Глава 21
День начался как всегда. Как будто и не было над нашими головами чёрных нависающих туч. Мы с Наташкой отправились на работу в больницу с хорошим настроением, как делали это в каждое рабочее утро. Дул довольно сильный и холодноватый ветер – первый предвестник начала осени. Купальный сезон почти закончился. Теперь только самые закалённые люди со спортивным уклоном могли получить удовольствие от плавания в пятнадцатиградусной речной воде. Но на небольших прудах и водоёмах купаться можно будет ещё пару недель. Да нет, когда я представил себе, что надо прыгать в реку с нашего обрывчика, то даже мурашки побежали по телу. Всё же у нас не южные страны. Лето кончалось, и даже прекрасная погода, которая ещё наступит, уже не даст настоящего тепла.
При входе на больничную территорию мы расстались: Наташа пошла в своё отделение, а я направился в здание администрации заявить о выходе на работу, а заодно отпроситься на пару часов. Мы с Юркой договорились ещё вчера, что он придёт издали понаблюдать, как произойдёт встреча и передача денег тем мужикам, из кафе. Сумма, хоть и не огромная по меркам сегодняшнего дня, тогда была достаточно ощутимой. Да не в этом было дело. Неизвестно, кто придёт, и как всё может обернуться. Физического насилия я не боялся, около банка место людное, вряд ли что может случиться… да и вряд ли из-за такой суммы будет кипеж. Ну, по их мнению, лох попался, сведения плёвые, он всё отлично знал и раньше, но ведь на «карманные расходы» им тоже нужны хорошие денежки… Осторожность никогда не помешает, как говорят, «на бога надейся, только сам не плошай».
Выйдя на перекрёсток перед входом в банк, я быстро оглянулся по сторонам. Никого не было видно, да и прохожих тоже. И Юрки не было. Только машины, в большинстве иномарки, стояли плотным строем по обе стороны углового здания банка. Рабочий день в самом разгаре, а «время – деньги», как говорят теперь и у нас в стране. А ещё можно переделать старую пословицу «волка ноги кормят» на современный лад: « бизнесмена колёса кормят». Правда, слово «бизнесмен» в наш обиход вошло сравнительно недавно, раньше такой класс людей был только у гнилой буржуазии, а теперь вот и мы хорошо подгнили.
Перед самой дверью передо мной, как из-под земли, выросла знакомая чернявая фигура. М-м-да, сыщик из меня вышел неважный. Это только в криминальных телесериалах опер-супермен видит всё насквозь и за версту.
– Ну, давай бабки, быстро! – проговорил вполголоса мужик с чёлкой, указывая рукой на входную дверь.
Я полез во внутренний карман куртки, но он незаметным ударом коленом под зад показал мне направление, в котором следовало идти.
– Ты что, охренел, на улице лавэ передавать?– Он развернул меня лицом к себе. – Проходи за любой столик и оформляй бумаги!
– Какие бумаги? Мы договаривались, что вы поможете отыскать… – Сильный удар в живот заставил умолкнуть и слегка согнуться. Чернявый тут же подхватил меня под руку и усадил за столик, на котором лежали различные бланки. Посетителей было мало, все были заняты предстоящими расчётами, читали банковские документы и на нас никто не обращал внимания. Я без физических и словесных понуканий достал приготовленный свёрток с условленной суммой и положил рядом с рукой моего визави. Потирая место ушиба и мысленно упрекая себя в трусости, я посмотрел в чёрные точки глаз бандита, почти что скрытые чёлкой. Уже отчаявшись получить хоть какие-то сведения, в душе возникло желание поскорее уйти, чтобы не было ещё хуже. Чёрт с ними, с деньгами! Но, не давая разрастись этому гнусному чувству страха и бессилия, не отводя взгляда от этой ставшей вмиг ненавистной физиономии, я положил руку рядом с его рукой, прикрывшей деньги, и хрипло произнёс:
– Говори! В глазах чернявого проскочила искра удивления. Видимо, он не ожидал хоть какого-то, даже морального сопротивления. С непонятной для меня ухмылкой он вытащил из кармана помятую бумажку, сложенную в несколько раз, и бросил на стол. Я просто слегка опешил, удивляясь такой «лёгкой» победе. Протянул руку к листочку и даже спросил вполне дружелюбно:
– Да мне не надо документов, мог бы и так сказать, я всё запомню.
– Конечно, запомнишь, – и он опять как-то нехорошо оскалился. Быстро поднявшись, он пробормотал мне в ухо пару грязных ругательств и моментально исчез, как будто растворился в воздухе. Я взял бумажку, развернул её, и мне на руки посыпался какой-то белый порошок. Даже ничего не успев сообразить, я увидел, как люди, только что занимавшиеся своими делами, быстро подскочили ко мне и схватили за руки, испачканные порошком. Тут до меня, наконец, дошёл весь смысл моей встречи с бандитом. Подстава! Нельзя, нельзя было одному ходить на такие контакты! А ещё считал, что всё знаю, сериалов ментовских насмотрелся, идиот! Так вот зачем была нужна встреча в помещении банка!
Конец был ясен. Я был пойман с поличным, при покупке наркотиков, и мой невнятный лепет о невиновности и подставе только усугублял ситуацию.
Всё произошло в течение нескольких минут. Юрка, видевший из переулка, как я заходил в банк, даже не успел приблизиться ко входу, как увидел, что меня повели под «белы ручки» и затолкали в полицейскую машину, видимо, уже заранее приготовленную. Не зная, что предпринять, такого расклада никто не ожидал, он сопроводил меня до входа в отделение полиции. И полетел к Наташе.
Без долгих споров меня доставили в обезьянник, долго продержали, пока не появился следователь. Наверное, это была такая специальная тактика, чтобы задержанный мог лучше осознать своё плачевное положение и сказать всю правду-матку.
