Сборник рассказов и повестей - Как мы с папой... или Штормовые волны детства

дней,
Двенадцать дней.

            Отец слушал сына, и впитывал музыку, а в голове сидела одна единственная, очень простая мысль - ничто на Земле не бывает так дорого, как дорого и необходимо человеку самое близкое и родное…
             И, наверное, он был прав: каждый человек сам для себя решает – что для него самое близкое!




13.01.2010г.
Москва





Как мы в школе ангину лечили


         После звонка на урок школа затихла, опустели рекреации и только негромкие звуки доносившиеся отовсюду говорили об оживленной жизни образовательного учреждения.
Директор спокойно шел по родным коридорам. В задумчивой рассеянности он оглядывал свое привычное за много лет хозяйство. Он привык все проблемы решать в движении – в прямом и переносном смысле. Решения приходили быстро, а если надо было подумать то Сергей Дмитриевич Басов любил пройтись по школьным этажам и закоулкам. Сознание его не замечало обыденного, отмечая лишь: что хорошо или к чему требуется проявить внимание, так сказать: приложить руки. Тогда он отвлекался от мысленного  решения глобальных задач и переходил к насущным вопросам.
        Сейчас он обратил свое внимание на доносившееся с лестницы сопение и сдавленную, невнятную детскую ругань. Директор ускорил шаг и повернул за угол. На верхней площадке разразилась баталия. Рассыпанные по ступенькам учебники создавали ощущение недостроенных баррикад; всклокоченные рыжие волосы сменялись в круговерти белобрысыми; мелькали: ноги, локти,  красные от натуги лица…
        Над побоищем витал этакий дух азарта и молодецкой лихости – никто не согласен был уступить. «Еще минута и у них наступит полное обоюдное  понимание», - заметил наметанным глазом Сергей Дмитриевич, - «но ждать целую минуту… да они за это время половину школы разнесут и места живого друг на дружке не оставят!»
        Сергей Дмитриевич шагнул к дерущимся, наклонился и известил вкрадчиво:
- Арена цирка через два квартала.
        Директор выдержал театральную паузу и констатировал:
- Так и есть – Петров и Самохин…. И что же вы на этот раз не поделили?
         Взмокшая, раскрасневшаяся парочка моментально потеряла азарт к отстаиванию «мировых»  интересов и потупившись смотрела в пол. Однако то один, то другой пользовался из под ресниц «проникающим» оптическим оружием. Шел жесткий импульсный обмен негативной информацией. Такое оружие было одновременно зримым, ощущаемым, и невидимым. От такого оружия есть только один щит – дружба! Впрочем, как почувствовал Сергей Дмитриевич, в отношениях ребят таким понятием даже не пахло. И тогда он спросил:
- И что побудило Вас, дорогие мои, заняться приемами классической цирковой борьбы в родных стенах школы? А ведь это нарушение! Нет, не смотрите так на меня, я не про упражнения в ловкости и гибкости – борьбу я и сам люблю, тем более цирковую! Я про звонок на урок, который уже две минуты как прозвенел.
