позволяет себе немножко расслабиться, пофантазировать, так сказать…. Даже не пофантазировать, а, скорее, помечтать. Главный герой романа – некто Полынов: уголовник международного масштаба, эдакий благородный жулик…. Нечто, вроде Остапа Бендера, только посерьезнее. Образ изрядно романтизирован автором: заметно, что он им любуется…. Но суть не в этом! Этот самый Полынов, вместе с боевиками ПСП (была такая Польская социалистическая партия, во главе с Пилсудским) совершает налет на банк в Лодзи с целью экспроприации, или, как тогда называли – «экс». Дело-то для тех времен, в общем-то, обычное…. Но, Полынов, действовавший под псевдо «Инженер», был, собственно, подключен к операции как специалист по вскрытию сейфов. Разумеется, за определенную мзду…. Так вот, Полынов благополучно вскрывает главный сейф банка в ходе налета. Но после завершения операции, вместо того, чтобы явится с известной суммой на конспиративную квартиру, почему-то оказывается в Монте-Карло…, где начинает вести красивый образ жизни…. Пан Пилсудский «с товарищи», естественно, оказываются «с носом». Правда, потом эти самые «товарищи» заочно приговаривают Полынова к смерти…. Но это уже – мелочи жизни, так сказать, «издержки производства»…. Ну, как тебе нравится сия притча?
Жорж прикуривает сигарету и поудобнее присаживается рядом:
- Насколько я понимаю, ты предлагаешь совершить «экс»? Или, проще говоря, взять на «гоп-стоп» какую-нибудь сберкассу?
- Э-э, нет, дорогой! «Ты не прав, Борис!» В корне не прав. Не путай дар Божий с яичницей. Тут, можно сказать, «святое дело», а ты пытаешься примазать меня к какой-то вульгарной уголовщине…. Ей-богу, не ожидал от тебя такого, Георгий, не ожидал…. Разве я похож на мазурика?
- Да не похож, не похож, успокойся! Ты мне по-простому скажи: ты банк грабить собираешься?
- Ну что значит – «грабить»?.. Назовем это, скажем, так: экспроприация народных средств, отчужденных от народа государством.
- Так это ты, что ли, народ? – ухмыляется Жорж.
- Разумеется, нет. Но ты, надеюсь, согласишься, что мы с тобой - полноправные представители народа. В конце концов – за что боролись?!
- Ну, хорошо, - продолжает улыбаться Жорж. - Поимеешь ты эти самые средства и что дальше? Выйдешь с мешком денег на угол и начнешь раздавать каждому встречному-поперечному?
- Конечно, нет. Ты уверен, что эти деньги будут потрачены на богоугодное дело? Финансы – это дело щекотливое, их абы кому доверять нельзя. Вот мне ты, например, доверяешь?
- Ну, предположим….
- Ну, спасибо, родной! Спасибо, не ожидал!
- Кушай, Юрочка, не обляпайся!
- Ладно. И я тебе доверяю. Значит, поделим эти средства по палам. По крайней мере, у нас будет уверенность, что они в надежных руках, а, следовательно, пойдут на высоконравственные цели!
- Ну, например?
- Разумеется, мы не Армия Спасения, - продолжаю я развивать свою мысль, - и богадельни открывать не станем. Хотя, благотворительность нынче и в моде, но мы с тобой люди старой закалки…. Партия и правительство ставят перед нами неотложную задачу повышения материального уровня и благосостояния. Вот мы их и повысим. Причем, не к 2000 году, а гораздо раньше.
- Это что, как в благословенную эпоху застоя: «Досрочно построим – досрочно освоим!?» - уточняет Жорж.
- Вот-вот, рентабельное освоение денежных средств – дело нужное! Ну куда мы их с тобой их вложим?.. Я думаю - в решение жилищной проблемы. Тебе квартира нужна?
- Нужна.
- И мне нужна. Вот и построим себе по особнячку. Да и дачка не помешает, где-нибудь, эдак, в Крыму…. Хочешь дачку, солдатик?.. А-а, вижу, вижу – хочешь! Давай дальше…. Какие еще задачи ставят перед нами партия и правительство?
- Разумеется, транспортную. Тебе не надоело в трамвае бока мять? А-а, вижу – надоело, - копирует мою интонацию Жорж. - Хватит нам ездить на больших машинах с мощным двигателем. Чё-нибудь поменьше нужно, не такое шикарное…. «Девяточка» тебя устроит?
- Я бы предпочел «Москвичок» последнего выпуска. Ненавязчиво, но со вкусом.
- Губа – не дура, как я погляжу…. Ну, а как же идея? Каждая мало-мальски уважающая себя политическая организация должна иметь какую-то платформу, а не просто: «сладко пожрать, мягко поспать». А то «эксик» твой уголовщиной попахивает. Или ты идейный борец за деньги?
