Школьники и школьницы. Повесть. Глава 16

                                                                                             
                                                                                     
                                                                                       

                                                                                          ПУНКТ "В"




    Когда мы подошли к пункту В, голодные, злые и очень уставшие, хотя и с высоко поднятой головой и не роняя чести, солнце давно уже перевалило за полдень, и наконец-то на холме среди деревьев показались первые избы.
    Торжественным строем с развернутым знаменем вошли мы в село.
    Ганнибал Ильич с вожатым отправились к председателю, а нас встретили, также потрясая своим знаменем, местные ребята во главе в дедом в красной рубахе, старым, как мох в дремучем лесу.
    Дед выступил вперед, нацепил на нос очки, достал из широких порток сильно измятый листок бумаги, и обратился к нам с речью. Что-то в ней было про крепостное право, про кулаков-мироедов, про то, что сейчас труженики деревни вздохнули свободно...
    Утомленные долгим переходом, мы заскучали и стали громко зевать. А когда дед заговорил о высокоурожайной пшенице, о том, как кудрявится ветвистый овес, и что одних зерновых посеяли ОГО-ГО СКОЛЬКО! - и чуть не задохнувшись от счастья сообщил об увеличении поголовья скота, Женька не выдержал, и посоветовал ему идти к своей бабусе грызть горох.
    Это замечание вызвало недовольство и бурную реакцию местного молодняка.
    - Что же вы с нашим дедушкой неласковы! - закричали они, и, задудев в горн, двинулись к нам навстречу.
    Мы заняли оборону и затянули: "Прощайте скалистые горы", а потом и "Ты помнишь грозовое лето!"
    ...В эту ночь мало кто из нас мог уснуть: болели побитые бока и другие израненные части тела. Мы долго и беспокойно ворочались, порой испуская протяжные стоны. От перенесенного огорчения сильно бились сердца.
    "Трудно передать чувства, охватившие нас, когда мы встретились с местной ребятней..." - так писал потом Витька Меднис в школьной стенгазете. И точнее не скажешь - ни рук, ни ног мы не чувствовали. Досталось нам крепко, лишь к утру пришли немного в себя. Жилистые они, эти черти деревенские!
    Утро нас взбодрило, и так как с интересными людьми мы уже познакомились, а писать историю села не было никакой охоты, то мы разбрелись куда глаза глядят.
    Мы с Сережкой и Вовкой решили углубить свои знания в области естественной истории, зарисовать незнакомые растения и огородные культуры, произвести разведку полезных ископаемых и собрать геологические образцы с целью их дальнейшего изучения.
    Сережка сказал, что неплохо бы нарвать лекарственных трав, а потом продать их у аптеки. Предложение показалось разумным, жаль только, что мы не знали - какие травы лекарственные, а какие нет.
    Вскоре на скотном дворе, мы обнаружили незнакомый нам минерал.
    - Это не минерал, а засохшая коровья лепешка, кизяк по-нашему, - объяснил нам местный житель Ермолай. - Мы ими камины топим, опять  же по-нашему - печки.
    - А почему они такие большие?
    - Так и Рикошет не маленький. В нем - восемьсот кило.
    - Рикошет?
    - Ну да. Так быка кличут. Да вон он, посмотрите.
    Мы посмотрели. Действительно, бык выглядел внушительно. Нам захотелось подойти к нему поближе, но Рикошет так угрожающе заревел, что мы не решились.
    Пригревало солнышко, в траве трещали кузнечики, легко колыхалась на пруду лодка, ветер трепал седую бороду деда Ермолая, похожую на бьющую в берег пенистую волну. Нам стало хорошо и спокойно. Захотелось рыбы.
    - Хорошо бы рыбки наловить и сварить с травами, - мечтательно сказал Вовка.
    - С целебными?
    - С душистыми.
    - У нас рыбу не ловят, а покупают в магазине, - сообщил селянин Ермолай. - Поскольку в пруду ее нет, а речка далеко.
    - Почему нет?
    - Так давно всю выловили.
    - Тогда яблок моченых хотя бы, - вздохнул Вовка, - или там кореньев каких, специй...
    - Яблоки и печеные очень хороши, - добавил Сережка.
