Буду поздно. Задержусь на работе. Ты ложись спать. Нам завтра рано вставать.
– Мама, у тебя же выходной.
– А ты все равно ложись, детка. Я целую тебя. Я люблю тебя.
Продрогла. Шлепая босыми пятками. Подхватил. Его руки крепкие. Согрел. Укутал. Задышал. В шею. Замер.
– Мне пора.
– Ты не останешься? Ты придешь завтра? А послезавтра?
Деточка, как ты сладко спишь. Сопишь. Разметалась. Окно раскрыто. Замерзнешь. Простудишься. Хорошо, что я вернулась. Мама накроет тебя одеяльцем. Чей-то храп из соседней комнаты. Чей? Ах… да.
Летнее одеяло. Холодное. Холодно. Рано сменила зимнее на летнее. Выскочила. Задыхаясь, выбежала на кухню. Подбежала к окну. Распахнула. Звезды. Далеко. Перед глазами.
– Милый! Прости, милый! Не дождалась. Милый, не оставляй меня! Не отпускай меня! Не смогу без тебя! Не могу без тебя!
– Мама, мамочка, с кем ты разговариваешь?
Манюша проснулась. Глупая я. Ребенка разбудила. Ей завтра в школу. Жмется к ногам. Жалеет.
– Я уложу тебя. Я кота тебе своего дам. Отдам. Он теплый. Волшебный.
Прижалась к коту. Я. Она засопела. Быстро. Ребенок. Слава Богу. Мне не уснуть. Его нет. Он не поет. Это потому что я соврала. Смалодушничала. Обнимая, прижимая к себе, земной человек спросил: «Ночью он поет для тебя?». Столько было тоски в этом вопросе… Столько горечи. «Нет», – сказала я.
Милый. Ты такой милый. Услышь меня. Прости меня. Не уснуть…
Он окутал меня словами: «Ничего, родная. Так бывает. Живи, милая. Живи». Тихими мягкими словами. А потом запел. Тепло и нежно. И я уснула. Спокойно. Как всегда.
* * *
Мне восемьдесят лет. У меня дети. Внуки. Кажется, есть еще и правнуки. Сколько сделано ошибок! Жизнь за спиной. Его руки перед глазами. Крепкие. Надежные. Родные. Знаю каждую точечку на них. Помню всякую линию и морщинку на ладошках!
– Ты вернулся! Ты пришел за мной! Я так ждала тебя! Так ждала! – воскликнула я.
Он подхватил. Прижал к себе. Как раньше. Как прежде. Наконец-то я счастливая! Счастливая! Ландыши кругом. Небо в ландышах. Как забавно. Звучит труба.
– Это горн. Родная, они разрешили забрать тебя!
* * *
– Баба Маня, а почему на могилке растут только ландыши? Мы могли бы посадить и другие цветы. Фиалки. Лютики.
Две девочки, близнецы, с удовольствием копают сырую землю маленькими лопатками. Одна из них отбрасывает лопатку в сторону и шестым пальчиком пробуривает глубокую ямку. Для семян.
– Она любила ландыши. Только ландыши.
Пожилая женщина протирает влажной тряпочкой серый могильный камень, оттирая грязные пятна. Снег сошел. Весна.
