новой силой и знаниями.
Хонор подумал, что за прошедшие шестьдесят лет их разлуки он научился не впадать в ярость от одного упоминания Империи, а теперь уже на протяжении двадцати пяти лет живет в ней, и его работой стало ведение переговоров с Кровавым. А сейчас он вообще пытается добиться помощи от убийцы своих родителей. Посол почувствовал себя грязным и трусливым предателем. Ведь обучаясь в Академии, он даже в страшных снах не мог подумать, что будет надеяться на помощь Кровавого, а не попытается убить его при первой же встрече, что будет прятаться за спинами друзей, когда Кровавый придёт за ним. Что же думают о нём друзья, если даже он видит в себе трусливого предателя?
И с такими грустными мыслями Хонор направился в свои покои. Убедился, что Комилетта крепко спит, нежно погладил ее по синим волосам, затем принял душ и уже хотел было разместиться на диване, как услышал всхлипывания женщины.
Посол неслышно подошел к кровати. Комилетта спала, но при этом по её лицу текли слезы и периодически раздавались небольшие всхлипывания. Он аккуратно взял её правую руку, посмотрел на печать кровника, она была немного темнее и холодной, и подумал: «Игнис уже умерла? Или выжила? Странно выглядит печать, не понимаю. Может Сёдо поработал над раной, вот и не понять. Главное, хлопот Комилле больше не приносит». Маг в очередной раз всхлипнула.
— Комилла, девочка моя, всё хорошо! Я рядом! Ты моё счастье, — прошептал Хонор, ложась рядом, и нежно заключил её в свои объятия.
— Игнис, Бифариус, Хон, — сквозь сон простонала женщина.
— Я с тобой! Я тебя никому не отдам! Девочка моя. Комилла — ты мое счастье, — он сильнее сжал её в объятиях, нежно погладил по спине. Комиллетта успокаивалась, её дыхание выравнивалось.
Посол подумал, что несмотря ни на что, вот прямо сейчас, он очень счастлив и не хочет, чтобы эта ночь кончалась. Хонор закрыл глаза, пытаясь раствориться в этом ощущении, и запомнить его, и сам не заметил, как уснул. А снился ему дворец, трое деток с синей копной волос, носящиеся наперегонки, и он с Комилеттой, сидящие на тронах, наблюдающие за игрой детей, смеющиеся и счастливые.
— Хон, я уже проснулась, отпусти меня, — услышал посол сквозь сон, открыл глаза и увидел устремленный на него взгляд слегка воспаленных сапфировых глаз и немного припухшее от слез, но такое же обворожительное, лицо Комилетты.
— Комилла, я не хочу тебя выпускать. Мне так — очень хорошо. Как ты себя чувствуешь, как рука, печать? — ласково спросил он, убирая прядку волос, упавшую ей на глаза.
— Хон, я час, как уже проснулась. Не хотела тебя будить. Ты, наверно, всю ночь был занят. Чувствую себя нормально: рука шевелится, печать слегка холодит. Игнис не отвечает.
Едва она договорила, как с ней мысленно связался Бифариус:
— Комилетта, все опять поменялось. Император передумал убивать Игнис, видимо совесть заела, после того, как понял, что с ней сотворил.
— А что он сотворил? — заинтересованно спросила маг.
— Долго объяснять, но я б его убил.
— Ну, видимо, судьба решила предоставить тебе этот шанс.
— Не решила! Я стал ещё кровником Императора. Кровником Игнис я не перестал быть.
— Это невозможно.
— Возможно, но сейчас неважно. Ты нужна сейчас Игнис, она может умереть, если мы не поможем. Она замерзает, я ничего не могу поделать.
— Разогреть кровь?
— Да, и мы должны поделиться с Игнис магией. Она истощена сильно, в том числе магически.
— Куда идти?
— В покои императора, думаю, он за тобой уже послал.
— Поняла. Держитесь! Скоро буду!
— Комилла, это была Игнис? — удивленно спросил Хонор.
— Нет, Биф. Он сказал, что Император передумал нас убивать, но Иги всё ещё в опасности. Ему нужна моя помощь, чтобы её спасти. Надо разогреть её кровь и поделиться магией. Сообщил, что Император уже отправил за мной людей, — улыбаясь, сказала Комилетта.
