Об основной причине начала массового использования на Руси берестяных грамот. ( К проблеме фактора атмосферы тотальной лжи, как конкретном поводе всплеска интереса к письменности в России).
Большинство исторических парадоксов, о которых знает человечество, состоят в том, что иногда крайне важные для прогресса события происходят таким образом, что этого нельзя было допустить и в самом страшном сне.
В частности, если кто не знает, отмена рабства в США произошла , собственно говоря, вопреки интересам большинства граждан. Однако это случилось. А получилось так, что войска Севера начали проигрывать в войне против Юга. И вот понимая это, правительство Севера было вынуждено издать декрет, отменяющий рабство на всей территории США. Сделано это было лишь по той причине, что на территории Юга ко времени издания декрета было огромное число рабов. И эти рабы, по сути, были пособниками строя южан. И вот чтобы привлечь на свою сторону огромную массу рабов, чтобы эта масса рабов могла перейти на сторону северян, чтобы эта масса не усиливала мощь южан, декрет создавал для этого необходимые условия. Таким образом, Северу удалось победить.
Что же касается России, то и здесь также существуют свои парадоксы, необъяснимые с помощью логики, если не учитывать те «подводные течения», ставшие причиной развития , казалось бы, совершенно невероятных явлений.
И вот одним из таких невероятных явлений является мощный всплеск владения письменностью, в частности, документально подтверждаемый на примере огромного числа обнаруженных в культурных слоях 15 – 16 веков в Великом Новгороде берестяных грамот.
С одной стороны, вроде бы это хорошо, когда люди уже в Средневековье на Р уси умели писать. Но с другой стороны, зная о тех масштабах народной безграмотности, с которой пришлось столкнуться большевикам в процессе проведения ими программы ликбеза, непонятно, почему же был невероятный всплеск грамотности населения, а затем он растворился.Так что же случилось тогда в действительности?
Для объяснения действительных причин этого явления позвольте привести всего два факта, два аргумента.
Первым из этих фактов служит набросок описания быта русских людей в 16 веке, написанный Адамом Олеарием, членом посольства в своём «ОПИСАНИЕ ПУТЕШЕСТВИЯ ГОЛШТИНСКОГО ПОСОЛЬСТВА В МОСКОВИЮ И ПЕРСИЮ»,
http://www.vostlit.info/Texts/rus7/Olearij/text5.phtml?id=1030 , где даются чрезвычайно важные подробности и детали норм поведения, царивших тогда среди народа. Я не стану полностью приводить этот текст, приведу лишь кое – какие пикантные выписки:
«Что касается ума, русские, правда, отличаются смышленостью и хитростью, но пользуются они умом своим не для того, чтобы стремиться к добродетели и похвальной жизни, но чтобы искать выгод и пользы и угождать страстям своим. Поэтому они, ... люди “хитрые, смышленые, упорные, необузданные, недружелюбные и извращенные — чтобы не сказать — бесстыдные, склонные ко всякому злу, ставящие силу на место права и отрешившиеся — верьте мне — от всяких добродетелей”. ...
Их смышленость и хитрость, наряду с другими поступками, особенно выделяются в куплях и продажах, так как они выдумывают всякие хитрости и лукавства, чтобы обмануть своего ближнего. А если кто их желает обмануть, то у такого человека должны быть хорошие мозги. Так как они избегают правды и любят прибегать ко лжи и к тому же крайне подозрительны, то они сами очень редко верят кому-либо; того, кто их сможет обмануть, они хвалят и считают мастером.... на обман они не смотрят как на дело совести, а лишь ценят его как умный и похвальный поступок, ...
Чтобы проявить свое лукавство, обманы и надругательство по отношению к ближним, на которых они злы или которых ненавидят, они, между прочим, поступают таким образом: так как кража у них считается пороком серьезно караемым, то они стараются того или иного обвинить в ней. ...
Вероломство и лживость у них столь велики, что опасность от этих свойств угрожает не только чужим людям и соседям, но и брату от брата или одному супругу от другого. Этому известны примеры. ...
Так как русские применяют свою хитрость и вероломство во многих случаях и сами друг другу не держат веры, то понятно, как они относятся к иностранцам и как трудно на них полагаться. Если они предлагают дружбу, то делают это не из любви к добродетели (которую они не почитают, хотя философ и говорит, что она должна быть нашей путеводною звездою и целью), но ради выгоды и пользы. ....
Все они, в особенности же те, кто счастьем и богатством, должностями или почестями возвышаются над положением простонародья, очень высокомерны и горды, чего они, по отношению к чужим, не скрывают, но открыто показывают своим выражением лица, своими словами и поступками. Подобно тому, как они не придают никакого значения иностранцу сравнительно с людьми собственной своей страны, так же точно полагают они, что ни один государь в мире не может равняться с их главою своим богатством, властью, величием, знатностью и достоинствами ...
Они грубо честолюбивы и готовы заявлять об этом, если их почитают или с ними обращаются не по их воле....
Даже знатнейшие из русских в письмах своих к иностранцам пользуются довольно жесткими и неуважительными словами, но зато допускают, чтобы мы отвечали тем же и писали им в том же роде. Мы, тем не менее, видели некоторых из них, хотя и немногих, которые обращались с нами очень вежливо и доброжелательно. Говорят, что раньше они были еще невежливее, но несколько исправились вследствие общения и сношений с иностранцами. ...
Из высокомерия они и сами между собою не уступают друг другу, стремятся к высшему месту и часто из-за этого вступают в сильные ссоры. ...
