Легенда о друиде

Новый вождь не обладал мудростью прежнего. Первым делом он велел выстроить себе бревенчатый дом, первый в селище. Здесь от века не было домов. С побережья к лесным людям перебрался какой-то рыбак, изгнанный с родных мест. Он заведовал постройкой дома и жители должны были кормить его.
      Когда вождь самолично явился к друиду, чтобы позвать его на стройку, тот мягко возразил юноше:
- Вчера один из охотников был покалечен упавшим бревном. Я целую ночь боролся за то, чтобы он снова смог ходить. И очень устал.
- Пока ещё я здесь вождь, - высокомерно бросил юноша. – И ты будешь делать, как велю я. Ты живёшь с лесным племенем и обязан мне подчиняться.
      Тяжело вздохнув, друид отправился работать вместе с остальными мужчинами селища. Он рыл землю тяжёлой лопатой и руки, непривычные к такому труду, к вечеру едва слушались его.
      Деревья в округе были почти все срублены. И на следующий день друиду велели срубить высокую сосну, на которой было гнездо ворона. Он нахмурился и возразил вождю:
- Великий лес – наш отец. Я никогда не подниму топора на живое существо.
- Возвращайся к себе. Нам не нужен здесь такой работник, - раздражённо скривился юноша и, подняв с земли топор, нанёс первый удар по красноватой коре дерева.
      Друид словно наяву услышал безмолвный стон живой души, убиваемой быстрыми ударами топора. Дерево умоляло о спасении. А он не мог ничего сделать. И опустив голову, отправился в лес, собирать пожелтевшие стебли целебника. Ворон, испуганно круживший над раскачивавшимся всё сильнее гнездом, устремился вслед за ним.
      А наутро птица исчезла. На одном из мальчишек, игравших неподалёку в лучников, друид увидел два чёрных пера. Детский лук валялся рядом, но силы оружия хватило, чтобы убить птицу.
      Мужчина ничего не сказал ребёнку. Только ушёл, чтобы не видеть, как мальчик делает свои стрелы с чёрным оперением. Из глаз друида катились слёзы.
      До самой темноты он скитался далеко от селища. И теперь деревья стояли безмолвные и неподвижные, когда друид бродил среди них. Они не поднимали ветвей, что были на его пути, и не говорили с ним больше.
      «Великий лес больше не считает меня своим».
      И слёзы пуще прежнего полились из его печальных глаз. Он поскорее вернулся в свою землянку и забылся тяжёлым сном.
- Я ухожу из селища, - сказал он вождю поутру.
      Юноша даже не пытался скрыть удивление.
- Как уходишь? Куда? Обратно?
- Нет, - покачал головой друид. – Я ухожу из леса. Мне больше нет здесь места.
- А как же родное селище? – лицо вождя приняло глуповатое выражение. – Ты бросаешь нас?
- Я просто ухожу, - повторил мужчина. – И желаю счастья лесным людям.
- А что же будет с нами? – спросил юноша, мигом потеряв былую спесь.
- Пусть рыбак поведёт вас за горы, к морю. Там вы найдёте новый дом.
- Вздор! – воскликнул вождь. – Мы никуда не уйдём. Лесные люди жили здесь и будут жить. И ты должен жить вместе с нами и помогать нам.
- Почему же должен? – внимательно взглянул друид на юношу.
- Потому что здесь твоя родина. Твой дом.
- Да, здесь моя родина, - согласился мужчина. – Но я ушёл, когда мне было семь. И домом моим стало жилище учителя. Когда я вернулся, чтобы взять себе учеников и вернуть кругу друидов былую силу, то никто не захотел учиться. Домом моим селище так и не стало.
- А как же лес? – юноша всё ещё не оставлял попытку переубедить друида, что был так нужен лесным людям.
- Великий лес больше не считает меня своим. Я стал таким же, как вы, когда позволил рубить деревья. Но здесь я жить не буду. Селище умирает. Через полвека здесь не найдётся и сотни жителей. Поэтому мой вам совет, идите к морю. Настала пора лесным людям покинуть великий лес. Вы слишком долго убивали его детей.
