лучших своих друзей - Гаста, Воблика, Асаулы, которого уговорил быть сватом. Специально по такому поводу сшил себе новые сапоги, начистил их и натер так, что зеркала было не нужно, купил на ремень серебряную пряжку, одел не шею серебряную же цепь с гривной, полученную из рук короля, вырядился во все лучшее, побрил с утра рожу, смазал волосы маслом, расчесал их, и в таком виде явился перед бароном Людвигом. Снял с пояса мешочек, развязал и извлек из него золотое колечко. Тут же было объявлено о помолвке Мера с Ариной.
Свадьба должна была состояться через месяц, в конце сентября, но не состоялась, и помешала этому такая же случайность, как та, что свела Арину и Мера вместе.
Однажды Мер невольно подслушал следующий разговор:
- Да, что и говорить, непростые теперь времена для столбового дворянства. Раньше, бывало, прежде чем назначить кого-либо на должность, смотрели его родословную, чтобы, не дай бог, не оказался у него в подчинении кто-то из высших его родом. Таков был закон. А теперь? Родословные книги сожжены, местнические тяжбы запретили. Даже незнатный дворянин может понукать теми, с кем раньше и за стол не посмел бы сесть! Тот сыч, что сидит в Южном Близнеце, Иммануил, носит герцогский титул, хоть самого никчемного рода! Предки его владели клочком дремучего леса, и всех крепостных - полдюжины дровосеков! Жили тем, что обирали на дороге проезжих. А летал точно орел! Заведовал военным приказом! К счастью, теперь не летает, крепко замурован в своем гнезде. При Миарате мы показали, что можем воевать и без него! Подождите, вот граф Александр возьмет эту гоблинскую крепость Безымянку, тогда вовсе спета песенка нелюдей! А посмотрите, сколько таких выползней в королевском совете! Лезут вверх всеми правдами и неправдами, и закон этому потворствует! - говорил какой - то старый вельможа, вокруг которого остальные вились как мухи вокруг кучи навоза.
- Но и это не самое страшное. - подпевал ему другой, помоложе и рангом явно пониже - Теперь бывает и так, что простолюдин получает титул и становится ровней нам. Каждый купец-оболтус норовит стать дворянином за горсть червонцев. Деньги теперь дают то, что раньше давали только благородная кровь и сотни лет верной службы трону, из поколения в поколение.
- Его величество считает, что таким путем укрепляет государство, - сказал старик - но ведь это идет во вред всему дворянству, опоре всякой власти! Сегодня любой сможет войти в наш круг, а завтра мы и вовсе растворимся среди пришельцев, и тогда что - анархия! Дают мужикам титулы за какие-то заслуги. Раньше и пятака на водку было достаточно, и знай королевскую милость! Вот еще: разрешили им жениться на дворянках и выдавать своих дочерей за дворян. Да вот, поглядите туда! Этот вообще из крестьянской семьи, отец его по сей день пашет в поле, а он ведь тоже, хочет жениться на дворянке. Что бы вы сказали раньше на такое? А теперь всякому сброду воля дана!
- Он, кажется, все слышал.
- Слышал? Ну и что? Нет, поглядите, он, кажется, идет сюда. Посмотрим же, что он нам скажет!
И Мер сказал, как умел. Такого краткого и в то же время эмоционального и предельно ясного доклада о генеалогии его собеседники не слышали никогда, как не слыхали никогда некоторых слов и оборотов, употребленных Мером сгоряча, касавшихся и почтенного незнакомца, и мамы его, и папы, и бабушек, которые, честно говоря, тут были вовсе не при чем.
И все бы ничего, но не знал Мер, что перед ним - Дален, герцог из рода Лигерсвейдов, член королевского совета, глава посольского приказа. Ни один посол не выезжал из Гроунса, не получив от Далена указаний. Приняв любую делегацию из соседнего государства, король советовался именно с ним, и высоко ценил его, так же как и Най - первый министр, фактический правитель страны, во всем полагавшийся на Далена в делах внешней политики, хотя и не разделявший его взглядов на родословие.
Посреди ночи Арину разбудили Злата, ее кормилица.
