"КОНТРАКТ С КРАСНОЙ ПЕЧАТЬЮ".(Мистическая повесть).

очень  понравилось, но  он  не показал  этого  жене.
- Нормально – он  ей  ответил – Как  дети? Как Сережка  и  Вика?
- Тоже  хорошо – ответила  ему  Валентина – Сейчас  в  садике  оба.
- Что  делаешь  сейчас? – Валентина  произнесла  в  телефон.
- В  данный  момент, болтаюсь  на  Восточной  стене  Нупцзе – Игорь  ей  ответил – Ледовые  крючья  вкручиваю  в  каменную  стену  и  лед. И  времени  нет  разговаривать  по телефону  с  тобой, любимая. Сзади  идут  товарищи  по  подъему. Надо  работать. Давай, отложим  до  того  как  я  выйду  на  саму  вершину. Тут  сложно  сейчас вести  разговор  на  высоте  в  триста  с  лишним  метров. И  вообще, давай, я  буду  тебе  звонить  первым?
- Хорошо, любимый – прозвучал  голос  Валентины  с  той  стороны  телефона. Почувствовалась  некая  обида  в  ее  голосе. И  он  это  тоже  почувствовал.
- Валюша – продолжил  Игорь  мягко  и  смягчил  свой  голос, хоть  и было  тяжело  дышать  на  высоте  свыше  семи  тысяч  метров  и  перехватывало  дыхание  и  голос – Мне, правда, сейчас некогда. Прости меня, я  позднее  сам тебе  перезвоню.
  Сзади  двигался  внизу  под  ним  Сергей  Иваненко. Он  был  теперь  начальником  в  их  пятерке  и  командовал  этим  тренировочным  подъемом. И  нужно  было  двигаться  дальше, а  не  базарить  по  телефону, да  еще  на  такой  высоте, и  в  таком  неподходящем  для  подобных  процедур  месте.
- Давай, я, как  только  выберусь  наверх, сразу  же  позвоню  тебе  сам, любимая - произнес  напоследок  Валентине  Игорь.
- Хорошо, любимый - она  ему произнесла  в  сотовый  телефон.

                                        ***                     
  Они  стояли  на  самой  вершине. Игорь Талаленко  и  Джордж  Меллори. Друг  напротив  друга.
  Джордж, сказал  Игорю  снять  свой  рюкзак, поставив  его  на  заснеженную  вершинную  площадку  Главной  вершины  и  достать  контракт. Что  он  послушно  и  сделал. Он  ему  полностью  сейчас  подчинялся  и  не  думал  ни  о  чем  личном.
  Джордж  Меллори  был  легендой  и  был  первым. Первым  здесь  на  вершине  с  другом  Эндрю Ирвином. И  теперь  вот  был  на  вершине  с  Игорем. Игорь, прошел  с  ним  по  проложенным  Меллори  скальным  веревочным  перилам. И  в  одном  месте  чуть  было  не  погиб, если  бы  сорвался  вниз. Но  Джордж  подхватил  его. И вовремя. Мгновение  и  его  тело  бы, летело, вниз  ударяясь  о  скалы  и  лед  до  самого  базового  русского лагеря  у  подножия  Лхоцзе  в  районе  Западного  ледопадного  цирка  на (6500м)  на  Юго-Западной  стороне  Эвереста.
- Я  хочу, чтобы  ты  сейчас  помог  мне – произнес  Джордж – Это  должны  знать  все. И  о  тебе  узнаю  все.
  Он  достал  из  самого  снега  фотографию  своей  Рут  и  положил  в  стоящий  теперь  среди  сваленного  мусора  на  вершине  Эвереста  рюкзак Игоря. Игорь  в  свою  очередь  глубже  втолкнул  в  снег  свой  ледоруб, решив  его, как  и  рюкзак  оставить  здесь  как  подтверждение  своего  личного  рекорда  высоты.
- Все  узнают, как  мы  совершили  вмести  это - произнес  Игорь – Никто  так  больше не сможет.
- Мы  опередили  всех. Они  все  равно  бы  не  догнали  нас - произнес  ему  в  ответ  Джордж – Они  опоздали.
  Джордж, прочитал  контракт  и, свернув  его трубочкой,  положил  тоже  в  рюкзак  Игоря, среди  его  теплой  одежды  и  прочего  снаряжения.
  Игорь  посмотрел  с  вершины  на  темные  в  первой  рассветной  дымке  горы  и  вниз  под  Юго-Западную  стену, где  был  русский  альплагерь  и  на  противоположную  вершину  семитысячник  Нупцзе, где  была  в снегу  его  Игоря  палатка. И где  были  его  друзья  и  товарищи.
