Карелина.
Наташа, увидев, что раненый может говорить, пошла искать Александра, а тот, всю ночь проскакав по полям, сидел теперь в кресле в библиотеке.
- Как Лиза? – живо спросил он, волнуясь за жену. – После я поговорю с ней...
- Позволю дать тебе совет: пока не говори с ней, для ее же пользы. А вот с кем тебе следует поговорить, так это с нежданным постояльцем. От уездного исправника было получено уже второе уведомление. Бог знает, как добралась до них новость, что мы подобрали раненого и обокраденного торговца, и, естественно, они хотят иметь какие-то сведения о грабителях, чтобы пойти по их следу. Похоже, он знатный человек, как мы и думали вчера. [прим:уездный исправник – чин начальника полиции в уезде, в табели о рангах соответствует коллежскому советнику или армейскому полковнику]
- Как его зовут? – рассеянно спросил Александр.
- Не знаю... Пойдем, спросим его... Думаю, тебе, как хозяину дома, он ответит...
Карелин согласился, и несколько минут спустя они с Наташей уже разговаривали с Лаврецким.
- Я из Москвы, – с трудом подбирая слова, рассказывал Федор, – торгую ячменем и пшеницей, и в Малороссию приехал исключительно... по торговым делам. Зовут меня Иван Ежов. Иван Федорович Ежов...
- Вы помните, как на вас напали грабители? – ненавязчиво поинтересовался Александр.
В эту секунду в комнату вошла Лиза. Она шла очень медленно и еще за дверью услышала, что ответил Федор. Лиза внимательно посмотрела на Лаврецкого, голова которого мирно покоилась на подушке. При виде любимой в бледном лице Федора не дрогнул ни единый мускул. Срывающимся от напряжения и усилия голосом он с трудом продолжал свой рассказ. Александр безучастно слушал непрошеного гостя, но, увидев жену, с улыбкой бросился к ней.
- Тебе лучше? – спросил он, заботливо подхватив ее под руку.
- Боюсь, Вы очень рано встали с кровати, Елизавета Ивановна, – холодно произнесла Наташа.
- Не беспокойтесь, я превосходно себя чувствую, – заверила соперницу Лиза.
Она посмотрела на раненого так, словно видела его впервые, и стала слушать его рассказ о нападении. Лиза была уверена – никто не знал, что лежащий на кровати человек был не кем-нибудь, а Федором Лаврецким, и старалась сохранить невозмутимый вид. Наташа примечала все, что говорил Лаврецкий.
- Не угодно ли Вам, Иван Федорович сообщить кому-либо о себе? – спросила, наконец, она, и Федор торопливо ответил:
- Не стоит беспокоиться, сударыня! Родителей у меня нет, а компаньону и московским приятелям я и сам напишу через несколько дней.
- Как вам будет угодно, господин Ежов, – со всегдашней любезностью заметил Александр. – И тем не менее, прошу Вас без стеснения говорить обо всем, что будет Вам необходимо. Наш местный лекарь, госпожа Маслова, будет присматривать за Вами. А сейчас позвольте откланяться, мы Вас оставим. Отдыхайте, ибо отдых – лучшее лекарство.
Князь обнял жену за талию и вышел из комнаты. Раненый и Наташа смотрели ему вслед.
- Сударыня, – пробормотал Федор, когда они остались одни. – Вам обязательно передавать сведения обо мне в сыск?
- Они уже дважды спрашивали о вас. Собственно говоря, сыска, как такового, здесь нет, и зачастую их делами занимается уездный исправник, а вот гражданская власть всего уезда – это князь Карелин.
Наташа тоже ушла. Сердце Федора продолжало неистово биться, и он поднес руки к груди. Его глаза внимательно осмотрели каждый уголок комнаты. Лаврецкого одолевала буря чувств – смесь тревоги, тоски, жгучего желания вернуть Лизу и не менее жгучего желания бежать. Терзаемый сомнениями, он отбросил одеяла, но резкая боль в ране остановила его.
- Я должен бежать, – прошептал он самому себе, – должен убраться отсюда. Так нужно, так нужно!..
Александр хотел продолжить с Лизой вчерашний разговор. Вечером их прервали, а теперь для разговора имелась еще бóльшая причина, касавшаяся их обоих. Но поговорить с женой ему не удалось, поскольку пришла Наташа.