    - Да чего легче! Нарвал яблок, если, конечно, хозяева руки не оторвут, да брось в тот же пруд, - живо и намокнут. Вот, правда, специи здесь не растут, - с сожалением сказал дед Ермолай. - А кореньев хоть отбавляй - повсюду они. Да вот вы стоите рядом с березовым. Отличный корень! Жуй сколько влезет. А яблоки печеные - это совсем просто. Развели костер, да и пеките. Только смотрите, чтобы не подгорели.
    А потом дед Ермолай повел нас на экскурсию по селу Глистово, и первая достопримечательность, которую он нам показал, была молочная ферма.
    - Здесь получают молоко - вкусное и жирное, - пояснил он нам.
    - А сгущенку здесь не получают?
    - Сгущенку получают там же, где и рыбу - в магазине.
    - На ферме, наверное, сливки получают двадцатипроцентные, - шепнул нам Вовка.
    На этом, мы в одностороннем порядке экскурсию прервали и рванули к ферме.
    Дверь фермы оказалась запертой, и мы заколотили по ней кулаками.
    - Не пущу! - донеслось изнутри.
    - Да почему! Мы молока хотим! - закричали мы недовольно.
    - Дерьмом в коров кидаться не будете? - спросил голос.
    - Зачем же! Коровы - не люди.
    Дверь наконец открылась. Бледные молодой человек, увидев нас, вздрогнул, отступил и побледнел еще больше.
    - Хлопушки, трещотки, капсюли, пистоны, бенгальские огни, пистолеты, автоматы и тяжелая артиллерия есть на вооружении? - напряженно глядя на нас, спросил он.
    - Нет.
    - Это хорошо, - с облегчением произнес юноша и представился студентом-ветеринаром, проходящим в Глистово практику. И тут же пожаловался: - Зашел тут один, шпынь вертлявый, сам мелкий, но шайтан настоящий.
    - Это Лисицкий, - уверенно сказал Вовка.
    - Он самый, - подтвердил Серега.
    - А вы откуда знаете? - спросил ветеринар-практикант.
    - Так друг он нам.
    Студент вторично отшатнулся и от бледности сделался совсем прозрачным.
    - Друг?
    - Ну да. Друзей не выбирают.
    - А надо бы, - пробормотал ветеринар. - И вы такие же?
    - Какие?
    - Такие, как он.
    - Лучше, - не задумываясь, ответил я.
    - Намного, - прибавил Вовка.
    - В тысячу раз, - сказал Сережка.
    Немного успокоенный студент впустил нас.
    - И песен не орите, - предупредил он. - Коровы пугаются. Они классику любят. От нее у них молоко особенно вкусным делается.
    - У меня дома есть классные "Роллинг Стоунз", - сказал Вовка. - Если бы коровы их послушали, то доились бы простоквашей, а может и сладким йогуртом.
    Йогурта на ферме нам не дали, но молоком угостили.
    А покинув гостеприимного ветеринара, переполненные молоком, мы согласно присели под развесистой ветлой немного отдохнуть, да и чтобы молоко лучше усвоилось.
    Не умолкали кузнечики, пахло гречихой и медом, мелькали перед глазами бабочки, зависали стрекозы, ползали жуки, слегка тянуло навозом. Нас сморило.
    Разбудил нас дедушка с большой, как у Карабаса бородой, только белой; напугал, что нас сонных свиньи сожрут, и спросил откуда мы взялись.
    - Скрывать нам нечего, мы не шпионы, - ответил я. - Мы из пункта А. И пришли к вам - в пункт В.
    - Это хорошо, что пришли. А уйдете когда?
    - Надо силы восстановить. А как их без еды восстановишь, - вздохнул Сережка и завистливо сказал: - Вон, сколько у вас кур жирных по деревне шастает. Мне бы одну...
    - Ну и где она у тебя жить будет, - на балконе?
    - Зачем на балконе. Мама ее ощиплет и в холодильник засунет. Пусть там живет... временно.
    - Тесно ей там придется, пускай уж лучше у нас бегает, а ощипать мы ее и сами сможем, - рассудительно сказал дед. - Думал я, вы сразу уедете, а вы еще безобразничать будете...
    - Не будем. Мы уже взрослые.
