Жара…невыносимая жара! Поток ветра, создаваемый мчавшимся на большой скорости автомобилем, никак не мог остудить её разгневанное состояние. Уже добрых два часа неслась она на своём новеньком «Бентли» по гладкому покрытию незнакомой дороги, не замечая ничего по сторонам. Только вперёд, дальше…дальше. Всё быстрее и быстрее. Её подгоняла какая-то неведомая сила и тревога. Келли не могла понять, почему в ней возникало чувство тревоги. Противно сосало под ложечкой и она будто проваливалась в воздушную яму. Через некоторое время состояние тревоги проходило, и она забывала о нём до следующего раза. А ещё очень хотелось подальше унестись от бесконечных придирок босса, чередующихся с неприятными намёками на близость и надоедливыми вызовами в кабинет под предлогами деловой необходимости.
- Старый развратник, кретин, мерзкий старикашка, и…и…. За дорогу она исчерпала весь запас подходящих ругательств, адресованных новому боссу, главному редактору крупного издательства, в котором работала журналисткой.
Но всё же, нужно отдать ему должное, старикашкой он не был. Немного за пятьдесят, плотный, невысокого роста с залысинами и давно обозначившимся брюшком, вот неполный портрет, подходящий под описание. В костюме, оставляющем желать лучшего, и плохо начищенных туфлях - являющихся первым признаком неряшливости, он появился на пороге редакции с полгода назад, тут же разрушив все устоявшиеся традиции. Наспех познакомившись с сотрудниками, он уже через пару дней вызвал её в кабинет и, оглядев странным взглядом, заявил:
- Неплохо работаете, милая, присаживайтесь. Мне нравится стиль вашей работы. Он заключается в умении схватывать то главное, ради чего другие бьются годами. Ваши публикации вызывают бурный интерес в определённых кругах.
Он не сообщил ей, ровным счётом, ничего нового.
- Занятно, - подумала девушка, - Что же дальше? Келли сидела напротив и пыталась понять, к чему клонит этот старый лис. В редакции уже успело сложиться определённое мнение о боссе, которое вряд ли можно было назвать лестным. Взгляд его глаз, неопределённого цвета, блуждал по девушке с нескрываемым восхищением. Она умела одеваться эффектно и просто. В то же время, даже несведущему в моде человеку было с первого взгляда ясно, что одежда далеко не из дешёвых магазинов.
Келли уже настолько привыкла, что её разглядывают, что не обращала на излишне любопытных никакого внимания. То есть, ей, конечно, было приятно нравиться собеседнику, но сейчас был не тот случай.
- Так вот, милочка…Э-э…
- Келли. Зовите меня, пожалуйста, Келли. Мне неприятны такие фамильярные обращения, тем более, на работе. И если можно, по сути дела. Чем могу помочь? У меня ещё куча нерешённых вопросов и пара неотложных встреч, не моргнув, соврала она. У неё, как раз сегодня был свободный вечер. Келли мечтала о горячей ванне с горой благоухающей пены. Чтобы потом, укутавшись в пушистый махровый халат, потеряться в большом уютном кресле, при этом не забыв захватить с собой бокал вина. Ей хотелось побыть одной и подумать о чём-то приятном.
- Хорошо, Келли…
Голос босса вернул её к действительности. Она даже не заметила длительной паузы. Бен тоже не ожидал от неё такого резкого тона, и теперь лихорадочно обдумывал тактику своего поведения. Отступать было не в его правилах.
- Хорошо, как скажете, зовите меня тоже просто, Бенджамин, можно Бен. Нацепив на себя холодную маску деловитости, Бен попробовал подойти к девушке с другой стороны.
- Суть в том, что я намерен возложить на вас кое-какие обязанности по отделу криминальной хроники, - выпалил Бенджамин сиюминутно выдуманную причину.
- В отделе не хватает журналистов, материалы требуют своевременного изложения, а у вас это превосходно получается. К тому же, лишние гонорары никому ещё не помешали.
