На первый взгляд, ничего особенного в этом эпизоде нет. Просто здесь дается художественное описание душевных переживаний человека. Таких психологизмов полно в литературе. И в данном случае изображения стихии чувств героя ярки, интересны и оставляют глубокое впечатление. Но в этом-то и проблема. Вся книга Сартра исполнена негативных переживаний, которые заражают читателя неприязнью к внешнему миру, программирует его на отыскание теневых сторон жизни, настраивают на отрицательное восприятие действительности. Впрочем, и это не такая уж беда. А беда в том, что из учения экзистенциализма следует, что темные стороны души человека выражают его подлинную сущность.
На всякий случай, подкреплю мое мнение сведениями из Википедии, где «Тошнота» сопровождается следующей аннотацией:
«Лауреат Нобелевской премии по литературе Жан-Поль Сартр – философ, критик, писатель и драматург - занимает совершенно особое место в мировой культуре. По сути, он стал идолом молодежи 20-го века.
«Тошнота» - его первый и, по признанию критиков, лучший роман, отличающийся огромной силой воздействия на читателя.
Темы, которые поднимает автор, типичны для экзистенциализма — человеческая судьба, хаос и абсурд человеческой жизни, чувства страха, отчаяния, безысходности. Абсурд, прежде всего, понимается как осознание бессмысленности и иррациональности жизни. М. А. Киссель описывал завязку романа так: «Герою романа неожиданно открывается омерзительная картина обнажённого бытия, лишённого покровов, которыми обычно скрыты воспринимаемые вещи…»
8. В целях экономии времени и для вящего уяснения исходных позиций «философии существования» приведу несколько положений этого учения, кочующих из учебника в учебник, сопроводив их некоторыми комментариями. Пусть это выглядит, как небольшой словарик понятий.
1) Экзистировать – значит, «быть вне себя», выходить из берегов своего упорядоченного сознания. В экстатическом действии индивид как бы выплескивает наружу свое темное, непроявленное содержание. Но, будучи проявленным, оно выдает истинные убеждения индивида, его «фундаментальную настроенность». И хотя стихийные рефлексии и реакции могут выражаться в разных формах, они едины в том, что позволяют выносить приговор явлению до его осмысления, по «первому впечатлению». Поэтому (цитирую из учебника) «Экзистенция – это судьба-призвание, которой человек беспрекословно, стоически подчиняется».
Не знаю как вам, а мне это экзистирование напоминает змею, которая, будучи потревоженной, вдруг выскакивает из-под слоя пожухлой листвы.
Впрочем, под «фундаментальной настроенностью», по-моему, скрывается довольно известное понятие - «характер» человека, который, и впрямь, во многом определяет его судьбу. Однако для характеристики субъекта совсем необязательно выводить его «из себя». Что узнаем мы о природных особенностях ужа, бросив его на раскаленную сковородку? Суждение на основе «экзистирования» похоже на то, как если милейшего господина, хватить молотком по голове, и после того, как он придет в бешенство, указать ему на его неуживчивость и скандальность.
Конечно, вкусы, пристрастия и убеждения человека довольно устойчивая материя, но, как известно, и они меняются. В период болезни или под воздействием алкоголя они могут быть совсем иными. Неизменными, впрочем, остаются такие показатели как темперамент и стиль мышления. Однако их экзистенциализм оставляет за скобками, как и всякие научные сведения из психологии.
2) Цитирую из учебника: «Самым адекватным и глубоким знанием о природе человека экзистенциалисты признают сознание собственной смертности и несовершенства, которым обладает каждый, даже самый непросвещенный, замкнутый в своем обыденном опыте, индивид». К. Ясперс называет это сознание «единственным небожественным откровением», М. Хайдеггер определяет человеческое бытие как «бытие-к-смерти». Представление о смерти как об абсолютной границе любых человеческих начинаний занимает в «философии существования» такое же место как в религии…»
Тут следует добавить: «… с той разницей, что экзистенциализм не указывает человеку никакой потусторонней перспективы». Напротив это учение возводит «сознание смерти» в знаменатель, предлагая делить на него все начинания человека. Перспектива смерти в экзистенциализме служит начинкой идеи об абсурдности мира и главной специей в приготовлении негативных переживаний на такие темы как безысходность, бесцельность, бессмысленность бытия. «Мemento mori» - лейтмотив и девиз экзистенциализма.
Конечно, сознание своей смертности присуще человеку и является вполне адекватным. Куда как менее разумной выглядела бы его убежденность в вечной жизни. И понятно, что мысли о неизбежности смерти способны огорчать индивида. Но, по правде говоря, человек в «обыденном опыте» не склонен «глубоко» задумываться о смертном часе. Как раз наоборот, он ведет себя так, будто смерть – это для других. Не зря же считается, что человек не может знать, что такое его смерть, поскольку ее наступление исключает всякое знание. Поэтому в «обыденном опыте» мы скорее сталкиваемся с абсурдом убежденности человека в своем бессмертии, например, в виде безудержного накопительства и обогащения, стремления к карьерному росту, не смотря на возраст, желания стариков жениться на молодых женщинах и пр. Не зря существует поговорка: «Жизнь висит на нитке, а он все о прибытке».
