Записки галантной дамы

Евгений Угрюмов
               

                Из жизни дам и кавалеров

                Акт I

О женщинах, которые преуспевают в любовных приключениях и обманывают своих мужей.

Женщины создали институт рогоносцев . Женщины позволяют себе обманы-вать мужей. Женщины пополняют  это собрание (рогоносцев), за глаза унижен-ных и притесняемых каждым встречным и любым взявшимся за описание нравов сочинителем.
Неужели Гера, думаю я, перелистывая описания захватывающих приключе-ний её неистощимого супруга, так добродетельна и так верна, и так непорочна?  Или, может, она и Афина с ней вместе (не просто же так пастух предпочёл им Афродиту) просто уродины, и, ни  на одну из них… ни у кого не возникало, не возникает охоты. Или, может, её нарочно так выставили древние Гомеры и Гесиоды, чтоб был повод посмеяться над священными узами и оправдать собст-венный разврат, как освящённый и предопределённый?
Да-да, я знаю - Гера когда-то была просто деревяшкой, а деревяшки не изме-няют (смешно было бы)  мужьям! хотя… непривлекательных деревяшек нет. Есть разные деревяшки, и ещё есть непритязательные вкусы, так правильнее.

Импровизации на эту тему неистощимы, но вопрос на склоне моих лет стал мне интересен, и я решила посвятить исследование дамам, которым пояс рождён-ной из пены (если пеной можно назвать семя несчастного супруга, оскоплённого и тем униженного) служит не для того, чтоб усыплять бдительность своих благо-верных,  но, напротив, чтоб соблазнять и покорять, и сбивать с толку всякого мимо проходящего.  А благоверные у таких дам, конечно же, подобно мольеров-скому рогоносцу , пребывают в полной уверенности своего превосходства и свои рога, которые являются ещё задолго до того, как входит сам владелец, они не видят, не замечают, даже если тыкать их их рогами в зеркало. Но, конечно же, без мужчин я не смогу сделать полным мой рассказ, как не может быть полным образ Евы без Адама, или Фисбы без Пирама, или Клеопатры без Цезаря… и Антония... шучу. Поэтому мы будем хватать в свой дилижанс стоящих на пути и желающих ехать с нами пассажиров и вплетать их в нашу  причинно-следственную дорож-ную пыль… чуть не сказал сыпь, потому что страсть сочинять, как сыпь – начина-ется подмышками, а заканчивается могильным камнем.
Совсем не претендуя на полноту такого исследования, в том смысле, что ма-териал настолько богат, разнообразен и рогат и охватывает период, ну, может, ещё с тех времён, когда нашей чудесной Еве наскучило сладкое райское туда, туда - сюда и захотелось чего-нибудь такого … или с того времени,  когда могу-чая Гея  решила оскопить своего домостроевского тирана, или с того, когда рассорились и разошлись так сильно и долго любившие и, поэтому,  в конце концов, надоевшие друг другу Геб и Нут  (какое из этих событий произошло раньше, никто не знает), но охватить всю эту череду, чреду любовных томлений и прелюбодеяний, может, ну, разве только бригада голливудских сочинителей. Я могу только пообещать честно вдаваться во все подробности и, если, всё-таки  у меня не достанет сил разобраться во всей этой неохватности, хотелось сказать разнообразии - в конце поставить многоточие, а не точку и написать на последней странице не «КОНЕЦ», а «ПРОДОЛЖЕНИЕ  СЛЕДУЕТ».
Твои слова остаются на бумаге – сам ты перечитываешь их много раз и нахо-дишь всякий раз…
Насколько всё же проще и насколько меньше хлопот, когда ты не пишешь, может, даже, не думаешь, а просто говоришь: сказал и пошёл… и забыл что сказал. Dictum - faktum .
…а вот когда какие-то неправильности, несоответствия; когда потом кто-то читает эти несоответствия и неправильности и тыкает в тебя пальцем - ты  переписываешь, переделываешь, объясняешься…
Я перечитала и нашла одну такую неправильность: всё-таки не все обманутые мужья бывают легковесными и легкомысленными, то есть рогов не видящими. Некоторые порой бывают опасными и такими жадными до мести за свою же собственную несостоятельность, что красоткам, а заодно и их красавцам, прихо-дится: то ли быть осторожными очень, то ли дорого расплачиваться… но нам это наруку. Сюжет становится более острым, иногда даже кровавым… надо же как-то удерживать читателя… О–о–о! Извини, мой дорогой читатель, извини, что я о тебе вот так неприлично, в третьем лице, ведь ты же  здесь… извини. Я хотела сказать, чтоб тебе не так скучно было читать эти строчки своей милой, свернув-шейся у тебя подмышкой супруге или любовнице, да… или просто так, которая, и ты это знаешь наверняка, понятия даже не имеет о тех вещах, которые могут проделывать некоторые героини, а уж о том, чтоб быть, или походить на героинь этого повествования… извини, извини, извини!!! 

