"Дама, загадочная во всех отношениях" (ознакомительная глава)

вакханалией не заинтересовало, зато впервые за последние годы ею всерьез увлекся мужчина. И каков был собой! А как ухаживал! Она была уверена, он не знал, что она из ЦК, сама же придумывала ему о себе небылицы – что-то о заводской парторганизации. Что до него, то был в нем некий самоуверенный апломб – броский, барский. Поскольку и поступками, и речью и намеками он часто доказывал ей, как далек от «низов», и как широки (а по намекам – и влиятельны) его знакомства, Анна Борисовна сочла самоуверенность его весьма обоснованной и не обращала уже более на таковую внимания.
     Речь его была феерична и упоительна. Как красочно описывал он свои заграничные вояжи, как грезил уже наяву о совместных их с Анной Борисовной вояжах по Европе, по Атлантическому океану!.. Анна Борисовна и сама не заметила, как сдала перед Аполлоном этим все до единой позиции. Фееричный и яркий, но во многом недоговоренный и загадочный роман длился около года. Что до финала его, то исчез не простившись с любимой своей Аполлон, исчезла с ним вместе уютная парижская квартирка, исчезла в небытие и основательная часть прятанных прежде по тайничкам заначек. И уж совершенною бедою ворвался в судьбу ельцинский путч 93-го и Анну Борисовну, не оказавшуюся в рядах активных соглашателей государственного переворота (после она переживала сильно – могла бы и сообразить, ведь сколько маститых людей от культуры кричало тогда хором: «убей их, распни!», могла бы поддакнуть и она, угадать суть наступивших дней, когда звания «Героя России» присваивали за массовое истребление безоружных людей (11)), вышвырнули вон из шикарной московской квартиры. Пришлось возвращаться к давно позабытым истокам, в Сибирь.
     Тогда же «застрелился» знакомый ее из КГБ. Где-то за год, полтора до того, был у них странный и неоконченный разговор. Говорили о многих вещах: о развале в партии и стране, о близости большой катастрофы, какую уже кожей чувствовали, о вылезших на свет, обнаглевших подлецах от КГБ и ЦК. Он как знал, что жить осталось ему немного, а потому был разговорчив более обычного. Так заговорили и о золоте партии (тогда много было о том пересудов и недомолвок). Анна Борисовна уверена была, как и большинство других, что все «разошлось по верхам», какую мысль с негодованием и озвучила. Знакомый усмехнулся тогда.
     - А если все куда сложнее, чем ты думаешь? Эту страну, «Советский Союз», создавали совсем не те люди, каким семьдесят лет писались панегирики. И Ленина и Сталина, и после них, выбирали и ставили на власть далеко не внутренние силы. Были и на них душеприказчики. Так что, подумай-ка вот о чем: что если им приказали сдать золото, так же как и дали команду на разрушение страны? А механизм на разрушение заложен был изначально – еще в первой Конституции, и в упразднении губерний, с заменою их включавших в себя клочки этносов республиками. Вот тебе теперь и кровавые бани по отделяющимся республикам!
     - Кто приказал? – опешила Анна Борисовна.
     - Разумеется не те, что при власти в стране. Они чаще всего зависимы, ну а такие люди как Андропов выводятся в первые ряды специально. Другое дело, что есть те, кто давно стоит над государствами и правительствами, кто в реальности повелевает мировыми спецслужбами. И когда правитель начинает озвучивать не собственные мысли, а их планы, надо еще угадать! Это они правят миром и пишут миру нашему сценарии – будет ли завтра мир, голод или война… Помнишь, у Брэдбери косаря смерти? Они прореживают мир постоянно. И все, что имеет любая страна, тем более такая большая и богатая как наша – всего лишь зреющий для них урожай. Руками нашими они его пожали, за это исполнители получат возможность дограбить то, что свалится с господского стола. А перепадет многое! И без золота, на одних природных ресурсах, на не ими строенных объектах и производствах озолотятся. 
     Сдача золота, инициированный по заказу же взрыв Чернобыльской АЭС – все это было пропуском в клуб…
     Про «клуб» она тогда ничего не поняла, не узнала и позже, когда два десятилетия спустя, благодаря пожелавшему остаться анонимным автором, слишком хорошо осведомленным о той адской для людей и страны нашей «кухне», стало известно о наших членах «Римского клуба» - того самого, что ставя крест на России, провозгласили сегодня принцип «золотого миллиарда», чтобы однажды заговорить уже по итогам организованных мировых катаклизмов о «золотом миллионе».
     - Или вот, говорят, ЦРУ, Рейган, сговор с ОАЭ по демпингу цен на нефть, после которых опустели полки всех продовольственных магазинов – последнее, при рекордном для всех 70 лет Советской власти поголовье крупного рогатого скота! Ну не смешно ли! Вот только то, что произошло, выгодно было в первую очередь КГБ – нужен был толчок к «экономическим реформам», к «перестройке» с приватизацией, чтоб поделить уже, наконец, все и стать на местах царьками. И в верхах заговорили о «толчке» подобном еще до 1985-го. За год, а где-то, тет-а-тет и много раньше…
     Анна Борисовна мало чувствовала жизнь, мало прислушивалась к голосу таковой. Жила поверхностно, как мимоходом шла, не останавливаясь. Ей не по духу было понять многое о жизни тогда, в тридцать лет, не дожила до откровений и в наши дни, на седьмом десятке. Ее устраивала та прямолинейность мировосприятия, что утрированно подгоняла под удобные ей рамки действительность. Та же склонность к утрированию закрывала Анне Борисовне глаза на то, что могло заставить ее испугаться или протрезветь.
     Когда-то, в возрасте четырех-пяти лет, Люся обросла вдруг в одночасье «талантами» - стала ходить по ночам, слышать некие голоса и видеть потусторонние морды. Обрела, ко всему прочему, «стихотворный дар». Лунатизм, заикание и нападающие на дочь по темну страхи пугали Анну Борисовну, зато «открывшийся» в дочери «дар» поэтический польстил ее самолюбию.
     Встревожился только отец и крестил Люсю в городском Храме. «Таланты» ушли, прошло через какое-то время и заикание. Что это было, Анна Борисовна так и поняла. Хотя могла бы и угадать, почувствовать что-то просто ввиду опыта необычного своего знакомого.
     А он в те дни вел себя весьма необычно: атеист и партиец, он стал вдруг ходить на службы в Храм. То, что после станут меречить с миром целым и нашей страной и нами в частности, он, как работник «органов» прошел много раньше. Оккультные практики, обещавшие необыкновенные способности для кадров из спецотделов, столь многих вывернули наизнанку, что тем, в ком оставалось еще прежнее что-то, изначальное, было самое время спасать и себя и душу свою от намеренного этого забесовления.
     Чтение мыслей, экстрасенсорика – все эти «изыски» забесовления знал собеседник Анны Борисовны задолго до того времени, когда для подвергающихся намеренным атакам ротозеев станут они телевизионными «шоу».
 
