проверку?
— Никак нет, товарищ майор, — растерялся Денис.
— Значит, просто порадуйся, что не нашёл камень. Я тут поднял свои старые записи — из Ирака ещё, об этих существах — так вот, тебя почти наверняка ждала бы верная смерть. Джинн никому не позволит завладеть собой без формулы повиновения. Ты знаешь формулу повиновения?
— Нет, — ошарашенный Денис помотал головой.
— И я не знаю, — вздохнул майор. — И тот старик не знал, не говоря уже о внуке, только пели мне суры из Корана. — Он помолчал и выдохнул. — Значится так: в свете последних событий, наши дела обстоят хуже некуда — стоим на пороге катастрофы. Надеюсь, это всем понятно?
— Понятно, товарищ майор! — кивнули оперативники.
— Мы не знаем, как ликвидировать существо из другого мира и как подчинить его, — рассуждал Дивенков. — Лично у меня имеется две версии дальнейших действий. Первая: срочно эвакуировать всех жителей города и дождаться естественного исхода событий — в этом случае убиваются все зайцы: самоуничтожается джинн, люди остаются живы и невредимы, в последствии заново отстраивается инфраструктура. К сожалению, этот план неосуществим.
— Почему? Протасовку же эвакуировали, — возразил Казупица.
— А сколько в ней было постоянных жителей? Не дачников? Да и подавляющему большинству стариков всё-таки есть куда уехать: к родственникам, к детям, живущим в Протасовичах или в других деревнях района. А куда ты предлагаешь эвакуировать целый город? Да и к тому же, для такого мероприятия нужны веские основания, не наши с вами заявления Главному Санитарному врачу а точный прогноз с сейсмической станции о близком и, возможно, очень сильном землетрясении или начале вулканической активности небывалой мощности — это в нашей-то местности! Обхохочешься! — совершенно серьёзно объявил майор.
— А вторая версия? — мрачно хмурился Варламов.
— Вторая? — Дивенко на минутку задумался, словно впервые услышал о самой вероятности существования другого способа избежать Апокалипсис в масштабе отдельно взятого района. — Узнать, как можно подчинить себе джинна, если он уже привязан к какому-либо объекту. Сюда включаются: процесс разделения со старым объектом, и… Короче, снова перед нами встаёт задача найти чёртову формулу подчинения — без неё никаких шансов справиться с джинном у нас нет. Если имеются ещё какие-либо версии, не стесняйтесь, — поощрил он подчинённых.
Версий больше не было.
— Тогда завтра, с самого утра, Казупица командируется в Загорновский Государственный Гуманитарный Университет на кафедру Истории древнего Востока, если нужно будет, разрешаю задержаться, но помни о сроках.
— Ясно, товарищ майор! — кивнул Лёша Казупица.
— Варламов, ищешь в интернет-архивах, сейчас много чего предлагают в свободном доступе, а хороший компьютер с богатой базой данных тебе обещали предоставить в городской библиотеке. Вопросы есть?
— Нет вопросов! — вытянулись оперативники.
— Мне придётся посетить мечеть, — объявил майор. — Ближайшая в пяти километрах от Загорновска, так что завтра весь день меня не будет. Жду результаты послезавтра ближе к обеду. Всё понятно? наша задача — копать, зарыться вглубь!
Можно было ехать домой, но Варламов ещё некоторое время потоптался по административным кабинетам и бухгалтерии: ждал характеристику, справку о зарплате, справку об отсутствии судимостей, выписку из домовой книги, благо паспортный стол находился здесь же, в здании Управления.
Пока ждал, размышлял, успеет ли завтра прозондировать почву в новом лицее? В этом году Серёга естественно туда не попадёт, придётся искать репетиторов по основным предметам и постараться за лето подготовить его к поступлению, документы из старой школы надо забрать уже сейчас, с переводом на домашнее обучение, а для этого нужно, как можно быстрее оформить опекунство.
Как же бесконечно права была незабвенная Фрекен Бок, насчёт воспитания детей! Голова кругом идёт!
После бюрократических мытарств с документами, в самом конце рабочего дня Денис заехал в поликлинику, где знакомый доктор-травматолог уже приготовил ему справку о состоянии здоровья с подписью главного врача. А напарник и верный друг Лёшка Казупица ещё перед совещанием со старшим следователем передал файл с подробным рассказом матери Жени Колесникова, что друг её сына очень часто приходит ночевать к ним домой. Сюда же были приложены гневные заявления от парочки непримиримых старушек — соседок Сомовой Марии Александровны по подъезду, о постоянных вечеринках в её квартире.
Домой Варламов попал, когда уже закрылись все обычные магазины. За продуктами снова надо было ехать на другой конец города в единственный круглосуточный супермаркет, и вместе с Иркиным списком Варламов решил взять с собой братишку — чего ему киснуть в четырёх стенах…
* * *
В магазине братья разделились, Денис скрылся в винном отделе, оставив Серёжку один на один с тележкой.