    - Как не будете! - недоверчиво откликнулся дед. - Пионеру только дай побезобразничать, так он и рад.
    - Да какие же пионеры, дедушка! Нет давно пионеров-то...
    - Куда же они делись? - удивился дед.
    - Не знаем. Повывелись все, наверное...
    - Да, - вздохнул дед, оглаживая бороду. - Крестьяне повывелись, рабочие тоже. Вот и пионеры... Одни деловые остались.
    - А вы сами, дедушка, пионером были, или, может, сталкивались с ними когда?
    - Как же, как же! Был и я пионером когда-то, и лошадей... Нет, это не из той оперы. Помню отличный галстух был - фиолетовый. Я тогда в городе жил. И блуза оранжевая, или желтая... с красным кушаком. В кафе захаживал: в "Голубой осел" или в "Розовый поросенок". А впрочем, точно не помню, сколько воды утекло...
    - Ну вы даете, дедушка! Мы вас о пионерах спрашиваем, а вы нам про ослов со свиньями.
    - Ладно, расскажу я вам одну историю. В году этак... точно не помню, служил я на сельхозобъекте государственной важности сторожем. И вот как-то, сижу я, значит, объект охраняю. Завечерело уже, звезды выступили. Ну я и давай их считать. Много уже насчитал. Вдруг слышу, шуршит в сторонке. Потом тишина. Снова зашуршало. Ну, думаю, пионер балует. И правда. Вижу, пионер с мешком крадется.
    - Как же вы его в темноте разглядели?
    - Так галстук пионерский на нем горит - как на разглядишь! Тут я ему и кричу: "Что же ты, козел, галстук пионерский позоришь, на сельхозугодьях резвишься, да овощи с фруктами крадешь! Разве для этого тебе галстук повязали? Да тебя на совете дружины на этом галстуке и удавят".
    Пробормотал пионер что-то невнятное, да деру дал, едва я его за ногу ухватить успел, только помидоры и покатились.
    "Не совестно тебе, - говорю, - колхозное добро тырить, да еще ночью, когда все честные пионеры давно с гостями попрощались и спать легли, чтобы им быстрее сны приснились про светлое будущее".
    "Да не виноват я! - кричит. - Меня заставили!"
    "Кто же тебя, дылду такую, заставил?" - удивляюсь.
    "Это все вожатый, гад, виноват!"
    "Вот те на!" - еще больше удивляюсь я.
    "Честное пионерское! Подошел он ко мне и спрашивает, знаю ли я, почему у пионеров красный галстук на груди? Отвечаю: знаю, конечно, - потому что пионер в каждом деле пример, всегда впереди. А он мне и приказывает: вот и двигай вперед, овощей притарань..."
    - Ну я в голове почесал, - продолжал дед. - Что же, думаю, с ним делать? А он меня и спрашивает:
    "А у тебя ружье есть, дедушка?"
    "А какой тебе интерес?"
    "Да не все помидоры у меня, одного не хватает. Съел я его".
    "Преступление налицо, - говорю. - Наказание тебе будет, пионер, крапивой. Снимай штаны, сечь буду".
    "Жгучая она!" - застонал он.
    "Ну не сурепкой же тебя хлестать. А крапивой - в самый раз. Потом поплюешь на лопушок, да к раненому месту и приладишь".
    "Не ожидал от вас, дедушка, - задребезжал пионер плаксиво. - Так только комсомольцы издеваются. Лучше плюньте мне в глаз, да отпустите".
    - Зацепили меня его слова. Пожалел пионера. Покачал головой, да в обратную дорогу семечек дал, чтобы не тужил. Пускай лузгает.
    "А что же мне вожаку комсомольскому сказать? Заклюет он ведь меня. Как пить дать - заклюет!"
    "Скажи, что волк напал".
    "Волки томатов не едят".
    "Смотря какие. Скажи, что этот из мутантов. А они, чего хошь сожрут. Вожатому семечек дай, чтобы не сильно тебя гнобил!"
    "Еще чего! Мне самому мало!"
    - Пришлось ему еще горсть подсыпать.
    А тут и девчонки наши объявились. Впереди Мамолова со знаменем, рядом Цветочкина - по барабану колотушкой стучит.
    И