Зюзю, слегка удивила реакция именинника на такую новость, ведь с прошлого раза заметили, как быстро он нашёл общий язык и темы для разговора с разоблачённой Ноль: - « Ну, что сказать, раз не получается, значит так надо… за поздравления, спасибо. Передавайте – всегда рады в нашем доме », - на том тему закрыли. В общем, так получилось, что четвёртого марта, родные, соседи и приглашённые друзья, отмечали круглую дату без неё.
Деревенские просторы полей и грунтовых дорог, долгие месяца находившиеся под ледяной кольчугой и плотным снежным доспехом, сбросили с себя тяжёлый груз, впустив в лёгкие многообещающий весенний воздух. Несмотря на унылую погоду первой недели марта, а также возрастную отметку – шестьдесят, настроение Семёна Игнатовича било ключом, что не могли не заметить присутствующие. В отличие от прошлого года, стол был порядком богаче на блюда, да и самих гостей прибавилось. В организацию праздника, Мария Сергеевна вложила всю душу: - незаурядный внешний вид дома, перекрывал порядок и чистота его внутренней части; простоту праздничного декора помещений, дополнял простой макияж и аккуратное платье, долгие годы бережно хранившееся в шкафу. Лишь одна вещь резко контрастировала на общем фоне праздничной обстановки – охотничья двустволка, долгие годы грубым ремнём висевшая на торчащем из стены шиферном гвозде. Однажды, малолетний сын задал вопрос о её появлении в доме, короткого ответа: - « От отца наследством досталась », - было достаточно как ему, так и самой хозяйке дома. В этом году, во время приготовлений, Мария Сергеевна попросила: - « … ну пожалуйста, всего на один день », - убрать в чулан, дабы гостей не напрягать. Но Семён Игнатович не соглашался, сказав, что для него, это словно иконы в хате поснимать. Консенсус – снежок из новогодней ёлки, овивающий железный ствол и большая ярко-жёлтая цифра 60, бережно вырезанная из картонной коробки с рекламой распродажи бытовой электроники, скрывающие собой неприятную хозяйке вещь.
Для тех, кто не первый год знал или просто был знаком с юбиляром, после застольные ( имеющие кровавый оттенок) страшилки-байки, не воспринимались слушателями дико, а даже наоборот, сами по себе приобрели вид некой изюминки.
Вот и настал звёздный час этой самой «изюминки». Часть гостей разошлась по домам, а те кто остались, приняли удобные позы рассевшись по мягкой мебели, частично позаимствованной у соседей.
Традиционно, на встречах такого характера, первое слово было за Игнатовичем. В этот вечер, такую должность, именинник предоставил долгожданному двоюродному брату, вместе с семьёй прибывшему на праздник из дальнего Владивостока. Не смотря на яркость харизмы, рассказ о рыбаке, с небольшой командой вышедшем в море на рыбацкой шаланде пробивший гарпуном - « ЗДОРОВЕННУЮ – вооо-от такую рыбину », - ( резкий жест разведённых в сторону рук, за малым делом не свалил со стульев племянника и сына, сидящих от него по обе стороны), на слушателей не произвёл впечатления. Сама страшилка заключалась в том, что та самая рыбина, утащила в пучину морскую запутавшегося в тугой верёвке бедолагу, и сколько не пытались, так его и не нашли.
Захмелевшего родственника неудача не смутила. Большинством присутствующих, рассказ воспринимался как одна из многих заезженных рыбацких баек, которых и в здешних местах имелось в предостаточном количестве. Исправить ситуацию взялся юбиляр – легенда о местном леснике, которую дальневосточные родственники просто не могли слышать. Местные знали её также хорошо, как и своё Ф.И.О, но… сама подача, мимика, жесты, подробности. Без всяких сомнений, в театре, оценили-бы такое актёрское мастерство.
