Баба Яга Настена и ее внутренний голос вконец разругались, прямо-таки, вдрызг! Такого меж ними еще никогда не случалось. А тут …
Поводом послужил Чемпионат мира по футболу. Вроде бы, если подумать, то где чемпионат и где нежить? Но наша русская нежить живет полноценной жизнью: любое событие, происходящее в стране, касается ее безоговорочно и напрямую. Вот и внутренний голос решил, что уж на футбол он точно попадет, вместе с хозяйкой, разумеется. А Настена вдруг заартачилась, ну ни с того, ни с сего! Голос просто опешил, когда на его вопрос, какие матчи мундиаля они увидят, Яга вяло ответила, что на блюдечке с наливным яблочком, что в избе на курьих ножках заместо телевизора служит, футбол транслироваться не будут – дорого за трансляцию-то запросили, да и на кой он ей сдался, футбол этот? Голос аж взвился:
- Как, зачем сдался?! Событие мирового масштаба, в кои-то веки, на родной земле, как можно не посмотреть? Да и не про телетрансляцию я спрашиваю, а о присутствии на стадионе во время матчей толкую. Вот я о чем!
Настена в изумлении прислушалась к своим ощущениям – внутренний всплеск эмоций: досады, разочарования на фоне вдруг возникшего неистового желания видеть футбольные матчи зашкаливал.
- Это что?!- возмутилась Яга, раздраженная внезапно проявившейся самостоятельностью голоса, - Как ты смеешь свои чувства и переживания мне навязывать! Совсем обнаглел!
- А что, разве я не часть тебя? Может, я вообще твое подсознание? Ученые – то вон считают, что именно подсознание управляет разумом, последняя научная разработка, сам слышал.
- Ах, ты… - задохнулась в гневе Настена, - чтоб ты да мною управлял, даже думать не смей! Никаких тебе этих, как их, мунди… А, чтоб тебе! Слово-то какое, не выговоришь. Прямо сказать, непотребное слово.
- Мундиале. И ничего непотребного в нем нет, мундиале означает чемпионат мира по - испански.
- Ишь, умник какой выискался! Шел бы ты куда подальше, вместе со своим мундиале и со своими эмоциями. Знать тебя не хочу!- совсем рассвирепела Баба Яга, правой рукой с плеча махнула, ногой со всей силы топнула, как бы связь многолетнюю с голосом разрывая начисто.
Присутствовавший при безобразной сцене кот Баюн во все глаза таращился на хозяйку. Знать-то он знал о наличии внутреннего голоса, а как же? Но чтоб Яга носилась по горнице, размахивая руками, да кричала в голос – такого отродясь не было. Филин с испугу голову аж двумя крыльями накрыл – спрятался. Кот тихо к нему подполз, под скамейкой прячась, мяукнул призывно.
- Филь, ты не страус, чтобы голову в песок прятать, в сени давай, там грозу и переждем. Филин вмиг с насеста слетел, к коту присоединился. Тайком, по стеночке да пригнувшись, они к приоткрытой двери просочились, в сени через щель протиснулись.
Баба Яга еще малость по горнице побегала, пиная в гневе все, что под ноги попадалось. Внутренний голос затаился, молчал «в тряпочку», понял, что переборщил со своими заумными речами. Понемногу все успокоилось. Настена – то особой стервозностью никогда не отличалась. Отходчивая была.
Села Яга перед окошком да призадумалась: голос сроду так не перечил, видно и вправду, важно для него попасть на футбол этот. Может, не просекла оно что-то нужное, значительное, с чем и ей не грех ознакомиться. Решила с Матреной на тему мундиале этого самого пообщаться, у той друзей среди мужиков много, авось разъяснит по - простому, что же это за чемпионат такой, сверх важный. Матрена как услышала вопросы, так враз раскудахталась.
- Да, ты что! Это же в кои веки в стране чемпионат мира по футболу проводится, деньги какие немереные в подготовку и проведение вложены! Такой праздник ожидается! Как без нас-то? Да я уж и билеты нам купила на все главные матчи .
