пожалуй, серьёзном здании Москвы, начиналось оперативное совещание. За столом среди прочих сидел Игорь. А проводил совещание отец Пелагеи. Докладывал седой худощавый красавец, примерно полковничьего возраста, в элегантной «тройке». Впрочем, и все присутствующие были в штатском, хотя чем-то неуловимо походили друг на друга. В распоряжении докладчика уже были фотографии, архивные документы, карты. И главное – кинохроника, материалы специальных съемок. (Это, конечно, не более чем современная стилизация, но все лучше занудного, пусть и необходимого по сюжету, говорения – А.Б.).
- Как известно, «нижняя», подземная Москва начала строиться почти одновременно с Москвой «верхней»… - с лёгким намеком на лекторский тон приступил докладчик, но тут же сменил интонацию. – Прошу внимание на экран. Давай, Алеша!..
Застрекотал кинопроектор. Пошла плёнка. Докладчик комментировал по ходу дела:
- Вот, извольте видеть, подземная тюрьма. Откопали. Шестнадцатый век. Вот ход от Кремля к Москве реке, того же времени, сейчас завален… Ну, канализация, реки в трубе – это понятно… Теперь, значит, советское время. Спецобъекты… Это тоннель к Старой площади… Метро-2, обратите внимание, начали строить одновременно с пассажирским, открытым… Цифры такие примерно: к моменту распада обычное метро по протяжённости и площади составляло никак не более тридцати процентов всей «подземной» Москвы. Если считать канализационную сеть, то это вообще процентов пять, не больше… Вот, наконец, главное. Бомбоубежища на случай ядерной войны. Конец сороковых – начало пятидесятых… Зеки-строители… Тут такое дело: среди них были сектанты. Вот они, отворачиваются от камеры!.. Называли себя толстовцами. На самом деле какая-то помесь анархизма с крайне левым коммунизмом, да ещё и Евангелие чтили. Крутой замес, как вы сами понимаете!.. Проект в пятьдесят четвертом закрыли, зеков – кого досиживать, кого по домам, с подпиской о неразглашении, естественно. «Толстовцев» этих скоро реабилитировали, в числе первых. Они сюда и вернулись. Сговорились, конечно, заранее. Им эти бункеры подземные очень уж подошли. Они, стало быть, современность отвергали полностью и участвовать в ней не желали… А там все условия. Вот видите, автономная электростанция, там не одна такая была, водопровод есть, даже гаражи с автомобилями… Вот ферма мясо-молочная. Коров, не знаю, успели ли завезти… Инкубатор… Пока пустой, конечно… Диггерские источники утверждают, что там и сейчас многое сохранилось. Даже вроде бы пастбище есть, представляете, подземное!.. Озеро какое-то светящееся… Ну, это, очевидно, уже из области легенд… Спасибо, Алеша! – докладчик отвернулся от экрана, положил указку на стол и продолжил. – Я практически уверен, что парень из этой именно общины. Смотрите, какой чёткий отход! И лаз явно не вчера сделан и не одиночкой. А никаких других постоянных организованных групп под землей, ручаюсь, нет. Вот эти самые диггеры шастают, ну, бомжи временами…
- Спасибо, Евгений Валерьевич, присаживайтесь, к вам потом ещё вопросы будут… Значит, имелась у вас информация об этих… подпольщиках? – отец Пелагеи со сдержанной яростью повернул голову к сидевшему рядом с ним пожилому лысому человеку с грустными глазами. – А если имелась, какого чёрта волынили? На хрена вы здесь торчите, шпионов заморских из пальца высасываете, а что под носом творится – вам насрать?! Жареный петух клюнул – сразу и архивы подняли, и осведомители нашлись, а что же раньше-то?!
