"Анфиса и Прометей". Книга 2-я. "Школа Громовой Луны". Глава 7-я. "Революционер - человек обречённый" (1967)

Владимир Веретенников (Савва)

"Анфиса и Прометей"

Роман в семи книгах

(художественное исследование)

Памяти поколения 70-х


«...Как будет это, когда Я мужа не знаю?» (Лука 1:34)

+ + +

Книга 2-я. «Школа Громовой Луны»

«Трагично то, что никто из строителей социализма не рискует сказать, что без борьбы со смертью нельзя и думать о социализме и что коммунизм не может быть построен без победы над смертью».
(Сетницкий Н.А. Письмо к А.М. Горькому. 3 мая 1936)


Глава 7:

«РЕВОЛЮЦИОНЕР — ЧЕЛОВЕК ОБРЕЧЁННЫЙ» (1967)

«Революционер — человек обреченный.  У него нет ни  своих интересов,  ни  дел,  ни  чувств,  ни  привязанностей,  ни собственности,  ни даже имени.  Все в нем поглощено  единственным исключительным  интересом,  единою  мыслью,  единою  страстью  — революцией».
(«Катехизис революционера»)


Эта глава заключает в себе следующие главки:

Продолжаем Мировую Революцию
Кто ты, настоящий революционер?
Рудин и Бакунин
Социалисты-утописты, декабристы, народники
Сергей Нечаев
Подпольная Россия
Вот здесь стояла Софья Перовская!
Народники, эсеры и Песня Солнца


Продолжаем Мировую Революцию

Анфиса думала (и записывала это потом в своей «Хронике тонущего корабля»):

«Слово «МЕЧТА» — это точно должно быть от слова «МЕЧ»! И она должна быть такой же сильной, острой и разящей! Как меч самурая!..

И разве только один Троцкий говорил, что мы должны стать «орденом коммунистических самураев»? И один Сталин говорил, что мы должны стать «орденом меченосцев»?..

Арина читала, что и кто-то из латиноамериканских революционеров говорил то же самое! А в Латинской Америке скоро обязательно будет огромная революция! Не только на Кубе!

Арина говорила, что на Кубе есть такой замечательный революционер — Че Гевара. Он аргентинец. И он собирается развернуть партизанскую войну (в том числе, и индейскую!) от Калифорнии — и до самой Огненной Земли!

Есть же люди!.. Не то что наши пентюхи!..

Если его поддержат индейцы — то победа революции точно обеспечена! Индейцы — прирождённые коммунисты! Это и наши знакомые этнографы говорили! И с капиталистическим гнётом не смирятся никогда! Если не сопьются — как наши чукчи. Но и наши чукчи — ещё себя покажут!

Мы с Никой думали: что если написать письмо Фиделю Кастро и Че Геваре, чтобы они как-нибудь поддержали борьбу племени шеванезов в Канаде? И других там племён, не только индейских?

Отец говорит, что наших советников на Кубе сейчас хватает. В том числе и совершенно нелегальных. И они подсказывают со знанием дела и всей обстановки.

Хоть бы кто-нибудь поддержал шеванезов!

Никто не поддержит — мы с Никой сами поддержим! Чего бы это ни стоило! А то какой смысл в этом квази-социалистическом прозябании?

Если бы только найти своих людей! С кем бы действительно можно было организовать Икарию!

Знакомая девочка из «коммунарского движения» говорила, что у них в соседней школе один мальчишка сбежал из дома — чтобы индейцев освобождать!

Как бы я хотела найти этого мальчишку!..»

…

Чем хуже у обеих подруг, Анфисы и Ники, обстояли дела в школе, и в общении со сверстниками, плюс прибавлялись всё время какие-нибудь домашние проблемы, то — тем сильнее они продолжали мечтать...

Они мечтали о полётах в Космос, где уже обязательно должны были существовать развитые коммунистические цивилизации (если не на Марсе — то на каких-нибудь других планетах), где уже побеждено всякое социальное зло — потому что побеждена смерть...