                Если в вашей семье родилась девочка

Если в вашей семье родилась девочка: куклы, кукольные домики, кукольные замки, кукольные дворцы, кукольные дверцы, спальни, будуары, салоны Рамбуйе, мадемуазель Мадлен де Скюдери,  маркизы (де) Помпадур,  г-жи Тансэн, г-жи Жоффрэн, словом, если в вашей семье родилась девочка, ждите приключений. Приключений можно ждать и вследствие рождения мальчика, но, конечно, с девочками – никакого сравнения и красивее в сто раз.
Трудно порой представить с чего начинать рассказ, кто первым из героев должен выйти, выскочить, вылететь, выпорхнуть (в зависимости от роли) и представить свои сокровища.
А может, в первую очередь, рассказать об авторе? которая и есть у нас главная героиня, а ещё правильнее, я сама, которая и участвует в этих историях, и расска-зывает их, и комментирует…
Я бы привела в пример здесь интересное замечание, размышление Эрнста Теодора Амадея Гофмана на эту тему, но вспомнила, что в одной моей книжке я уже пользовалась услугой гения… с другой стороны, если читатель той моей книги не читал, он рискует не напомнить себе с удовольствием чудесный пассаж. Вот он:
…wie schwer ist es hier, den richtigen, einen originellen, ergreifenden Anfang zu finden!
…как тяжело найти правильное, оригинальное и захватывающее начало!

Der Leser muss auf so viel Seltsames vorbereitet werden.
Читателя ко многому необычному и удивительному должно приготовить.

„Es war einmal…“ – zu banal! 
«Однажды…» - банально!

„In der kleinen Provinzstadt S.…“ - etwas besser. 
«В маленьком провинциальном городке С. …- чуть лучше».

Но у нас тоже хорошо: «Если в вашей семье родилась девочка…», - как если бы в «Советах начинающей семье» или в журнале «Медицина будущих поколе-ний».

Цитаты из журнала «Советы начинающей семье» и журнала «Медицина».