- Госпожа! Там у ворот Мер сын Месеров - говорила она - и с ним еще четверо. Они, кажется, готовы разнести ворота, и кричат, что так и сделают. А Вальдемар их не впускает.
- О Боги! Скорее впустите! Велите Вальдемару, чтобы впустил!
Арина выбежала ему навстречу в плаще, накинутом поверх ночной рубашки, босиком и с непокрытой головой. Мер вошел в зал в сопровождении Златы и Вальдемара - управляющего замка. Тот распорядился:
- Зажгите Свет!
Когда это было сделано, то Арина смогла разглядеть Мера. Он был мокрый до нитки (шел сильный дождь), весь в синяках и с рукой на перевязи.
- Что они с вами сделали! - вскрикнула она.
- Это ничего, так, помяли меня немного ихние холуи. Сначала паскуда этот, жополиз, драться полез, Марк, но его я быстро остудил. Потом уже стражники подоспели… Но Арина… это… я попрощаться приехал.
- Я все знаю! Ко мне приезжал человек от Далена.
- Что?! Сюда приезжал?!
- Да, советовал больше не видеться с вами, говорил…
- Что!? Что говорил!?
- Что эта свадьба, если состоится, принесет нам одни несчастья. И отец сейчас в Гроунсе, за ним присылали оттуда. Най присылал за ним.
- У-у-у-у! Старый пес!
- Но все образуется, со временем забудется все, король милостив!
- Святой Варфоломей, как жестоко ты меня караешь! - прошептал Мер - Так ты еще не знаешь ничего.
- Что еще?
- Я уже попробовал королевской милости.
- Но что…
- Они связали меня и бросили в подвал, придурки! Я разорвал их веревки, вышиб дверь и ушел в слободу. А вечером туда приехал гонец от короля. Он привез магистру приказ, чтобы долой меня из полка. Иначе его величество грозится навсегда отказаться от услуг полка и все владения в Мёзии в казну забрать.
- И что, ваш магистр подчинился?
- Ему пришлось. Король выполнил бы свою угрозу - он во всем слушается этого каргалыгу Ная, а тот не на шутку зол на меня. Но он сам связал себе руки, сам недавно объявил своим указом упреки в низком происхождении оскорбительными. Только прощать меня они с Даленом тоже не собираются. С гонцом в слободу приехали драгуны, у них приказ - взять меня под стражу.
- Боги…
- И сопровождать до границ королевства, не позднее завтрашнего утра. Я еле вырвался оттуда, они преследовали нас по пятам.
- Нет! Нет, этого не должно быть! - Арина кинулась к нему, и Мер в первый раз в жизни обнял невесту. Он ничего не говорил, знал, что сказать нечего. А она говорила сквозь слезы:
- Почему! Почему все так! Зачем мы встретились, скажи? Чтобы теперь разлучиться снова? Лучше бы мы вообще не встречались! Я сама поеду в Гроунс, не к Наю, а к самому королю! Я все ему скажу!
Мер прослезился. Он прижал голову несчастной девочки к своей груди.
- Бедная моя! Что ты сможешь ему сказать!
- Что вы страдаете без вины! Что Най и Дален нарушают закон, наказывая вас!
- Воля Ная – вот единственный закон. Не делай этого! Этим ты не поможешь мне, а только навлечешь беду на себя и свой род.
- Отойди! Где Мер! Отойди! Да отойди ты! - раздался голос Воблика, и он вбежал в зал, хлюпая полными воды сапогами и отталкивая наседавших на него слуг - Мер! Они здесь, драгуны прискакали!
- Где они?!
- Там, у ворот, там Гаст бранится с их сотником. Но Мер, он их не задержит долго! Быстро идти надо! Наши там стоят в воротах с мечами из ножен!
- Сейчас иду! - крикнул ему Мер. Он взял Арину за плечи и немного отстранил от себя. Арина молча смотрела на Мера, губы ее дрожали.
- Слышишь? Я должен идти. Прямо сейчас. Прости, что так вышло.
- Вам незачто просить прощения. Вашей вины ни в чем нет, такова воля богов. Помните обо мне…
- Ты меня помни, а я тебя ввек не забуду.