Келли недовольно хмыкнула. В деньгах она особо не нуждалась. Большим тиражом вышли в свет две её книги, по одной из которых ещё и принципиально обсуждался вопрос постановки фильма с одним очень известным режиссёром. Бен ничего не знал об этом, а она не собиралась убеждать его в своей материальной независимости. Работа журналистки приносила ей огромное удовольствие и массу впечатлений от незабываемых встреч с интересными людьми. Она любила эту беспокойную работу и согласна была делать её даже бесплатно. Сделав вид, что она смущена от предложения заработать больше, Келли застенчиво ответила:
- Спасибо, мне хватает, но не вижу причин отказываться от возможности помочь любимой редакции. Благодарю за оказанное доверие и столь лестный отзыв о моих статьях.
- Ну, вот и славненько, - произнёс Бен, моментально сменив маску и тембр голоса. - Я надеюсь, мы с вами сработаемся. Бенджамин порывисто взял её руки и заглянул ей в глаза. И тут, Келли, наконец-то, всё поняла. "О, Боже, только не это!" Он был не в её вкусе. Мало того, он был ей совершенно неприятен. Келли быстро высвободила руки и, сославшись на неотложное дело, поспешно выскочила из кабинета босса.
- Безмозглая дура, опять вляпалась! – негодовала Келли. Она уже ненавидела свою эффектную внешность, так необходимую ей в её работе.
- Ну самцы, похотливые самцы! Ничего, кроме спаривания, нет в их безмозглых головах!
Новая секретарша Бенджамина окинула любопытным взглядом Келли, проскочившую мимо неё.
- Рыжая бестия! – со злостью подумала о ней Келли, - надо же, и секретаршу под себя подобрал, такую же неприятную и скользкую.
Келли не ошиблась. У неё вообще был особый нюх на людей. Рыжеволосая веснушчатая Дороти, так тщательно скрывавшая свой недостаток под толщей профессиональной косметики, в своё время влюбилась по уши в проходимца, который быстро прокутил все её сбережения и сбежал в неизвестном направлении с пышной красоткой. С тех пор Дороти не верила никому и с явным презрением относилась ко всем смазливым особам, вроде Келли.
Келли помчалась вниз по лестнице, не дожидаясь вечно занятого лифта. Забежала в свой отдел, схватила сумочку и, бросив на ходу привычное «чао», вылетела на улицу. Возле редакции, на стоянке для автомобилей сотрудников, ждал новенький «Бентли», подаренный отцом ко дню рождения. Обычно она не имела привычки брать у него деньги, предпочитая выкручиваться в этой жизни самостоятельно, но он так настаивал, что Келли не смогла отказать ему в этой прихоти. Тем более, что это было для него сущим пустяком. Крупный банкир, имеющий огромное состояние, часто пытался баловать дочь дорогими подарками, каждый раз натыкаясь на какую-то незримую стену. Дав дочери блестящее экономическое образование, он не понимал, что она делает в стенах этой захудалой редакции. Только намекнув ему, она могла получить в этой жизни всё. Но Келли была не из числа потребителей и прожигателей жизни. Ей до всего нужно было докопаться именно самой. Она любила своего отца, но никогда не злоупотребляла этим чувством. Характером вся в него, такая же упрямая и целеустремлённая, Келли знала, что отец любит её и ценит в ней эти качества.
Ей всё же удалось осуществить свою мечту о ванне, и теперь девушка сидела в уютном кресле, стоявшем почти посередине большой комнаты, поджав под себя ноги, и цедила через трубочку холодный зелёный чай с лимоном. Было жарко, и пить вино расхотелось. Крепкие напитки Келли старалась не употреблять совсем. После них она долго не могла сосредоточиться, что мешало работе. Сделав себе пару хрустящих тостов, вновь вернулась в кресло и включила телевизор. Шел обзор вечерних новостей, как раз то, что нужно было Келли, и она приготовилась внимательно слушать.
Резкий телефонный звонок заставил её вздрогнуть.