  Удивительно, все  еще  спали. И там  внизу  и  там  в  той  его  палатке, откуда  он  с  Джорджем  пошли  на  траверс  трех  вершин. Первой  была  Нупцзе, вернее  часть  протяженного  с вершинами  хребта: Нупцзе Шар II (7776м), второй Нупцзе Нуп (7742м), потом Нупцзе Шар III (7695м), с  переходом  к  Лхоцзе. Затем  ледово-скальный  траверс  вершины  на  высоте (8150 м). По  ледовым  полкам, сбросам  и  скользким  обледенелым  торчащим  скалам. Минуя  узкие  трещины  и  узкий  до  половины  стены  и  ледника  длинный  кулуар. С  выходом на  Южное  седло  на  такой  же  высоте. Траверс, правда, был  не  с  самого  начала  Нупцзе. Так  как  высотная  палатка, из  которой  Меллори  его  забрал  стояла  на  середине  вершины. Но  это  и  не  так  важно. Все  равно  то, что  он  сделал  вместе  с новым  другом  и  товарищем  превосходит  все  на  свете. Пришлось, буквально  не  отставая  от  впереди  идущего  Джорджа  Меллори  надеть  маску  и  баллоны. Удивительно, но  Меллори  шел  без  кислорода  на  протяжении  всего  маршрута. Это  удивляло  его  Игоря  Талаленко. И  вот, он  здесь  на  Эвересте. На  высоте, на  которой  летают  реактивные  самолеты (8848м). В  зоне  смерти. Он  даже  снял  кислородные  баллоны  и  маску. Удивительно, но  он  нормально  сейчас  дышит. Он  даже  не  чувствовал  во  время  своего  траверса  веса  пятидесятикилограммового  рюкзака. И  вообще, все  как  во  сне. Но  зато, какой  это  сон. И  какие  потрясающие  ощущения. Особенно  сейчас  в  уходящей  ночной  темноте  и  при  исчезновении  ветра  и  снега. Он сделал  это. И  без  помощи  своих  товарищей. Теперь  единственным  ему  другом  был  Джордж  Меллори. Этот  сон  стоит  даже  самой  смерти  в  конце. Такого  не  было  ни  на  одной  вершине  и  даже  на  Кату (К-2), где  они  были  вдвоем  с  Сергеем  Иваненко. Где  их  чуть  не  накрыло  лавиной  и  многотонным  льдом.
  Первый  раз  на  Эвересте. И  он  счастлив  как  никогда. Даже  когда, срывался, вниз  царапая  кошками  отвесные  скалы  Северной  стены  Лхоцзе  над  ледником  Кхумбу  до  Южного  седла. Это  было  ночное  восхождение  в  отличную  погоду. Под  ясным  небом  и  звездами. Над  двухкилометровой  пропастью. Такого  никто  не  делал  вообще  никогда. Даже  Райнхольду  Месснеру  такое  не  снилось. Такое  не  совершил  бы  даже  Ули  Штек. Никто, кроме  него. И  его  нового  ночного  друга  Джорджа  Меллори. Скоростной  траверс  трех  вершин  по  кругу.
  Джордж, провел  его  до  самой  вершины. Они  вместе  с  ним  прошли  Южную  вторую  малую  вершину  Эвереста. И  теперь  стояли  у  свалки  баллонов  и прочего  мусора, флажков, ленточек  и прочего  хлама, что  оставили  тут  все, кто  был  на  Главной  вершине  самой  высокой  горы  на  свете.
  Джордж  был  удивительным  человеком. И  отличным  альпинистом  высотником. Он  увлек  его  Игоря  Талаленко  в  ночь  за  собой. Он  был  англичанин, но Игорь  его  понимал, как  ни странно, хотя  не  знал  вообще  языков. Ни каких. И  Джордж  разговаривал  на  чисто  русском. По  крайней  мере, так  он  считал. Он  просто  отлично  слышал  его  голос, даже  когда  тот  шел  спиной  к нему, он  прекрасно  его  слышал  и  слушал  наставления  и  команды. Джордж  говорил, что  если  он  хочет  поставить  рекорд  скорости  и  высоты. И  быть  лучше  всех,  то  должен  слушаться  его  во  всем. Он  проложил  веревочные  перила  с  карабинами  на  полу отвесной  обледенелой  и  скользкой  Северной  стене  Лхоцзе. И  все  что  нужно  Игорю, это просто  идти  за  ним  следом  и  не  отставать. И  завтра  же  о  нем  будут  говорить  все. Все  в  их  русском  альплагере. И  даже  за  перевалом  Лхо-Ла  и  Северным  седлом  в  иностранном  турлагере. Этот  рекорд  не  побить  никому. Уже  никому. Даже  самым  скоростным  альпинистам  мира. И  Игорь  Талаленко  войдет  в  историю  мирового  высотного  альпинизма. И  никто  не  сможет  уже  сделать  ничего  подобного. Никто.
