Пролог: Земная суета -явление кратковременное.
ПОЛИКЛИНИКА:На первом этаже нового светлого здания поликлиники с восьми утра народ выстраивался в очередь,держа в руках различные направления. Сдавали кровь на пятом,баночки с мочой и мокротой -этажом ниже. На третьем этаже мужчины и женщины диагностировались на ЭКГ и ультразвуке.На втором, народ просматривался под рентгеном. А в вестибюле жизнь особенно кипела.Возле регистратуры нетерпеливо шумели и топтались страждущие,создавая впечатление праздничной ярмарки.За симпатичным фасадом новой поликлиники в глубине двора стояло небольшое серое приземистое здание патанатомического отделения. У покосившейся двери на ящике сидел плохо выбритый санитар,одетый в старенький халат с замытыми коричневыми пятнами. Санитар курил и с каким-то затаенным любопытством смотрел на стеклянную стену новой поликлиники.За тщательно вымытыми витражами была видна лестница,по которой с первого на пятый и обратно бесконечно сновали озабоченные своим здоровьем люди. Санитар глубоко затягивался папироской,свободной рукой нетерпеливо барабаня по ящику.Он ждал.
Для Бога мёртвых нет.
В курортном городе стоял мертвый сезон. Тоска жуткая, и вся местная "элита",то есть те, у кого водилась за душой лишняя монета, собирались в интуристовской гостиницы,в развалюченном на зимний период баре. Двое молодых санитаров, работающих в судебной экспертизе, не пропускали ни одного вечера, оставляя понемножку деньги,нажитые за бурное для их работы- летнее время.Народу в баре было немного.Из динамиков пел Том Джонс, захмелевшие санитары говорили о чем-то, выкуривая одну за другой. Чуть позже в бар спустился очередной завсегдатай -Гришка таксист, немолодой, но очень подвижный и разговорчивый коротышка. Был он холост и как многие в его возрасте,-страдал от желания влюбится. Был жаден до молодых девочек,живя с каждой новой пассией где-то по полгода. В рабочее время подъехав к бару он выпивал чашечку кофе, успевая при этом пофлиртовать со всеми знакомыми дамами, а в выходной день приходил в бар с той девицей, с которой в это время у него был роман. Кофе пил уже с коньяком, и все внимание уделял только ей, ухитряясь при этом кивком головы или подмигиванием здороваться с другими дамами. Этот вечер у него был рабочий и, взяв дежурную чашечку кофе, он подсел к санитарам. Разговор сразу зашел о дамах. Гришка заинтересованно выпытывал -пробовал ли кто из санитаров ту или другую девицу из находившихся в баре и если ему говорили "да", он подобострастно спрашивал: "Ну как она?", а если "нет", то с видом знатока говорил: "Напрасно, классная девка поверьте моему опыту". Выпив кофе, Гришка взглянул на часы: "Пора делать деньги" -пожал руки санитарам и стал подниматься по винтовой лестнице. Санитары продолжали вспоминать вчерашний вечер. Вчера они здесь же пили с двумя знакомыми девчонками, а после закрытия пригласили их к себе на работу. Ключ от кабинета судебной экспертизы, да и от самого морга был у них всегда с собой. В кабинете стоял старый топчан и, судя по всему, по ночам им пользовались чаще, чем днем.Шум скатывающегося по ступенькам тела заставил замолчать всех, кроме Тома Джонса. Гришка лежал в начале лестницы, широко раскинув руки. Никто не закричал и не испугался, все подумали, что Гришке кто-то дал по роже и тот скатился по лестнице в низ.Первым к нему подошел бармен, он ради такого случая вылез из-за стойки. Похлопал Гришку по плечу, потом поднялся на несколько ступенек,заглянул за угол, никого не увидел, опять спустился. Присев на корточки, стал похлопывать лежащего по щеке.Двое друзей санитаров и кто-то из девиц тоже подошли узнать, в чем дело. Санитар, тот, что был потемней и покрепче, пощупал у Гришки пульс, потом приложил руку к груди, пытаясь услышать сердцебиение. Подняв голову, сказал бармену: "Звони в "скорую" и в милицию -кажется, не дышит". До приезда "скорой" и милиции Гришку не стали трогать, правда, кто-то попытался сделать ему искусственное дыхание, а кто-то из женщин даже заплакал. Милиция попросила всех отойти в сторону, врач повозился с Гришкой недолго, констатировал смерть(скорей всего от остановки сердца) и уехал,объяснив милиции,что "скорая" предназначена для перевозки живых людей, а не для транспортировки трупов.Бармен принес белую скатерть, Гришку отодвинули чуть в сторону от прохода, сложили руки на груди и накрыли белой скатертью.Друзья взяли еще по рюмке и,присев за ближайший от Гришки столик,стали принимать решение. "А что, -сказал тот из санитаров,что был посветлей. -Бар закрывается, сейчас придет машина, может и мы рванем на работу, подготовим Гришку,чтоб завтра утром не возиться?" "давай рванем",-ответил тот,что потемней. Санитарная машина приехала почему-то не-скоро. Бармен выгнал из бара всех, кроме санитаров,и они, взяв еще по одной, помянули таксиста. Шофер санитарной машины принес замызганные носилки. Друзья помогли уложить на них Гришку и стали поднимать по винтовой лестнице. Темный, что покрепче, был впереди, а светлый с шофером сзади. Привезли Гришку в морг,положили на мраморный стол, шофер уехал, время было позднее, на улице темно. Не говоря друг другу лишних слов, коллеги стали раздевать Гришку.
