Эфен стоял, облокотившись на стену, скользя невидящим взглядом по залу. Его взгляд ни на ком не задерживался, а мысли плутали где-то далеко от сюда.
«И все же, для чего мы живем на белом свете? Неужели ради продолжения рода, или все же создавать что-то прекрасное, радовать богов новыми песнями, архитектурой и просто восторгаться прекрасными зеленными листьями. Размышлять на тему бытия, наблюдать за окружающем миром, словно недавно родившиеся дети. Радоваться каждому моменту жизни: падению капель дождя, радуге в небе, соединяющей миры. Я уверен, это проход через миры. Радуга ведет куда-то вдаль и появляется в самый неожиданный момент. Может, когда-нибудь и атланты посетят далекие миры за границу возможностей. Каял, мой друг, где же ты, давно уже не связывались? Все ли у тебя хорошо?», — Принц потянулся сквозь космос нити неба совсем на другую планету и наткнулся на стену, отталкивающую его. Черные аккуратно выщипанные брови взлетели вверх, словно в возмущении. Смутное ощущение тревоги прошлось горячей волной, а потом по телу побежали мурашки и разряды электрического тока. Инфант ощутил контакт.
— Эфен, срочно возвращайся домой. — Прозвенел высокий голос младшей сестры.
— Что случилось? — спросил с тревогой принц, скидывая наваждение, и в этот момент его плеча коснулась чья-то рука. Принц выкинул руки, растопырив пальцы, чтобы проткнуть глаза противнику, и только в последний миг смог остановить руку в нескольких миллиметрах от лица Нейрит.
— Ты что?! — испугано вскрикнула Нейрит, отскочив сторону, закрыв рукой лицо, словно от яркого света.
— Ты мог убить! — говорила она, отступая.
— А я сколько раз говорил, не делай никаких резких движений. Тебе просто повезло, что я успел остановить руку. Я реагирую на автомате, привычки с войны так просто не уходят. Тем более, прошло всего несколько месяцев с моего возвращения. — тяжело вздохнул Эфен.
— Пошли домывать туалеты. — Перешла сразу к делу она. Принц покачал головой. Большие зеленные глаза цвета травы широко раскрылись, она проморгалась.
— Нет? — не поверила она увиденному жесту.
— Нет. — Повторил принц, уже мысленными словами подтверждая свой жест. — Мне надо срочно во дворец. — Инфант хмурился, на лбу появлялись складки, означая работу мыслей, недоступных жрице. Принц подошел к телепорту, набирая уже давно знакомый код.
Телепорт замерцал, затем последовала яркая вспышка, и его тело подхватил ветер, неся мимо деревьев, пирамид, дорог и вот наконец дворец. Он приземлился у ворот, стража напряглась. Но расслабилась, заметив на полу белый рисунок, телепорт, доступный только членам королевской семьи. Стражники расступились, пропуская принца во двор. Эфен вбежал по мраморным ступенькам крыльца, оказавшись внутри замка, понесся вверх по устеленным ковром ступенькам. Инфант залетел в тронный зал, когда его схватила чья-то ручка. Эфен резко затормозил, ударив с локтя по ребрам. Девушка вскрикнула, потерла бок.
— Легче никак? Пошли поскорее на балкон. Отец хочет приказать расстрелять бунтующих. — Она говорила дрожащим голосом, с трудом сдерживая слезы. Инфант подхватил ее под руку, они вихрем забежали на балкон, едва не сбив с ног отца. Принц успел остановиться за статуей, и народ не видел его стремительного появления. Эфен в два шага оказался рядом с отцом, перехватил железной хваткой поднятую руку отца, уже завершающего жест.
— Не надо. — Отец повернулся, гневно сверкнув глазами, открыл рот:
— Что ты себе позволяешь?! — король нахмурил брови, сведя их к переносице и прожигая своего обнаглевшего сына гневным взглядом.
— Дай мне несколько минут, и я все улажу. — Попросил он, отпуская руку отца. Принц наклонился через балкон, и шумевший народ притих. А затем понеслись мысли людей, ураганом грозясь на своем пути смести все.
— Мы требуем нового короля. Пусть принц Эфен Флоренц взойдет на престол! — кричали одни.
— Смерть королю. — Кричали другие. Мысли людей сталкивались и рассыпались на осколки. Эфен подмечал особо агрессивно настроенных людей, ставя метку на них, чтобы потом с ними разделаться.
— Долой монархию, — кричали третие.
