Империя Теней. Книга 1 "Мифическая троица". Глава 7 "Императрица"

[justify]Ашмедая сжигало пламя изнутри. Всё тело невыносимо болело. Он всеми силами старался не замечать этого внутреннего огня, сжигающего его. Император закрыл глаза, несколько глубоких вдохов, выдохов, успокоил сердцебиение, продолжил читать.

Он нашёл то, что искал — летопись целителя третьих повелителей Империи Теней. В ней значилось, что Императрица обладала огромной магической силой, сравнимой с силой Фатидики — первой Императрицы, огненного чистокровного демона из Мира Пустоты, и по непонятным причинам на неё не распространялся запрет на причинение вреда Императору. Описаны значительные физические повреждения обоих повелителей после первой брачной ночи. Также предположение целителя о том, что это связано с принуждением Императрицы к соитию. И что Император был в ярости, настаивал на убийстве Императрицы, ввиду её высокой опасности для его императорского высочества. Но особенно заинтересовал Ашмедая из перечисленных целителем повреждений укус на руке Императора. «На двуглавой мышце правого плеча был вырван клок плоти, рана сильно обожжена» — было написано в книге. Также описывалась длительность их первой ночи: четверо суток. И предположение целителя, что Императрица через укус сняла печать с магической силы Императора и передала ему часть своей магии. А отравление Императрицы магией Тьмы — это приобретение магии Императора через поглощённую ей его кровь и плоть.

Ашмедая заинтересовала следующая строка: «Тьма Императора обострила в Императрице естественную потребность демона Пустоты в убийстве и насыщении кровью. Однако огонь, переданный Императрицей Императору, смог развеять тьму, спасая обоих и погрузив их в бессознательный трехдневный сон, после которого физическая трансформация Императора завершилась. А перестройка Императрицы длилась значительно дольше и завершилась через…»

Повелитель не успел дочитать, как почувствовал, что его кровник Бифариус находится на грани магического опустошения.

Император ворвался в спальню и в бешенстве заорал:

— ВОН!!!

Целитель и маг Воды в испуге уставились на облако тьмы со всполохами огня, которым сейчас был Ашмедай.

Бифариус еле слышно было начал:

— Мы не раздевали, не притрагивались к её телу, только кисти рук. И я не смог…

Облако огненной тьмы вновь заорало:

— ВОН! В-О-О-ОН!!!

Бифариус и Комилетта кое-как поднялись и с опущенными головами, еле волоча ноги испуганно направились к выходу.

Ашмедай мысленно сообщил, стараясь сдержать гнев:

— Вупар, этих… двоих в их покои, если надо — донести. Ни в чем им не отказывать и не трогать, их статус «почётный гость», за их сохранность отвечаешь передо мной лично и своим телом. К магу Жизни привести двух смертниц с запечатанной магией: их жизни — мой подарок ему. Магу Воды — знахаря и не беспокоить.

— Могущества, мой повелитель. Будет исполнено, повелитель.

Ашмедай снял контур, выпустив магов. Только закрылся магический контур, как Император увидел краем глаза едва уловимое движение. В двух метрах от него остановилась Игнис в обтягивающем черном шерстяном костюме, из её глаз лилась тьма. Ашмедаю показалось, что она немного вытянулась.

«Она нападет сейчас. Магия здесь блокируется вся, кроме моей. Значит нападет без магии: зубы, когти и физическая сила. Я сильнее физически, но сейчас, мягко говоря, не в лучшей форме. Магией не могу воспользоваться, уверен, что контур не позволит мне — моя магия меняется, контур под новую я не перестраивал. Надо не допустить, чтобы она в меня впилась. Так, на её месте я бы прыгнул, нацелившись в шею. Значит полшага влево, схватить руки и прижать, давая моему огню поглотить её. И, если я правильно понял, тьма начнет уходить, если нет, надеюсь целитель уже пополнил свой магический резерв…» — размышлял он. Его тело было собрано и напряжено.

