Перед рассветом

предыдущего и снаружи, и изнутри, с той лишь разницей, что из каждой криоячейки шел пар. Элия понимала, как важно многократное использование носителей, которые в перерывах между использованием покоились в морозильных камерах. Это экономило массу времени и ресурсов.

В банк образцов биоматериала необходим специальный пропуск, но у Мелитона  был допуск абсолютно ко всему на этой планетке, ведь он был главным руководителем проекта. Здесь было интересно, они ходили как по музею, хранящему генетический материал тысяч и тысяч живых существ со всех уголков Вселенной. Каждая комната была посвящена определенной планете, ее животному и растительному миру, а так же миру микроорганизмов.

Напоследок зашли в мастерскую. Почему она так называлась, Элия так и не поняла. Скорее, это был ангар, в котором челноки проходили профилактический ремонт после полетов и откуда стартовали до ближайшего портала. Челноков было не менее двадцати, но Элия почти сразу определила ту капсулу, на которой они прилетели с Фреем. 

- Учитель! Мне так больно! Я уничтожила мир, который искренне любила, любила всей душой... До сих пор помню ощущение тонюсеньких черных лапок, доверчиво обхвативших мой палец. Это прекрасное хрупкое существо доверяло мне! Этот мир доверял мне! А я его предала!

- Элия, успокойтесь! Это временно... скоро пройдет! Вам нужно срочно оставить носитель, и душевное равновесие восстановится. Не сразу, конечно, но...

- Учитель! Зачем эти слова? С каких пор Вы стали… врать? - сказала и осеклась.

- Прости... Элия... Я слишком долго являюсь узником этого тела. Оно меняет меня, и я ничего не могу с этим поделать. Но ты права: все, что приобретено нами, никуда не девается. Оно влияет на нас, и если это вредные приобретения, то они медленно разъедают нас, как кислота...

Экскурсия подошла к концу. Больше тянуть было нельзя, и Элия это понимала. Чтобы  не вызвать подозрений, она должна была явиться в лабораторию для дезинтеграции. Но она оттягивала этот момент, словно никак не могла на него решиться. Наконец, легонько махнув рукой, девушка подошла к учителю и обняла его на прощание. Тот постарался незаметно  смахнуть скупую слезу. Она улыбнулась ему грустной улыбкой.

- Прощайте, наставник! Не думайте обо мне плохо!

Удивленный Мелитон вопросительно посмотрел на Элию, но та, не проронив ни слова, быстрым шагом направилась к лаборатории. Однако, стоило девушке завернуть за угол, как она развернулась и пошла в банк образцов, вертя в руке пропуск, позаимствованный у Мелитона во время прощальных объятий. Элия не узнавала себя — настроена она была  более чем решительно. Вряд ли бы нашелся кто-то, кто сумел бы ее остановить. 

Из банка образцов она вышла с небольшой тележкой и направилась в мастерскую. Там она прошла к капсуле, на которой несколько часов назад прилетела с Фреем. Как она и ожидала, капсула была в полной готовности, поэтому, не теряя времени, девушка проникла туда вместе с тележкой и задраила люк.

* * *

О ее побеге стало известно, как только заработали двигатели челнока, но она сумела сделать все так быстро, что помешать ей не сумели. Это был научный городок, и те, кто здесь работал, были исследователями, узкими специалистами в своих областях. Погони не было — это посчитали нецелесообразным. Вскоре все вернулись к своим обязанностям. И лишь Мелитон так разволновался, что вынужден был выйти на балкон, чтобы немного успокоиться. Странно, но ему казалось, что он понимал мотивы этой девушки. Они оба провели в плотных телах слишком много времени, и у них была сходная эмоциональность. Он часто ловил себя на том, что тоже хотел бы убежать отсюда куда-нибудь. Только, в отличие от Элии, он не верил, что это может быть выходом, ему казалось, что это путь в никуда.

Быстро разобравшись с блоком связи, Элия передала одно сообщение, после которого, как она надеялась, ее оставят в покое.

Я ВОЗВРАЩАЮСЬ НА СВОЮ ПЛАНЕТУ. ПРОШУ ОБ ОДНОМ: ЗАБУДЬТЕ О ЕЕ СУЩЕСТВОВАНИИ НАВСЕГДА. ЭТО МОЙ МИР, И Я БУДУ ПОСТУПАТЬ С НИМ ТАК, КАК ПОСЧИТАЮ НУЖНЫМ. ЭЛИЯ

Планета сияла девственной чистотой. Всходило солнце. Умытое утренним дождем небо разливалось нежной лазурью. С шумом бились о скалы волны прибоя. Горы в торжественном молчании несли к небу свои острые пики. Планета дышала покоем.

Посадив капсулу на красивой поляне, Элия выгрузила ее содержимое. Постояла немного, проникаясь очарованием летнего утра. Один за другим, открыла все контейнеры и выпустила наружу их пленников — маленькие частички жизни. Наблюдая, как ветер разносит их все дальше, в разные стороны, она чувствовала, как ее охватывает ощущение радости и счастья.

Осталось сделать еще одно, самое главное. Она осторожно открыла узкую дверцу и вошла в тесное помещение. Когда дверца открылась снова, та, первая, земная Элия, продолжала стоять, слегка улыбаясь, в узком пространстве камеры дезинтегратора. А вторая, освободившаяся из плена плотного тела, взмахнув руками, словно крыльями, стала подниматься вверх. Она ощущала радость полета, ее пьянило чувство свободы. Сверкающая мириадами огоньков, флюоресцирующая на солнце, отливающая на изгибах перламутром, переливающаяся всеми цветами радуги,  она поднималась все выше, истончаясь и сверкая, пока не обняла крыльями, словно руками, всю планету, как любящая мать с нежностью прижимает к груди своего единственного ребенка. 

Тончайшим флером окутав планету, она почувствовала теплые прикосновения солнца, посылающего через космические пространства свои живительные лучи. Она наполнялась спокойствием и тихой радостью, в ней росла и крепла уверенность в том, что снова  возродив во всех подробностях тот мир, который однажды погубила, она сумеет позаботиться о том, чтобы с этим миром никогда не случилось ничего плохого. Ведь теперь это ее родной дом,  который она будет неусыпно защищать от любых опасностей, и даже от угрозы, исходящей от него самого. Ее планета, на которой она  научилась любить и ненавидеть, радоваться и грустить, ощущать гармонию и несовершенство. Маленький островок жизни, затерявшийся в бесконечных глубинах Вселенной. Прекрасная голубая жемчужина на темно-синем бархате неба.