Сестренка (часть XII)

Кто тебе сказал, Катюня? Что за ерунда?
- Нам дали задание по литературе опросить членов семьи о любимых книгах, писателях. Я всех прилежно опросила. Я спросила у бабушки, кто ее любимый женский персонаж, а она сказала: «Бабка Синюшка».

Тут слёзы закапали активнее.
- Ведь, если бабка Синюшка, значит она несчастливая!
- Катя, любимый персонаж – это не выписка из медицинской карты, где все конкретно: вес, рост, давление, зрение … Ты меня напугала. Бабушка никак не может быть несчастливой, мы все ее очень любим. У нас счастливая семья. А что касается бабки Синюшки, тебе стало грустно, потому что она старая?
- Да, - вздохнула Катя.
- Ты просто забыла, как бабка Синюшка про себя говорит «вечно старая, вечно молодая». Это же просто героическая особа! Она же умудрилась сохранить вечную молодость! Прямо как кинозвезда! А, кроме того, разве бабушка Вера старая? Катюня, мы с бабушкой женаты двадцать лет, и мы счастливы. А первая часть бабушкиной жизни тоже не была несчастливой, была просто трудной. Но у нее росли чудесные дети, а теперь растут чудесные внуки.
Девочка обняла деда за руку, прижалась к нему.
- Катерина, знаешь что, я очень хочу есть. Пойдем, ты будешь меня кормить. Наши счастливые бабушки отправились в театр без меня. Между прочим.

Чтобы поддерживать себя в хорошей форме, Лиза один, а то и два раза в неделю ходила в бассейн, не забывала про косметический салон и парикмахерскую. Из бассейна она выходила немного уставшей, но пока одевалась, усталость сменялась свежестью и огромным блаженством. Всякие косметические процедуры тоже были приятны, доставляли удовольствие. Что касается парикмахерши, то она всегда смешила Лизу. Мастером она была великолепным, все прически и процедуры с волосами всегда удавались, но любила учить жизни. Она отмечала все новые туалеты Лизы, хвалила.
- В таком костюме, да с мужем в ресторан!
- Давно не была. Мы все очень заняты.
- Ну, что же. Каждая женщина имеет право на «лево».
Такая вот жизненная позиция!

Дети росли, и, что совсем не оригинально, вместе с ними росли заботы с ними связанные. С девочками, естественно, проблем было гораздо меньше, чем с мальчишками.

Лиза и Егор гордились тем, что Лена с раннего детства демонстрировала серьезные художественные способности. Всё, записываем ее в цех живописцев! Ещё в Африке совсем маленькой девочкой она рисовала все, что видела, дома, кошек, собак, цветы. Когда она стала постарше, из этих постоянных упражнений выработалось не только умение быстро сделать рисунок, своего рода моментальную зарисовку, но и необычная манера рисунка. Лена умела нарисовать даже очень сложную композицию одной линией, не отрывая руки. Но и в более традиционной манере ей тоже удавались интересные работы. Когда Лиза увидела в дочери проявления этих способностей, она сама некоторое время занималась с ней рисованием, научила работать карандашами, акварелью, гуашью, пастелью. Маслом не научила, потому что сама не умела.

Лене покупали дорогущие альбомы и книги о живописи, открытки и репродукции, водили на выставки и в музеи. После возвращения из Африки она несколько лет занималась с художником и не рассталась с ним и тогда, когда поступила в художественную школу. Потом в комнате девочек появились подставки с невероятным количеством дисков. Музеи мира, художественные энциклопедии …
В доме периодически устраивались тематические выставки, то это были натюрморты (недаром Антонина кормила так вкусно!), то какие-то космические фантазии, то домашние животные. Когда Лена стала старше, появились портреты членов семьи. И поскольку семья была большой, портретов было очень много. На последнее новогоднее празднество в гостиной была оборудована последняя самая полная выставка «Моя семья».
Потом ребенок увлекся миниатюрой, потом её увлекло изготовление поздравительных открыток, потом роспись тканей.
Потом по какому-то необъяснимому порыву Лена вылепила головку, ручки и ножки для куклы. Внутри был «скелетик» из гибкой проволоки, чтобы кукла могла шевелиться. Сшила одежку, рубашку в горошек, красный атласный жилет, полосатые штаны. На голову прилепила лохматый кусочек серого меха.
- Лена, это кто?
- Это дух дома. В каждом приличном доме должен быть домовой.




Елена объявила семье, что будет поступать в художественное училище. А потом дом стал постепенно наполняться копиями любимых картин и фантазиями на темы любимых картин. Для Лизы была сделана фантазия на тему Брейгелевской «Зимы». Лиза была растрогана до слёз.

Кроме того Лена отличалась ещё одной, ценной, по мнению Лизы, особенностью: она не поддавалась частым среди художников проявлениям внешней богемности. И сейчас, в пятнадцать лет, и позже, когда она превратится в красивую девушку, Елена всегда будет изящной и необыкновенно элегантной.
А пока это веселая девочка, не самоуверенная, но уверенная в себе, с хорошим чувством юмора, с хорошим образованием, с кругозором и эрудицией. Очень любит «женские посиделки» с матерью и бабушками.

