предрекал в таких ситуациях друзьям «трагическое» расставание с капиталом после развода, когда те вдруг меняли жен на молоденьких красавиц. А сейчас... ничего не мог поделать с собой – эта девушка притягивала его, как магнит. Сначала подумал – кризис среднего возраста, а потом понял... это страсть, с которой не в силах бороться.
Когда-то... он был безумно влюблён, но струсил, о чём жалел всю жизнь. Да и дочка босса повесилась на шею, пришлось расстаться со «свободой».
С женой пришел более, чем достаток – богатство, но... любви не было. Даже когда родился сын, те чувства, что испытывал с Вероникой, с Лизой... не проснулись.
... Илья заказал в турбюро два билета на разные даты на Мальдивы и... решил срочно встретиться с Машенькой. Её смех звучал у него в ушах, серые глаза будоражили душу, а к длинным музыкальным пальчикам хотелось постоянно прикасаться и целовать. Он не мог ни о чём и ни о ком думать – мысли об этой девушке сводили его с ума.
... Мария, переполненная противоречивыми чувствами, понимала, что совершила опрометчивый поступок, взяв деньги. Ей мог бы помочь советом друг, Вовась, (так она любила его называть) надо было срочно с ним встретиться и окончательно выяснить отношения. Да и не мешало пополнить иссякающий запас остроумия, который она черпала от общения с ним.
Поехала на его съёмную квартиру. На звонок... дверь открыла незнакомая девушка. Маша не развернулась, чтобы сразу уйти, была уверена, что он её любит, и не может так быстро поменять на эту, пусть не дурнушку, но просто... никакую... девицу.
– Вам кого? – спросила незнакомка.
– Мне нужен Вольдемар.– сказала Мария, нарочно изменив его имя.
– Такого здесь нет. Жил до меня Владимир, да он уехал. Ему предложили хороший контракт в Канаде, он же классный программист. Мы учились вместе. Улетел на разведку.
– Я оставлю номер своего телефона. Передайте, пожалуйста, когда он вернётся.
– А кто вы?
– Его невеста.
– Как?
– А вот так. И у нас будет скоро ребёнок.
Маша добавила это для пущей убедительности, (хотя у них не было близких отношений) чтобы та не раскатывала губки на её Вовасика. Только сейчас она поняла, как ей страшно его потерять.
– Сама сообщить ему... я не могу – он недоступен.
– Да, у него украли телефон, он купил новый и поменял номер.
Она попрощалась и ушла, предавшись раздумьям. На душе было поганенько. Теперь ей придётся самой принимать решения... не удалось подпитаться его остроумием. И почему она не догадалась взять у этой девушки номер телефона... Нет, будет ждать его звонка. И, наверное, пора заканчивать этот спектакль.
Позвонил Майкл.
– Слушай, цыпа, ты что сделала с отцом? Кредит открыл безразмерный. Приходи за расчётом.
– Никакая я тебе не цыпа. Мне ничего от тебя не надо. Ты неплохой парень, но... знаешь ведь... герой не моего романа. Кончай прожигать жизнь, берись за ум. У тебя есть диплом – пошевели мозгами – ты же не глупый... Клубы, вино, наркота... до добра не доведут. Обо мне забудь. Не твоего поля ягодка.
... Не собиралась она «доить» одновременно папахена и сыночка.
Майкла задела её отповедь. Какая-то нищебродка пытается поставить его на место... В душе шевельнулось странное чувство – обида, перемешанная с завистью и злостью и... с чем-то ещё таким, что...
«Даже от денег отказалась из-за презрения ко мне...» – подумал он с горечью.
Да, оказалось... Маша ему не совсем безразлична.
Он позвонил отцу.
– Батя, мне нужно дело, надоело болтаться и прожигать жизнь.
– Как я ждал этого, сынок! Боялся в тебе ошибиться. Приезжай после обеда, я тебя со всеми познакомлю. Понравится бизнес – позже введу в Совет Директоров и... двигай вперед, мне на смену.
Прошла неделя, а Маша так и не могла решить, как поступить – вернуть деньги или улететь, куда глаза глядят. Звонок Ильи Львовича застал врасплох.
– Надо поговорить, Машенька. Давай встретимся около Александра Сергеевича.