Игнис наклонила голову к своему левому плечу и сообщила:

— А ты страшненький, — глубоко втянула воздух ноздрями, — но вкусный! — её лицо украсила кровожадная улыбка, оголившая увеличившиеся клыки. Выглядела Императрица в этот момент весьма кровожадно и пугающе.

По спине Императора пробежал холодок. Едва он успел сделать полшага влево, как Игнис уже мягко приземлилась на место, где он только что стоял. Он быстро обхватил её сзади, жестко фиксируя её тело, и дал огню завладеть собой. Всполохи рыжего пламени съели его мантию и её шерстяной костюм, пламя окутало обоих. Игнис неистово рычала и билась, пытаясь вырваться из его железной хватки. Спустя значительный промежуток времени рыжее пламя стало угасать, обнаженная Императрица, с закрытыми глазами, безвольно повисла на его руках.

Ашмедай аккуратно поднял её на руки, тихо прошептал, целуя ушко:

— Не делай так больше. Хорошо?! — А про себя отметил: «Последний раз меня пытались сожрать более ста лет назад, неприятное это ощущение однако».

Он положил Игнис на кровать, отметил, что гематомы на месте, а значит маг Жизни ещё слаб. Лёг рядом, крепко её обнял. Холодное тело Императрицы стало поглощать его жар, боль стала отступать, и Император провалился в сон.

Сон, в котором он, тринадцатилетний юный наследник Империи Теней и Фидус бились в Царстве Тьмы с её порождениями, которые хотели их сожрать, и где он впервые узнал, что его тьма способна подчинять этих чёрных, холодных, шерстяных, зубастых тварей. И под четким руководством мага он учился управлять своей тьмой, тренируясь и сводя с ума порождения тьмы.

Повелитель проснулся от ощущения, что на него смотрят, открыв глаза он увидел нависшую над ним Игнис, которая резко отпрянула от него, едва он сфокусировал на ней свой взгляд.

— Что это ты делаешь, милая?

— Могущества, — ответила она, а затем добавила: — Пыталась понять дышите вы или нет.

Императрица сидела около него, придерживая одеяло на груди. Ашмедай тоже присел, посмотрел на неё, живую, слегка бледноватую, с темно-зелёными глазами и рыжими волосами, с мелькающими искорками огня, с вызовом сейчас смотрящую на него.

Он лукаво улыбнулся.

— Во-первых: после того, что мы здесь вытворяли несколько дней, пора бы тебе перейти на «ты», и можно просто — Ашмедай.

— Несколько дней?! — недоуменно произнесла она.

— Да, милая, несколько дней, а ты не помнишь?

Игнис отрицательно покачала головой.

— Совсем ничего не помнишь?

— Помню, что договорились.

— О чем договорились, милая?

— О том, что будет нежно, — прошептала она и выше натянула одеяло.

Императора это всё очень забавляло.

— Нежно, говоришь?

— Вы знаете…

— «Ты», — перебил её Ашмедай.

— Хорошо, ты знаешь… Ашмедай… о чем договорились, о том, что ты будешь со мной нежен.

— И что дальше, ты помнишь, милая? Был я нежен?

— Не знаю, — она посмотрела на свое левое плечо, покрытое жуткими засосами и правую грудь с гематомами, — помню огонь, холод, тепло…

— Ты не помнишь, как мы втроём тебя ублажали, милая?

— В, в… втроем?! — у неё был испуганно-удивленный взгляд.

— Начинал я один. Но видишь ли, твой доспех, он… он всё никак не хотел сниматься. Да и ритуал зачатия наследника требует, чтобы Императрица получила максимум удовольствия, чем больше она его получит, тем сильнее магически будет наследник. Тебе разве не рассказывали о ритуале? — оскалившись, произнес Император, продолжая наслаждаться её реакцией.

Игнис скептически посмотрела на него.

Он продолжил с серьезным, слегка скучающим выражением лица:

— Милая, обычно в ритуале зачатия наследника участвуют четыре-пять сильнейших магов, но… Но поскольку ты у нас не из этого мира, я не был уверен, что тебе понравятся прикосновения чужих для тебя… магов… И я решил, что с нами тремя — мной и двумя твоими кровниками, тебе будет комфортнее.