Слушали внимательно не перебивая. Даже у тех, кому природа выдала крохотную пайку фантазии и воображения, создавалось впечатление, что присутствуешь и наблюдаешь за происходящими событиями лично: - отчётливо слышен хруст сухих веток под подошвами кирзовых сапог; шелест листьев и учащающиеся хлопки крыльев испуганной птицы, устремившейся к небу через узкие промежутки ветвей в кронах высоких деревьев леса.
– … не знаю, остались ли они вообще, - продолжал Игнатович, - в моё время, такие люди егерями звали'сь. Поставило руководство его за животиной дикой приглядывать, за порядком проведении охоты, браконьеров не пускать и прочее. Раньше, если через межрайонную перемахнуть, можно кратчайшим путём к лесу добраться. В грибной сезон таким макаром с девками в лес гуртом добирались. Так вот… точно не помню, метров сто…двести по лесу прямо и если направо, был ход на его хатёнку рубленую. Жил в ней сам, холост был, небольшим простором довольствовался, но порядок по всем правилам держал. Уважали его в округе нашей крепко. Кто-то из мужиков овчарку щенком отдал, другие просто подсобить приходили, ко'ли сам не справлялся. Ну-а… чего греха таить, - именинник лукаво прищурился и ухмыльнулся, - наши брошенки да одиночки вечерами на огонёк к нему хаживать стали словно по графику сменному, дабы промеж собой не пересекаться. Одни с да'лека да постепенно харчами прикармливали, а другие прямо в глаза, так сказать – «пообщаться». Конечно, в то время, неприлично такое да на люди, но и тайной никому не было.
– Ну, и что из этого? - Перебив рассказчика вклинился племянник, за весь вечер открывающий рот сугубо для приёма пищи.
Приглашённая публика, словно впервые увлечённо слушая давно полюбившуюся историю, недовольным взглядом указала на грубое нарушение, подавив желание задавать какие-либо вопросы.
– Была тут у нас некая Варвара, моложе всех наших, но страшна-ая с виду ( игра мимики и жестов), как смерть в дом вошедшая, - прервавшись на несколько секунд, Семён посмотрел в сторону и слегка отшатнулся от стола, словно упомянутая, внезапно очутилась в дверном проёме с капюшоном на голове и косой в руке.
Примеру следовали даже те, кто сидел лицом к дверям и чётко понимал, что никого там нет, а сидящие спиной, ужаснувшись обернулись.
– Во батя исполняет! - Подумал Кузьма и скрытно улыбнулся, дабы не нарушить нарождающейся интриги.
– Её как бабу, тоже понять можно. Завидав на горизонте, мужики сразу во дворы, якобы по пути дай и к друзьям не грех в гости, кто не успел, стороной молча да глазами в землю. А ей своей женской доли хотелось, не раз лично видала, как подруги без корзин да вёдер в лес по грибы в стужу и зной… дальше, в подробностях не знаю. Здесь не город, вместо радио языки дворовые. Чесали, мол и сама к нему пару-тройку раз наведывалась, да только желаемого не получила. Тут, как говориться, пригорело ей сильно, порядком норовистая была, вот и пошла кабинетами с жалобой, мол силовал да издевался. Короче, с должности его сняли, забрали, долго разбирались, а в итоге посадили. Долго скрывать такое дело не получалось, даже и не пытались – скандал в округе поднялся немалый. Публика на два лагеря разделилась: - в деле толком не разобравшиеся с любителями сплетен; ну и остальная часть головой здравых.
Дело нужно было решать быстро. В поддержку пострадавшей, выступили никем не знамые городские – муж и жена, якобы на отдых именно туда и выехавшие. Мол, на крики подошли ближе и борьбу увидали через дверь приоткрытую. На вопросы - « Почему не помешали и не заявили? », - отвечали, что - « Ружьё на подхвате у входа стояло, риск большой », - а не заявили, потому что проблем не хотели и боялись, что если узнает, то потом выследит и рты навека обоим закроет.