— Уверена, что это не ловушка? Бифариус предать не мог? Специально заманить? Тебе, магу Воды, делиться магией очень опасно — можешь стать пустой — то есть остаться совсем без магии. Я не пущу тебя к Кровавому, только через мой труп, — посол сильнее сжал объятия.
А маг думала, что пора уже мчаться во дворец, спасать влипшую в очередной
раз Иги. Стоило ей оставить друзей, как их решили убить. Потом передумали. Затем Иги решила умереть сама, а Биф стал кровником их врага — Императора. А она ведь старается для них, шпионит за Закатным Королевством, и много интересного узнала. Хотя сейчас не до этого, надо как-то вырваться от посла.
— Хон, ты так меня раздавишь, — пытаясь раздвинуть стальные объятия посла, капризно произнесла Комилетта.
Посол слегка ослабил объятия.
— Хон, да я уверена, что это не ловушка. Бифик очень любит Иги. Он бы врать не стал, а тем более предавать или заманивать меня в ловушку. Мне действительно надо бежать, выполнять свой долг кровника. Иги в опасности. Я могу её спасти. Ты ведь сам нам рассказывал о последствиях, если кровник оставляет своего повелителя, зная, что может его спасти, помнишь?
— Помню. Бифариус тогда нагло захрапел.
— Да, он у нас такой, — хихикнув, произнесла Комилетта.
— То есть, выбора у меня нет, получается. Либо это ловушка, и ты умрешь, либо, если не ловушка, ты умрешь.
— Неверная логика, Хон. Если это не ловушка, и я иду во дворец, я живу. Так что пускай, мне в целях спасения своей жизни, надо мчаться во дворец, — она попыталась освободиться от объятий.
— Комилла, а если ты не сможешь спасти Игнис? И что вообще с ней случилось?
— Хон, Биф сказал, что долго рассказывать, но это Император с ней сделал. Также он сказал, что Императора совесть заела после того, как он понял, что с Игнис сделал. И Император передумал нас убивать. Хон, с ней буду не только я, но и маг Жизни. Ты ведь сам говорил, что у Бифика невероятный потенциал. Мы справимся. Я помню твой рассказ, Хон, и буду очень осторожна. В случае опасности, постараюсь улизнуть. Если мы Иги не спасём, Биф себя в жертву принесет ради моего спасения.
— Комилла, девочка моя, Бифариус ошибается, у Кровавого нет совести, ничего его заесть не может. Хотя… если Игнис забеременела… из-за того, что она носит наследника, да. Наверно, да, мог и передумать, — рассуждал вслух посол. — Поцелуй меня, мое счастье.
— И ты меня отпустишь во дворец? — она лукаво улыбнулась.
— Отпущу, только браслет, что я подарил с сапфирами, не снимай. Он очень идёт к синей мантии и твоим глазам, да и мне приятно.
— Я его не могу снять. Хотела на ночь снять, но не смогла, — капризно ответила маг.
В дверь постучали, раздался голос слуги:
— Посол Хонор, к вам из дворца Вупар из клана Теней убийц прибыл с запечатанным посланием Императора для вас. И он просит пригласить мага Воды, для неё сообщение от Императора.
— Хорошо, Семмуэль. В посольство не запускать. Пусть ждёт, через пятнадцать минут выйдем.
Лицо Комилетты окрасил легкий румянец.
— И о чём, Комилла, ты подумала? — мягко улыбаясь, произнес посол, разглядывая лицо мага.
— Да так, мелочь: мы как бы ночь провели вдвоём в твоих покоях и, видимо, все об этом знают. И вот о чём они подумали? — она стояла с опущенной головой.
— Комилла, девочка моя, моя прислуга меня хорошо знает, и ни о чём плохом они не подумали и слухов пускать не будут, и косо на тебя смотреть тоже. Кроме того, это Империя Теней, здесь вообще нет таких понятий как «неприлично», «осуждающе» и тому подобное. И я жду свой поцелуй, или ты не идёшь во дворец?