– «На Пушке»?
– Да, я здесь по делам. Буду тебя ждать у памятника.
– Хорошо, я скоро подъеду.
– Машенька, продиктуй, пожалуйста, данные твоего загранпаспорта.
– Зачем?
– Все вопросы потом.
Она продиктовала.
Забрала снятые со счёта деньги, положила паспорт и сберкнижку в сумочку, решив всё возвратить, и пошла на метро.
Илья Львович выглядел великолепно. Он был в чёрном смокинге, шелковом сером жилете... с бабочкой. И опять она чувствовала волнение, когда он целовал её пальчики. Ей показалось, что он побледнел и осунулся.
– Спасибо, что не задержалась, Машенька. У меня недалеко отсюда проходил симпозиум. Приглашаю тебя поужинать в Арагви.
– Ну что вы? Я не одета и не готова.
– Главное – ты ещё не ужинала?
– Нет.
– Вот и ответ. На тебя что ни надень, все равно будешь красавица. Тебе не нужны ни массажи, ни макияжи, ни фирменные тряпки... чтобы хорошо выглядеть.
– «Во всех ты, душенька, нарядах хороша...» – добавила девушка.
– Ха-ха-ха... Маша! Какая ты удивительная!
– Я должна Вам сказать...
– Ты мне ничего не должна. Я голоден, как зверь. Там и поговорим, когда насытимся. – произнёс Илья с улыбкой.
Их проводили в маленький зальчик ресторана, и оркестр негромко заиграл песню Сольвейг, Эдварда Грига – «Ко мне ты вернёшься и будешь со мной...» Было похоже, что музыканты ждали прихода именно этой пары. Столик был заказан в уютном уголке, недалеко от эстрады. Романтическое интимное освещение намекало на что-то непредсказуемое... В серебряном ведерке во льду стояла бутылка шампанского «Мадам Клико». Официант появился как из-под земли, наполнил фужеры и спросил: – Холодное подавать?
– Да, и следом сразу горячее. – ответил Илья.
Маша молчала. Этот натиск её ошеломил.
– Илья Львович, зачем всё это? Вы что, выкупили весь зал? Кроме нас здесь никого нет. Боюсь, я не оправдаю Ваших надежд.
– О чём ты, дорогая? В Арагви... таких залов... тьма.
– А я решила всё Вам вернуть. Понимаю, поступила дурно, взяв деньги.
– Давай сначала выпьем шампанского, а потом поговорим. Прости, я всё заказал заранее.
После первого бокала им принесли черную икру с осетриной.
– Ешь, не скромничай – растолстеть тебе не грозит. Посмотри, какое нам подали пхали из овощей, запечённых на мангале! Когда попробуешь чакапули из молодого барашка, будешь долго о нём вспоминать.
Официанты несли блюдо за блюдом... стол ломился от яств.
– Пусть они остановятся, я не настолько голодна. – взмолилась Маша
Илья подливал и подливал ей в бокал шампанского, и она слегка опьянела.
– Нам столько не съесть... И пить я больше не буду, а то Вам придется уносить меня на руках. Фрукты и десерт пусть уберут.
И я... хочу вернуть деньги – это была глупая затея.
– А вот с этого момента начнём сначала. Повторять не буду, что это твой аванс. Забудь. У меня на балансе есть статья – благотворительность. Пусть будет так, если это тебя волнует.
Тут подошел официант и передал Илье большой конверт. Он его вскрыл.
– Маша. Я купил тебе билет на Мальдивы, лети и отдыхай, наслаждайся райской жизнью и... живи дальше.
Он взял её сумочку и положил в неё путёвку, ваучер, страховку и электронный билет на самолёт, чтобы Маша не могла отказаться.
– Тебе осталось взять с собой загранпаспорт и чемодан. Послезавтра ты вылетаешь. Успеешь собраться?
Маша внезапно протрезвела.
– Или Вы хотите от меня избавиться, или... я чего-то не понимаю...
– Тебе и не надо ничего понимать. Лети и отдыхай на всю катушку.
Илья довёз девушку до дома на такси и... ни разу «не прокололся», с его стороны не было даже поползновения поцеловать, хотя бы в щёчку.