Пот пробил принца, страх холодными щупальцами проникал в душу, стремясь вынуть ее. Инфант боялся, что кто-нибудь рискнет нарушить закон и применит ментальную атаку. Он сглотнул, передернул плечами и начал речь, настраиваясь на народ, накрывая их лепестками спокойствия. Он чувствовал, как воздухе трещало недовольство, гнев, и хрупкая надежда разлеталась воздушными бабочками. Отец снова поднял руку и послал мысленный приказ, но принц его блокировал прежде, чем он долетел до армии. Инфант спиной чувствовал гнев отца, недоверие и подозрение в измене или еще в чем-то, но игнорировал их. Народ начинал успокаиваться, ощущая мягкое прикосновение волн спокойствия, все зло и темное растворялись в них, даря умиротворение. Люди притихли, ожидая слов принца. А Эфен чувствовал, как энергия мощным потоком течет сквозь пальцы, ощущал, как клешнями вырывает из него резервные ресурсы, и кислый вкус страха примешивался к этому. Его руки слегка подрагивали, хотя он прикладывал все силы, чтобы скрыть свои эмоции. Он не имеет права позволить панике овладеть им. Это всего-лишь люди, желающие лучшей жизни. Успокаивал он себя. Осознавая, у него осталось не так много времени, слишком большой поток энергии в страхе он обрушил на гудевший народ.
Он установил со всеми ментальный контакт, медленно бледнея, ощущая подкатывающею тошноту, а вместе с ней пустоту, отвоевывая сантиметр за сантиметром, поглощая всю энергию, словно прожорливый энергетический вампир, похищавший джоуль за джоулем, увеличивая свои аппетиты.
— Всем мира. — Понеслись в толпу его мысли.
— Я вас объединю в группы, и в каждой группе будет два передаточных звена, выбираю их наугад, успокойтесь, и через них передайте свои пожелания. Над каждым передатчиком будет стоять алая корона. — Эфен взял отца под контроль и стал передавать свои мысли через него, выдавая их за мысли правителя.
— Я, Рудольф Первый, поклявшийся в свое время беречь народ, судить по справедливости, заботиться о вас, выслушаю все ваши просьбы, и возможные вопросы решу. Постараюсь удовлетворить все ваши потребности, но решить получится не все проблемы. Для некоторых могут потребоваться особые условия и предпосылки, на другие нужны огромные ресурсы, которых после пятилетней войны мало. Но, по возможности, я постараюсь решить все проблемы, некоторые сразу, другие — в течение нескольких лет.
Эфен чувствовал, что работает на пределе сил, энергия, словно кровь, толчками выходила из артерии. Он понимал, что вложил слишком много сил, испугавшись массовости. Осознавая, что мог более разумно распределить энергию, не спеша, но желание уложить волнения в народе одним нажимом взяло верх. Принц чувствовал, как слабеют ноги и перед глазами начинает плыть. Инфант, стиснув зубы, старался держаться прямо, направляя поток.
Вскоре все просьбы были изложены. Принц понимал, что его воздействие на сознание отца не осталась незамеченным королем и членами семьи, но от народа он постарался это скрыть, не желая уронить авторитет отца и посеять зерна враждебности по отношению к нынешнему правителю. Эфен ослабил хватку, опуская вожжи и позволяя народу очухаться, снова себя ощутить. Он наложил последний раз волны спокойствия, заставляя их думать, что они сами приняли такое решение — не бунтовать, а просто высказаться правителю совместно, чтобы точно услышал, и возымел эффект. Ведь Эфен понимал, что к отцу и к его советникам обращались, не раз, и король, скорее всего, игнорировал их просьбы, если они решили устроить мятеж.
— А теперь мирно расходитесь по домам и спите спокойно. — Сделал Эфен предпоследний бросок. А потом закрепил в сознании отца, что он должен, по возможности, решить эти проблемы на свое усмотрение. Принц редко позволял себе воздействовать на отца, но, увы, отец сейчас был слишком возбужден и разгневан, чтобы услышать своего сына и попытаться решить проблему миром. Не смотря на то, что пришлось бы сжать волю народа, чтобы все стали внимать словам короля. Все равно бы без оружия не обошлось, ментальное воздействие лучше, чем бессмысленное кровопролитие, хотя иногда и оно нужно. Последним усилием принц отправил импульс тем, кто хотел смерти короля и свергнуть монархию вовсе, заложив в них программу самоубийства. Приспешников Ника он ненавидел всеми фибрами души, хотя атлантам не положено испытывать это темное, вязкое, как болото, чувство.
Принц на ватных ногах пошел на выход с балкона, чувствуя, что мир ускользает словно ветер сквозь пальцы. Оказавшись в недосягаемости от народа, Эфен сполз обессиленно по стене, весь взмокший и почти ничего не видящий вокруг. Морально готовясь к конфликту с отцом. Такую выходку он не спустит ему с рук, тем более, для отца не стало тайной применимое воздействие на его сознание сыном. Эфен прекрасно это понимал, он воспользовался своими силами, прекрасно осознавая, что отец ничего ему не сможет противопоставить в ментальной борьбе. Эфен был сильным псиоником, развивая свои способности до предела, он продолжал работать над своим сознанием, желая даже переплюнуть миссию.
Мир не желал остаться видимым, плавно ускользая прочь. Эфен ничего не видел вокруг, что не могло не напрягать. Его била дрожь от перенапряжения, тошнило и банально не было сил, чтобы встать. Дожили, принц сидит на полу.
— Я позову врача. — Услышал он издалека голос сестры. Эфен попытался подняться, но тщетно. Силы его оставили.
— И как... — раздался рык отца, но оборвался тут же. Принц пытался сфокусировать взгляд, но он отказывался
| Помогли сайту Реклама Праздники |