     …Итак, на основе ходивших слухов, она считала его погибшим, но минуло десять лет, и Анна Борисовна случайно повстречала его в центре небольшого уральского городка. Место было тихое, буквально утопающее в зелени и приятной тени от деревьев и кустов, и не угадать было, что располагалось оно в самом центре города, отделенное от центральной магистрали выстроенным в виде экрана зданием администрации. В проулок этот забрела Анна Борисовна в согласии со своим настроением, вдоволь насмотревшись уже немногочисленных достопримечательностей городка. Теперь хотелось успокоения, прохлады, тишины. Шелест листвы, редкие и яркие прорывы солнечных островков, поскок внимательных к ее явлению воробьев (подумалось: только озорных и тайной живущих крапивинских мальчуганов не хватает) – все радовало душу. И хоть и устали ноги, а все как полегчал шаг – ступала неторопливо и по-девичьи легко, тем же скользящим шагом, каким некогда прежде ходила в компаниях.
     Справа от нее, отделенные палисадником, тянулись приземистые здания – явно нежилые. Из приоткрытых окон не доносилось ни звука – былые шумные электрические печатные машинки сменились компьютерами. Но люди внутри наверняка были, работали. Что это за организация? - подумалось Анне Борисовне. Не более как в десяти шагах впереди проглядывалось уже сквозь листву крыльцо, бетонные ступени и темная с золотыми буквами вывеска на стене. «…хив» - прочитала Анна Борисовна. – Архив значит!
     Хлопнула дверь архива и Анна Борисовна невольно замерла на месте. Увидеть живым человека, давно похороненного досужей молвой, было шоком. Да, это был именно он – пусть и прошло десять лет, пусть скрывали лицо темные очки и надвинутая на лоб шляпа, но – скулы, губы, очертания фигуры, даже походка – все выдавали его безошибочно. Иных людей, по присущим только им чертам, узнаешь порою и со спины. Анна Борисовна узнала.
Деловым скорым шагом он шел к темному авто, припаркованному в выемке слева от подъезда. Анна Борисовна хотела окликнуть его, но отчего-то не решилась. Секунда-другая, и он сел бы в авто. Но… чуть заметно замедлился шаг, и укрытый темными линзами взгляд секундно остановился на ней. Он был уже возле машины. Одна рука его тянула на себя ручку двери, а вот вторая, едва заметным жестом собранных воедино пальцев подавала ей сигнал – «уйди!»
     Больше Анна Борисовна никогда его не видела. Кто он теперь, где он и чем занимается? – так и осталось для нее загадкой.
     Что же касается Вас, читатель, то я чуть приоткрою для Вас завесу сей тайны.
     Да, нас предали, продали, нас намеренно стали топить в зловонной жиже те, кто обязан был защищать, так что и поныне не верится, неужто и вправду однажды попустит нам Бог избавиться от прислужек сатанинских и холуев, от марионеток и убийц, и Россия вновь обретет Хозяина земли своей и помазанника Божиего? Но, неисповедимы пути Господни и благосклонность его…
     Их было трое – былых офицеров КГБ. Один из них – он был старше чином и влиянием, - поучаствовал в общем «распиле» страны и, получив свой «кусок»,  не все распродал и не все променял на пустое – на блага, на привязь, кормушку. Все что он делал, как выяснилось, делал для отвода глаз – торговал НИИ, заводами, оборонкой, но вот один объект, крупную подземную военную лабораторию, утаил. Утаил от невзгод нищих и «лихих» 90-х и работников той подземной лаборатории. Более того – стал «подбирать» дополнительных и часто выброшенных «за ненадобностью» «реформаторами» специалистов со стороны. Для страны все они – и трое вставших во главе дела спецов, и ученые с семьями, - как сгинули до поры. По базам проходили они как погибшие, умершие, пропавшие без вести и если по какой-то надобности возвращались в прежний привычный мир, то уже под чужими именами и документами. НИИ продолжало работы и ждало своего часа. Ждет и сегодня, того времени, когда Россия восстанет вновь из-под обрушившихся на нее предательских разрывов и ударов.  Спасать же в технологическом плане было что, и прав тут автор «Сломанного меча Империи» Максим Калашников, - мы и вправду опережали к началу 80-х на 2-3 десятилетия вперед и Запад и США.
 
     Но, вернемся к возвращению Анны Борисовны в родную Сибирь. Как ни велико было падение вчерашней высокой чиновницы, а все же именно на том, вырванном из