Маша была настолько потрясена произошедшим, что... ничто разумное не лезло в голову.
***
Маша легла спать, но подкралась бессонница и мучила её до поздней ночи. Как Вивьен Ли из фильма «Унесённые ветром», она бормотала вслух знаменитую фразу, словно мантру:«Я подумаю об этом завтра, я подумаю об этом завтра...»
... Её преследовали кошмары... Будто стояла жара, хотелось искупаться в океане, (там в воде стоял Вовась) но дойти до него она не могла – не пускала дьявольская физиономия Ильи Львовича. И что бы она не предпринимала, перед ней висела страшная рожа и смеялась. А Вовка её не видел.
На самом деле, Илья (как она мысленно его называла) был хорош собой, высок и строен – видимо занимался спортом, не страдал чревоугодием и почти не имел вредных привычек. Его интеллигентность производила впечатление, но... девушку не интересовали «папики».
Она ждала звонка из Канады днём и ночью... Владимир не мог не ответить.
Утром её разбудила бабушка. Она увидела разбросанные вещи, открытый чемодан, спортивную сумку... и испугалась, что внучка хочет от неё уйти.
– Маня! Ты что, вздумала меня бросить? – воскликнула она, чем разбудила любимицу – Каюсь, была строга с тобой в воспитании, но в Москве нельзя иначе, моя девочка.
– Ой, как спать хочется... Скоро на работу пойду... не поваляешься...
И тут пришло решение.
– Послушай, бабуля. Я завтра улетаю за границу. Отдохну, на мир погляжу, привезу тебе картину с неграми на плантации, которые несут полные корзины фруктов на голове... У Катьки такая висит на стене. Супер! Там они стОят копейки. Вставим в рамку и повесим тебе в комнату. Красотища-а-а!
– Зайка моя, где ты столько денег возьмёшь? И не надо делить шкуру неубитого зверя. Еще не улетела, а уже всего накупила.
– Это не проблема, денежки я уже заработала.
– Каким образом...?
– Не волнуйся и никогда не думай обо мне плохо. Я устроилась в одну престижную фирму и получила аванс. Скоро заживём, как королева с принцессой. А сейчас я схожу разменяю еврики и оставлю тебе на расходы. Жди и не тоскуй, отдыхай от меня – через две недели вернусь.
– Тебе что, валютой заплатили? Куда летишь-то?
– Да, бабуль, причём хорошей валютой, евриками, а не баксами. Лечу на Мальдивы.
Вздохнув, бабушка пошла ставить тесто на пирожки, а та... побежала за новым купальником, сланцами, марлёвкой и... красивым бельём. Деньги-то теперь были... а угрызения совести на время её оставили. Совесть – она ведь такая... как хомяк, или спит, или грызёт. У Маши она, очевидно, уснула.
Решила чемодан не брать. В небольшую спортивную сумочку (через плечо) бросила шортики, несколько красивых маечек, сарафанчик, который сшила сама, зубную щётку и то, что купила. Сверху положила документы и приготовила белые хлопчато-бумажные брючки.
К документам приложила свой оберег – фотографию родителей, с которой никогда не расставалась.
Зазвонил сотик. Это оказался Илья Львович.
– Машенька! Завтра в семь утра будь готова, мой водитель отвезёт тебя в Шереметьево.
– Как мне неловко... Вы не будете думать обо мне плохо? «нЕкала-нЕкала», а сама собираюсь лететь. И честно признаюсь, так счастлива – нет слов!
– Выбрось глупости из головы. Что ни делается – всё к лучшему. Отдыхай, тебя ждёт «тяжкая» работа в фирме. Лучшее лекарство от безделья – постоянный и честный труд.
– Ага, согласна. Лишь адский труд заслуживает райского отдыха. А я, похоже, перетрудилась...
И они оба рассмеялись.
У Маши стало легко на душе. – «Чего накручиваю себя? Мне просто повезло»!
Ночью ей опять не спалось. Встала рано утром, приняла контрастный душ, чтобы окончательно проснуться. Бабуля уже колдовала на кухне. Вышла на улицу без пяти семь, знакомая Ауди уже стояла у подъезда. Водитель быстро домчал её до аэропорта.