- Приехал исправник, Александр, и хочет видеть тебя, – сообщила она.
Лиза тотчас же пошла к себе, но услышав звучавшие вперемешку голоса мужа, исправника и Наташи, развернулась и подошла к комнате, где находился Федор. Сейчас она была абсолютно спокойна и хотела знать правду
- Ты нарочно подстроил все это, чтобы оказаться в Карелинке, Федор, – обвинила она Лаврецкого.
- Нет, Лиза, клянусь тебе, нет. Я думал, вы живете в Петербурге и решил уехать. У меня здесь усадьба, и ее земли граничат с княжескими угодьями. Я ехал к себе, и на меня, действительно, напали, – уверял он, оправдываясь. – Само провидение свело нас, Лиза, от судьбы не убежишь! – обессиленно прошептал он. – А солгал я, назвав себя Иваном Ежовым, чтобы не скомпрометировать тебя. Я знаю, что князь ревнив, вспыльчив, а зачастую и груб.
- Кто тебе это сказал? – нервно спросила Лиза.
- В Малороссии все об этом знают, а я не мог не расспросить о нем. Я хотел знать, каков он, твой барин, которому тебя продали.
- Замолчи! – гневно приказала Лиза.
- Я замолчу, если тебе угодно, но вся эта ложь, которую ты считаешь недостойной, всё, что я сделал, я сделал только ради тебя, чтобы спасти и защитить тебя. Пойми это, прошу тебя!
- Ты поступил плохо, Федор. Князь Карелин не такой дикарь, каким ты нарисовал его... и он отлично знает... – Внезапно погрустнев, Лиза замолчала. В мозгу жарким огнем полыхнуло ужасное воспоминание о ее собственной лжи. О том, как она в порыве гнева запальчиво выкрикивала Карелину о своей мнимой любовной связи с Лаврецким. При воспоминании об этом ее сердце дрогнуло, а щеки покраснели.
- Лиза, – встревоженно спросил Федор, – о чем знает князь?
- О том, что он видел в моих глазах. Я сказала ему, что вышла за него без любви, и что любила человека по имени Федор Лаврецкий...
- Любила?! Ты хочешь сказать, что больше меня не любишь, что твоя любовь умерла? – Федор едва не плакал. – Ты это хотела сказать? Ответь!
Несмотря на боль, Лаврецкий попытался приподняться и протянул к ней руки, чтобы взять Лизину руку в свои, но девушка попятилась назад, помешав ему осуществить желание.
- Лиза, жизнь моя! – всхлипнул Федор. – Молчи, не говори. Я всё могу вынести – ужас от сознания того, что ты с другим, жуткую тоску о твоих поцелуях, которые никогда не будут моими... Я со всем смирюсь, кроме мысли, что ты меня не любишь.
- Бедный мой Федор. Я не хочу мучить тебя, но я ни в чем не виновата, так сложились обстоятельства. Я – жена князя Карелина, а он слишком верный и надежный человек, чтобы даже думать о преда...
Лиза вовремя отошла от постели больного. В комнату вошла Наташа.
- Прошу прощения, княгиня, – тихо сказала она мягким и спокойным голосом, хотя и несколько удивленно. – Я не знала, что Вы пришли навестить раненого. Я подумала, что Вы поднялись к себе в комнату, чтобы отдохнуть.
- Я не устала, Наташа, – любезным тоном твердо ответила Лиза.
- Хорошо, что господин Ежов тоже выглядит бодрым. Уездный исправник хочет с ним поговорить. Он уверяет, что через неделю поймает преступников.
Наташа поспешно вышла из комнаты, а Лиза не двинулась с места. Она не хотела, чтобы Наташа узнала, что ее приход к Федору заключал в себе какие-то тайные намерения. Александр, скорее всего, будет присутствовать при допросе, и Лиза решила подождать мужа здесь. И в самом деле, она не ошиблась, через несколько минут к Федору пришли Карелин и исправник. Застав жену в комнате раненого, Карелин удивился, но не подал вида.
- Останься с ними, Наташа, – попросил он Маслову и, подхватив Лизу под локоток спросил, обращаясь к жене. – Ну что, Лизонька, идем?
