Рисунок

Её жизнь складывалась из двух параллельных… Нет, не так. Существовало пространство обычной внешней жизни и пространство мечты. И даже не мечты, а души, с ее другой жизнью. В общем, был мир реальный и ирреальный. Точка пересечения двух миров находилась где-то внутри, в области сердца. Пульсирующая горячая точка. Иногда мир мечты был послушным и управляемым, но иногда ирреальность догоняла, накрывала с головой, заставляла присесть на лавочку в сквере, на поваленное дерево в лесу, на край ванной, да просто на пол кухни или ступеньку в парадном. О, эти волшебные сны наяву!
В реальном мире она была подростком: восьмой класс общеобразовательной школы. Имя при рождении ей дали тоже вполне обычное – Аня. В школе, в восьмых классах было целых шесть Ань, а во всех остальных, наверное, за пятьдесят… Нет, чтобы назвать ребенка Вероникой, Барбарой, Миленой, Виолеттой,  Дианой, Станиславой… Да мало ли замечательных имен… Но кто-то из родителей решил, что «Анюта» - это звучит красиво и ласково. Соседка, баба Стеша, так радовалась, что девочку можно звать Нюрой и Нюсей, как ее сестру в деревне. Но сестру бабы Стеши никто не видел, зато все знали, что так звали козу хромого сторожа дачного поселка. Понятно, что девочка на эти имена не отзывалась. Вообще, она видела все имена, как предметы. Имя «Анна» - представлялось двумя монументальными колоннами, соединенными между собой аркой. Не подъёмно тяжелое имя для девочки. Имя «Нюра» виделось почему-то розовым поросенком, с облезлым маникюром на копытцах. «Нюся» - кошка, спящая на диванных подушках. «Анюта» - это полное «ку-ку»… Этакая дурочка из переулочка…
С первого класса девочка убедила всех, что называть ее следует Ютой, если вообще хотите дозваться… Именно это придуманное имя ей необыкновенно подходило: невысокая, худенькая, с прямыми густыми волосами по плечи, с яркими карими глазами, смотревшими из-под темной челки каким-то вбирающим, пронзительным взглядом… А все потому, что в ирреальном мире была она волшебницей, умеющей ходить по радуге, кататься на дельфинах, управлять ветром и излечивать людей от скуки, самой страшной болезни души.
Скука жила в школе. Учителя – пожилые тетки, уставшие из года в год повторять одно и то же, старательно изобретали способы принудить учеников учиться самостоятельно, оставляя за собой контролирующие функции.
- Учитесь добывать знания! – говорили они, заставляя переписывать параграфы в виде полных или кратких конспектов, ответов на вопросы в конце темы, составления планов к этим самым параграфам. Те, что были изобретательней, просили текст параграфа трансформировать в таблицу, схему, график – такие задания Юта даже любила, так как нужно было думать, анализировать и систематизировать, что было хорошей зарядкой для мозга. Уроки изучения нового материала бывали иногда даже интересными, если абстрагироваться от вида за окном. Больше всего Юта любила контрольные работы, но никому в этом не признавалась, чтобы не злить одноклассников. Во время контрольной в классе наступала сосредоточенная тишина, и возникало что-то такое в воздухе, что помогало концентрироваться, делать все быстро, рационально, а главное, правильно. К тому же от нее ждали решения двух вариантов. Её не просили, просто сидели тихо и смотрели умоляюще. Она всегда и всем давала списывать, поймав первый вопрошающий взгляд. За это к ее «необычности» относились терпимо, то есть, ее не били и не дразнили.
Больше всего Юту раздражали уроки «закрепления изученного» - долбежка одного и того же в разных вариантах. Тем, кто ничего не понял, закрепление непонимания было вредно, а тем, кто понял, оно отбивало охоту учиться. Скука таких уроков Юту мучила, отбирала даже силы мечтать.
В сентябре было много контрольных работ – это у учителей называлось «входным контролем».
- Если ты дурак на входе в учебный год, - рассуждала Юта, - то на выходе ждать гения бесперспективно.