Ей хотелось кинуться на него, схватить и держать, и не отпускать никогда. Но она не пошевелилась.
- Прощайте, да хранят вас боги…
- Прощай.
И он вышел.
Перебранка у ворот стихла, когда Мер вышел из ворот замка и влез в седло. Яковлевы убрали оружие долой. Драгуны подняли пики.
- Командуй, наймит. - сказал Гасту королевский офицер. Гаст откашлялся и начал:
- Мер сын Месеров! Волею совета сотников Полка вольных воинов Святого Якова от сего дня, утвержденной магистром, ты лишен сотницкого чина и исключен из рядов полка. Сдай оружие! - Мер снял с пояса меч и нож и подал Гасту.
- Мер сын Месеров! - сказал драгун - Судом его величества ты ныне лишен права носить гривну, врученную тебе его величеством и приговорен к изгнанию за пределы королевства, куда вздумаешь. Сейчас следуй за нами и покорствуй.
- Покорствую… - сказал Мер и почувствовал себя дерьмом собачьим.
Королевская стража сопровождала Мера до ахайской границы. Отсюда жизнь его с тех пор потекла как будто по прежнему, разве что стал он еще злее и отчаяннее. Куда только не забрасывала его нелегкая! На Южном Берегу серый зверь-гора подбрасывал Мера на саженных клыках. Посреди горящего Леонгарда меч сломался в его руке, Мер схватил бревно, и бревном расшвыривая лингов, расчистил себе и группе соратников дорогу к спасению. С горящего корабля сигал он в море, и из последних сил держался за обломок мачты, когда выбрасывали его на берег багровые волны. Но как-то раз воцарился в близлежащих странах на время мир, и пришлось Меру волей-неволей устроить себе отпуск. Он поехал в замок Ладобо на берегу теплого Трехбрежного Моря, к одному из бывших яковлевых - дворянину Мартину. Скоро по всему уезду прославились попойки, которые они с Мартином устраивали. Сколько зубов Мер повыбивал противникам в потасовках, и ребер поломал - не счесть. Несколько мужчин считали своими его детей. Одного бюргера Мер даже выбросил из дома, придя пьяный к его жене, да еще и накостылял явившимся на зов горожанина стражникам. Там он проспал до утра, пока самолично бургомистр, с полсотней вооруженных людей оцепив дом, не велел ему сдаваться. Не раз Мартин платил за друга виру воеводе, дважды Мер был публично высечен, три ночи провел в колодках посреди городской площади, но все сходило с него как с гуся вода. Он пил и гулял, гулял и пил. Пока однажды, сидя в кабаке с друзьями и падшими женщинами, не увидел за столом напротив нескольких мёзов, и среди них - одного франта из свиты Далена. Мер оттолкнул шлюху, потом одной рукой перевернул стол, за которым сидел и качаясь, кинулся в атаку. Он схватил врага за шиворот и выволок на середину трактира, замахал тесаком перед его глазами. Спутники бедолаги опомнились и потянулись к оружию, но Мартин одному съездил мечом по лбу плашмя, другому приставил острие к шее и вынудил сесть на место.
- Не думай обмануть меня! - орал Мер - Слышишь, даже не пытайся! Я вижу тебя насквозь, сука! Говори, зачем ты здесь! Молчи, чучело, я сам знаю! Дален послал тебя, чтобы ты меня зарезал исподтишка, собака! Я засолю в бочке твою голову и отправлю ему в подарок!
- Нет, клянусь вам! Дален мертв! - пролепетал еле живой от страха дворянин. Он уже чуствовал, что голова его как будто не так прочно держится на плечах и вот-вот свалится.
- Что?! Повтори, но не вздумай врать, не то снесу тебе башку как цыпленку!
- Он умер! Умер полгода назад!
- Вот как! Шесть лет! - закричал Мер Мартину, выбросив соотечественника как надоевшую игрушку - Слышишь, шесть лет я этого ждал! Окочурился старый вонючий мерин! Давай выпьем!
Мер решил, что теперь на его возвращение в Мёзию посмотрят сквозь пальцы и, недолго собираясь, отправился в дорогу.
