я в Израиле 36 "Галь - аль", 1ч.

17.12.2015

Спал три часа.
Встал по двум будильникам в семь. До девяти ждал звонка.
Звонок. Собрался и двинулся в коахадам (контора – посредник). Там получил направление на работу, разъяснение о дороге. И попутчика. В стране он четырнадцать лет. Из Кишинёва. Своё дело тут было – ремонт квартир. Хорошее дело, но у него оно не пошло. Сейчас работает в бригаде по укладке рельс. Решил перейти на работу заводскую, токарем.
Поехали. Нашли.
Там смотрины. Обоюдные. Затем – обратная дорога.
Вот я и в Хайфе. Начинается ожидание – возьмут, не возьмут.

Утром должны позвонить  и сказать о результат «смотрин».
Всё, как бы ни повернулось, уже случалось. А вот занервничал.
Отвык от всего. Последние два года работал в лаборатории. Тоже за станком. Но станок там – для меня, заводского человека,  игрушка. Настольный.  Хотя, детали и там делал серьёзные. Спец, он и в Африке спец.
Два года – не день. Несколько отвык. От работы, от людей, от общения, от физической нагрузки, от распорядка.
Ладно. Это всё сиюминутно. Как страх. Он случается, появляется. Но вовсе не он руководит действиями.
Всё обычно. Ничего необычного.

Последние разы, при устройстве на работу, я обычно прошу 38 шекелей в час. Для специалиста – это немного. Пока никто не дал. Ни шекелей. Ни работы. И вот опять и снова и в который раз – очередная попытка.
Беседа с хозяином. Подошёл момент истины. Я вопросительно посмотрел на него, мол, спрашивай, сколько я хочу.  А он не спрашивает, сам  говорит  цифру – тридцать шекелей  в час. У меня в зобу дыхание спёрло, как говорится в народе. Ну оскорбительно же! Потом смог выдавить – месяц. Если друг другу годимся по работе, то добавишь четыре шекеля (добавил то потом восемь. И то, как оказалось, это малая ставка. В основном там сорок пять – сорок восемь в час). В тот момент возобладало желание работать, а не сидеть дома. Мол, поработаю немного тут, а одновременно продолжу поиск другого места.
Но всё таки, всё таки… оскорбительно.
Вышел оттуда огорчённый. Мне же не то, чтобы деньги нужны. Вернее, они нужны. Но..

А через часок  звонят из коахадама и объясняют мне, что я договорился на малые деньги зря. И если хочу, они позже могут научить, как говорить – договориться на большие. Я ответил, через некоторое время будет видно, что и как.
Теперь вот мысль, а думать ли мне о деньгах? Что, больше не о чём? Тут бы себя переломать от привычного, что в теле, что в мозгах. Работать то хочу. Не много и не сильно. Много и сильно позже. Когда втянусь. Однако, реальность порождает разнообразные чувства! Зачастую, противоречивые.

Я жив!
Пятница. Первый день работы. Работал то всего ничего, каких то три часа. Оказывается, по пятницам они работают до одиннадцати.
Три час. А чувство и состояние, будто работал ух как и сколько!!!
По будням  работают с семи до трёх-четырёх.
Сегодня не получилось приехать так, как задумывал. Планировал к восьми. А прибыл в двадцать минут девятого.
Был момент, запаниковал. Мол, всё забыл, не справлюсь, не знаю даже с какой стороны подходить, куда нажимать, что вставлять и как вынимать (!!!).
Я о патроне, фрезе, станке.