Васька, сосед Юты по парте, утверждал:
- Учителя проверяют в сентябре, много ли знаний осталось в головах после летней расслабухи, усушки и утруски. Ведут учет собственного брака в обучении…
Васька был умным, но ленивым. Видимо, поэтому Юта ему доверяла, считая хорошим человеком. А вот суетливых и деятельных она подозревала во всех грехах, потому что настоящее зло не дремлет.
- Юта, подожди, - окликнул ее у выхода из школы вихрастый одноклассник Серёга. Длинноногий, с длинной шеей и узкими плечиками, он напоминал ей журавля. Сходство добавлял вечный хохолок на затылке, остренький нос и манера резко поворачивать голову.
- Ты чего, - удивилась Юта, с которой редко кто заговаривал, кроме Васьки.
- У тебя есть решебник по геометрии на этот год?
- Нет. Мне он не нужен.
- А мне - нужен. Очень. Ничего я в этой геометрии не понимаю, просто фигня какая-то.
- Попроси Ваську объяснить, он это так понятно делает. Еще Лилька. Ей нравится объяснять…
- Это ты правильно … Короче, Васька еще в школе?
- По-моему, он в библиотеку пошел.
Серега резко развернулся и исчез за поворотом школьного коридора.
- Чего от тебя Серега хотел? – подскочила любопытная Вика, которая хотела всё знать, правда, к учебным дисциплинам это не имело отношения.
- Тебя искал.
- Правда?
- Ну.
- Зачем? – растерялась Вика.
- Догони и спроси.
- И догоню, - Вика метнулась за Серегой.
Юта отправилась домой дальней дорогой, наслаждаясь теплым сентябрьским днем.
В парке, который называли Липовым из-за обилия старых огромных липовых деревьев, у фонтана сидел мальчик с этюдником. Сюда часто приходили ребята из художественной школы и группами, и по одному, как сейчас. Юта подошла сзади и увидела почти готовую картину.
- Нравится? – спросил мальчишка.
- Не очень, - честно призналась Юта.
- Вот и мне не очень, а в чем дело не пойму.
- У тебя цвета плоские, так дети в раскрасках малюют.
- Все, вроде, правильно! Вот скажи, чаша фонтана белая?
- Нет. Чистого белого цвета нет нигде. Справа отсвечивает оранжевая дорожка, возле самой земли чаша из-за этого в тени терракотовая, потом переход к желтому, а дальше к зеленовато-серому. Внутри на фоне сине-зеленой воды чаша кажется светло-серой со светящимися бликами…
- А там, где тень от дерева?
- То же самое, только на полтона темнее, и в серое чуть голубизны добавь…
- Слушай, правда здорово получается. А с деревьями, что ты посоветуешь? – внеся изменения, мальчишка повернулся к Юте, но та уже давно ушла. – Ладно, сам попробую…
Юта спешила домой. Сегодня нужно написать сочинение «Самый яркий летний день». Она еще не знала, о чем писать. Этим летом отец подсунул ей диск гитариста ДиДюЛя, вроде как «техно», но используются звуки природы: шум волн, музыка ветра, шорох листьев… Это была музыка ее души После первого прослушивания она плакала сладкими счастливыми слезами. Но разве про это можно написать Зое? Имя «русичке» здорово подходило: Змея Особо Ядовитая – ЗОЯ! Не дай Бог, написать что-то искренне и честно: заставит читать вслух и выставит своими комментариями перед классом круглой дурой…
«А я ей напишу, - вдруг осенило Юту,- что самым ярким был день, когда я, собираясь на пляж, забыла солнечные очки. Формально не придраться, а откровенный стеб Зоя читать не заставит».
Ожил мобильник. Мама:
- Доча, ты уже дома?
- Нет еще.
- Замечательно. Купи по дороге батон, молоко и десяток яиц.
- А у меня есть деньги? – удивилась Юта.
- Загляни в свой кошелек.
- Момент. Ага, есть пятьсот рублей.