Когда вся семья собирается за ужином, Лена часто оказывается в центре внимания, потому что обожает рассказывать о разных событиях, произошедших с ней или ее знакомыми.
- И вот пришли мы к Таньке, попили чаю и сели делать эту проклятую задачу …
- Лена, я просил тебя не употреблять такие слова!
- Ладно, дедушка, жуткую задачу. Они все на диване сидели, а я с Петькой Серегиным напротив стола на стульях. А над диваном у них висит небольшая картина: довольно темненькая, видно, что старая. А на картине женщина в маленькой черной шляпке, на которую мы смотрим как бы из окна, но не вниз, а как бы вверх. А она смотрит на небо, голову так чуть-чуть повернула. А небо такое … Ну вот, я терпела, терпела, а потом спрашиваю у Таньки, что это за картина. А она отвечает, что, мол, все время забывает фамилию художника, «животная» какая-то фамилия. И кричит в соседнюю комнату, где была ее мама, спрашивает, как звали художника. Там помолчали немного, видимо, Танькина мама тоже вспоминала, а потом ответили: - «Шакал».
- Может быть, Танина мама пошутила?
- Нет, такими вещами не шутят! Они, по-моему, не подозревают даже, кто такой Шагал. Это просто некто с «животной» фамилией! А картина, наверно, как в мультике, дырку на обоях закрывает.

Единственное, что беспокоило Лизу, это любовь Лены к Сергею. И ведь началось с их самой первой встречи, когда она там, в Африке, обняла его за шею. И было ей тогда два года. Маленькая девочка выросла. И Сережина шея тоже выросла. Глаз да глаз нужен!

К Новому году Елена собралась устроить дома очередную выставку. На этот раз она собиралась показать свои пейзажи. Бабушки уже были опытными галерейщицами, знали, как и что нужно делать. Сама Елена пошла еще дальше, на этот раз она разослала приглашения на выставку. А приглашения, между прочим, нарисовала сама. Столовая, гостиная, коридор были отведены под выставку. В программе было также угощение. Лена уговорила бабушек сделать «фуршет». Всё, как у больших.

И вот, когда гости начали собираться, даже Егор освободился в тот день совсем рано, обнаружилось, что виновницы торжества нигде нет. Обеспокоенные бабушки предложили гостям чай и печенье и стали звонить на мобильный Елене.
- Я уже иду домой, - был ответ.
- Где ты, где ты?
Но она уже отсоединилась.
Приготовились встречать.

Раздался звонок. Все вышли в переднюю. Вера Андреевна открыла дверь. Вошла Лена. Гости заговорили, приветствуя ее, одноклассники заговорили, зашумели. Она расстегнула пуговицы куртки и откинула капюшон. Именно в таком порядке. И стало ясно, почему: она подстригла и осветлила волосы. Пока ее все искали, она сидела в парикмахерской. Как в сказке Андерсена, потребовался ребенок для финального аккорда. И ребенок явился. Егор-маленький громко позвал сестру:
- Ленка! – Она повернула к нему голову, волосы очень знакомо разлетелись. – Ленка, ты теперь похожа на Сергея!
Такая вот детская непосредственность. Приглашенные ничего не поняли. Лиза содрогнулась.
Серёжа поулыбался, правда, с некоторой задержкой. Погладил Лену по голове.

Егор сходил с Леной на выставку книжной графики. Как он потом признался, он и не подозревал, что это будет так интересно. Выставка была приурочена к юбилею крупного издательства, посетителей было очень много, были и писатели, и художники. Егор рассказал Лизе, что девочка чувствовала себя в этой среде, как рыба в воде.
- Представляешь, у нее даже какие-то «взрослые» знакомства! Я вот знаю всего лишь Илью Глазунова, заочно, и того художника, который приходил к нам заниматься с ней! Здоровалась с какими-то загадочными личностями, один был даже в беретике и с шарфом вокруг шеи. Автографы просила. Я спрашиваю, что, мол, это за художник. А она говорит, причем, понизив голос, что это не художник, а писатель-фантаст, его Коля очень любит. Для него и автограф. Отстаё-ём!

Алексей на книжную выставку не ходил, увлекся какой-то новой борьбой. Каким-то неведомым доселе видом. Говорил, что, без знания специфических особенностей этого вида борьбы любой противник обречен на провал. На это Николай Иванович заметил, что вот вернется Юра и проверит новое Лешкино увлечение.

По необъяснимой причине теперь, когда Алексей расстался со Светланой, Лиза чувствовала себя спокойно, как никогда. Он встречался с той девушкой, с которой познакомился в Чехии, Таней. Она была ровесницей Алёши. Весной этого года она окончила медицинское училище и теперь работала в больнице. Лиза думала, что сын привёл в первый раз подругу домой, подражая старшему брату. Вернее говоря, они привели девушек домой вместе, в один день. Лизе девочки понравились, и Таня, и Юля. Но, боже мой, сколько страданий испытывала шестнадцатилетняя Елена! Она старалась, как можно меньше времени проводить с братьями и их подругами. Лизе было очень жалко девочку, но она думала, что в такой ситуации детская любовь быстро закончится, и даже порадовалась. Но этого не случилось.

А девочка Таня стала очень часто появляться в доме Бородиных. И, соответственно, Алеша стал чаще бывать дома. Однажды вернувшись домой, Лиза обнаружила своего сына и Таню, которые вместе… гладили на кухне бельё. Таня гладила, а Алеша брызгал водой «до» и складывал «после». В ответ на удивленный вопрос, где же бабушка Тоня, Таня ответила, что они с Алешей отправили бабушку отдохнуть после обеда.
Как-то очень незаметно Таня стала присутствовать на всех семейных праздниках. Лиза была благодарна ей за то, что она сумела подружиться с Еленой.

В августе Антонину и Веру Андреевну отправили в отпуск вдвоем, без внуков. Бабушки ездили в Чехию, в Прагу. Не на лечение, хотя следовало бы, не в турпоездку. Просто пожить в гостинице, походить по дивному городу, никуда не спеша позавтракать в одном ресторанчике, пообедать в другом, всласть пощелкать фотоаппаратом, купить себе все, что понравится, ни о чем не беспокоиться. Хотя последнее для них было совершенно невозможно, несколько раз звонили, спрашивая, все ли дома в порядке.