- Мы останемся здесь, - глухо произнёс вождь. – Если уходишь – уходи, это твой выбор.
- Благодарю, что принял его, как и следовало вождю.
      В ответ на это юноша только презрительно фыркнул. Друид его больше не интересовал.
      «Жили без него и дальше будем, - думал он ожесточённо. – И будем жить в селище. На побережье я уже не буду вождём».


      Долгий путь предстоял друиду.
      Он шёл сквозь великий лес, вспоминая своё недолгое пребывание в родном селище. В селище, так и не ставшем ему родиной.
      Свою веточку он хранил бережно замотанной в тряпицу, под плащом и рубахой, поближе к сердцу. И когда решил на неё поглядеть, печали не было предела. Три листа пожелтели и свернулись. Кора поблекла, растрескалась. Больше не было жизни в веточке. Она была отныне не более ценной, чем сухой стебелёк травы. Но только не для мужчины. Для него это была память. Больше чем память. Память о той силе, которая покинула его. А ещё о великом лесе, который он предал.
      Теперь плоды друид собирал с земли. Деревья больше не помогали ему. Но осень всегда должна смениться холодной зимой…
      Однажды ночью его разбудил странный шорох. Что-то большое шло к нему сквозь чащу, ломая ветви и сминая кусты. Друид уже чуял зловонное дыхание существа. А оно приближалось, чувствуя живую кровь.
      Это был оборотень. Он пришёл из других краёв, чтобы сеять в лесу страх и ужас. Он не был сыном леса.
      «Зря ушёл я из жилища моего учителя, - пришли к нему последние горькие мысли. – Никогда больше не будет друидов в великом лесу. Я последний и суждено мне сгинуть здесь. И лес уже не защитит меня. Как я не защитил деревья. Что ж, это справедливо».
      И тут странное тепло согрело его сердце. Словно под плащ забрался маленький зверёк и сидел у него на груди.
      Затаив дыхание, сунул он руку под рубаху. И вытащил веточку. Дрожащими от страха пальцами размотал тонкую материю.
      Он мог видеть в темноте. Лёгкий шёпот древнего заклятья и вот глаза его уже различили зелёные листья на конце веточки. Пальцы нежно погладили ровную кору.
      «Лес всё ещё на моей стороне. Он обижен на меня, но в минуту смертельной опасности защищает».
      Оборотень был совсем близко. Друид отчётливо видел его глаза, полные одного лишь голода, его волчью пасть, покрытую косматой шерстью. И длинные острые когти на руках и ногах.
      Порождение вечной ночи видело человека ещё лучше. Злобное рычанье испустила его зубастая глотка. В последний оставшийся для этого миг друид вытянул руку - и с веточки сорвалась изломанная зелёная молния. Она с треском впилась в шерсть чуть пониже оскаленной морды – оборотень взвыл на весь лес и упал на спину, намереваясь уползти прочь. Но было уже поздно. Гибкие прутья и колючие ветви оплели его мерзкое тело, а затем влажная земля расступилась, принимая оборотня. Теперь ему предстояло пребывать там скованным до скончания веков.
      Содрогнувшись от отвращения, мужчина поднялся с земли и ещё долго шёл, пока снова не устроился на ночлег подальше от злополучного места.
      Когда из больших тёмных туч посыпался первый колючий снег, друид выбрал среди деревьев большой старый дуб. Ствол его был так толст, что его не обхватили бы и трое взявшихся за руки людей. Сердцевина давно выгнила, но лесной патриарх ещё жил.
      Друид заглянул в широкое отверстие ствола – внутри не было ничего, кроме сухих дубовых листьев.
      Мужчина забрался вовнутрь. Здесь, в глубине старого дерева, было тепло и уютно. Он медленно и отчётливо проговорил сложное заклятье, которое ещё ни разу в жизни не доводилось использовать. Затем выпил склянку особого зелья. Дерево медленно затянуло свою сердцевину корой, защищая друида от промозглого ветра и снега. До весны.


