Вселенной. В тех уголках галактики, где он успел побывать в новой должности, везде он видел над многими планетами голографические рекламные афиши огромных размеров с информацией и видеороликами о замечательной планете Дабл Лэнд. Жители тех планет, всего лишь подняв голову вверх в любое время их суток, а заодно и пассажиры пролетавших мимо планеты звездолетов, лишь глянув в иллюминатор, могли любоваться красотами Дабл Лэнда и читать о тех благах, которыми богата несравненная планета. Огромные голографические плакаты, переливаясь всеми красками, были видны и с планет, и далеко из космоса. Информация об этой планете лезла в глаза, казалось бы, из всех уголков галактики, и не случайно радость за ее жителей невольно заполняла сердца и, разнообразных форм, головы обитателей галактики. Ложкой дегтя в бочке таких радостных чувств служил тот факт, что планета была закрыта для обитателей галактики, в которой она находилась. Нейон Ти узнал об этом после многих лет мечтаний о посещении неземного рая.
Рекламные звездолеты Дабл Лэнда, подобно древним коммивояжерам, назойливыми мухами сновали среди планет, помечая их своими филиалами, украшенными вывесками: НА ДАБЛ ЛЭНДЕ ВСЕ МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ! Но стоило кому-нибудь обратиться в агентство с просьбой о гостевой визе на планету, как ему тут же вежливо отказывали под тем предлогом, что экологический контроль планеты строго следит за ее сохранностью и не допускает перенаселенности, в связи с чем доступ на планету временно закрыт. Вслед за отказом следовало выражение радости за обитателей галактики, которые беспрепятственно и в любую минуту могут любоваться прелестями Дабл Лэнд прямо со своих планет или с туристической орбиты несравненной планеты. Столкнулся с таким ответом и Нейон Ти, пристыковавшись однажды к одной из дрейфующих рекламных контор. Получив вежливый отказ и бесплатный буклет с красочными видами планеты, Нейон Ти пытался недоумевать: Ведь я сам видел, да и все видят это – как на Дабл Лэнд беспрестанно опускаются и опускаются звездолеты. Я такие водил в межгалактические рейсы. Они огромны и больше похожи на грузовые, чем на туристические. Как же так?! На что вежливый клерк нежным взглядом обласкал неудавшегося туриста и вежливым тоном ответил: Вы совершенно правы, молодой человек. У нашей планеты огромные связи с внешним миром, который простирается за границей галактики, обитателями которой мы с вами, молодой человек, имеем радость быть. Да. И благодаря этим связям наша Альфа-галактика известна далеко во Вселенной. Или Вы после ваших полетов не подтвердите мои слова? – он вежливо искоса глянул на Нейона, и вся его поза при этом выражала Вежливость с большой буквы. Нейон Ти машинально кивнул головой в знак согласия. Действительно, во многих галактиках он сталкивался с упоминаниями о планете Дабл Лэнд и ловил на себе завистливые взгляды аборигенов, когда выяснялось, что он одногалактник с этой планетой. Что он мог им отвечать тогда на один и тот же вопрос: Ну как там? Не мог он их разочаровать и неизменно отвечал, надув щеки: Еще бы! Там о – го – го! И за такой ответ его еще дружней похлопывали по плечу, побывавшего там, где о – го – го!
А сейчас Нейон Ти держал в руках разноцветный буклет и смотрел на него как на фантик мечты многих лет жизни. До него никак не доходил тот факт, что вон там, за иллюминатором рекламной конторы переливается в лучах своего солнца его мечта, которая превратилась вот в этот маленький буклетик. У него и так в звездолете все панели и переборки облеплены магнитиками и плакатами с видами планеты. Он невежливо бросил на стол клерку его подарок и покинул контору, как будто расстался с мечтой. Но у него все равно не получилось бы так просто избавиться от нее.
Дабл Лэнд находилась в центре галактики. На пересечении межпланетных путей она столбом торчала посреди дороги для всех звездолетов, которым приходилось огибать ее на своем курсе с одной окраины до другой. Полеты вокруг планеты усугубляли два момента. Во –первых, для предотвращения несанкционированных проникновений на планету она была окружена силовым полем, которое при своей невидимости было непреодолимой преградой для звездолетов. Звездолеты увязали в нем как в густом клее. Силовое поле глушило электронику, двигатели останавливались, звездолет терял скорость, останавливался, и поле выталкивало корабль в окружающее пространство, где электроника вновь начинала работать и включала двигатели на рабочий режим. Была и вторая проблема для звездолетов. Высоко над силовым полем, на десятки километров ввысь и в стороны пространство вокруг планеты было перегорожено огромными электромагнитными экранами, которые не просто переливались подобно северному сиянию Земли, а несли в себе картины жизни на Дабл Лэнде. Картины эти завораживали как жителей соседних планет, так и экипажи звездолетов. Экраны доставляли огромные неудобства для полетов в стесненных условиях межпланетных путей сообщения и не раз были причиной крупных аварий звездолетов, чьи экипажи, забыв об управлении кораблем, глазели на экраны с притягательной красотой недоступной Дабл Лэнд. Звездолетная Инспекция никак не могла улучшить ситуацию и лишь вела статистику аварий вокруг планеты, развесив на звездных трассах вдоль экранов предупреждающие плакаты для экипажей звездолетов.
Да еще эти межгалактические монстры, прибывающие и убывающие с Дабл Лэнд. Для них был отведен отдельный сектор над планетой, где в силовом поле имелся люк для пропуска гигантских лайнеров, охранявшийся звездокарами.