- Какие такие билеты, кому нам, - изумилась Настена, - знать не знаю, ведать не ведаю. И разговора не было.
- А когда разговоры городить было? Вчерась мне билеты предложили. Случайно подвернулись. Места, конечно, на галерке, но зато недорогие. И сверху поле идеально будет просматриваться. Вся игра как на ладони перед глазами будет. Купила на всех троих: меня, тебя и Олимпиаду, подруги мы или как?
- Откуда же ты деньги взяла? Чай, все равно немалые, на троих-то?
- Так Липу потрясла, она со своих Рублевских гламурников как раз дань срубила, вот и выделила нам средства, не пожадничала.
- Не знала, что наша Олимпиада футболом увлекается… Вот уж не думала, - озадаченно проговорила Настена.
- Да она в футболе разбирается, как «козел в апельсинах». Пофиг ей, футбол-то. Но, на мундиале весь бомонд будет, как же Липа такое пропустит? Да она так или иначе все одно собиралась, только с Кощеем своим ненаглядным. Но … поругались они нешуточно. Обидел ее чем-то Бессмертный, чем именно – не говорит. Но зла на него, ужас! Потому на матчи с нами отправится.
- Ах, вот оно что,- протянула Настя. «Ну, раз так, то так. Против подруг не попрешь. Раз решили, то решили. Придется и ей на этом самом мундиале вместе с ними обретаться.
Да … Раз надо, так надо», - тяжело вздыхая, безрадостно размышляла Яга.
- Ну, что, по твоему, видать, выходит, где ты там?- вопросила Настена свой внутренний голос. Тот по-прежнему молчал. Но по радостному возбуждению, охватившему Ягу, стало понятно – рад и доволен. Так обоюдным молчанием вечер и закончился.
Первый матч чемпионата, на который отправились подруги, проходил в Лужниках между командой России и Саудовской Аравии. Как Яги добирались до стадиона – не рассказать! Собрались они изначально у Олимпиады, в ее теремке-избушке на Рублевке, туда, знамо, на ступах скрытно прошлой ночью прилетели. От нее планировали на стадион на метлах подлететь, чтобы в пробках не торчать и нервы себе попусту не трепать. Но, не получилось. Местная вдовушка, что у Липы в подружайках числилась, шепнула тайно сведения, полученные ею от любовника, генерала силовиков. МВД, опасаясь терактов, вокруг стадиона насовало уйму камер видеонаблюдения с функцией ночного видения. Конечно, можно было заговор невидимости применить, но магическая сила могла вызвать помехи работы передающей электронной сети, что было, конечно, очень нежелательно. Уж больно нервные охранники - то были, для них повальный шмон организовать – плевое дело, а это Ягам совсем ни к чему. Паспорта у них были, как без этого в нашей стране, но вот только дату рождения в них столько раз пришлось исправлять (хоть и очень искусно, надо признать), что подтирки при внимательном изучении этой страницы в паспорте выявить было несложно. Ну, а что делать прикажете? Нежить – не люди, отдельные особи живут столетиями. В старину, когда без паспортов обходились, все проще было: скажешь особо любопытному: «Ну, что ты, Петрович, совсем запамятовал, я ж моложе тебя буду. Ты меня в люлке качал. Это ты мамку мою помнишь, что тебя «на ручки» брала, напутал ты что-то». Верили, людская память, да с годами, штука ох непрочная! Чем и пользовались Бабы Яги успешно. Но когда паспорта власть завела, да еще и укоренились они – тут уж приходилось иначе выкручиваться. Как говорится, «что написано пером, не вырубишь топором». Ну, топором, не топором, но если аккуратно бритовкой подчистить … Ну, а в записях гражданских актов приходилось колдовством дату исправлять, по – другому то, как? Жить – выживать надо. Бывало, здания ЗАГсов энтих сжигать на корню приходилось вместе с документацией, чтобы реальную (хотя, какая реальная, скорее предыдущей подделки) дату рождения «похерить».