Они вообще весьма бранчивый народ и наскакивают друг на друга с неистовыми и суровыми словами, точно псы. На улицах постоянно приходится видеть подобного рода ссоры и бабьи передряги, причем они ведутся так рьяно, что с непривычки думаешь, что они сейчас вцепятся друг другу в волосы. ...
При вспышках гнева и при ругани они не пользуются слишком, к сожалению, у нас распространенными проклятиями и пожеланиями с именованием священных предметов, посылкою к черту, руганием “негодяем” и т. п. Вместо этого у них употребительны многие постыдные, гнусные слова и насмешки, которые я — если бы того не требовало историческое повествование — никогда не сообщил бы целомудренным ушам. У них нет ничего более обычного на языке 128: как “бл...н с.., с...н с.., собака, .б т... м.ть, .б..а м.ть”, причем прибавляется “в могилу, in os ipsius, in oculos” и еще иные тому подобные гнусные речи. Говорят их не только взрослые и старые, но и малые дети, еще не умеющие назвать ни Бога, ни отца, ни мать, уже имеют на устах это: “.б. т... м.ть” и говорят это родителям дети, а дети родителям.
Искать у русских большой вежливости и добрых нравов нечего: и та и другие не очень-то заметны. Они не стесняются во всеуслышание и так, чтобы было заметно всем, проявлять действие пищи после еды и кверху и книзу. Так как они едят много чесноку и луку, то непривычному довольно трудно приходится в их присутствии. ...
Так как они несведущи в хвальных науках, не очень интересуются достопамятными событиями и историею отцов и дедов своих и вовсе не стремятся к знакомству с качествами чужих наций, то в сходбищах их ни о чем подобном и не приходится слышать. Не говорю я при этом, однако, о пиршествах у знатнейших бояр.
Большею частью их разговоры направлены в ту сторону, куда устремляют их природа и низменный образ жизни: говорят они о разврате, о гнусных пороках, о неприличностях и безнравственных поступках, частью ими самими, частью другими совершенных. Они рассказывают разные постыдные басни, и кто при этом в состоянии отмочить самые грубые похабности и неприличности, притом с самой легкомысленною мимикою, тот считается лучшим и приятнейшим собеседником. То же направление имеют и их танцы, часто сопровождаемые неприличными телодвижениями. Говорят, что иногда бродячие комедианты, танцуя, открывают зад, а может быть, еще что-либо; ...
Они так преданы плотским удовольствиям и разврату, что некоторые оскверняются гнусным пороком, именуемым у нас содомиею; при этом употребляют не только pueros muliebria pati assuetor (как говорит Курций), но и мужчин, и лошадей. Это обстоятельство доставляет им потом тему для разговоров на пиршествах. Захваченные в таких преступлениях не наказываются у них серьезно. Подобные гнусные вещи распеваются кабацкими музыкантами на открытых улицах или же показываются молодежи и детям в кукольных театрах за деньги....
“Они сняли с себя всякий стыд и всякое стеснение”, — говорит многократно уже называвшийся нами датский дворянин Иаков. Мы сами несколько раз видели в Москве, как мужчины и женщины выходили прохладиться из простых бань, и голые, как их Бог создал, подходили к нам и обращались к нашей молодежи на ломаном немецком языке с безнравственными речами. К подобной распутной наглости побуждает их сильно и праздность; ежедневно многие сотни их можно видеть стоящими праздно или гуляющими на рынке или в Кремле. Ведь и пьянству они преданы более, чем какой-либо народ в мире.
“Брюхо, налитое вином, быстро устремляется на вожделение”, — сказал Иероним. Напившись вина паче меры, они, как необузданные животные, устремляются туда, куда их увлекает распутная страсть. ... случилось, что пьяная женщина вышла из кабака, упала на улицу и заснула. Другой пьяный русский, проходя мимо и увидя женщину, которая лежала оголенная, распалился распутною страстью и прилег к ней, не глядя на то, что это было среди бела дня и на людной улице. Он и остался лежать с нею и тут же заснул. Много молодежи собралось в кружок у этой пары животных и долгое время смеялись и забавлялись по поводу их, пока не подошел старик, накинувший на них кафтан и прикрывший этим их срам. ...
Порок пьянства так распространен у этого народа во всех сословиях, как у духовных, так и у светских лиц, у высоких и низких, мужчин и женщин, молодых и старых, что, если на улицах видишь лежащих там и валяющихся в грязи пьяных, то не обращаешь внимания; до того все это обыденно. Если какой-либо возчик встречает подобных пьяных свиней, ему лично известных, то он их кидает в свою повозку и везет домой, где получает плату за проезд. Никто из них никогда не упустит случая, чтобы выпить или хорошенько напиться, когда бы, где бы и при каких обстоятельствах это ни было; пьют при этом чаще всего водку.
Поэтому и при приходе в гости и при свиданиях первым знаком почета, который кому-либо оказывается, является то, что ему подносят одну или несколько “чарок вина”, т. е. водки; при этом простой народ, рабы и крестьяне до того твердо соблюдают обычай, что если такой человек получит из рук знатного чарку и в третий, в четвертый раз и еще чаще, он продолжает выпивать их в твердой уверенности, что он не смеет отказаться, — пока не упадет на землю и — в иных случаях — не испустит душу вместе с выпивкою; ...»
Как патриот России, в какой – то другой раз, я бы, возможно, всё то
не опасаясь, что прочитавшие возмутятся и выразят своё неудовольствие.
И цель-то данного эссе именно в том, чтобы написать что-нибудь пикантное.
Браво, г-н Стрельцов, пишите ещё!