретиков, в большом светлом зале, уставленном современными электронными пульманами и компьютерами, полюбовался скучными фасадами девятиэтажек, аляпавато разукрашенных белым силикатным кирпичом, евроокнами и бородавчатыми балконами-фонарями, для создания чего хватило бы и логарифмической линейки с треугольником, порадовался на будущие металлопластиковые павильончики, спасающие только от солнца, умилился видом предлагаемых труженикам города дач, сортиров и собачьих будок, выполненных в ретро-фолькстилях, и, вообще, воспрял духом, увидев, что любимый город, несмотря на загнивание, строится, развивается, благоустраивается и украшается, не поддаваясь большинству однодневных жителей. Он ещё больше взбодрился, когда воочию увидел, с каким энтузиазмом возводятся архитектурные красавцы еле шевелящимися смуглыми спонсорами братских среднеазиатских республик. Строили по известному устоявшемуся принципу: меньше и дороже, что благотворно отражалось и на заработках, и на налогах, что устраивало и исполнителей, и заказчиков в лице городской администрации. Потому обе стороны благодарно относились к недоделкам и архитектурным вольностям, обязательно наблюдавшимся особенно во внутренней отделке, а технический контроль и приёмка объектов производились без всякой бюрократической волокиты своей комиссией, составленной из проржавевших на этой должности деятелей мэрии, хорошо знающих цену недоделкам. К тому же заинтересованные стороны были убеждены, что подчистка недоделок – святой удел новосёлов, которые обязательно будут переделывать многое по-своему. Особенно туго с недоделками было в авральные последние месяцы года, как сейчас, когда до следующего оставались какие-то три недели, а последняя плановая девятиэтажка всё ещё роилась мигрантским муравейником. Снаружи высотка выглядела отменно, как на плакате, где запечатлена была на всякий случай вдали, а на переднем плане ражий русский работяга с допотопным мастерком в холёной руке убеждал от имени городского Стройтреста, что они строят качественно и в срок. Внутри же красавца только-только спешно и кое-как навешивали и устанавливали на голые стены и полы сантехнику и электроприборы, и Виктор Сергеевич по-дилетантски был убеждён, что не сделают ни качественно, ни в срок. Пришлось Осинскому собирать экстренное спецсовещание по одному-единственному вопросу: как выйти из кризисного положения с благостным лицом. Предлагали всякое: Коротич настаивал на привлечении дополнительного контингента нелегальных мигрантов, а особенно, на внушительных премиальных за окончание строительства в срок; главный строитель предлагал привлечь шабашников из числа многочисленных безработных строителей на договорных условиях; а кто-то, неясно кто, посоветовал невыразительным голосом принять дом как достроенный и достраивать в новом году, чем вызвал почти пятиминутное затишье в спорах. Идея понравилась, но, как быстро выяснилось, не нашла смельчака, взявшего бы на себя щекотливую ответственность. И тогда наступил звёздный час Виктора Сергеевича. Выждав, когда профессионалы выдохлись, злясь друг на друга, он, высунувшись против самим же принятых правил, скромно озвучил свою идею выхода из тупика:
- А если не мучаться, а продать недостроенные квартиры?
Теперь строительные авторитеты замолкли, тупо уставясь на него, на целых несколько томительных минут. Первым ожил, оценив преимущества необычного для администрации предложения, сообразительный Осинский.
- А купят? – обратился к Коротичу. – Времени-то мало.
- Можно предложить в кредит, в рассрочку… под небольшие проценты, – продвинул идею дальше новичок.
Опять задумались.
- А что, надо попробовать, - решительно поддержал главный городской топ-менеджер и тут же подстраховался, – не останавливая стройки. – И снова к Коротичу: - Займись лично. – Встал, подводя итог: - Всё! Гуляйте, - добавив напоследок сурово: - Дом должен быть сдан в любом случае, иначе… - он не стал уточнять, что последует за несданным объектом, но заинтересованным лицам и так было ясно: в лучшем случае - не видать премий и добавок за год, в худшем – полетят головы вместе с портфелями. – Зайди! – уходя, бросил повелительно Виктору Сергеевичу.
Когда в кабинете сити-менеджера каждый уместился на своём месте: хозяин – за массивным рабочим столом, а приглашённый – деликатно на стуле против середины заседательского стола, последовал уточняющий вопрос:
- Ты же, вроде, финансистом был у Прокопчука? Как оказался на заседании?
На что последовал спокойный разъясняющий ответ.
- Назначен по просьбе Коротича к нему замом.
Осинский понимающе хмыкнул.
- Ясно. Помнится твоё выступление на директории по бюджету, - улыбнулся. – Знатно проехался по всем. Смельчак! – одобрил и добавил: - По делу. Кто надоумил насчёт продажи недостроенных квартир?
Теперь и подчинённый улыбнулся, поняв, что сходу понравился начальнику.
- Сам надоумился: услышал как-то, что жильцы часто переделывают новые квартиры по своему вкусу, ну, а далее сработала к случаю примитивная логика.
Городской менеджер снова одобрительно хмыкнул, внимательно разглядывая смышлёного логика.
- Такой бы примитивизм да нашим строителям, - недовольно подвигался в удобном подвижном кресле. – Ты, конечно, в партии?
- Нет. – Виктор Сергеевич виновато перевёл взгляд на окно, притенённое массивными зелёными шторами.
- Почему? – председатель сурово свёл брови и сузил глаза.
- Самому как-то неудобно напрашиваться – ничем ещё не заслужил, а предложений не было.
Осинский взял чистый лист бумаги и рывком подвинул по столешнице по направлению к скромному беспартийцу.
- Пиши заявление. - Виктор Сергеевич пересел поближе и быстренько накатал: «Прошу… обязуюсь… всеми силами… готов…» и прочие общие слова, склеенные в стандартные газетные фразы, суть которых сразу же и забыл, лишь только поставил