Младший Варламов неодобрительно посмотрел вслед взрослому брату, развернул транспорт и отправился в самостоятельном направлении: бесцельно потолкался в молочном отделе, медленно проехался по мясному, разглядывая заполненные до отказа витрины и горы колбас за прозрачными дверцами холодильников, на скорости проскочил галантерею и хозяйственный отдел, выбрал несколько аппетитных булочек в пекарне у весёлых и радушных узбеков, возле стеллажей с печеньем и всякими шоколадками задерживаться не стал, всё равно не дадут съесть, сколько хочется. В прошлый раз, когда он сгоряча нахватал всякой всячины, старший братец убрал в холодильник его покупки и объявил:
"Будешь есть то, что Ира приготовила, а то, что накупил, можешь брать не больше одной штуки в день. Смотри, не сбейся со счёта! "
Поэтому сейчас Серёжка почти равнодушно миновал полки с чипсами, воздушной кукурузой и «Сникерсами», а если и рассматривал, то лишь из чистого любопытства. Сделав круг по огромному залу магазина, он приблизился к исходной точке, к бесконечным стеллажам с алкогольной продукцией, где чуть не столкнулся со своей матерью.
Она стояла к нему спиной, рядом с каким-то коренастым невысоким мужчиной, совсем не похожим на Фила. Видеть сына она не могла, зато он, вцепившись в свою тележку, разглядывал лёгкую куртку, короткую юбку, высокие каблуки и небрежно сколотые волосы. Внезапно Серёжке резко захотелось домой, в свою комнату, в свою постель, к Женьке, даже школа вспомнилась в ностальгической грусти. Что за дурацкие аресты?! Разве кто-то может отнять его у матери, а её просто поставить перед фактом? Сердце у Серёжки заколотилось часто-часто, как у воробья, он двинул вперёд тележку.
— Мам!
На возглас сначала обернулся плотный коротышка.
— О! Это тебя что ли? — тронул он за рукав спутницу, и Серёжка остро пожалел о своей слабости.
Мать была пьяна. Поворачиваясь на высоких шпильках, она едва не упала, но вовремя схватилась рукой за стеллаж, отчего бутылки на полках дружно закачались и зазвенели. Густо накрашенные глаза смотрели вдаль, мимо Серёжки, но каким-то образом она всё-таки рассмотрела и узнала сына. Коренастый коротышка поддержал её за локоток.
— Сергей! — мать напустила на себя грозный вид, махнула рукой. — Пошли домой! Макс, забери его! А этот… пусть попрыгает. Захотел отнять у меня ребёнка — не-е-ет, заплатишь, как миленький! Козёл!
Она опасно покачивалась на каблуках, удерживаясь на ногах при поддержке своего Макса, не просто проговаривала слова, а выкрикивала их на весь магазин, размахивала руками и кривила губы со смазанной помадой.
Серёжка вдруг вспомнил, сколько раз в своей прежней жизни он бросался в драку, защищая её от обидных слов соседей и многих взрослых пацанов в их дворе, сколько получал синяков и шишек, пытаясь уберечь себя и её от насмешек
«Эй, Серёга, скажи своей матери, мой отец к ней не придёт! Я сам приду. Мы поспорили, и я выиграл!»
«Смотрите, защищает! Она же подстилка, весь город к ней ходит!»
«Ну у тебя и мамаша!»
Гадкие воспоминания лёгким галопом проскакали мимо Серёжки, сейчас ему было невыразимо стыдно за женщину, которая отбивалась от охранника и хрипло кричала:
— Ну чего там застыл?! Пошли! Я твоя мать!
Немногочисленные ночные покупатели оборачивались, с презрительным интересом разглядывая скандалящую женщину, но она плевать хотела на повышенное внимание со всех сторон. К первому охраннику спешил ещё один, продавщица торопливо поправляла бутылки, спасая их от падения. Коренастый коротышка Макс тянул мать к выходу.
Серёжка окаменел рядом со своей тележкой. Он провожал парочку горьким взглядом и пытался удержать слёзы.
Почему?! Почему она такая?! Почему именно у него такая мать?!
Сквозь стеклянные стены магазина было видно, как она размахивает сумкой, пытаясь попасть по охранникам, как низенький мужчина утихомиривает её и уводит в сторону. Серёжка сглотнул комок, развернулся на месте, угодив носом в грудь брату, да так там и остался, почувствовав, как мокро и горячо стало глазам. К счастью, братец ни словом не прокомментировал ситуацию, просто легонько обнял и терпеливо дождался, когда перестанут трястись Серёжкины плечи.
— Они ушли? — спросил мальчишка прямо в шерстяную ткань джемпера брата.
— Ушли, — донеслось сверху.
В машине, по дороге домой, братец вдруг ударился в безудержные воспоминания и разразился целой кучей историй, произошедших с ним на службе. Серёжка молча смотрел в окно и тихонько вздыхал, но, незаметно для себя, начал