Коллектив…
Ещё не со всеми познакомился.
Со мной, четверо русскоязычных и шестеро арабов двух видов верований. 
Хозяин местный кадр. Прикупил заводик года четыре как, а так заводу много лет. Занимаются производством и ремонтом продукции автопромышленности, строительной техники  Детали. Двигатели. И ещё «всяко разным».
Анатолий. Крепкий мужичок. Чувствуется, промышленный человек, в смысле, рабочий. Токарь. 73 года. На заводе 15 лет. И около сорока лет на заводах России.
Саша. Невысокий худенький. Чем то на воробья смахивает. 49 лет. На заводе так же лет 14-ть. В прошлом моряк, механик. Тут в стране цеховой рабочий, на транспортёре, погрузчике, стружку убрать, подмести, открыть – закрыть завод. Из Пинска.
Нечто вроде бригадира, Хусан, араб. Взгляд весёлый, вид отстранённый. По словам первых двух – противостояния явного нет. Но все «наши» не любят всех «ихних». И взаимно (я не согласен с этим утверждением).  Не любят – в моральном плане.
Пкида - служащая, Майя. Говорит красиво. Невысокая, пухленькая, не сильно, но в наличии опухлости.
Остальных только пока на расстоянии видел.

Станок неплохой.  Не новый, на заводе он с год.
Инструмента много. До меня фрезеровщиком работал араб один, года три, ушёл. И русскоязычный парнишка, тоже года три. Вернулся на … Украину.
Да, не только оттуда приезжают. Но и наоборот.
Ещё имеется три станочка, я о тех, что рядом с моим,  весьма непрезентабельного и замученного вида. Работали на них все понемногу.  И, как и на кухне должна быть одна хозяйка и тогда там будет порядок, так и тут – много «хозяев» станков – всё грязное, разбросано и не ухоженно.
Инструмент есть, повторюсь, много, но чтобы разобраться, где и что… как говорится, тут «чёрт ногу сломит». Хотя нет, в конкретном случае тут надо думать не только о ногах, но и о голове.  Я даже не представляю пока, как браться, да и стоит  ли, не планирую ведь задержаться надолго на этом месте, за наведение порядка.
Только что в той степени, чтобы не тратить много времени на поиски необходимого под момент.
Да и сколько раз уже случалось, что убеждался в верности слов «временное – постоянно». Так что, надо продумать оба варианта, как их совместить.


Прибрал станок, стал разбираться, что и где, а уже принесли работу. Сделал. Хотя, как и писал, ранее был в растеряшке.
Как и что вообще с работой, не сориентировался ещё. В таких местах бывает очень по-разному. Когда работаешь не по чертежу, а по образцу или по словам, надо знать куда и что впоследствии идёт и как работает. В соответствии с этими знаниями и творится деталь или какая либо операция в готовой детали. Сделать отверстие с точностью до сотки или до десятки – большая разница в процессе. То же самое и по межцентровым размерам или по габаритным. В другом случае, бывает и так, важен один размер, а другие хоть плюс-минус миллиметр.

Еду надо свою приносить.  Даже кофе. Обычно, сахар кофе имеется от хозяина на местах. Но тут по большинству случаев и на этом месте тоже – чёрный кофе. Я такой не люблю.
С поездками просто. Где то с год в Хайфе запустили новый транспорт. Большие, красивые автобусы. Для них отвели спец полосы и покрытие на дорогах особое.
На работу одним автобусом, минут двадцать, автобус этот едет быстро, остановки длинные. Только что пробки задерживают. Хотя, когда вводили этот транспорт, обещали зелёную полосу в движении.  После работы – два автобуса. Одним до Хайфы, там пересадка на другой. Я же каждый день после работы не домой. К маме.  Она живёт в хостеле – дом для пожилых людей. Отдельная квартирка, кухонька, туалет – душ, балкон. 
Пока ещё не просчитал затраты времени.

Договора с хозяином  нет. Секретарша оформит – запишет данные и всё, что надо. Заполнит стандартные бумаги.
Брат уже отругал, что не выяснил условия. Оплату дороги, программы разные от хозяина, страховку. Оплату часов и переработок.
У каждого хозяйчика  всё по своему. Каждый думает, что он умнее и экономичнее. Потому и условия работы разнятся несколько.
А на пенсию я, увы, уже не накоплю. Ранее не озадачивался этим. Ошибка, но что есть, то есть.
Теперь то на пенсию в обязательном порядке идут деньги. От меня и от хозяина. Где то с год или два назад такой закон вышел.