- Да они тихо, как мышки, сидели, ей-Богу, - начал оправдываться тот. – Были данные, что их девки проститутками работают. Ребята, кто посмазливей, тоже по бордельным делам. А остальные цветной металл собирают, бутылки, ну, подворовывают иногда, но по мелочи. В общем, не опасны. Они наверху никого убить, скажем, не могут. Не положено. Только если кто к ним внутрь сунется… А кто к ним может сунуться? Только отребье какое-нибудь бомжевское, или эти, кладоискатели… Так и нечего лазить по подземельям!.. Ну вы же представляете, Сергей Павлович, что значит там настоящую облаву организовывать! Тут прямо войсковая операция нужна. Да и то… Ведь и карты у нас неполные, по состоянию на пятьдесят второй год…
- Сергей Павлович, разрешите, - встал Игорь.
- Поручите мне, - тихо попросил он, глядя генералу в глаза. – Иначе как мне жить после этого? Упустил…
- Ты, Игорь, истерики брось! – затвердел лицом генерал. – Ты же не виноват, что на такую чертовщину напоролся… А Полюську выручать надо, конечно, и гнездо это уничтожить! Так что давай, действуй! Евгений Валерьевич, представьте ему все подробности, пожалуйста! Через два часа план мероприятий мне на стол…
…По Клязьминскому водохранилищу тихо скользила белоснежная яхта об одной мачте и двух парусах. (Без малейшего намёка на мотор!) За рулевым веслом блаженствовал, щурясь на солнце, полноватый человек с тщательно подбритыми от носа усиками. Левой рукой он слегка подруливал, а правой придерживал шкотик, ведущий к рее. Яхта шла галсами, и нужно было не прозевать – перекинуть грот на другой борт. На яхте вообще-то было кому заняться этим. Слева от человека с усиками сидел парень – кобура подмышкой. Еще один такой же находился на носу, оглядывал окрестности. Но матросское дело искренно нравилось самому человеку с усиками. Он редко кому доверял управление своей «девочкой»…
Прямо перед ним на раскладном стуле расположился не очень бритый, слегка опухший, в общем, довольно опустившийся тип. Он вожделенно посматривал на сервированный столик с разнообразными напитками и закусками. Понимал, однако, что обломится ему что-нибудь, если только заинтересует своим рассказом. А то ведь и утопить могут!..
- Ну, не томи, - лениво протянул человек с усиками. – Раз тебя Чебурек рекомендовал, значит, есть что сказать. И не дрожи ты так, Илюша! Шкипер не страшный, Шкипер добрый. Это всё на меня наговаривают. Убьем не больно!.. Шучу, шучу. Валяй…
- Значит, так, - собрался с духом Илюша. – Отец мой при Сталине работал в органах. Был порученцем у Жданова. Потом, когда тот помер, у Молотова. Потом…
- Короче можешь? – чуть построже спросил Шкипер. – Что ты мне здесь мемуар разводишь? Дело говори!
- Ага, - сглотнул Илюша. – Короче, летом пятьдесят второго вызывает его Сам…
- Сталин? – против воли заинтересовался Шкипер.
- Берия! – значительно поднял палец Илюша…
…В кабинете, обшитом дубовыми панелями, перед столом выстроились шесть офицеров МГБ. Крайний справа – отец Илюши. У стола стоял ещё один человек, в штатском. Чем-то он был похож на прораба: замусоленная кепка, резиновые сапоги, но под рабочей курткой – рубашка с галстуком.
А за столом, у стены, под огромным портретом Сталина, прохаживался, цепко поглядывая на стоящих, Сам.
- Поедете в Гохран, - проговорил он наконец с непередаваемым письменно сильнейшим грузинским акцентом. – Там возьмёте три ящика. Отвезёте, куда вот он (кивок на штатского) скажет. Он – старший. Грузовик с автоматчиками во дворе. И чтоб ни-ни! Держи!..
Штатский подбежал к столу и взял бумажку-сопроводиловку. Отец Илюши мельком успел заметить резолюцию синим карандашом: «Согласен. И.Сталин»…
…Грузовик ехал мимо метро «Кропоткинская». Штатский в кабине руководил шофёром. В кузове, кроме офицеров, сидели еще шесть автоматчиков. На каждом из трёх ящиков, стоящих посередине, рядом с пломбой, отец Илюши заметил полоску бумаги: «Архив К.Новгородцевой». Он непроизвольно пожал слегка плечами… Машина заехала в глухой двор и остановилась возле канализационного по виду люка.