          Сережа Петров вскинул отчаянно ресницы. Глаза выдавали мешанину чувств и мыслей, а Сашка Самохин наоборот поежился, скомкал рукой выбившийся из под ремня подол рубашки которую так и не нашел смелости заправить, и неожиданно тоже поднял к директору взор. Директор перевел взгляд с одного на другого, подумал - «а есть в их лицах, пожалуй, нечто общее – заостренность скул, оттопыренность ушей…  и глаза – ясные, твердые».
         Пауза затянулась и теперь уже мальчики разглядывали Сергея Дмитриевича: ожидающе, нетерпеливо и безнадежно.
          Петров первым нарушил гнетущую тишину:
- Сергей Дмитриевич, может, мы пойдем? А то урок закончится…  
- Идите, - легко согласился директор. Почесывая переносицу он пытался поймать ускользающую мысль.  
          Школьники получили отпущение грехов и в одно мгновение засунули учебники в портфели.
            Сергей Дмитриевич молча усмехнулся:
«Запихнули как попало -  при такой конвейерной скорости сложно им будет отличить свои учебники и тетради, от чужих.  Да… поскольку ребята сидят в разных концах класса, то веселая жизнь им на сегодня обеспечена. Может и найдут контакт…»
             Педагогический опыт серьезная штука – весь оставшийся день ребята только и занимались тем, что: получали от учителей за отсутствие в портфеле то одного, то другого; передавали друг другу на уроках: учебники, тетради,  ручки и так далее. А закончилось все у Самохина после уроков. Он  забыл в портфеле Петрова  дневник и пришлось продолжить общение у Сергея  дома. Там они и сделали уроки, а потом переглянулись и пошли вместе гулять.
          Только это было после школы, а сейчас ребята быстро все собрали и Сергей Дмитриевич увидел удаляющиеся спины. Тут у него и всплыла на поверхность та самая, неясная мысль:
- А ну стойте обормоты! И, марш обратно - я не задал самый главный вопрос!
- Какой вопрос? – одновременно откликнулись одноклассники.
- Важный вопрос! Какую мировую проблему вы решали столь радикальным способом?
- Да это все… из-за него!!! – в один голос ответили ребята и осеклись напоровшись на встречные указующие жесты друг друга.
           Директор непедагогично хохотнул. Ребята удивленно посмотрели на начальство. Сергей Дмитриевич придал своему лицу серьезно-строгое выражение, глубоко вдохнул чтоб продолжить воспитание, но в следующее мгновенье только сильнее рассмеялся:
- Ва… ва-ам в театре… надо… выступать!!!
           Ребята посмотрели друг на друга,  захлопали ресницами и уже через секунду хохотали вместе с директором.
           Когда прошла волна смеха, так чудно разрядившая напряжение, Сергей Дмитриевич невзначай  спросил:
- И все же, в чем суть спора господа? Просветите!
           Сказано было легко, с небольшой толикой интереса замешанного на азарте. И ребята попались на удочку.
- Это все из-за ангины! – сказал Сергей и осекся, посмотрел на Сашу. А Самохин вдруг стал серьезным и просто сказал:
- Это все из-за меня…