- Я тебе еще на той неделе положила на всякий случай.
- А мороженое можно купить?
- И шоколадку тоже. Не волнуйся, я задержусь сегодня, папа меня встретит. Не грусти.
- Не буду.
- Целую.
Мама всех целовала при встрече и прощании, а в разговоре - только прощаясь… А если бы и вместо «алло» она всем говорила «целую»? «Целую. А теперь представьтесь, пожалуйста, с кем это я поцеловалась? Или вы мне на поцелуй не ответили?» Юта вообразила себе лицо маминого телефонного собеседника и рассмеялась.
- Нехорошо, девочка, смеяться над пожилыми людьми…
- Я не над вами, я над собой, - весело ответила Юта и зашла в магазин, который любила мама, потому что там всегда было чисто, хорошо пахло и продавщицы приветливо улыбались.
Дома Юта первым делом написала сочинение. Закончила она его фразой, придуманной в первую очередь: «Без темных очков на пляже день казался таким ярким, что еще долго у меня болели глаза, как от ожога!».
С остальными уроками она управилась за час. Пора было побаловать себя мороженым. Когда стемнело, Юта выпила чай с шоколадкой и уснула на диване, не дождавшись родителей.
Пятница в школе – это отдельная история. В предчувствии выходных уроки кажутся особенно длинными. Хорошо, что два последних – технология, а попросту, домоводство. Девочки осваивали различные швы, знакомились с видами тканей, их особенностями, достоинствами и недостатками. Иногда кое-что простенькое шили на уровне образцов. А еще на этих уроках учили готовить правильно, но правильно у Юты плохо получалось, зато эксперименты ей удавались на славу.
Оладушка, как называли между собой учительницу Ольгу Владимировну, не запрещала переговариваться между собой, но работы оценивала строго, при этом любила повторять:
- Девочки, запомните раз и навсегда: женщина состоит из мелочей. Поэтому важно все!
Юта сразу представляла себе фигуру женщины, сложенную из мелких кусочков мозаики, т.е. из мелочей. Женщина двигается, а кусочки перемещаются у нее под тонкой оболочкой, сталкиваются между собой, дробятся на более мелкие.
- Юта, ты опять спишь с открытыми глазами?
От неожиданности девочка вздрогнула, а мозаичная женщина рассыпалась на кристаллики холодного испуга.
- Хотя бы иногда возвращайся к нам, а то прослушаешь все самое важное. Итак, - продолжила Оладушка, - в следующем календарном году, но в этом учебном, то есть весной, нашей школе исполнится тридцать лет. Мы будем с вами делать огромное панно в смешанной технике: работы хватит всем классам. Но каким будет панно решать вам. Через неделю вы должны сдать рисунки, отражающие это событие, возможно, кто-то придумает герб школы. Все работы мы вывесим на втором этаже. Лучшая работа будет определяться голосованием, а на ее основе мы и создадим панно. Можно объединить усилия и делать проект панно вдвоем – втроем. Работы выставим под номерами, чтобы не было предвзятого отношения. Для награждения на юбилее расшифруем только работы призеров. А вот кто не сдаст рисунок, выше тройки в четверти не получит.
- А если совсем-совсем рисовать не умеешь?- печально спросила Юля Деревянко.
- Объединись с тем, кто умеет, сделай аппликацию, - ответила ей староста класса, Галка Звягинцева, строившая из себя особо умную.
- Это очень странная идея, - задумчиво вслух заявила Юта.
- Идея принадлежит директору, Розе Львовне, - заметила многозначительно Оладушка и укоризненно покачала головой.
- Может отразим на панно план эвакуации? Будет большая практическая польза, - так же задумчиво продолжала рассуждать вслух Юта.
Девчонки захихикали.
- Достаточно, Литвинова, мы оценили твое незаурядное чувство юмора, но предложение начальства мы с вами обсуждать не будем.
Юта аккуратно сложила лоскутки, убрала в коробочку иголку. Достала блокнот и начала рисовать в нем зигзаги, так ей лучше думалось.
Ольга