ТЕОРИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ

ради свободы другого), при этом менее распространенная свобода должна укреплять всю систему свободы, разделяемую всеми; 
2) социальные и экономические различия должны быть устроены так, чтобы:
(а) доступ к рабочим местам и государственным должностям должен быть открыт для всех на основе равенства возможностей (не только социальных, но и природных, поэтому важно дать шанс каждому получить образование, которого требуют эти места и должности);
(б) от вышеуказанных различий можно было бы ожидать преимуществ для всех, при этом наименее преуспевающие члены общества получали бы наибольшие из возможных благ (то есть, при перераспределении благ в пользу наименее преуспевающих никто не должен оказаться в таком положении, которое лишало бы его мотивации к дальнейшему производству благ настолько, что тем самым ухудшилось бы дальнейшее положение наименее преуспевающих).
Данные принципы изложены здесь иерархично, в порядке уменьшения их значимости. Многим они представляются весьма продуктивной разработкой. Дело в том, что идеал чистого утилитаризма ведет к деспотизму, полнейшему диктату над личностью, и в конечном счете, оказывается утопией. Учитывая реальные возможности, которыми мы обладаем, становится необходимым найти место для ценности свободы. И предложение Роулза здесь вполне разумно, хотя и подвергается некоторой критике (например, за чрезмерный эгалитаризм, сложность применения принципов). Оно, по крайней мере, ясно обозначает роль права как меры свободы.
Следует отметить, что различия между социальными слоями населения и получаемыми ими преимуществами всегда основываются на неких критериях оценки (ценностях). Роулз не говорит, каким именно образом они должны быть установлены, но обращает внимание на то, что в условиях некоторого "занавеса неведения" люди, свободные и независимые, способны на рациональную дискуссию относительно общих ценностей.
В своих постулатах Роулз говорит об институтах распределения благ, но ничего не говорит об институтах перераспределения. Дело в том, что некоторая часть населения в результате своих действий может получить ту или иную прибыль, тогда как другие слои населения потерпят убытки, и в принципе такая ситуация окажется несправедливой. Однако если в обществе существуют институты перераспределения, с помощью которых выигравшие могут компенсировать потери проигравших, но при этом все же остаться в плюсе, то справедливость может быть восстановлена. Конечно, здесь нужно учитывать издержки самого перераспределения, которые являются минусом для всех, но даже с учетом этого не исключена конечная польза для каждого. 
Так или иначе, согласно Роулзу справедливой будет лишь та ситуация, в которой репрезентативный представитель наиболее бедного слоя населения получит наибольшую возможную чистую прибыль. Мы можем заметить, что согласно т.н. критерию Калдора-Хикса справедливым был бы любой исход, при котором каждый извлекает хоть какую-то пользу. Этот подход в меньшей степени эгалитаристичен, и в то же время он предлагает преимущества как для наименее обеспеченных, чтобы у них был стимул состоять в социуме, так и для наиболее производительных, чтобы у них был стимул наращивать общее богатство. С другой стороны, он создает опасность чрезмерного расслоения общества, при котором могут возникнуть обстоятельства, угрожающие бытию правопорядка (в том числе и самому названному принципу).
Иногда помимо "дестрибутивной" (распределяющей) справедливости выделяют также "ретрибутивную" (воздающую), которая касается ситуаций назначения наказания. Здесь также имеется третий субъект (только не распределяющий, а воздающий), который, руководствуясь заранее установленными критериями, решает, как поступить с тем, кто нарушил правила справедливости обмена и справедливости распределения. Здесь мы имеем дело с применением наказания, а не распределением благ. И эта справедливость также тесно связана с правом. В мировой философской мысли высказано две основных теории справедливого наказания: наказание как равное воздаяние (кара) и наказание как польза. Первая точка зрения сталкивается с трудностью сопоставления деяния и наказания (например, почему за кражу должно предусматриваться лишение свободы, а не лишение имущества). Вторая точка зрения должна быть уточнена в зависимости от того, чью пользу мы имеем в виду: потерпевшего (в том числе всего общества, в случае уголовного наказания) или нарушителя (польза наказания есть исправление преступника). Более предпочтительной выглядит точка зрения, согласно которой воздающая справедливость необходима для охраны справедливости обмена и справедливости распределения (иными словами, воздаяние выступает гарантией свободы договора, частной собственности, а также правил распределения по Роулзу). В этой связи обретают свою значимость такие основные цели наказания, как возмещение вреда, причинённого личности и обществу, а также общая и частная превенция (устрашение и, по возможности, воспитание преступника и всего общества). Причем все эти цели наказания оправданы лишь в той мере, в какой они содействуют восстановлению справедливости обмена и распределения.
Таким образом, справедливость может касаться обмена (и тогда она тождественна принципам свободы собственности и договора), распределения (и тогда она выражается в принципах, сформулированных Дж. Роулзом), либо воздаяния (и тогда она должна служить двум предыдущим видам справедливости).