был разорван на части, несколько сопровождающих его латников погибли в неравной схватке, а во много раз превосходящие силы объединившихся племён вошли на территорию, подвластную казначею.
Царьки намеревались раз и навсегда покончить с «белокожим чудовищем», и теперь просто задавили бы его немногочисленных воинов: соотношение латников и туземных врагов было один к пятидесяти. Казначей отступил из города, спешно выслал на север недавно приобретённый корабль и в течение месяца выдерживал осаду в своём замке, пока не подоспела двухтысячная армия наёмников. Наголову разбив неорганизованное сборище четырёх царьков, парень в двадцать три года стал властителем всей страны джунглей, саванн и пустынь. Когда сопротивление в дальних уголках страны было окончательно подавлено, казначей провозгласил себя султаном, выстроил огромный дворец из белого песчаника, пригласив искусных восточных архитекторов, и завёл гарем на двадцать наложниц.
Однако быть правителем темнокожего народа, больше похожего на чудовищ из старинных сказок, его не прельщало. В тропической жаре многие из первой сотни наёмников (остальные тысячи же вернулись на родину, разбогатев) погибли от малярии и всевозможных лихорадок, и та же участь могла постигнуть и казначея. Всё больше парень мечтал о далёкой и закрытой для него теперь северной родине. Там жила та, которую он любил больше жизни.
Искусный вор выкрал из дома переводчицы портрет девушки и теперь этот прекрасный образ висел в спальне султана. Казначей даже не осмелился предложить ей переехать к нему и стать женой – на родине ходила о нём слава как о величайшем казнокраде и изменнике. И ещё одно глодало его душу – после поспешного бегства молодого казначея с изрядной долей королевского золота его пожилого отца хватил удар. Мать после смерти ростовщика сошла с ума. Всех родных он потерял.
Представляя себе, какие блага могут привнести северные открытия этому малоразвитому султанату, казначей нанимал искусных мастеров по железу, архитекторов и инженеров. А более всего заботился о создании могучей армии. Воинов у него хватало, а вот для того, чтобы обучить их владению мечом и сражаться в доспехах, ушла пять лет. Лучшие инструкторы проводили подготовку его туземцев, искусные мастера ковали оружие – благо, на территории султаната обнаружили богатые залежи железной руды. В итоге казначей имел в своём распоряжении не менее пятидесяти тысяч воинов – пусть не столь умелых, как веками муштровавшиеся армии северных королевств, но довольно неплохих бойцов. Золотые копи за несколько лет утроили то его состояние, с которым он ступил на берег этой чужедальней страны.
В султанате царило вечное лето. Изнуряющая жара сменялась бесконечными ливнями два раза в год. Казначею, что родился и вырос в умеренных широтах, нелегко было привыкнуть к такому климату. Он редко выходил из своего роскошного дворца и за прошедшие годы образ владыки, Белого Бога, стал для туземцев почти мифическим.
Как-то раз молодой султан позвал к себе любимую невольницу. Девушка была необычайно хороша собой. Ей едва исполнилось восемнадцать, но во взгляде чудесных карих глаз читалась врождённая мудрость. Смуглая красавица искренне любила своего повелителя и даже портрет неизвестной белокожей красавицы у пышной кровати с высоким балдахином не вызывал в ней ревности, хоть султан давно поведал ей о своей мечте.
Сегодня казначей пребывал в печали. Когда девушка вошла в его покои – в одном белом покрывале на смуглых плечах, султан едва взглянул на неё.
- Что случилось, мой господин? – спросила она, встревожившись.
- Я устал, - глухо вымолвил двадцативосьмилетний мужчина, словно был дряхлым старцем. – Я больше не могу быть здесь.
- Хотела бы я чем-то помочь, - нежно прошептала невольница.
Он обнял девушку за тонкую талию, прижал к себе. Невольница положила голову на грудь султану, и смотрела на него большими глазами, а он гладил её каштановые волосы.
- Есть лишь единственный для меня способ вернуться на родину, - вздохнул казначей.
- Какой? – тихо спросила девушка.
- Стать её правителем, - заскрипел он зубами. – Иначе меня закуют в кандалы и вздёрнут на дыбе за казнокрадство.
Невольница лишь молча обвила руками его шею.
- Королевство ещё не оправилось от прошлогодней войны с соседом. Многие… - он вдруг осёкся, осознав, что бессмысленно говорить о тактике сражений и военной стратегии даже со своей любимой невольницей.
- Когда я была маленькой девочкой и жила в селении далеко отсюда, - промолвила красавица, - я услышала одну историю.
Казначей улыбнулся, заинтригованный. Девушка улыбнулась ему в ответ – всё-таки ей удалось отвлечь повелителя от тягостных размышлений.
- Когда-то давно жил в джунглях молодой леопард. Он был очень одинок. Звери поменьше становились его добычей, от тех, кто покрупнее, он всегда убегал, но никто никогда не любил его. И вот однажды заметил он стаю львов, что пришла к водопою. Вожак ласкал одну из своих жён, львята игрались в зарослях и плескались в воде. И леопард почувствовал небывалую тоску – так захотелось ему избавиться от своего одиночества.
В этот миг он вспомнил, как подкрадываясь к нескольким обезьянам, услышал их разговор. В нём было что-то о селении людей неподалёку, и там стояла Богиня из чёрного дерева, исполняющая любое желание в обмен на самое ценное, что было у просящего. И решил он наведаться к Богине, ведь не было у леопарда ничего, что бы он ценил, а потому не боялся потери.