Император упивался её реакцией, столь чистых и ярко-выраженных эмоций он не видел в Империи Теней. На лице Императрицы была и боль, и смущение, и отчаяние, и ярость, и гнев, и неверие.

Ему было даже немного её жаль, но Ашмедай чётко понимал зачем он это говорит: ему необходимо было приручить Игнис, а для этого необходимо было как-то отстранить её от кровников. И если он правильно успел Императрицу изучить, ему удастся сыграть на её смущении, наивности и идеале верности. Ох, как приятно было ему наблюдать за реакцией, сменой эмоций на лице, за лицом, глазами, телом. Император наслаждался зрелищем.

— Бифариус и Комилетта… не верю… Они бы не стали! — гневно сказала Игнис.

— Не веришь?

— Не верю! — твердо и серьезно повторила она.

— А смысл мне врать тебе сейчас, милая?

Ашмедай видел, что она не может и себе ответить на этот вопрос. Он продолжил мягким объясняющим тоном:

— Они твои кровники, милая. Их задача беречь тебя. И перед перспективой участия в соитии четырех моих кровников — внушительных, ненасытных мужчин — изощренных магов Империи Теней, они сдались и согласились, что с ними, твоими кровниками, тебе будет, как минимум, безопаснее, приятнее и комфортнее. И поверь, твои кровники не ошиблись.

— Логично, — обречённо и сухо произнесла она.

Император отметил: «Игнис, Игнис… лучше… надо лучше скрывать свою боль. Учись милая, иначе не выживешь, а ты, как ни крути, Императрица теперь».

— Еще вопросы, милая?

— Да, вы… ты… начал «во-первых», что «во-вторых»?

Он опёрся спиной о стену, переплел в узел руки на груди и сказал:

— Во-первых, было про правильное обращение к моей персоне. Во-вторых, это про то, что глупо сейчас тебе прикрывать своё тело одеялом.

— Мне так комфортнее и приятнее, ведь ты так об этом заботишься, миленький, — язвительно ответила Игнис.

Император громко рассмеялся, грубо выдернул одеяло из её рук. Императрица зло уставилась на него. Он несколько раз скользнул по её телу, задержал печальный взгляд на гематомах.

— Нравится? — зло прошипела она.

На что он совершенно серьезно и немного задумчиво ответил:

— Ты же Дефенсор… Таких гематом не должно быть… Слишком хрупкое тело, не сходится…

— Ну всё, с меня хватит, — произнесла она, оглядела своё тело и, крича, продолжила, едва не срываясь на всхлипывания: — Еще и не нравиться, что тело у меня троих выдержать не смогло. Одна на троих — это… Это нечестно! … Это всё грубо и подло… Вы трое — предатели!!! Где ванна?

Игнис резко встала с кровати. Ей очень хотелось побыть одной, все обдумать: что делать дальше, как себя вести; никого не хотелось ни видеть, ни слышать. Всё её тело болело, кости ломило, она чувствовала себя грязной, уставшей, истощенной и глубоко несчастной. Обида давила её горло, слезы щипали уголки глаз.

— Иди прямо, упрешься в дверь, — сухо произнес Император, не переставая с интересом наблюдать за ней.

Императрица сделала шаг, её ноги предательски подкосились, она едва успела схватиться за кровать. Выпрямилась, гордо вздернула голову и произнесла, краем глаза уловив его движение:

— Всё хорошо! Я сама, — и медленно направилась к ванне. Но едва прошла кровать, как её ноги в очередной раз подкосились. Игнис не успела упасть, как её подхватил на руки Ашмедай.

— Не надо! Я сама…пожалуйста, — жалобно попросила она.

— Да я вижу: всё хорошо, ты сама! А я просто работаю носильщиком тебя, — отведя взгляд в сторону сухо произнес Император, а затем ласково добавил: — Какая же ты все-таки неуклюжая,