Они мечтали не только о помощи индейцам — но и о тщательном научном исследовании и спасении всех уцелевших первобытных племён, с их подлинным природным коммунизмом, и со всей их древнейшей на Земле шаманской культурой, полной разных мистических загадок и магических чудес...

Мечтали они и о грядущих мировых революционных событиях — тоже всегда с сильнейшим элементом и героической романтики, и космической фантастики...

И эти мечты уносили их очень далеко! То — в далёкое «первобытно-индейское» прошлое, то — в столь же далёкое космическое будущее...

А в настоящем — только всё множились и множились различные трудно разрешимые проблемы, и чаще всего, совершенно не романтического свойства......

…

А в это время — блистательно продолжалась и развивалась победоносная социалистическая революция на Кубе! Показывая пример — и всей Латинской Америке, и всему миру! Шла освободительная народная и партизанская война против американских империалистов во Вьетнаме. Освобождались от капиталистического гнёта — где относительно мирно, а где и не очень мирно — колонии и полу-колонии в Африке, Азии, и в той же Латинской Америке...

Надо было продолжать делать Мировую Революцию!..

И Анфиса с Никой (соблюдая определённые правила конспирации) упорно и настойчиво готовили из себя будущих разведчиц и революционерок...

…

Сказать, что обе подруги усиленно занимались спортом — значит не сказать почти ничего...

И отец Анфисы, и Герта, и дядя Паша, и тётя Стеша у Ники, а ещё гораздо больше Арина с Аликом, и другие из «солнечных коммунаров», из «звёздной гвардии коммунистов-космистов», учили их закаляться холодной водой, делать зарядку, плавать, бегать, прыгать, преодолевать разные препятствия, стрелять из пневматического ружья и из спортивного пистолета. Зимой — ходить и бегать на лыжах...

Уже говорилось отчасти, что обе подруги учились и стрелять из лука, и метать копьё и дротик, и постигать основы различного рукопашного боя, и всячески готовили себя и к суровой жизни в лесу, и к ещё более суровой партизанской борьбе...

И если тебя схватят — то надо суметь выдержать самые суровые пытки, но не выдать своих!..

…

И отец Анфисы, и Герта, и все «солнечные коммунары», верили — что, вслед за Кубой, социалистическая революция может начаться во всей Латинской Америке. Есть предпосылки для революции в Чили. В некоторых странах Азии и Африки — это точно. А, быть может, и кое-где в Европе. Например — в той же Греции...

Споров и разговоров об этом у них дома, и на даче, было очень много...

Отец Анфисы был информирован по этим вопросам гораздо лучше других. У него были свои друзья и знакомые в разных «органах» ещё со времён войны, когда он служил в разведке. Даже ещё и раньше — со времён испанской войны. Если не ещё раньше (Анфиса вспоминала про работу в секретном отделе ЧК ещё своего деда Харитона)... И он далеко не всегда высказывался в оптимистическом духе относительно перспектив Мировой Революции...

Но, в то же время, как казалось Анфисе — и не только ей одной — никто так не верил в Мировую Революцию, как её отец! И он умел во всех «коммунарах» поддерживать эту веру!..

…

И Анфиса с Никой слушали латиноамериканские революционные песни и музыку Микиса Теодоракиса, песни в исполнении Марии Фарантури...

Узнали и про Че Гевару — и, уже позже, прочли его потрясающий боливийский дневник...

И, конечно же, они не переставали задаваться вопросом: а когда же у нас появятся такие люди?..


Кто ты, настоящий революционер?

Анфиса писала в своей «Хронике тонущего корабля»:

«Говорили про кубинских и других латиноамериканских революционеров, про Фиделя Кастро, Че Гевару и про других. Гриша показывал их фотографии, которые у нас почти нигде не публикуют. Это — настоящие герои! Особенно Че Гевара...

