Будь его воля, не он бы сейчас стоял на балконе шестнадцатого этажа и прощался с жизнью, а «ангел смерти» министр Гаглоев, или олигарх и по совместительству владелец целого края Шульман, или депутат Бублис, или.… Но так как его воля равна нулю, на балконе стоит именно он, сорокапятилетний инвалид второй группы, уволенный с работы, на которой он «ишачил» нелегально, чтобы сохранить «лужковскую» надбавку. В последнее время он был рад любому источнику дохода. Странно: больной бедняк, несмотря на то, что пропахал на одном предприятии много лет, должен скрывать «ле-вый заработок», абы не лишиться мизерной подачки.
Потерянный человек рассматривал внизу точку, где через несколько ничего незнача- щих минут осуществится роковое приземление. Заодно он проверит: правда ли, что люди и птицы – не родственники. Представив, как руки превратятся в крылья, Икс (так его буду величать и впредь) недобро усмехнулся: ещё ни один самоубийца не улетел в тёплые края.
Родственники…. Да, да, на ум пришла мыслишка о своих. Как же теперь жена, дети? Неподъёмная ноша. Знал бы, что так обернётся, не женился бы никогда. Сын, слава Богу, вкалывает на оптовом складе подсобным рабочим, но у него тоже – жена и маленький ребёнок. Их бы прокормить!
А вот дочка мечтает о юридическом институте. Подумав о дочери, Икс зажмурился. Он представил её лицо, когда, словно гром, шандарахнет известие о смерти отца. Она, воз-можно, даже возненавидит бывшего родителя за предательство. А невозможность обеспечить собственную семью – не предательство? Можно, конечно, встать с шапкой у метро, пройтись по вагонам…. Эх, судьба, судьба! Надо было самому родиться Шульманом и не горбатиться честно долгие годы у токарного станка, а грабануть какой-нибудь ювелирный магазинчик, сесть в тюрьму, пробиться в «авторитеты», потом – в депутаты. А нынче грызть гранит науки, посещая институты, совсем не обязательно. Дипломы-то продаются на каждом углу.
Почему Икс выбрал такой способ прощания с жизнью? Просто его дом славится «Чкаловыми» и «Терешковыми». В начале прошлого года этажом выше душевнобольной женщине бальзаковского возраста, этажом выше, надоело общаться по ночам с умершим мужем и она отправилась на зов благоверного. Летом сиганул её сосед-наркоман. По словам понятых, он сначала перерезал себе вены и, добираясь из ванны до балкона, бедолага, перемазал кровью всю квартиру. А буквально месяц назад старуха из соседнего подъезда посчитала, что зажилась на белом свете. И вообще, почему-то большинство разочаровавшихся выбирают вместо успокоительных шахмат, или, поднимающего тонус плавания, прыжки с высоты .
Жена Икса Лямбда не имеет никакой специальности. Поэтому, чтобы не марать имидж в дворничихах или уборщицах, долгие годы воспитывала детей. Это принесло определённые дивиденды: и сын, и дочь выросли хорошими, не «отмороженными». Когда-то Икс лично настоял на подобном раскладе.
Возможно, жизнь так бы и катилась по гладким рельсам, если бы к власти не пришли хапуги и грабители с бандитскими рожами.
«Середняк», тихо сидящий в солидной фирме, несомненно осудит моего Икса. Даже не за то, что тот собирается бросить близких, а за то, что у него не хватило смекалки и смелости развернуться, как избушка бабы Яги, и нырнуть с головой в глубокое и мутное море реформ.
После оформления инвалидности он нехотя, но всё же расстался с заводской кабалой. Лишаться городской компенсации по его мнению было глупо. Пришлось устроиться вне-
штатным охранником на вещевой рынок. Какое-то время, впрочем, недолго, они жили сносно: к небольшой зарплате приплюсовывалось то, что доплачивали за более тщательный присмотр хозяева торговых точек. Кроме того, Лямбда с дочкой нашли по газете относительно неплохую надомную работу и начали откладываать деньги для поступления в институт. Словом, вырисовывалось просветление…
Но кто-то сверху увидел выплывающего на поверхность человека, и этому кому-то благоприятное развитие сюжета не понравилось. Однажды администратор рынка поставил Икса перед выбором: либо устраивайся официально, либо …. Мой персонаж грустно развёл руками и, услышав: «На нет и суда нет», совсем упал духом.
Как манит смерть! Особенно, когда думаешь о ней с благоговением. Распластается он на крыше гипермаркета , прилегающего к дому, и навсегда освободится от проблем, боли, обязательств. А ведь в молодости мечтал дожить до ста лет.
Икс порой размышлял: что происходит с людьми там, за последней чертой? Ему нравилось восточное толкование – правило девяти рождений. Вот возродится он в новом теле и выстроит своё «Я» с учётом прошлых ошибок. Хотя, говорят, что воскресшие начинают с чистого листа. Видно, не зря! Икса совесть замучила бы за брошенную на произвол семью.
Когда человек крепок и пышет здоровьем, когда есть в его сусеках мука – сразу вы-страивается очередь из, якобы, друзей. Не таких богатых и известных, как хотелось бы , зато громко восклицающих при случае , что они самые верные и настоящие . Но куда они все пропадают (сквозь землю что ли проваливаются ?), стоит провидению опустошить доселе безотказную кормушку? И уже не слишком гостеприимный, нуждающийся в экстренной помощи, он намёками посылает сигналы «SOS». А вокруг – пустыня. Десятка без единицы, да книга без страницы, товар – непопулярный.