Чтобы добраться до заветного идола, ему пришлось одолеть десяток воинов селения. Получив страшные раны, с торчащими из живота и боков копьями, зверь добрался до Богини, истекая кровью.
- Что просишь ты, леопард? – молвила Она.
- Я хочу избавиться от одиночества, - прохрипел зверь. – Хочу обрести любовь.
- А что дашь ты взамен?
- У меня ничего нет, - простонал леопард. – Я один в этом мире и ничем ценным не владею.
- В таком случае я возьму то единственное, что есть у живого создания, - произнесла Богиня.
В тот же миг окровавленный зверь опустил голову на подножие идола и умер. Богиня забрала его жизнь.
Но на следующее утро увидел он себя молодым львом посреди большой стаи. Звери охотились все вместе, купались в реке и нянчили малышей. И молодая львица стала его женой. Пусть не была она самой красивой в стае, но лев с душой леопарда наслаждался её любовью и дарил её свою нежность. Казалось, он получил всё, что просил у Богини: семью и любовь.
На беду льву с душой леопарда приглянулась красивейшая из львиц – жена вожака стаи. Он вновь страдал, теперь уже от неразделённой любви, но не осмелился выступить против огромного зверя, что одним ударом лапы мог снести ему голову. Вместо этого лев отправился к Богине.
Вновь неистовый зверь ворвался в селение людей – теперь это был лев, да и женщины с детьми не могли противостоять ему. Гордо шагая и откинув пышную гриву на спину, лев с душой леопарда приблизился к идолу.
- Прошу, подари мне любовь прекраснейшей из львиц в моей стае!
- А что ты принёс взамен? – лиловые глаза Богини сузились от гнева.
- Забирай всё самое ценное, что есть у меня, только оставь мне жизнь, чтобы красавица смогла полюбить меня!
Богиня молча кивнула и в тот же миг на охоте острый рог носорога впился прямо в сердце его жены.
Ослеплённый радостью, мчался лев по джунглям, не замечая того, что грива его выпала, тело уменьшилось и вытянулось, а золотистая шкура покрылась чёрными кольчатыми пятнами. Вновь стал он леопардом – маленьким и слабым. А когда появился зверь в стае львов, то увидел, что вожак ослаб от старости, и сердце его супруги теперь свободно. Но только леопард подошёл ближе, чтобы приласкать её, как сильная львица прыгнула на него, не узнавая, и растерзала. А потом впервые в жизни с наслаждением принялась есть мясо леопарда, которое с этого дня полюбила.
Невольница улыбнулась и прильнула к губам казначея. Спустя несколько часов, оторвавшись от её сладких уст, султан заметил:
- Если я сделаюсь королём своей родины, я сделаю тебя правительницей этой страны, - он обвёл руками всё вокруг себя.
- Но не правительницей твоего сердца, - вздохнула девушка. – Ты совсем не понял моей истории: судьба дала тебе власть, славу и богатство, но ты стремишься ещё выше. Это может не понравится Богам.
- Ваши Боги – деревянные истуканы, наши – невидимые, но святые духи в храмах, - отмахнулся султан.
И заметив, как омрачилось её прекрасное лицо, добавил:
- Но я подумаю над твоими словами.
А затем увлёк красавицу на ложе и задёрнул края балдахина.
Утром султан велел позвать к себе двоих людей, а невольницу отправил в гарем.
Первый из пришедших был высокий светловолосый мужчина средних лет – один из наёмников, оставшийся в султанате по своему желанию. Между ним и султаном завязалась дружба ещё во времена долгого побега казначея из родного королевства. Теперь же султан доверял ему во всём.
Второй был чернокожим стариком с длинными седыми волосами и многочисленными украшениями на груди и руках. Старейшина искренне считал султана живым богом. Этот старик был весьма полезным и мудрым человеком – на него султан возложил управление такой чуждой ему страной в случаях, когда не случалось ничего особенного.
Впрочем, время великих событий пришло.
Посовещавшись с обеими, султан велел поднимать все имеющиеся у него армии, а затем отослал гонцов с богатыми дарами в столицы тех четырёх стран, что разделяли султанат и такую желанную родину.
И вот в один из дней, когда все необходимые договоры были куплены за золото султаната, пятидесятитысячная армия мечников, сверкая новыми латами, двинулась на север.
4
Казначей оставил свой султанат на попечение старейшины. Верный наёмник шёл вместе с завоевателем. В свой передвижной гарем султан взял одну лишь любимую невольницу. Долгими днями, когда могучая армия шагала по просторам чужеземным стран, казначей наслаждался ею в тенистой беседке на спине ручного слона.
Король держал три четверти сил на северной границе, чтобы извечный агрессор не посягал на тамошние области. Мелкие пограничные стычки после недавней большой войны были обычным делом. На южных территориях, к которым уже вплотную приближалась армия далёкого султаната, военное присутствие ограничивалось несколькими гарнизонами, квартировавшимися в ближних городах. Южный сосед, с которым не случалось военных столкновений уже более трёх веков, вёл с королевством активную торговлю. Что, однако, не помешало тамошнему правителю пропустить полсотни тысяч мечников султана через свою страну. Провиант казначей покупал по двойной цене и вообще не скупился на звонкое золото. Особый подарок султана в случае его победы над родным королевством тоже был весьма приятным – несколько благодатных долин у южной границы, славящихся чудесным виноградом, переходили в собственность соседнего правителя.
Впрочем, король выставил на южных пределах наспех сформированное войско – голубиная почта работала быстро. Костяк армии в двадцать тысяч человек составляли латники, числом около тысячи, выведенные из двух пограничных крепостей.