А началось все в начале прошлой недели…


            И почему говорят, что понедельник день тяжелый?  Для Саши Самохина  он был, самым что ни на есть, легким и хорошим. В воскресенье он доделал летучего змея. Недаром его звали Самоделкиным - змей удался, и хвост получился замечательный - из узкого старого транспаранта,  найденного еще летом на чердаке дачи. На  алой материи хорошо просматривался наполовину стершийся лозунг «УКРЕПИМ СМЫЧКУ ПРОЛЕТАРИАТА с КРЕСТЬЯНСТВОМ!!!»  Санька особенно не вдумывался в слова, главное что они необычно звучат и красное полотнище очень подходит для всесоюзного женского праздника.   А еще важно, что Костик наконец приедет! С ним и запустим в небо эту змеюку! С таким ярким хвостом да навороченным корпусом "гвоздь программы" будет, а издалека, пожалуй, и за самолет сойдет! Самолет с транспарантом – как на параде!
- Уррра-а! - Сашка даже подскочил от радости, - такой фокус получится! Вот только бы двойку не схлопотать до праздников. Мама в этом случае грозилась выкинуть змей и засадить Сашку на все весенние каникулы за парту  «…чтобы осваивать хорошие отметки».
            В общем, понедельник был радостный. Солнце светило по-весеннему.  Капель блестела и шлепала, а воробьи на улице - так просто с ума сходили!  
            Санька так ошалел от такого блеска и всеобщего пробуждения, что загулялся и совсем забыл про уроки.
            На следующий день первым уроком ожидалась математика с контрольной. Саша об этом вспомнил утром, сразу, как проснулся. На урок он опоздал, а потому пошел только ко второму. Шел и продолжал радоваться "...ну опоздал, ну с кем  бывает? Зато можно за контрольную не переживать – подготовлюсь в следующий раз и напишу на пятерку!"
      В школе все было как обычно, разве что заболела Анна Степановна учительница рисования .
         Узнав об этом, Светлана Игоревна (учитель математики)  сразу решила помочь детям.  Вместо контрольной она устроила «прогон» с объяснениями по теме, а все страшное  перенесла на последний урок – заменила математикой рисование.
       Когда на перемене Санька ввалился  в класс, то не увидел обычной суматохи – все были сосредоточены на своих тетрадях и учебниках. Для дела использовался любой носитель информации. Если внимательно оглядеться, то можно было увидеть: куски печатного текста (откуда-то выдранные), листки с заранее написанной контрольной (наверное копии с контрольной в параллельном классе), гармошки с формулами и правилами заполнялись самым немыслимо-мелким почерком и прятались. Писали на  клочках бумаги, фантиках…    когда час Х минует "тайную клинопись" начнут находить в самых неожиданных местах. Это станет курьезом и поводом для шуток, но сейчас -  ребята то и дело отрывались от писанины и подбегая к соседу что-то спрашивали, записывали: на ладонях, коленях, на ... (в общем, на чем попало записывали). У Лешки Карпова, например, написали на …, ну это выяснилось в начале следующего урока - Митька Сазонов "помог" постарался однако.
            А сейчас, когда Сашка появился в классе Светка Кочанова тут же заметила вошедшего Самохина, и на весь класс манерно возвестила:
- О, Самоделкин!
- Топ-топ… - поддержала Светку подруга.
- Опоздал, опоздал! - сказал Семенов едким голосом.
- Не дразнись, а то получишь! - произнес кто-то подражая голосу Горького.  
- И, на двойку нагулял, нагуля-я-ал!!! – съязвила  тонким голосом Качанова.
- Привет Самоха, - послышалось справа, это Сергей Петров, - ты знаешь, что пятым уроком контрольная по математике? Зря ты не был на первом уроке, мы все повторяли. В общем… ты, конкретно попал! И математичка тебя спрашивала.
- Люди, что же мне теперь делать? Хоть медным тазиком накрывайся! – Севшим голосом взмолился Сашка.
- Ага! Ты Самоделкин и колотушку держи под рукой, чтоб через  тазик перестукиваться! – веселилась Светка.
- А скажи, что ангиной заболел и домой отпросись, - посоветовал бывалый Толька Бондарев.
- Ага, а чем я докажу?!!! – в глазах Самоделкина успев блеснуть гасла надежда, и готовы были заблестеть непрошенные слезы..
- А ты мороженых с десяток съешь, - предложил Сергей Петров, - мировой рецепт, до пятого урока ясно дело подействует!
            Сказано – сделано. Заветная палатка с мороженным была на углу школьной ограды. Весь класс с интересом следил через окно, как Сашка торопливо глотает куски.
- Ставлю щелбан, что третье не съест! – азартно сказал Колька «Дрозд».
- Да он уже второе доедает! – отметила Люська Крылова, самая любопытная в классе.
- Поддерживаю - третье не осилит! -  послышался сзади бас Сергея Оброськина.
- И на фига я ему это предложил? – Забеспокоился Сергей Петров, -  что он потом с этой ангиной делать будет?  Температура под сорок, лежишь как овощ и бурду всякую пьешь… уж я то знаю!
- Да помолчи ты! Сердобольный. Не мешай людям  комедию смотреть! – взвилась Светка Качанова.
- Это не комедия… - возмутился Сергей Петров и выбрался из толпы прилипшей к окну, - это трагедия, а… идите вы все!!! – схватив из портфеля шапку Сергей выскочил из класса.
              У окна продолжался спор:
- Фофан против трех щелбанов, – четвертое не влезет!
             Это были последние слова услышанные Сергеем. Он схватил в раздевалке куртку, и не переодевая сменой обуви, выскочил во двор. Снег таял. Носки сразу намокли. «Плевать!» - решил Сергей и ускорил шаг.





              Санька