Рисунок

на оценки в четверти…
- Педагогическая изобретательность… У тебя есть идея?
- Идея есть, но я ее могу только рассказать. Поможешь?
- Без проблем. Встретимся здесь завтра. И давай телефонами обменяемся: вдруг какой форс-мажор.
- Давай, - радостно согласилась Юта.
- Ты вообще звони, если вечером будет грустно. Я после девяти всегда свободен.
- А до девяти что?
- Учебники читаю, задания выполняю, рефераты пишу. Отец классику зарубежную подсовывает. Художник не может быть некультурным человеком.
- Это правильно… Ты тоже звони. Только я, когда слушаю музыку… Словом, меня уносит, и я ничего не слышу. Оставляй СМСку, а я тебе обязательно перезвоню.
- Без проблем. Ну, посмотри на зайца…
- У него глаза стали живыми…Такой несчастный, хочется его пожалеть, спасти…
Ждан тонкой кисточкой подправил зайцу усики; не оборачиваясь, чтобы скрыть смущение, произнес:
- Я рад, что мы с тобой познакомились, Юта…- Ждан оглянулся, но девочка уже уходила прочь, растворяясь за рядами деревьев.

Судя по тапочкам, брошенным посреди коридора, папа приходил на обед, а это значит, что у него вечерники в институте и придет он поздно. У мамы прием до семи. Самое время расслабиться.
Диск ДиДюЛя унес Юту в ее параллельный мир. Там было море и стоял дом на высоком берегу. На склоне горы – ряды виноградников, как след от гигантской расчески. Летом под выгоревшим небом море лениво катало осколки ракушек по кромке пляжа, ласкалось к ногам, лениво слизывая песок с берега, по-детски шепелявя, шепталось с виноградниками. Жалюзи на открытых окнах дома напоминали жабры гигантской рыбины, выброшенной на берег. Остро пахло йодом и молотым кофе…
- Мишка, паразит, когда ж ты за уроки сядешь? – крик соседки разбудил Юту.
Диск давно закончился, и музыкальная завеса больше не отгораживала Юту от реального мира. Похоже, ей тоже пора было садиться за уроки. Это просто, но скучно. Монотонность тупой работы преодолевалась старым проверенным методом: рядом готовилась плошка с орехами и финиками. Ставилась последняя точка – съедался последний орешек. Вот и все. Осталось приготовить на утро одежду. Но сначала не плохо было бы попить чего-нибудь.
«Вот, привет от родителей! Посуду не помыли. Это мамины хитрости. Так она проверяет, были ли попытки поесть. Помоем посуду – избежим неудобных вопросов», - подумала Юта, принимаясь за посуду.
Воду она с детства любила, ей нравилось мыть посуду, полы, стирать… В разумных пределах, конечно же… Как только зашумела вода, Юта перенеслась на пустынный берег теплого вечернего моря. Большущая луна никак не могла оторваться от горизонта, словно заигрывая с теплой водой, ставшей темной и тягучей…
- Юта, я так и думала, что ты с водой возишься и ничего не слышишь. А я звоню, звоню. Как день прошел? – все это мама выпаливает привычной скороговоркой, целуя любимое чадо в висок.
- Все нормально. Уроки сделала, - отрапортовала Юта, закрывая воду.
- Отец придет голодный. Может, чебуреков нажарим? Он любит,- мама Валя вопросительно посмотрела на Юту.
- Я - за!
Раскатывать тесто тонкими пластинками, закрывать кармашки с мясом аккуратным витым швом - это весело.
Мама достала купленный по дороге в кулинарии фарш, перекрутила с куриными грудками и луком. Юта за это время замесила на воде пресное тесто, как делала уже не раз. Мама любила все проблемы обсуждать за работой, поэтому начала она с места в карьер:
- Дочь моя, ты в какой профильный класс хочешь пойти: в физ-мат или в хим-био?
- Еще не думала. Может, в филологи податься? Русский, литература, английский, история! Красота. Даже напрягаться не придется!
- А потом куда? В педагогический?- удивилась мама, зная нелюбовь дочери к школе.
- Можно на журналистику.