Конечно, каждый понимал, что доказательства сопливые, но в ку'пе с остальным, со своей задачей справились – десятку получил. Я не присутствовал, это мне слово в слово мужики наши рассказали. Сказали ещё, что когда его под руки из суда выводили, слышали как зарёкся отомстить, когда выйдет.
– Ну-у… а с Варварой-то, что произошло? - Спросил брат, задумчиво почёсывая седую щетину бороды. – Он вышел? Отомстил?
– О нём самом толком никто не знает. Говорили, что далеко от мест здешних увезли, что якобы отсидел своё и выпустили, но это больше слухам не подтверждённым схоже… отомстил ли, тоже не знаем, может и да… А вот на Варвару, весь наш сельский коллектив обозлился, даже те, кто поначалу её поддерживал, но потом угомонившись, не первый день зная её саму и нашего лесника, поняли глупость ситуации, попросив по хорошему с краёв наших удалиться. Упёртая зараза была, почти год в норе своей как мышь просидела, лишь изредка нос высовывая. Мужики постепенно поутихли, но бабы поминутно дело помнили, да зубы в её сторону скалили. В итоге случилось, что наведались однажды к ней в дом гурто'м. До греха дело не дошло, сроку на сборы дали, через пару-тройку дней уехала и с тех пор не появлялась. Дом со двором бурьяном густо порос, так по сей день и пустует.
– Это всё?!
– Погодь, - встречный, несколько раз коротко качнувшийся жест левой ладони. – Слушай дальше и узнаешь, хотя… там уже и я сам, толком не во всём разбираюсь.
Понятно, без лесника толкового, захудала не только хатёнка, но и всё хозяйство, ранее смотровое. Ко всему, тогда своих дел хватало, да и неприятно было лишний раз вспоминать те события. К концу 80-тых, в лес.-хозе перемены сил набирали. Потом бандюков и прочего отребья, как блох на собаке развелось, а то и больше. Детям настрого запретили далеко от домов отходить, тем паче в лес. Не кривя душой признаюсь, что и самому мо'торно было, когда вечерами оттуда звуки разные слышались...
Неожиданно прервавшись, рассказчик молча встал со стула и направился к окну, через которое в светлое время суток отчётливо виден злополучный лес, в данную минуту ласкаемый томным светом полной луны. Подойдя вплотную замер, напряжённо всматриваясь вдаль, но куда именно, никто понять не мог. Выпрыгнуть бы в этот момент из кустов заблудшей животине, если не сердечный приступ, то стирать портки отправились даже менее податливые к впечатлениям.
Продолжая неподвижно стоять у окна и без цели смотреть «в никуда», Игнатович держал напряжённые взгляды слушателей зажатыми в мозолистом кулаке, но теперь, рассказ приобрёл такой вид, словно в комнате кроме него никого не было, а озвученные воспоминания, монологом адресованы самому себе.
– Дальше, история догадками да слухами шитая. Толком не вспомню кто именно, но говор селом шёл, что в годы упомянутые, недалеко от домика лесничего, мужика в плащёвке да с ружьём на плече видали… повстречали. Мол, на нашего осуждённого лесника больно похож, годами сильно потрёпанного. Яко-бы вернулся слово сдержать, да и он ли это был на самом деле, утверждать не стану, может то вообще домыслы были. А может просто охотник заблудший, нашу историю слыхавший да так нехорошо подшутивший… Я лично пару раз выстрелы слышал, наши-то давно на охоту не ходят, а через неделю почтальон газету принёс. В одной из колонок была статья, где говорилось, что в нашем лесу было найдено тело молодой девушки с простреленной головой, что следствие идёт и т.д и т.п. Много чего непонятного по сей день осталось и чем вообще дело кончилось… вот-так, господа! Правда это или просто совпадение, решать вам самим.
Чем больше добавлялось лет этой истории, тем больше обрастала догадками и приобретала множество всевозможных толкований, но только Семён