Потребовалось время, чтобы Нейон Ти научился с ловкостью звездотаксиста лавировать мимо огромных экранов и потребовалось время, чтобы он приучил себя не глазеть завороженно в сторону экранных красот, кричащих яркими красками на сотни километров. В буднях рассыльного БМБ у него появились на межпланетных трассах любимые стоянки, где можно было вкусно закусить, приятно отдохнуть, удачно обменять магнитики на холодильник, послушать веселый треп звездотаксистов – этих асов местных звездных путей. Они любили приговаривать: сколько ни летай по трассам, все равно – не ты, так в тебя влетит какой- нибудь чайник – звездолетчик. Словно в подтверждение поговорки нашелся такой «чайник» и на звездолет Нейона Ти. Если бы не это, не бывать бы ему никогда на Дабл Лэнд.
Произошло все неожиданно в тот момент, когда он пролетал мимо очередной огромной электронной афиши и все его внимание и усилия были заняты маневрированием вдоль экрана. Грузовой звездолет влетел на трассу наперерез общему потоку и шел прямо на экран. Видимо, экипаж его не замечал ничего вокруг, впервые попав под чарующее влияние ярких красок экрана. Звездолеты шарахнулись с трассы врассыпную и вся сила удара пришлась на корабль Нейона Ти, оказавшийся в ненужное время в ненужном месте. Масса грузовика была такова, что звездолет Нейона отбросило с трассы прочь, в сторону экрана, на который он начал падать. Рули заклинило, двигатели от страшного удара захлебнулись собственной тягой и заглохли. Корабль неуправляемой болванкой полетел в, стремительно приближающийся, экран и не было уже многообразия цветов, а был впереди один желтый цвет, в который падал Нейон.
Нейон Ти не представлял силы электромагнитного поля и просто закрыл глаза, прежде, чем войти в него и не имея другой возможности хоть как – то облегчить свою участь, но и с закрытыми глазами он видел желтый цвет, через который падал его звездолет. Вдруг резко потемнело. Он открыл глаза, успев подумать, что это конец, но темно было в кабине, а снаружи желтизна стремительно бледнела, словно угасала. На панели управления не горел ни один индикатор, ни одно табло, стоял запах горелой проводки. Электронные мозги звездолета выгорели, и теперь Нейон просто падал на планету в пустой бочке, недавно бывшей звездолетом крейсерского класса. Скорость падения нарастала, и снизу стремительно приближалась планета его мечты. Поле! Силовое поле!-вдруг вспомнил Нейон Ти: Дальше него я не пройду! Вдруг он увидел снаружи растущий в размерах указатель силового поля – восклицательный знак в красном треугольнике. Нейон Ти вцепился в кресло и снова закрыл глаза, чувствуя, как вместе с кораблем кувыркается в своем падении. Время шло, а падение не прекращалось и он, открыв глаза, не увидел спасительного треугольника там, внизу, куда падал. Внизу была поверхность планеты, очертания которой становились все отчетливей. Ему некогда было думать. Нейон Ти резко рванул, изо всех сил, так, что хрустнул плечевой сустав, рычаг катапульты, нащупав его на кресле, внизу. Катапульта была механической и не зависела ни от электроники, ни от электропривода, рассчитанная только на наличие мощной пружины и человеческого усилия. Сочетание этих двух факторов спасло ему жизнь, потому что обшивка звездолета уже начала гореть в атмосфере планеты. Рычаг захлопнул капсулу вокруг кресла и высвободил пружину, выбросившую капсулу из кабины горящего звездолета. На этот раз он не успел закрыть глаза. От перегрузки в них потемнело и он потерял сознание.
Дабл Лэнд! Нейон Ти никак не мог понять, ни сразу, ни в последствии – то ли эти два слова, откуда – то изнутри, тюкнули его в голову и он проснулся, то ли первое, что пришло ему в очнувшуюся голову, были два эти слова. Так или иначе. В голове его пульсировало, словно кровь в висках: Дабл Лэнд! Дабл Лэнд! Еще не осознав, что остался жив, он осознал, что находится на планете Дабл Лэнд и открыл глаза. Перед глазами была серая пелена. Купол парашюта накрыл его вместе с креслом, под которым что – то неприятно булькало. Нейон Ти опустил голову вниз и увидел только свои колени над поверхностью черной жижи, окружавшей его пилотское кресло. Он поболтал ногами. Ноги были целы, и он почувствовал, что жижа была плотной и вязкой. При этом каждое движение вызывало боль. Он ощущал свое тело, словно комок боли, отбивавший всякое желание шевелиться. Он откинулся на спинку кресла и расслабился. Думать было не больно. Мысли не путались, но в голове шумело. Почему он прошел через силовое поле?! Видимо, это поле реагирует на электромагнитные волны, создаваемые работой звездолетных двигателей. Мой звездолет падал как болванка, с заглохшими двигателями и поле защиты не среагировало ни на двигатели, ни на электронику, которая выгорела при падении через экран. Да уж, все гениальное – в простоте,- вспомнилась ему древняя поговорка. Звездолет его сгорел в атмосфере как обычный метеорит. Если с судьбой звездолета все было ясно, то свое будущее он никак себе не представлял и снова потерял сознание.
Очнувшись, он с радостью почувствовал, что мышцы, сдавленные перегрузками катапультирования, расслабились, и боль отпустила. Вокруг по-прежнему была серая пелена, а внизу он уже по пояс сидел в черной жиже, но скафандр поддерживал постоянную температуру, и Нейон Ти не ощущал ни сырости, ни холода. Он отстегнул ремни от пилотского кресла, с трудом, поочередно, выдернул ноги из жижи и встал на кресло, после чего стропорезом начал кромсать купол парашюта, стремясь выбраться туда, наружу. Под лезвием стропореза купол с громким треском