- Не знаю – не знаю… Посоветуйся с отцом. Я тебя учителем даже представить не могу, а для журналиста ты недостаточно нахальна.
- А не бывает хорошо воспитанных журналистов?
- Бывают. Я не это хотела сказать. Ты застенчивая, не очень общительная с чужими. Ты больше направлена куда-то вглубь себя, тебе в твоих мирах интереснее. А журналистам интересны реальные люди, реальный внешний мир.
- Я в философы пойду – пусть меня научат! – дурачась, проскандировала Юта.
Мама только улыбнулась в ответ. Валентина Сергеевна была противницей профильных классов. И кто это придумал поставить ребенка перед выбором сферы деятельности на всю жизнь? Им бы с физиологией собственной справиться, с самими собой совладать… И потом, разве можно сужать горизонты выбора в этом возрасте?! Она помнила себя в выпускном одиннадцатом классе. Ей было все интересно, все давалось одинаково легко. В мединститут она пошла, чтобы помочь поступить подругам, за компанию. В итоге поступила одна она и ни разу не пожалела о выборе… Не увлекала ее в школе биология, во всяком случае в восьмом классе она вряд ли выбрала биолого-химическое направление… А Влад вообще метался между литературой и театром. Он в школе, казалось, больше был гуманитарием: Лермонтова почти всего наизусть знал, собирал библиотеку поэтов пушкинской поры (обожал Майкова)… Теперь ее муж - физик дописывает докторскую, сам преподает в двух вузах, заведует экспериментальной лабораторией… Юта в него. Ей с техникой нравится возиться: с компьютером на «ты», паяет, как заправский лаборант, розетки в своей комнате поменяла, фен отремонтировала… В гуманитарный класс она пойдет… А может и пойдет, кто знает?
Ночью Юте приснился сон. Сидит она на скале, в легком летнем платье на холодной и мокрой каменной плите, а со всех сторон - бушующее море… Недоброе, осеннее… Волны все выше, того и гляди, унесут в пучину, задушат в своих ледяных объятиях. Тревога нарастает, из пучины поднимается неясный грозный гул…
- Юта, что ж ты окно не закрыла. Всю квартиру выстудила, пол у кровати весь мокрый… Да еще раскрылась… Горе ты мое, хоть бы не разболелась. Перебирайся в столовую на диван, да сорочку сухую из шкафа возьми, тебя вон ливень прямо искупал…
- Иди к папочке на ручки, дурындочка маленькая, теплым басом перебил Влад. – Сейчас ныряй в мою футболку, я тебя в пледы закутаю. Хоть часика три еще поспим под шум дождя. Валь, брось полотенца на пол и спать. Утром разберемся.
Утром нежный организм подростка температурой проголосовал за выходной.
- Каждый год ты попадаешь под последнюю грозу и заболеваешь. В этот раз ты умудрилась это сделать, не вставая с постели. Это становится дурной традицией, дорогая моя! Я ведь еще хотела проверить, закрыла ли ты окно, но забыла с этими чебуреками… Ладно, поболей, отдохни от «любимой» школы. Я тебе расписала, чего по сколько и когда принять, еще буду звонить, а то прочитать забудешь, - мама говорила не останавливаясь, потому что была расстроена простудой дочери, а показывать вида не хотела.
Юта помахала ей вслед рукой, пообещала лечиться по инструкции и провалилась в сладкий утренний сон, едва за мамой закрылась дверь.
Через два часа разбудил телефонный звонок, и мамин строгий голос приказал немедленно прополоскать горло. Юта засунула ноги в тапочки и побрела выполнять приказ. Захотелось есть. Содержимое холодильника не вдохновило. На подоконнике алели яблоки на огромном зеленом блюде, и Юта взяла сразу три, чтобы не ходить лишний раз на кухню.
Часа через три опять зазвонил телефон.
- Юта, Это Ждан. Ты чего не идешь?
- Даня, я заболела. Окно на ночь не закрыла, а там гроза была.
- Диктуй адрес.
- Ты придешь? Правда? – обрадовалась Юта.
- А куда я денусь, обещал же помочь…
Через двадцать минут Юта, надев теплый пушистый халатик сине-голубого цвета, открыла дверь мальчику из Липового парка.