- Ну, вот так всегда! Только захочешь сосредоточиться, как…
Келли сняла трубку.
- Хеллоу! Келли, ты дома, дорогая! Ну, наконец-то! Ты себе представить не можешь, сколько мне тебе нужно сказать! Ой, что сегодня было!
Неумолкающая трель звонившей подруги заполнила всю комнату. Келли поспешила переключить телефон на обычный режим и перевела дух.
- Может, ты всё же дашь мне вставить слово приветствия, а потом щебечи сколько угодно, Сьюзи, - перебила Келли, улыбаясь трубке. Она не видела свою взбалмошную, но милую и безобидную подружку больше недели и успела соскучиться по ней. Её невозможно было воспринимать без улыбки. Сюзанна была женой Рика, её бывшего босса, предшественника Бенджамина. Невозможно было понять, как уживаются вместе эти два совершенно разных человека. Рик, такой спокойный, рассудительный и уравновешенный и Сьюзи, вулкан о двух ногах. Но, тем не менее, они любили друг друга, и это было видно.
- Когда ты приехала, Сьюзи? Давай ко мне! У меня есть твой любимый мартини.
- Нет, к сожалению, не могу, дорогая, ещё куча дел. Я обещала Рику, что всё успею. Лучше ты к нам вечером. Будет весело. Придёт Пол. Он звонил, спрашивал о тебе. Ты как, ещё не перебесилась? Не понимаю, чего тебе нужно. Мужики по тебе сохнут, а ты так ни к кому и не прильнула.
- Сьюзи, опять ты не даешь вставить мне слово. Во-первых, я не лиана, чтобы льнуть к кому-то. А во-вторых, Пол мне неприятен. Ну, не знаю я, что со мной происходит, когда остаюсь с ним наедине, понимаешь? Я становлюсь ледышкой, как, впрочем, и с другими, хотя опыт у меня не слишком большой.
- Родить тебе надо, вот что Келли! Я же вижу, как ты на нашего Брентона смотришь.
- Сьюзи, не начинай снова. Я больше не могу это слышать. Не может у меня быть детей, пойми ты, наконец…
- Ладно, ладно, не кипятись, подруга. Но и ты послушай меня. Это мнение только одного специалиста. Не спорю, не спорю, хорошего, но и здесь возможна ошибка. А потом, не забывай в каком веке мы живём. Сейчас за деньги сама знаешь, всё делается. А папашку подберём, не волнуйся. А чем не хорош Пол? Ну, молчу, молчу...
- Наконец-то, сама поняла или…
- Сама, сама! Чушь сморозила, виновата. Ты же у нас без любви ничего не можешь делать.
- Вот, именно, Сьюзи. И давай больше не будем возвращаться к этому разговору. Кстати, в котором часу вы собираетесь? Хорошо, к семи, да, непременно, да-да, если не возникнут более важные дела. Сьюзи, я кладу трубку, всё, чао!
Келли перевела дух. Всё, теперь вечер свободен! Она выключила телевизор и всё же плеснула в бокал немного мартини.
- Так, чем бы заняться? Может дописать последнюю главу романа? Всё никак руки не доходят. Но, Келли тут же отмела эту мысль.
- Только не сегодня,- она вновь ощутила какую-то непонятную тревогу, как будто кто-то пытался ей что-то сказать.
- Господи, что со мной? Ведь это чувство стало повторяться чаще. Нужно посоветоваться со специалистом, хотя, что они могут знать обо мне. Келли не любила оголять перед кем бы то ни было свою душу. Разговаривать об этом с единственным близким человеком, отцом, тоже. Она осознавала, что чувство тревоги как то связано с ним, но не знала причины.
Отец. Сильная, волевая натура. Сколько помнила себя Келли, она очень любила его и немного побаивалась. Отчего? Детство она поминала смутно. Так до сих пор и не знала, куда подевалась её мама, и уже не помнила её.
Только один-единственный случай жил в её сознании до сих пор. Вот у неё сильный жар, она мечется в постели, не находя себе места и кричит:
- Мама,