  И  теперь  предстоял  спуск  вниз  по  крутым  выступающим  скалам  Северной  стены и  вниз  к  глубокому  межскальному  кулуару. Затем  выход  по  наклонной  стене  льда  и  снега  к  Северному  седлу  в  иностранный  альплагерь.
  Игорь  не  отдавал  себе  сейчас  отчета. Он  был  потрясен  собственным  достижением  и забыл  обо  всем. Даже  о  том, что  существовал, контракт  на  его  человеческую  душу. И  было  28 июня 2018 года.

                                                                               Контракт  с  красной  печатью

  Буря  внезапно  закончилась. И  старший  группы  Сергей  Иваненко  выглянул  из  засыпанной  почти  чуть  ли  не  целиком  снегом  ярко  красной  нейлоновой  альпинисткой  палатки. Над  вершинами  уже  встало  высоко  яркое утреннее  солнце. Оно  зажгло  ослепительным  ярким  сверкающим  блеском  снег  и лед  лежащий  на  склонах  гималайских  вершин. Стоял  холод, но не  было, совершенно  ветра. И  видимость  была  отличная. Было  видно  по соседству  сам  Эверест  и  даже  вдали  вверх  по  леднику  красавицу  Лхоцзе. Ее  северную  сторону, укрытую  до  половины  натечным  опасным  льдом. Где-то  внизу  почти  под  Лхоцзе  на  высоте (7315 м)  стоял  базовый  лагерь  их  команды.
  Яркий  свет  от  встающего  над  Гималаями  солнца  ослепил  сразу  Сергея  Иваненко. Он зажмурился  сразу  и  на  какое-то  время  даже  ослеп.
- Черт, как  жарит  уже – произнес  Сергей  сам  себе  вслух – Скоро  все  таять  начнет. Надо  сворачивать  палатку  и  вниз  по  перилам  в  базовый  лагерь.
  Он  протер  свои  заслезившиеся  глаза  и  осмотрелся  вокруг  внутри  палатки. Ребята  еще спали. Но  их  было  только  трое  из  пяти. Одного  из  штурмовой  тренировочной  группы  не  было. Не  было  Игоря Талаленко.
  Иваненко  подскочил  сразу  на  ноги  и  давай  будить  остальных. Климова, Журбина  и  Старикова. Те  проснулись, мгновенно  услышав  о  том, что  один  из  их  группы  исчез  из  палатки  и, похоже, еще  ночью  и  в  бурю. Они, протирая  свои  заспанные  глаза  на  высоте  более  семи  тысяч  метров  и  сами, собираясь  по-быстрому, повыскакивали  следом  за  Иваненко  из  палатки.
  Сергей  Иваненко  не  нашел  вещей  Игоря  Талаленко. Исчезло  все, что  было  при  альпинисте. Обувь, кошки, ледоруб  и  его  рюкзак  со  снаряжением. Абсолютно  все. И  простыл  его  след. Вернее, следы  были. Они  были  четкими  и  их, как  ни  странно  не  замело  ночью  ветром  и снегом  на  узком  длинном и  протяженном  хребте  Нупцзе. И  следы  шли  от  палатки  в сторону  вершины  Лхоцзе. Их  сейчас  было  далеко  видно. Особенно  в  военный  бинокль  Иваненко.
  Тренировочный  подъем  для  высотников  альпинистов  со  спуском  в  базовый  лагерь  перед  штурмом  Юго-Западной  стены  Эвереста  был  сорван.
- Надо  сообщит  срочно  вниз  своим – произнес  Дмитрий  Журбин  Сергею  Иваненко.
- Сам  знаю – нервно  и  растерянно  с  дрожью  в  голосе  произнес, трясясь, от  ужаса  старший  этой  штурмовой  группы  Сергей  Иваненко - Знаю, что  надо.
  Он  повернулся  к стоящим  своим  альпинистам  и  произнес – Ребята, что  тут  твориться, кто-нибудь  объяснит  мне? Кто  видел  последним  Игоря?
Все  пожали  плечами  молча,  стоя  перед  командиром. Виталий  Стариков  и  Вячеслав  Климов. А  Дмитрий  Журбин, произнес  за  всех – Он  спал  вмести  с нами  в  палатке  и  все. А  сейчас…
- Ладно – произнес, глотая  холодный  воздух  высоты,