Все вылезли.
- Люк откройте! – не обращаясь ни к кому персонально, кинул штатский и достал из кармана куртки фонарик. Два автоматчика, торопясь, отодрали крышку.
- Спускайте ящики! – скомандовал «прораб», пролезая внутрь первым. По двое они стали с трудом подтаскивать к люку тяжёлые ящики. Автоматчики встали в круг.
- Вы тоже спускайтесь! – приказал старший автоматчикам. – И люк за собой закройте. И там, внизу, нас ждите. Шофёр пусть в машине сидит…
…Они шли за штатским и его фонариком тёмными склизкими тоннелями, еле-еле волоча груз, чавкая сапогами в неглубокой, но вязкой грязи. Её, в общем, незначительное количество говорило о том, что это была отнюдь не канализационная система. Отец Илюши успевал считать шаги и, вертя головой, запоминать повороты. Напарник, расслышав его шепот («сорок пять, сорок шесть, направо»…), посмотрел было с подозрением, а потом, что-то сообразив, понимающе хмыкнул …
…Группа вышла к огромной пещере, залитой неизвестно откуда идущим светом. Внизу, под обрывом, начиналось что-то вроде озера. Однако другого берега было не разглядеть из-за света, яркого, слепящего, заполняющего почти всё пространство вокруг.
- Спускайте в воду, - сказал штатский, теперь почему-то тише, чем наверху. – Да просто кидайте. Ничего, они крепкие…
Уже у самого берега было глубоко, метра три, не меньше. Но вода была такой чистой и прозрачной, что скинутые ящики были прекрасно видны с обрыва.
Группа потянулась обратно. Отец Илюши приотстал. Его напарник тоже.
- Рвём, Николай! – отчаянно зашептал напарник. – В живых не оставят, это как пить дать!.. Ты ж не зря повороты запоминал… Отсидимся где-нибудь, а потом вылезем, в Сибирь уедем к чёртовой матери. Тут все равно погибать…
Они ещё отстали и рванули по чавкающей грязи в сторону, противоположную выходу. По ним почти сразу начали стрелять. Напарник упал лицом в грязь. Отец Илюши задержался было, но понял, что здесь всё кончено, и рванул с новой силой…
…- Кто уж отца хранил, не знаю. Только удалось ему и отсидеться, и найти потом выход на поверхность, - продолжал рассказ Илюша. – Он до ночи подождал и вылез – около Новодевичьего… Ну, и умотал сразу к закадычному корешу фронтовому в Петушки. Там переоделся, документы оставил, а сам на Север, в рыболовецкую артель. Что без паспорта – его как-то от милиции отмазали, там люди позарез были нужны. На зиму напарником к охотнику пристроился, в тайгу… На что рассчитывал – он и сам потом сказать не мог. Но опять повезло. Сначала Сталин помер, потом Берию взяли. Отец и явился с повинной. Мол, скрывался от ареста, который враг народа, британский шпион, ныне разоблачённый, ему готовил за его принципиальность… Из органов отца всё же уволили, но больше ничего… Отец потом пытался узнать, что с остальными «носильщиками» случилось; он знаком был ещё с двумя. Так вот - пропали, как сквозь землю! И семьи исчезли. И напарника семья тоже. И никаких следов…
- Что ж там в этих ящиках такое было? – не выдержал более Шкипер, передал весло и шкотик парню-охраннику, пересел к столику, налил Илюше, себе… Илюша жадно выпил, посмотрел с благодарностью, но теперь уже немножко и заважничал.
- Отец план по памяти начертил, - продолжил он сагу, показывая, что сейчас ответит, но надо, мол, все по порядку. – Однако же один идти боялся, а довериться некому было… Тут я родился, потом они с матерью на целину завербовались, меня бабке оставили. Там он ревмокардитом и заболел. Когда вернулись, совсем уже инвалид был. Он мне план передал, как только я