…

Мне опять снился какой-то парень, какой-то мальчишка. Не то моего возраста, не то постарше. Иногда он был даже как бы почти взрослый. И будто бы он — латиноамериканский революционер! Или — сын какого-то латиноамериканского революционера. И он специально сбежал в СССР из какой-то страны в Латинской Америке от преследований. Кажется, даже из тюрьмы.

Но он ходит как неприкаянный, по какому-то огромному зданию, потому что здесь его никто не понимает и никто не принимает — и он здесь никому не нужен. И он снова собирается ехать в Латинскую Америку. Хотя его там могут и посадить в тюрьму, и убить...

И вот, я хочу подойти к нему и сказать, что здесь — тоже есть люди, которые разделяют настоящие революционные взгляды и готовы бороться! Но я не решаюсь заговорить с ним, хотя знаю, что по-русски он понимает. И я немного знаю испанский.

Я оказываюсь в другой комнате от него. И я знаю, что он уже принял решение об отъезде. И я думаю, что мне надо решиться — и подойти к нему, пока не поздно...

Я возвращаюсь в ту комнату — но его уже там нет!..

И меня охватила такая тоска — будто я осталась навсегда одна на всём белом свете! И моя жизнь потеряла всякий смысл!

Он был чем-то похож на Че Гевару. Хотя — и на Овода, и на Гурда, и на Уайти Джонса, и ещё на кого-то... Его внешность всё время менялась...

…

Я потом проснулась — и подумала: что вот, встретился бы мне какой-нибудь такой мальчишка, который предложил бы мне бежать с ним куда-нибудь в Латинскую Америку, или ещё куда, чтобы делать революцию. И что бы я ему ответила?

Ну, что мне ещё немножко рано, а когда я буду чуть-чуть повзрослее, тогда мы и решим окончательно этот вопрос. Так?

А нет ли в этом трусости? И предательства?

…

Я знаю, что Он — Он обязательно будет похож, хоть чем-то, хотя совсем не обязательно именно внешне, на Че Гевару! Это я знаю точно.

Хотя Его я до сих пор представляю себе очень смутно. Иногда мне кажется, что Он должен быть похож на отца. И что в Нём должно быть одновременно что-то и космическое, и индейское, и революционное от народников.

И что-то мне подобное про него не раз снилось...

Но когда я действительно серьёзно пытаюсь представить себе Его образ — то это непременно должно быть что-то совершенно героическое и титаническое!

Как у Прометея — который принёс человечеству Огонь.

Ведь именно такие люди — сейчас нужны человечеству! Но такие люди пачками не рождаются...

…

Нике тоже часто снится какой-то Герой. Хотя она и не очень охотно об этом говорит. Иногда — это какой-то кавказский джигит или абрек. Иногда — какой-то астронавт, как в «Сокровище Громовой Луны». А иногда — это какой-то тяжело раненный революционер-подпольщик, которого она пытается спасти.

Да, мне самой всё время что-то такое не то снится, не то мечтается. И иногда такая тоска берёт!..

Ведь должны же быть на свете такие люди! А иначе — о какой Икарии мы с Никой мечтаем?..»


Рудин и Бакунин

Когда Анфиса прочитала роман Тургенева «Рудин», её возмутило до глубины души, что Рудин отверг любовь так горячо влюблённой в него юной девушки Натальи, готовой идти за ним на край света, чтобы вместе делать революцию.

Неужели он — так умно, страстно, горячо, убеждённо и красиво говоривший об идеалах — просто трус?..

Но когда Анфиса прочла (позже добавленный Тургеневым) эпилог, где Рудин героически погибает на парижской баррикаде во время революции 1848 года, то она — простила ему всё!

Да, только так и надо умереть, в конце концов: на революционных баррикадах, с красным знаменем и с оружием в руках!..

…

И вот тут, когда Анфиса прочла этот совсем небольшой эпилог романа (о, великая сила искусства!..), она вдруг — так ярко представила себе Его — окровавленного, и умирающего на баррикаде из разного городского хлама! Умирающего так же, как умер Рудин...

Но — вот так, сразу, и умереть?..

Нет, она Ему не даст, ни за что не даст Ему