Икс не один раз пролистал телефонную шпаргалку, перезвонил хорошим и шапочным знакомым, даже тем, с кем давным-давно учился в школе и с тех пор не встре-чался. Люди, когда-либо идущие с ним по жизни, притворно радовались, но по ходу необременительной беседы, вычислив незавидный статус звонящего, осторожно самоуст-ранялись, ссылаясь на занятость.
- Будет время, пересечёмся …, - постоянно слышал он от звонка к звонку.
Но ни через неделю, ни через месяц никто инициативы не проявил, а при повторных попытках Икса связаться, из трубки звучали фразы: «Он в командировке», «Он здесь больше не живёт», «Извини, старик, мне некогда»…. От последней отговорки хоть и несло за версту безразличием, она не очень обижала.
Что только не предпринимал Икс, чтобы пробить «броню», на кого только не надеялся…. И однажды пришёл к печальному выводу: по закону природы умирают все, но существуют и другие законы – случая, невезения, судьбы. Икс принял решение, но чёрный день откладывал. Пытался вычислить – какой именно день должен стать чёрным.
Икс обернулся на зов жены, которая только что приготовила макароны по-флотски, но пропустил приглашение мимо ушей. Лямбда внимательно присмотрела на него и посоветовала после обеда прилечь на часок. «Она наверняка догадывается , в чём дело, - по-думал он.
В глубине души Лямбда, скорее всего, жалеет, что по молодости поступила опрометчиво, отвергнув престижного претендента. К чему теперь плакать в ванной? Она всё надеялась, что Икс выберется из паутины и ещё покажет себя.
- Хватит мёрзнуть на балконе! Чай, не май месяц! Давно не кашлял? - сурово спросила жена.
- Я же – в куртке и сапогах! На свежий воздух потянуло…, - объяснил Икс подозри-тельную тягу к балкону в не сезонное время. То, что эта территория квартиры застеклена, ещё не означает, что в феврале тут можно стоять раскрытым.
- Тогда перед тем, как отдохнуть, прогуляйся на рынок. Ужинать нечем! Купишь рыбки какой-нибудь, да и картошка заканчивается. Килограмма три не помешают.
- Ну, прошу тебя, дай немного побыть полярником!
Лямбда отстала, наивно считая мужа уговорённым, и вернулась на кухню, где вся атмосфера, по её убеждениям, настраивает человека на добрые дела. Но Икс открыл створку, вскарабкался с помощью табуретки на сосновый вынос, визуально увеличивающий внутреннее пространство, и перекрестился. Последний жест – лишний. Как известно, Господь не одобряет самоубийств, но половина тела, которая высунулась наружу, уже, вроде бы, не жила, и обращать внимания на щекотливый нюанс Икс не собирается.
- Скоро всё остынет! Сам потом возмущаться будешь, что еда – холодная! - донёсся из покидаемого мира голос жены. Значит, она где-то рядом. Он не хотел пугать родных, и поэтому взмах крыльями не состоялся.
Фигура Лямбды показалась в проёме балконной двери.
- Ты что, совсем сбрендил? Высматриваешь, где клад зарыт? – накинулась она с ходу.
- Да вот, надоели твои придирки. Пришло время расставить все точки над «i», - прав-диво ответил Икс, возвращаясь с того света.
Вкусный обед сыграл одновременно несколько ролей : огнетушителя , спасателя и волшебника . Кажется, наступала белая полоса . Ну не совсем белая …. И надолго ли? Он снова влез в шкуру главы семейства, появились желания, в корне отличающиеся от про-шедших. Просвет ещё далековато, но Икс с превеликим удовольствием вдохнул городской смог.
В поход за продуктами он мог бы отправиться и в одиночку, но с ним напросилась любимица-дочка (надо же, рифмой отчебучил!), Омега, превратившаяся за последний год из нескладного тинейджера в сказочную принцессу, за которую вот-вот посватается иноземный король. Сказать, что Икс в ней души не чает, значит, ничего не сказать. Он боготворит Омегу. Готов для неё слетать в соседнюю галактику, баллотироваться в президенты, взорвать Америку. И сейчас, по дороге на рынок, прикидывает в уме, как выкроить на йогурты. А ведь в списке, экономно составленном Лямбдой, ещё - дешёвая варёная колбаса, сыр, простенькие котлеты, молоко в целлофановом пакете и хлеб с отрубями.
Пока Омега, недавно закончившая школу с золотой медалью, его не подводила.
С сыном – сложнее. Мальчик по имени Игрек, будучи завсегдатаем детского сада, и в детстве проявлял недетскую строптивость. Даже стоя в углу, так и норовил устроить пакость: нарисовать рожицу чёртика на стене, пустить по игровой комнате ароматного «шептунка».
Икс, естественно, любит Игрека. Нельзя не любить родного сына, будь тот хоть закон-ченным негодяем. Но по законному праву отец считает, что Игрек частенько поступал и продолжает поступать опрометчиво. Вместо того чтобы брать пример с дальновидных друзей, поступивших в высшие учебные заведения, он взял и с бухты-барахты женился. Причём, проявил неслыханную безалаберность. Другой, более практичный юноша, догадываясь о шатком финансовом положении семьи, на его месте остановил бы выбор хоть на корявенькой, но обеспеченной девушке. Такая и любить будет крепче и о родителях мужа непременно позаботится.
Икс ни от кого не скрывает своего мнения о тонкостях любви и женитьбы. Это раньше играли в романтику, да и он сам когда-то зачитывался прозой Грина, Дюма и Фейхт-вангера. «Застойная» эпоха щадила молодые, неоперившиеся пары из подвальных сословий. Удавка, конечно, на шеи накидывалась, но задыхались только никудышные.
Словно Мичурин, Икс прививал возвратившемуся из армии сыну правила жизни. Тот терпеливо слушал, кивал головой, а поступил , как подсказало сердце.
