Сестричка

    Володя и Таня были братом и сестрой погодками. В 1941 году Володе исполнилось 16 лет. Будучи сыном старого коммуниста и, движимый патриотизмом, он подделал дату своего рождения в паспорте и ушел на фронт. Домой он так и не вернулся: пропал без вести. В 1968 году венгерские пионеры обнаружили в окрестностях озера Балатон братскую могилу, в которой был захоронен Володя. Он погиб в марте 1945 года, не дожив до своего 20-летия трех дней.
    Таня после школы поступила на курсы медсестер и, закончив их, была мобилизована на фронт. Первые шесть месяцев она работала на санитарном поезде. (После войны, всю свою жизнь, а прожила она 81 год, мама не могла ездить в поездах: настолько тяжелыми были воспоминания об этом времени.) Санитарный поезд разбомбили. Тане повезло: она осталась живой и невредимой. Всех оставшихся в живых медработников направили в 5-ую ударную армию (5-ый Украинский фронт).
    Появлялись они всегда в одно и то же время - к десяти вечера, со стороны заката. Можно было сверять по ним часы, когда со своей истинно немецкой пунктуальностью, "юнкерсы" прилетали бомбить городок Сарны и близлежащую взлетно-посадочную полосу, где хозяйкой пункта приема раненых была 18-летняя медсестра Таня Жабина.
    Первый налет на только что оборудованную полосу застал ее врасплох, въелся воспоминанием о методично и неустанно пикирующих хищных тенях, ориентирующихся по сигнальным ракетам бандеровцев: "Лежишь, прижавшись к земле, и чувствуешь, как сердце в спину колошматится".
    Однажды Таня, возвращаясь на свой пункт после очередной бомбежки, обнаружила развороченное взрывом захоронение. Копнули и ... Сколько же людей и старых, и малых было засыпано тут фашистами! Так и построили санитарный пункт на костях, а молодая медсестра жила там и не знала...
    На войне привыкали ко многому тому, что в мирное время казалось невозможным, немыслимым. И Таня привыкла успевать принимать раненых, доставленных трудягами ПО-2, вместе с летчиками, надрываясь от тяжести носилок.
    Появления при бомбежках запыхавшегося старшины разведки, кавалера ордена Славы, Вани Пикалова удивляли, радовали, волновали её. 
    Была у Тани блузка "вышиванка". Очень она шла молоденькой девушке, привыкшей к военной  форме. Надевалась эта блузочка очень редко: по случаю концертов и танцев. Красивая была, но уж больно старенькая, и Тане постоянно приходилось её штопать. Как-то пришел Ваня проведать свою симпатию после очередной бомбежки и застал её  за "рукоделием". Взял да и разорвал блузку, мол, не стОит с ней возиться - на ней латок больше, чем ткани. Таня в слезы, а он успокаивает: "Не плачь, будет у тебя новая блузка". А на следующий день притащил из лесу парашютного шелка от немецких осветительных ракет. Хватило всем медсестричкам на блузки.
    Бывало, в полевой госпиталь попадали раненые пленные немцы. Делает Таня перевязку такому, а в глазах темнеет от ненависти, но что поделаешь - обязана лечить.
    А потом была радость вступления в отбитую у фашистов, полностью разрушенную Варшаву, а позже - в Берлин.
    А 8-го мая 1945 года Тане и нескольким медсестрам было приказано приготовить в Карлхорсте банкетные столы и комнаты для отдыха для военачальников. Девушки знали, к чему эти приготовления. Вскоре, после подписания Акта о безоговорочной капитуляции Германии, довелось им увидеть, зашедших отдохнуть, Жукова, Рокоссовского, Василевского, Соколовского. После звонка и доклада Верховному Главнокомандующему Жуков налил вина в бокалы и предложил медсестрам первыми выпить за Победу.