Так что, поехали Яги в Лужники, как простые смертные, на машине Липиной, на «лексусе», значит. В пробках настоялись … Олимпиада привычная к ожиданию – без привычки этой в Москве разве куда доберешься? А вот Настене с Матреной то стояние в пробках столичных невмоготу показалось, вольные они жители, лесные, к особенностям мегаполисов непривычные. И ведь не выйдешь даже, пройтись там, ноги размять. Машины в пробках так близко друг к дружке стоят, что дверцу не открыть. Измаялись все начисто, пока в Лужники приехали.
А там новая катавасия: очереди на вход на стадион огроменные. Досмотр идет тщательный, основательный. Это правильно, так и надо в целях защиты от терактов, но после стояния на дорогах, очень эта процедура раздражала. Так и хотелось, колдануть и вмиг на своих местах оказаться! Но – нельзя!
- Все-таки какая жизнь у человеков трудная, для нормального житья-бытия не приспособленная, - посетовала Матрена, - полдня прошло, а мы все на места купленные добираемся, добраться не можем. И как они в мире-то расплодились-размножились, при такой проблемности быта?
- Оттого и размножились, что для выживания вида в таких невыносимых условиях численность популяции должна быть большой, вот и плодятся людишки, как кошки, - научно-обоснованно ответствовала Олимпиада, - У нас век долгий, нам такая плодовитость без надобности.
- Вот все так и рассуждают, - проворчала Матрена, - А потом сокрушаемся тому, что люди мир захватили. Везде, куда не пойдешь, на них натыкаешься, прямо житья никакого! Даже в тайге у меня, как летом пойдешь в сосновый бор прогуляться, так, почитай, чуть не под каждым кустом грибников обнаружишь. Ну, чисто блохи надоедливые!
- Да какая у тебя там тайга, в Ивановской то области? Ты ж не в Сибири или хотя бы на Урале живешь-обитаешь, - насмешливо протянула Липа.
- А все одно тайга, - стала горячиться Матрена, - Елки да сосны разве не в тайге растут?
- А, что, кроме елок и сосен в твоем лесу больше ничего не растет? – продолжала насмешничать Яга – москвичка, - Я, помнится, березы с дубами наблюдала вблизи от избушки твоей, таежной.
- Бабы, бабы! – остановила разошедшихся подружек Настена, - Угомонитесь! Вокруг люди, у них «ушки на макушке», вон как прислушиваются. Нашли место, где отношения выяснять.
Подруги замолчали, настороженно вокруг огляделись – и впрямь, люди на них с явным любопытством посматривали. Бабы Яги враз затаились: глаза вниз опустили, съежились, молчком стоять в очереди стали.
Долго ли, коротко, очередь продвигалась, так и до контрольного поста добрались. Бабы Яги досмотр легко прошли, так как никаких недозволенных предметов у них не наблюдалось. Продрались через толпу, нашли свои места, наконец-то уселись. Места оказались высоко над полем, на самой галерке в последних рядах, но прямо посередине, осмотр открывался прекрасный! Настена, впервые оказавшись на футболе, с интересом поле начала оглядывать-разглядывать. Зеленое-зеленое, травка нежная, вся-вся одинаковая, как – будто под одну гребенку постриженная. Чудо, да и только! С двух противоположных сторон на поле том какие-то палки с сетками стоят.
- Ворота это, ворота, - возбужденно зашептал внутренний голос, весь в предвкушении, в ожидании начала матча. До этого момента его не видно было, не слышно. Вот так и бывает, - подумала Настя, - я вся измучилась, на стадион добираясь, а голос теперь сливки снимет, чемпионатом насладится, захребетник доморощенный.
- Не я, сама ты так решила, - не удержался голос, - чемпионат смотреть желание изъявила. Подругам не смогла отказать.
- Ну, да - ну, да! – начала злиться Яга, - Ты-то, как всегда, ни при чем. Просто так я тут сижу, маюсь. Давай, пользу приноси, раз уж притащил сюда. Расскажи об игре, чтоб я хоть