      Снег уже почти весь сошёл, лишь кое-где сверкали на солнце белые сахарные пятна. Великий лес стремительно покрывался молодой листвой. Весело щебетали птицы, вернувшиеся с юга. И тогда старый дуб открылся. Друид вышел наружу, полной грудью вдохнул свежий весенний воздух и поблагодарил дерево за надёжное убежище, положив руку на шершавую кору. До него донёсся чуть слышный вздох древнего дуба. На нём уже никогда больше не распустятся зелёные листочки, но оно было счастливо. Потому что перед тем, как уснуть вечным сном, дало приют сыну леса.
      Время шло. К началу лета друид оставил позади самое сердце великого леса. Деревья редели, всё чаще попадались большие поляны, усыпанные весёлыми цветами.
      На одной из них росли два дерева: старый вяз и молодая липа. Словно влюблённые, они стояли посреди высокой травы и вокруг не было никого, кто нарушил бы их блаженное уединение.
      Мужчина устроился здесь на ночь.
      «Если бы со мной был верный друг ворон, - вздыхал он. – Тогда я был бы так же счастлив, как эти два дерева».
      Друид уснул с грустными мыслями и не видел, как лёгкая тень бесшумно прокралась на поляну и внимательно наблюдала за спящим человеком. Она впервые встречала такого.
      Проснувшись, друид первым делом отправился искать ручей. Неподалёку журчал чистый родник в своём каменном ложе. Он склонился над поверхностью ручья, плеснул себе в лицо немного воды, чтобы освежиться. А потом взглянул на своё отражение. И заметил, что их у него два.
      Одно было действительно его, второе же принадлежало девушке. Она каким-то образом незаметно подошла к воде и тоже склонилась над её зеркальной поверхностью, в двух шагах от мужчины.
      Осторожно, чтобы не спугнуть это чудесное видение, друид повернулся к ней. Девушка глядела на него большими карими глазами оленёнка. Глядела слегка испуганно, но убегать пока не собиралась.
- Ты кто? – спросил он, заворожённый.
      И приветливо улыбнулся ей.
      Девушка не ответила. Только тоже улыбнулась уголками красивых губ, явно пытаясь подражать его улыбке.
      На её стройном теле не было ничего, кроме подобия платья, неумело сплетённого из молодой травы. Длинные волнистые локоны спускались до самой талии.
- Ты лесная дева? – спросил он.
      Неужели старинная легенда не права - и дриады ещё живут в этом лесу?
      Но нет. Это была вовсе не лесная дева-дриада. Рядом стояла вполне обыкновенная девушка, если не считать того, что она всю свою жизнь прожила здесь. Гостья не умела говорить, но друиду необязательно было слышать слова. Мужчина мог их чувствовать.
      К роднику неспешно подошли два оленя с оленихой и стали жадно лакать воду. Стройная олениха остановилась, не доходя до друида, и положила голову на плечо удивительной девушки. Та нежно погладила её.
- Твоя мать? – переспросил вслух мужчина. – Тогда всё ясно.
      Он подошёл к оленихе и погладил её по мягкой холке.
- Я сделаю, как ты просишь, - кивнул друид. – Она будет счастлива в мире людей.
      Их было теперь двое. На чудесной поляне повстречались они, чтобы больше никогда не расставаться.
      Лес отступал. Уже виднелись широкие просеки, проделанные людьми из каменного города в теле великого леса. Лес страдал. Но людям было всё равно. Они строили дома, делали мебель и спускали на воду большие корабли, что могли оплыть весь мир.
      И вот впереди необъятными просторами зазеленела степь. Огромный полуостров, на котором был весь известный друиду мир, заканчивался в этом месте. Широкий перешеек степей соединял его с континентом. Великий лес, горы, даже далёкие рыбаки на берегах океана оставались тут. А друид уходил.
      Тогда мужчина благоговейно приложил ладонь к коре последней чахлой берёзы и прошептал:
- Прощай, великий лес. Я всегда буду помнить тебя.
- Прощай, -