— Иду, Хон, — томно ответила она, зарываясь руками в его волосы и наклоняя его голову.
Дыхание посла стало горячим, прерывистым и громким. Он податливо опустил свою голову и направил свои губы к её полуоткрытым. Комилетта неуверенно, нежно, еле заметно коснулась влажными губами его горячих, закрыла глаза и застыла. Его дыхание обжигало, она чувствовала, как бешено колотится его сердце. И Хонор не смог долго себя сдерживать, и рыкнув, страстно впился в её губы, сминая, давя и проникая в рот языком.
— Комилла, девочка моя, так нечестно. Подарить поцелуй должна была ты мне, а не наоборот, — он прервал поцелуй, разжал свои объятия и откинулся на спину.
— Хон, а шантажировать честно? Либо ты целуешь, либо умираешь? — капризно произнесла она, встала и направилась в ванну.
— Комилетта, ты меня поцеловала только из-за шантажа? — сухо спросил посол, прожигая мага своим стальным взглядом.
— Хон, ты только что признал, что это я тебя поцеловала, так что всё честно, — она озорно улыбалась, остановившись в дверях ванной комнаты.
Хонор посмотрел на Комилетту, улыбающуюся, в кружевной невесомой белой ночной сорочке, пленительно облегающей её фигуру, с глубоким открытым декольте. Он чувствовал, как растет его возбуждение, манит её тело, эта игривая улыбка, бездонные сапфировые глаза, атласная нежная кожа, лоснящиеся синие волосы.
Он резко встал с кровати и в один хищный прыжок оказался возле Комилетты, не успевшей за это время даже отвернуться или испугаться. Прижал её своим телом к косяку, опершись своими руками также о косяк, и жадно, страстно поцеловал, она столь же страстно ответила. Ладони Комилетты заскользили по его рукам, нежно лаская вздувшиеся канатами мышцы. Её горячее и прерывистое дыхание сводило его с ума, он чувствовал, как в висках отдается бешеный стук его сердца.
— Не играй со мной, Комилла, — неожиданно оборвав поцелуй и резко отпрянув, тяжело и прерывисто дыша, произнес стальным голосом разгоряченный посол. — Твоя мантия и всё необходимое на стуле возле душа, в том числе крем для лица и капли для глаз, — пытаясь успокоиться, произнес он, подойдя к шкафу и делая вид, что выбирает себе костюм.
Комилетта задумчиво немного постояла в дверях ванной комнаты, смотря на стоящего к ней спиной, почти обнаженного, горячего, напряженного, тяжело и громко дышащего Хонора, затем закрыла дверь в ванную комнату. Когда она вышла, он уже был одет в легкую шелковую голубую тунику и черные свободные штаны и ждал её у выхода из покоев. Маг накинула капюшон мантии. Они вышли.
Дойдя до ограждения, посол попросил Комилетту немного подождать, пока он поговорит с Вупаром и, если все в порядке, он её пригласит. Маг послушно кивнула в знак согласия.
Вупар, внешне молодой человек, не старше двадцати пяти лет, под метр девяносто, худощавый, с правильными тонкими чертами лица, белой атласной кожей, кроваво-красными глазами и длинными, до пояса, иссиня-черными волосами, скучающе ждал снаружи.
Посол вышел за ограждение.
— Силы, Вупар из клана Теней-убийц.
— Силы Хонор из дома Фабер. А вы всех гостей заставляете ждать перед воротами, или только избранных? — бесцветно произнес Вупар, надменно глядя на посла.
— Только избранных имперцев. Сегодня это вы, Вупар из клана Теней-убийц. Мне сказали, что у вас для меня запечатанное послание от тринадцатого Повелителя Империи Теней Ашмедая из клана Обидере, носящего титул Император, — жестко произнес в ответ Хонор, глядя на Вупара своими стальными глазами с небольшим прищуром.
— Вам правильно сказали, посол Закатного Королевства Хонор из дома Фабер, — жестко улыбаясь и прожигая посла злым кровавым взглядом, сказал Вупар и передал послу запечатанное печатью Императора, в виде угольно-черной трехзубчатой короны, письмо.
Хонор аккуратно