Собрался на работу. На первый полный день. собирал рюкзак. С утра холодно. Потом нет.  Нужно тепло спине и свобода рукам. Пузо к холоду глухо, а вот остальное… старую безрукавку впихнул в рюкзак. Она утеплённая. Когда то, лет шесть назад, нашёл её на улице. Висела бесхозная на перилах ограждения. В месте, явно не людном. Привлекла она меня в первую очередь тем, что похожа была на ту, которую привёз из Минска и потерял. Как можно потерять такую вещь? Да просто. Для этого надо только возвращаться домой нетрезвым.
Я её то на работах использовал, то в дому, когда подмерзал в нерабочие периоды.
Обувь взял. Спецботинки. У них в носках железки по верхней части над пальцами, защита от тяжестей падающих.  Но и как оружие они тоже неплохи. Думаю. Не проверял. Не довелось, пока.
Тьфу-тьфу-тьфу.
Мелочь всякую: надфель (маленький напильник), карандаши, калькулятор, приспособление для зажима круглых деталей в тисках – призма, сигареты, фонарик – бывает так, что света не хватает под фрезой, шаблон для проверки штангельциркуля (иструмент для измерения), лейкопластыри, угловую линейку – сам делал, домкратик - подставка для длинных деталей.
Носки, рубашка, мастерка, запасная зажигалка, таблетки.
Так по мелочам и набирается довольно немало всяко разного.
Корм для кошек, на улице, у подъезда просто так не пройдёшь, две чёрных, или одна, будут ждать. Остальных гоню. Только этих двух кормлю.
Что ещё? Сделал пять бутербродов. Три с колбасой и два с сыром. Это мне не нравится. Надо будет что-то придумать с этим, чтобы не возиться с продуктами.
Вроде, всё. На душе нехорошо. Перемены, они по уму желанны, а вот по сердцу не всегда. Мозг изыскивает уважительную причину всё переиграть. И бригадир волком смотрит, и место не моё, чёрное и далековато чуток. И работа не для меня, крутого и большого спеца. И вообще, не нравится мне сия обитель.
И ... и наше правительство идиоты и сексуальные маньяки, и правительство Франции. И Америки. И учёные мира -  не знают точно, как космос образовался, и куда летит материя.
Так. Что ещё? А пока всё.

День прошёл. Я жив. Хотя потрёпан и помят.
И добравшись до дому, понятно в каком состоянии (с отвычки то устал), посещают меня мысли – а не слишком ли я много (целый день!!!) работаю!
Вон и Бешка (Бениамин Романович – мой КОТ) лапой затылок чешет и бормочет:
– да, как-то это всё и не так.
Потом залез высоко на лестницу и оттуда мне вопрос:
– а ты чего так рано пришёл?
Я к нему. А он под стол, там его тоже сложно достать, и оттуда в пол голоса доносится:
- тебя что, уже выгнали с работы?
Люди, что творится? Собственный Кот так со мной разговаривает! Как жить, как жить?

Каковы дороги человеческие!
Секретарша меня помнит. Лет пятнадцать назад я недели две работал на филиале этого завода. Потом меня уволили. Сказав, что не нужен, потому что я сломал станок!!!
Да, станок сломался. В моих руках. И это случилось бы с любым, кто на станок не смотрел бы, а работал. Разница же есть, станок ИНОГДА  включают (те, для кого он одна из машин - приспособлений) или на нём много и профессионально работают.
Ну вот. Как сказала секретарша, хороший человек, на самом то деле мне отказали в продолжении работы потому, что туда хотели человека другого поставить, он при мне был в отпуске. Работы, которые собрались, я переделал им. И всё. «Гуляй Вася».
Осадок у меня остался неприятный, тем паче что, информация о причине увольнения была передана  посреднику – моему знакомому, который был знаком с хозяином и с которым туда пришли в первый раз..
Ну да не сильно меня это нагрузило тогда.
Вот ведь как бывает.  И вот я снова и опять тут. Неисповедимы пути человеческие.

Не всё гладко было и сегодня. Пару работ пришлось доделывать. Они же тут почти без чертежей работают. А и чертежи, когда случаются, а бывает это весьма редко, одно название.  Рисунки! Их даже эскизами не назвать.
С утра хозяин:
– как, ты за полтора