От бога внук кухарит, надо выбирать! На пути - распутье, - век не расхлебать. Олигарх бессменный. Змия запускать, нам, зачем монарха, где-то там искать?
Полистал историю, - правили кухарки. Мне в окно соловушки, - как же они жалки! Помечтал за Кухаря, - божьей милости, - те же рожи жаркие, справедливости.
Я представил, - царь я, и сижу, хлебаю, а вокруг монархия - чаша и без края. Ленту мне Георгия, так сказать, де-юре, не от слова оргия, в три креста аллюром.
Чашу золотую, поскрести по днищу, эко ли геройство, через край умище. То ли дело в камне, выточена чаша. Ленточку бы алую, повязали краше.
Деревянной ложкой я черпаю дно. Глиняная плошка и смотрю в окно. Словно по сусекам, есть ли что на дне? К звукам дровосека, - ни хрена в уме.
Две ноги босые сунул в голенища. С горем пополам - вот тебе! змеище... До какого ж века, кровушку-то пить, можно ль человеку с этой бабой жить?
Мстить не может боже, а она-то мстила. Поутру в тоске гладила перила... Он по этой лестнице поднимался ввысь. Это дело случая да, возьми, влюбись.
Бог всему свидетель и любить и льстить. Не постель гневите, разве можно мстить? Словно со звездою - разошлись в края. Видно, в самом деле, до черпался я...
И пустыми звуками шкрябается днище: пусто, аки пУстыне, до звезды парнище! Не единым хлебом? Так оно и есть, стал по-царски думать, и не встать, ни сесть.
Ни уму, ни сердцу, Фаберже мне лотом. Чашка ты столовская! блюдце с позолотой. Пригляделся - Чудо! - И дырява ложка. Моя чаша полная, а смотрю в окошко.
Там где Окна Роста, - мне Окно иное: стал я мальчик взрослый и не царь, а воин. Лет-то сколько прожито, некого винить. Корыто, что разбито - можно починить.
Похлебают свиньи, благодарно, - Хрю! Салом по сусалу, как же, я люблю... На ольхе копчения, соломкой осмолить, починить учение, век бы жить да жить.
Был царём и богом, и удил я страстно, стал свиньёй немного, исхудал ужасно... Кончилось мгновение, нету терпежу! Чаша ты терпения, всё - я ухожу.
Я ж широкою душой, к выбору идей! В шапке русской и большой, абы веселей - Сеня мерил, так держись, чтоб по совести! Зря романы не читай, - жизни повести:
Народ от Мрота вымрет, тазик в рай и ад... Шаг вперёд товарищи! зарплата - два назад! Мне найти бы повара, хоть кухарки внука, что монарха, поровну. Хоть его прислугу.
Я б обедал и с улыбкой, - лыч от счастиЯ. Повар будет пусть от деда, но - династия!! Кук путёво жарит - хлебать, не расхлебать. От бога внук кухарит. Надо выбирать.
Послесловие:
Спиридон Иванович, действительно кухарил в Вильнюсе, шикарных питерских ресторанах и даже Горках. Кормил семью Ленина, мать Хрущёва и лично товарища Сталина. Кому, как ни внуку, знать цену продуктам! А эти высказывания с прищуром - "каждая кухарка может управлять государством", так и вовсе заставляют совершенствовать мысль философа, покрывая её образом мужчины. И уже наяву, рождается новый образ: "внук кухарщика"... Любая власть, каким бы путём не обрелась она, должна быть возведена непременно к Богу. Почему бы, не через желудок...