Снимая каждую вещь, они тщательно обыскивали карманы и все содержимое клали на соседний столик. Стащили с покойного брюки, светлый поморщился -изнутри они густо были измазаны жидким калом."Ты это что, нарочно, Гриша? -и, посмотрев на Темного, который копался в бумажнике, спросил, -сколько там?" "Не густо, но полтинник мы возьмем себе, помянем завтра". "А чего завтра? Я ж тебя просил взять с собой". Светлый поливал из шланга уже нагого Гришку."Я взял, она в плаще". "Смотри, у него хорошая зажигалка и ручка, как делить будем?" "Молча", -ответил Светлый. Вышел в пред-банник и вернулся с двумя стаканами, наполненными до половины коньяком."За тебя, Гриша!" -они чокнулись. "Ты давай, берись за череп, а я -остальное, так будет быстрей". Темный подложил покой-ному под шею деревянный брусок и,взяв скальпель, сделал первый надрез за ухом, потом все дальше и дальше по волосяному покрову через всю голову до другого уха. "Что-то кровищи много, -посетовал он."А чему ты удивляешься,и двух часов не прошло, он теплый еще. Одень фартук,а то заляпаешься". Светлый в это время делал надрез на туловище. Надрез начинался от шеи и доходил до половых органов.Сделав надрез,он, одной рукой приподнимая кожу, ловко подрезал ее изнутри,вдоль ребер, сначала с одной, потом с другой стороны. Грудная клетка оголилась. Черный проделывал примерно то же, но на голове. Ухватив кожу и волосы, он натягивал их на лицо, отделяя скальпелем от лобной кости. Так же он поступил и с нижней частью."Отдели грудину, у тебя это лучше получается", -Светлый протянул коллеге массивный скальпель. Надрезав сухожилие возле ключицы, Темный двумя сильными движениями сверху вниз проехался скальпелем по бокам ребер.Ухватив одной рукой верхнюю часть грудины,он потянул ее на себя, и она отделилась, держась только за пленку, отделявшую ребра от основных жизненных органов. Этот вырезанный кусок он бросил между ног покойного."Ну что, покурим и еще по рюмашке?" "Не откажусь, -Светлый включил воду,они ополоснули руки.Оба были без перчаток. Лежащее на столе Гришкино тело стало неузнаваемым. Оскальпированная голова с натянутой на лицо кожей, изнутри была ярко-розового цвета, из длинного разреза торчали белые косточки ребер и виднелись внутренности.Взяв пилу из нержавеющей стали,темный принялся за череп. Пилить его надо было в два приема. Сначала -лобную кость от виска до виска, потом -затылочную часть, да так,чтобы зазоры встретились. Допилив череп,темный вставил между зазорами зубило, стукнул пару раз молотком, тоже из нержавейки, верхняя часть черепа отвалилась. В проеме виднелся мозг, сделанный, как из гипса. Он был усеян бороздками и красными прожилками. У Светлого работа тоже подходила к концу. Сначала ему понадобился очень длинный скальпель, он просунул его под кожу на шее и, уткнувшись острием в челюсть, стал надрезать вдоль нее. Пройдя полукруг -от одного конца до другого, он запустил руку под кожу -почти по локоть -и, ухватив покойника за язык, потянул его на себя. Натягивая его, он другой рукой делал надрезы по позвоночнику изнутри и, таким образом, в его поднятой руке оказались все "органы комплекса". Все держалось друг за друга, начиная от языка и заканчивая прямой кишкой. Эту массу внутренностей Светлый положил на маленький никелированный столик, предварительно обмыв их из шланга.Утром придет врач и будет копаться в каждом отдельном органе, диктуя при этом возможные отклонения машинистке. Извлеченный мозг тоже лег на этот же столик, доктор нарежет его, как помидор,ища кровоизлияние или какую-нибудь опухоль. Выпотрошенный Гришка уже мало походил на человека. Он напоминал пустой сосуд . Сосуд на треть был заполнен кровью,и Светлый,взяв черпак,похожий на кухонный половник,стал вычерпывать из Гришки кровь. Когда полость опустела, куском ветоши он изнутри заткнул дырку заднего прохода, а другой довольно крупный кляп подсунул под провисшую кожу шеи."Ну что, дружок, давай до дому,переночуй сегодня у меня, плюс у меня дома еще бутылка, и пожрем, жрать охота, умираю. Утром шеф придет, а у нас все готово, и ему быстрей, и нам мороки меньше.
Утром друзья проспали. Не умывшись толком,примчались в морг,где их ждала неприятность. Гришка оказался не их трупом. Он относился к так называемым больничным трупам, поскольку был хроником, страдающим ишемической болезнью сердца и много лет состоящим на учете. У таких покойников был свой патологоанатом и ассистировал ему другой санитар. Морг был один, и работники двух разных отделений испокон веку враждовали между собой -то из-за уборки,то из-за времени вскрытия, поскольку стол был один. И вот тебе на,такой прокол.Худой и длинный шеф,смахивающий на паука, сказал припухшим от вчерашних возлияний санитарам: "Пока Исаак Фраймович еще не в