Девушка кивнула, они вышли из комнаты и, пройдя по прихожей, поднялись наверх. Мягко и в то же время решительно Карелин провел Лизу по коридору к длинной и узкой комнате с правой стороны. Войдя в комнату, он подвел жену к камину, в котором едва теплился огонь, и усадил в одно из кресел, стоявших возле него, а сам сел в другое.
- Ну что ж, если ты могла поддерживать беседу с этим несчастным торговцем ячменем, – с ласковой веселостью сказал Карелин, – то, вероятно, сможешь выслушать и меня. Сейчас ты выглядишь лучше и кажешься более спокойной. Так ведь?
- Да, Александр, я тебя слушаю…
Лиза посмотрела мужу в лицо. После новой встречи с Федором она невольно сравнила двух мужчин между собой, и, надо заметить, что в этой борьбе некогда столь желанный мужчина теперь уступал Александру. Сейчас, когда по-мужицки грубоватое и гордое лицо мужа со сверкающими, бездонными карими глазами светилось глубокой, но сдерживаемой страстью, она находила его красивым.
- Не так легко сказать то, что я должен, – начал Александр, – точнее, мы должны, потому что ты тоже хотела сказать мне что-то, когда нас прервали.
- Тогда это было бы легко, – мягко ответила Лиза, – ведь правда сама срывалась с наших губ, а теперь… это будет откровение по принуждению.
- Возможно, но поскольку многое изменилось… не для меня, Лиза, мои чувства почти не изменились, а для тебя…
- Почему ты говоришь так?
- Я – простой человек, и честен с тобой, как всегда.
- Скорее, нет, – почти кокетливо с улыбкой возразила Лиза.
- Ты называешь меня надменным и высокомерным?
- Ты не можешь отрицать это, Александр.
- Это ты надменна, Лиза. Ты можешь быть суровой, надменной и холодной, как снег на горных вершинах. Это не упрек, скорее, похвала, и я не придаю этому значения. В те первые дни, когда я познакомился с тобой, в те безумные дни, когда я жил в несбыточных мечтах, я смотрел на тебя, как на маленькую королеву, восхитительную, обожаемую и деспотичную. Ты терзала мое сердце, заставляя его страдать, чтобы оно привязалось к тебе еще сильнее. Ты понимаешь, что я хочу сказать, правда?
В улыбке мужа отразились столь глубокие чувства, что на глаза Лизы навернулись слезы. Ей отрадно было видеть, что это сильное сердце сдалось, и Лиза невольно смаковала мед триумфа. Она упивалась радостью своей победы и дрожала от волнения, боясь неизбежных слов, которые, возможно, снова разожгут костер его гнева. С безграничной верой она молитвенно сложила руки, прося бога о желанном чуде – чтобы прошлое изгладилось из памяти Александра, ведь ей так этого хотелось.
- Думаю, я мог бы и не говорить, ты и так знала мой секрет, – продолжил Карелин, – и он не был для тебя тайной. Чувства от женщины не скрыть, а ты женщина, Лиза, и замечаешь, что испытывает к тебе мужчина.
- Ох, Александр! – потрясенно воскликнула Лиза.
- Ну вот, я и сказал тебе о том, о чем раньше молчал, о своих чувствах. А теперь мне хочется, чтобы сказала ты.
- Но что мне сказать, если ты так смотришь на меня, так говоришь? – промолвила она, дрожа от волнения. – Мне трудно говорить, хоть это уже и не секрет. Кое-кто уже рассказал тебе об этом. Я знаю, Наташа разговаривала с тобой вчера вечером, а она не из тех, кто держит рот на замке…
- Тебе хотелось бы, чтобы она молчала?
- Я хотела сама сказать тебе об этом… - Лиза вскочила, дрожа от волнения, и руки Александра крепко и нежно обхватили ее.
- Ты подаришь мне ребенка! – воскликнул он.
- Да, Александр, я жду ребенка…
- Лиза, любимая, жизнь моя! – Он прижал ее к своей груди и с нежной страстью целовал, но не в губы, а в ясный лоб, сомкнутые ресницы, в мягкие золотистые волосы, а женская головка покоилась на его плече. – Ты подаришь мне