Но я подумал, что моё положение гораздо хуже, что это не случайная подстава, а всё продумано бандитами заранее. Значит, у них есть и тесные связи с полицией. Ну что же, буду отвечать только на те вопросы, которые полиции и так известны, никаких своих догадок высказывать не буду. Вообще ни одного лишнего слова не скажу и буду требовать адвоката. Как хорошо, что я встретился с Весниным! Я имею право на звонок, так во всех фильмах говорят, и буду ему звонить. Эта мысль единственно грела душу.
Наконец, меня отвели на допрос.
Следователь представился и посмотрел на меня сверлящим взглядом, как бы сразу давая понять, что ему уже всё известно, и осталось только честно признаться в преступлении.
– Ваше имя и фамилия, адрес, место работы? – стал задавать стандартные вопросы следователь, и очень удивился, когда я сказал, что работаю в поликлинике в хирургическом отделении. Похоже, он ожидал, что встретится с лохом, на которого можно будет повесить статью по распространению наркотиков. Некоторое время он перелистывал пустые листы в папке, видимо, соображая, как дальше строить допрос. Интересно, он уже знал о подставе, или просто так всегда начинает любой следователь? Да знал, конечно, ведь он просмотрел материал о задержании. А что там? Что гражданину такому-то, в присутствии свидетелей, был передан наркотик. Поэтому я не удивился следующему вопросу:
– С какой целью вы купили наркотик? – Он жёстко повёл глазами по моему лицу, как кот, играющий с мышью. – Вот списки свидетелей, которые видели, как ваш собеседник передал вам бумажку с порошком.
Что ответить? Рассказать, что я думал о записке, что мысль о такой подлянке даже в голову не приходила? Но как рассказать? Ведь это длинная цепочка признаний, и я точно знал, что всё равно запутаюсь. Тогда остаётся одно: молчать.
– Я буду отвечать на ваши вопросы только в присутствии своего адвоката. Я имею право на телефонный звонок.
Следователь опять удивлённо и недовольно покачал головой. Видимо, он ожидал совсем другого ответа. Был уверен, что клиент будет изворачиваться, лгать, и потом ему можно будет угрозами и может, даже физическими воздействиями, впаять всё, что угодно. Но, после минуты молчания и какого-то обдумывания, решился действовать по уставу:
– Имеете. Он пододвинул телефон, и я быстро набрал номер секретарши Веснина.
– Это Виктор. Я нахожусь в полиции. Необходима встреча.
Следователь почти вырвал трубку из моих рук, и нажал кнопку вызова охраны.
– Идите и подумайте о вашем плачевном положении. Помните, что раскаяние смягчит ваше наказание по суду. Защитника вам пришлют.
– Уведите, – кивнул головой вошедшему охраннику, и взялся за телефон.
Наверное, сейчас будет созваниваться со старшим по следствию, или с тем, кто меня «заказал», подумал я , оглядываясь через плечо.
Меня отвели не в «обезьянник», а в камеру предварительного заключения. Камера была рассчитана на четырёх человек, как купе в вагоне, только побольше. Там уже находилось двое, по виду взятых за драку или за причастность к аварии, потому что лица обоих были с синяками и ушибами. У одного даже сильная ссадина, часть волос содрана вместе с кожей. Кровь запеклась на месте раны, и никто не удосужился её хоть как-то промыть и обработать.
Интересно устроено сознание человека: попав в чужую и опасную обстановку, он должен бы в первую очередь оглядеться, чтобы автоматически отметить возможную угрозу со стороны людей. Но у меня, как у врача при взгляде на пациента, в первую очередь опять же автоматически, возникла мысль о степени повреждения и какие надо бы принять меры.
Мужики, то ли подельники, то ли приятели, сидели рядом на нижней лавке. Да нет, я вспомнил – «шконке». Один постарше, с тусклыми глазами, волосы стриженые «ёжиком», уже с проседью. Отличительной чертой оказался нос, чуть свёрнутый в сторону. Наверно, был сломан в драке, а к врачу не обращался. Другой, хоть и лысый, казался вдвое моложе. Что-то похожее было в их лицах: может, родственники? Оба одеты нормально: джинсы, куртки. Одежда, хоть и грязная, местами рваная, но не заношенная до предела. Наверное, всё же драка, подумал я, только с кем? Не друг же с другом, иначе вместе бы не сидели.
– Здравствуйте, меня зовут Виктор – представился я, оставаясь у двери. – Какое место можно занять?
Эти двое переглянулись друг с другом, как будто увидели инопланетянина, или дикаря, который ничего не понимает, и которого следует хорошенько поучить. Сузив и без того тусклые глаза, старший глумливо сказал:
– Здесь места платные. За всё надо платить, понимаешь, чмо?
Он захохотал, как закаркал, и его напарник тоже. И тут мне сразу вспомнилась встреча с этими отморозками на берегу речки, когда мы с Сергеем ездили на «наше место». Ну, да, именно эти двое и были вместе с тем, со шрамом. Неприятное холодное чувство страха поползло по спине. Ведь недаром следователь прекратил допрос и отправил меня в эту камеру! Возможно, за то, чтобы меня «поучили», этим подлецам были обещаны какие-нибудь поблажки. Да и без них, наверное, они охотно «побалуются» с пришедшим! Как себя вести? Задираться? Ни в коем случае. Хоть я не считал себя слабаком, но понимал, что отмолотят меня – «мама, не горюй!». Да и помощь от охраны придёт только в конце… чего?
Эти мужики отлично понимали своё и моё положение, мою полную незащищённость и предчувствовали «увеселение». Пока они разыгрывали между собой словесную «увертюру», чтобы нецензурщиной