Гораздо больше человек боится своей старости и болезней. Но именно это способно понуждать его работать над своим совершенствованием. Правда, в этом смысле речь обычно идет о банальном здоровье. То же «совершенство», которое подразумевает экзистенциализм, находя в недостижимости идеала своего «Я» источник всяческих сокрушений и расстройств, представляется весьма спорным понятием. Кто, например, более совершенен как поэт Пушкин, Есенин или Маяковский? То есть, если и есть у человека какие-то переживания по поводу своих несовершенств, они, как правило, обманчивы и наивны.
3) Цитирую из учебника: «Переживания, - пишет Марко Поло, - могут рассматриваться как психологически или социально детерминированные; но есть определенный способ подхода к ним, который позволяет выявить их «абсолютное значение.» Этот способ состоит в том, чтобы поймать переживание в его сиюминутности, не дав ему перерасти в осмысление. Тогда переживание превратиться в «смотровое окошко», через которое будет виден мир, каким он от века существует для конечного и бренного человека».
В этом тезисе речь, явно, ведется о таких переживаниях, которые ничем не подготовлены - ни воспитанием, ни образованием, ни образом мысли, ни привычками, ни опытом. Признаться, примеров треволнений с «абсолютным значением», которые возникают без всяких причин и оснований, мне придумать трудно. У переживаний по поводу любви, красоты, болезни, старости, заботы о близких и детях есть вполне конкретные корни в культурном слое человеческого бытия. К беспочвенным переживаниям можно отнести, разве что, какие то иррациональные необоснованные душевные волнения, возникающие на пустом месте или там, где им не место. К таким аффектам, наверное, можно отнести переживание скуки, гнева, отвращения, апатии и другие проявления душевного состояния, «абсолютное значение» которых негативное, нездоровое и даже метафизическое. Поэтому их природой, очевидно, является извращение естественных чувств, чем они и напоминают отходы жизнедеятельности организма. Вот с помощью какого «окошечка» исследователи существования рекомендуют наблюдать естество «конечного и бренного человека».
4) Цитирую из учебника: «Рассматривая «наличное сознание», представленное переживаниями, настроениями, эмоциями, тревогами, как подлинный смысл всех вещей и пытаясь, исходя из него, понять любое явление (например, технику, науку, политику, бога, природу), экзистенциалисты сплошь и рядом в качестве последней непреложной истины преподносят насквозь иррациональные представления о мире».
Ну, это и понятно. Во-первых, считать «наличное сознание» первоисточником впечатлений, как это делают экзистенциалисты, довольно странно. Ведь с помощью сознания мы как раз и осознаем то, что воспринято нами бессознательно. А многое из воспринятого мы даже и не осознаем. При этом вполне возможен «эффект испорченного телефона». Допустим, вы видите красивую и дорогую машину, которая вам очень нравится. Но при осознании своего впечатления этот автомобиль может вызвать у вас чувство зависти, которое очень быстро может смениться чувством своей несостоятельности, несовершенства, неудовлетворенности жизнью, и так далее вплоть до ненависти к хозяину автомобиля, к своему работодателю и президенту. Исходя из этих чувств, как вы понимаете, трудно определить «подлинный смысл» этого автомобиля. Разве что, приписать ему функцию раздражителя, соблазна, возбудителя протестных настроений. Но в любом случае, ваше суждение о «подлинном смысле» автомобиля может сильно отличаться от варианта Остапа Бендера, изрекшего: «Автомобиль – не роскошь, а средство передвижения!»
И вообще, установление смыслов вещей и явлений – дело неблагодарное. Один и тот же объект интенции для одного и того же человека может иметь разные смыслы, не говоря уж о суждениях других субъектов. В жаркий день смысл дерева может быть найден в его способности давать тень, но плоды того же дерева позволяют определить его смысл, исходя из их пищевой ценности, а древесина этого дерева придает ему смысл с точки зрения столярных работ. Так что, смысл – понятие условное, относительное и субъективное. Поэтому категория смысла, как будто, принадлежит сфере творчества. Притом в этом творчестве заметно участие мышления.
Вместе с тем, существует понятие об «истинном смысле», который определяется целью объекта исследования, или тем, для чего вещь создана. Паучок плетет паутину. Смысл его действий в желании поймать муху. Пылесос сделан для того, чтобы чистить ковер. И здесь места для творческих дерзаний в отыскании иных смыслов, вроде бы, не остается.
[justify] Но для экзистенций, как я понимаю, «истинный смысл» не имеет значения. Паучок, например, может пугать человека, вызывать отвращение, и тогда смысл его паутины может представляться в качестве демонстрации его коварства и агрессии. А пылесос может выглядеть омерзительным устройством по причине поглощения им клещей и других микроорганизмов