- Вот ты даешь! – вместо приветствия выпалил Данька. – Вчера здоровая была, а сегодня заболела. Врача вызывала или в поликлинику ходила?
- У меня мама врач, так что я в поликлинику не хожу.
- Повезло.
- Ага. Ой, чего это мы в коридоре стоим? Пойдем на кухню пить чай с малиновым вареньем.
- Здорово. Люблю малину во всех видах.
- А это мои любимые яблоки!
- Красивые…
- Ты попробуй, какие они вкусные и сочные.
- А можно я одно для натюрморта возьму?
- Бери хоть десять. Я две коробки в субботу на даче собрала, а еще на верху дерева много осталось – папа соберет.
- Правда вкусные, а соку… Дай салфетку.
- Держи.
Они пили чай и болтали о книгах (оба последнее время читали Белянина), о музыке, о мультфильмах, рисованных конечно… Данька, наконец, достал альбом и карандаши.
- Ну, какая у тебя идея?
- Понимаешь, нужно нарисовать море, но белые гребни волн загибаются, как страницы книг, и даже проглядывают формулы, чертежи, цифры, буквы.
- Примерно так? – через минуту спросил Даня.
- Вот-вот, я знала, что ты поймешь. Плывет белый парусник…
- Лучше красно-коричневый, ведь будет еще белый парус? Или ты хочешь красные паруса?
- Только не красные, это такая затасканная цитата. Вместо мачты - большой циркуль, поручни – переплетенные контуры геометрических фигур, а паруса – открытая книга. У носа корабля номер школы, а на парусе цифра 30.
- А давай над кораблем аркой радугу…
- Как лубочная картинка получится. Лучше пусть облака словно отсвечивают радугу, но не явно, а как намек.
- Как назовем картину? Понимаешь, в конкурсных работах должен присутствовать некий девиз, посыл…
- Курс – в будущее, - просто сказала Юта, словно не только что эти слова возникли у нее в голове.
- Пойдет. Я еще с отцом посоветуюсь. Но если у него возникнут идеи, я с тобой обязательно согласую. Занятную работу ты мне подбросила. Отец говорит, что нужно пробовать себя в разных жанрах, вот я и попробую. Ты только скажи, тебе это гуашью сделать или акварелью?
- А темперой слабо?
- Пока слабо. Это нужно быстро писать, не поправляя. А откуда ты про темперу знаешь?
- Прочла где-то… У меня в голове такой чуланчик с наваленными на всякий случай знаниями… Иногда оттуда такое вываливается, что сама удивляюсь… Я вот что подумала, нужно сделать все простыми и восковыми карандашами… Как бы стилизация под детский рисунок…
- Да, это будет неожиданно и интересно, во всяком случае, для меня. Я постараюсь закончить к концу недели, а принесу в понедельник к школе, к первому уроку, если ты уже поправишься.
- Созвонимся!
В понедельник Данька стоял у ворот школы с большой папкой для эскизов. Юта подбежала, заглянула в папку:
- Вот это да! Привет, Даня! Ты просто гений!
- Привет. Это ты у нас гений. Отец сказал, что у тебя хорошо работает творческое воображение. Так что ты приглашена в его мастерскую.
- Правда? А когда?
- Давай в субботу. Он в мастерской только по утрам пишет. В это время свет правильный.
- Я никогда не была в мастерской художника. А ты за мной зайдешь?
- Конечно. Ну, вот. Уже звонок. Беги.
- Спасибо, Даня!
Весь день Юта пребывала в каком-то особенно приподнятом настроении. Кое-что она пропустила за время болезни, поэтому на уроках было интересно и время бежало быстро.
После уроков, когда Юта понесла работу Даньки в кабинет домоводства и решила в пустом коридоре полюбоваться на воплощение своей идеи, рисунка в папке не оказалось. Юта оббежала все кабинеты, где занимался сегодня ее класс, опросила всех техничек, даже в учительской поинтересовалась, не приносил ли кто ее рисунок… Но никто никакого рисунка не видел. Одноклассники уже разошлись, поэтому поиски Юта решила отложить на завтра.
Но и на