Я родилась, когда на дворе красота, добродетель и ум, по преимуществу, чис-лились за мужчинами… ого! это напомнило мне начало биографии, биографию, напечатанную одним биографом Цезарю, где в предисловии говорится, что лица все вымышленные и всякие совпадения лишь чудеса нашей матери природы…
…долго придётся исследователям расследовать что это было за время, когда за мужчинами, по преимуществу, числились: красота, добродетель и ум… да хоть перечисли имена всех известных интеллектуалов и законодателей моды и вкуса всех времён и народов: Цицерон, Фла;вий Вале;рий Авре;лий Константи;н I, Боти-челли, сам Король Солнце - Людовик ХIV, Христос, наконец! Фонтенель, Мон-тескьё… - чувствуете, как язык начинает выворачиваться, творить никогда раньше несвойственные ему рулады… хоть всех перечисли, а «по преимуществу» всё же надо писать курсивом и, может даже, в кавычках, типа, некоторая ирония в слове присутствует.
По преимуществу! Но…
Такое можно написать («Если в вашей семье родилась девочка…») в журнале «Медицина», в «Советах начинающей семье», а мне пришло это в голову, и совсем ни при просмотре подобной литературы, пришло  неожиданно, хотя мысль о том, что я непременно буду затюкана компетентным(и) читателем (читательни-цами) так же мгновенно пришла мне на ум, как и начало: «Если в вашей семье родилась девочка…»
Рассуждать о женщинах и рассуждать при женщинах, уважаемый учёный сек-ретарь, - вещи разные.
В моём доме было несколько зал(ов), в которых собирались, чтоб блистать умными речами, причёсками и мушками, мол, если справа на щёчке – «приходи незамедлительно», если слева на щёчке – «уйди, противный, противная»; было  несколько подвалов, в которых томились узники, как раз те, которые ставили назойливые мушки: «уйди противная»… да и «приходи незамедлительно» там же томились, которых на этом застукали.  Несколько конюшен, в которых… лошад-ки, и с лошадками обменивались любезностями, некоторые знатоки знают как; ну и много всего другого - покоев и альковов, так что я не смогла бы утверждать, в моём теперь уже переходном возрасте, что я везде побывала, все уголки и камор-ки отведала и всем сказала, мол: «Hei! bedienen Sie sich in meinem bequemen Zuhause! (Хай! Располагайтесь как вам удобно, в моём удобном доме!)» 
Конечно же, я подглядывала. Мне было интересно… как, например, однажды, один кавалер … витийствовал… витийствовал, а потом она шептала на выдохе (будто можно шептать на вдохе): «…только не туда, не туда… не туда…» - и я совсем терялась, глядя в замочную щелочку, пытаясь представить себе куда это, не туда? Это было интересно. 
Тогда, впервые, не то чтобы впервые, впервые в том смысле, в котором у нас уже с вами, уже с вами и книга почти написана, тогда впервые я встретила мадемуазель Гею. Да, мадемуазель - она была тогда ещё мадемуазель, хотя у неё торчали уже такие соски! но какие могут торчать соски у Земли, Геи-Земли! Горы, холмы, скалы (здесь на любой вкус), бесконечные долины, окаймлённые лесами и болотами, вулканы… и у её ног торчали мириады светил, в надежде слиться с ней в одну галактику (в одной с ней галактике, говорят многие).
Но, что я этой всей метафорой, этим астрологическим экскурсом хотела ска-зать?

                Мадемуазель Гея

Я хотела сказать, что мадемуазель Гея шла тогда, да какой там «шла», это, как у нас в деревне, когда волна плотину смывает, шла по центральному проходу нашего королевского театра. За ней - светила, светила, свет;лища, один другого краше, да что там… шла мадемуазель Гея!
Лореоль (это имя ничего не значит, мог бы быть Никодим, Гвенеэль, Шарле-ман, Силестин, хоть кто угодно, у нас ведь мужчины только потому, что без них не обойтись, как было уже сказано, или Хоздазат, или Трифилий, Дула, Вараха-сий, Варадат, Варух, Павсикахий, Вахтисий, как у Николая Васильевича Гоголя… неправильно всё же я шучу, у Николай Васильевича всё не просто. Акакия, оказывается - это — принадлежность парадного императорского облачения - мешочек с прахом, который император носил в руке в напоминание о бренности всего земного), Лореоль сегодня исполнял главную роль и ложу свою, лореолев-скую, отдал  мадемуазель Гее, хотя, у мадемуазель ложа была не хуже. Но я тогда уже догадывалась, что так зря ложи (чуть не написала  ложки) не раздают, то есть, не отдают.
Лореоль отдал ложу Мадемуазель.
И вот - лебяжий пух осел, и, смотрю я, на красавице нет ни лица (ну это ги-пербола, такого лица не может не быть)… а внутренний голос, её внутренний голос, который я слышу вдруг – представляете, я слышу её внутренний голос, будто я - задержанный в своём сексуальном развитии Перегринус, которому Мастер Блоха вложил в глаз волшебное стекло! – ах, бесподобный мастер Amadeo, сколько способов напридумывали Вы, чтоб подслушивать чужие голоса, да что там голоса, - мысли!