- Ну, нет, деньги, как и водка – это зло и потому их нужно уничтожать…. Соответственно: водку пить, а деньги тратить. Платформа?.. – размышляю я. - Возьмем любую: хоть железнодорожную, хоть обувную. Хотя я лично предпочитаю французский каблук….
- Вечно тебя на остренькое тянет. Киньджал в попа хочш?
- Нэт, спасиба, дарагой. Я не до такой степени любитель острых ощущений…. Ну, а насчет платформы мы уже говорили: « Бей красных, пока не побелеют, бей белых, пока не покраснеют»…. Ну, ты готов?
- Я готов как юный пионер.
Захлопывая дверь, Жорж с саркастической усмешкой говорит:
- Фантазия у тебя, сынок, богатая. Но…, - он делает эффектную паузу, - рожденный ползать – летать не может.
4.
- …Вот черт! Придется постоять…, - мрачно констатирую я.
- Ничё, прорвемся…, - бросает Жорж, уверенно раздвигая плечами толпу…. Наличие дежурного милиционера сглаживает накал страстей жаждущих «Божественного напитка»: наше продвижение сопровождают лишь невнятные матюки.
- А у меня все схвачено, за все заплачено…, - мурлычет себе под нос Жорж, действуя на манер ледокола. Я благополучно двигаюсь в его кильватерной струе…. Вот и вожделенная цель нашего похода.
- Для нас там места забиты! – наконец-то громогласно объявляет Жорж не столько недовольно гудящей толпе, сколько стоящему перед дверью сержанту.
За стеклом двери я вижу Борьку Киричевского, мирно беседующего о чем-то с «вышибалой»-администратором. Заметив нас, он оживленно тычет пальцем в стекло, показывая нас «вышибале», тот кивает милиционеру, и через секунду мы уже внутри.
- Борис Андреевич! Благодетель! – восторженно трясу я руку Борьки.
- Чего уж там! Не надо оваций… - лицемерно скромничает он. - В какие-то веки схлестываемся.
- А кто места держит? – озабоченно осведомляется Жорж.
- О-о! Это сюрприз! – улыбается Борис и торжественно объявляет, - Господа офицеры!.. Прошу следовать за мной!..
…Спускаемся в окутанный клубами табачного дыма зал. Все по- старому, если не считать цветных витражей на окнах, на которых изображены экзотического вида матросы, сжимающие в руках допотопные штурвалы. Носы «альбатросов морей» рубиново алеют. Красиво…. Миновав несколько перегородок, отделяющих друг от друга столики, лицезреем Миронова….
- Мать честная! – изумленно всплескивает руками Жорж, - Какие люди! И без охраны….
- А главное – где! – подхватываю я. – Пожалте ручку, Аркадий Сергеевич.
- Ну-ну, без лишних эмоций, пожалуйста…. Я здесь инкогнито, - барственно улыбается Аркадий.
- Ах, как это романтично! Инкогнито!.. Граф Северный… с супругой…. Где супруга? – все еще дурачась, Жорж шарит глазами по залу.
- Ладно, ладно тебе! – осаживаю я Чернова и, придвигаю к нему кружку с пивом. - На-ка, остудись….
Пиво, однако, не умиротворяет его, и Жорж опять обращается к Миронову:
- Значит новые формы работы с людьми в действии! Партия, так сказать, двинула в массы?
- Отцепись, ради Бога! – досадливо морщится Аркадий, - это не мой район…. И, вообще, я сегодня отдыхаю.
Отхлебнув пиво, Жорж удрученно вздыхает, помолчав, немного обиженно изрекает, адресуясь к Миронову:
- М-да.... Разочаровал ты меня , брат….
- Чего это я тебя разочаровал? – осведомляется Аркадий.
- Как это – чего? – возмущается Жорж, - Насколько мне известно. Партия и, - он щелкает пальцами по кружке. – спиртные напитки – две вещи несовместные!
- Вот тут ты не прав! – вмешивается в разговор Борис. - Это я тебе как специалист-историк говорю…. Пиво и с партией и, вообще, с политической деятельностью очень даже совмещаются….
- Это вы, случаем, не о мюнхенском пивном путче толкуете, товарищ специалист? – осведомляюсь я.
- Во-во, о нем самом, - соглашается Борис, увлеченно расправляясь с таранью.
На несколько минут над столом воцаряется молчание: мы усиленно поглощаем рыбу и пиво….
- М-да, это было бы забавно! – мечтательно хмыкает Жорж, закуривая сигарету. Мы выжидательно молчим.
- Представь, Аркаша, такую картину… - развивает свою мысль Жорж. - Ты вскакиваешь сейчас на стол, выхватываешь из-за пояса браунинг, стреляешь в потолок и, провозглашаешь: «Господа, Великая сентябрьская революция свершилась!..»
- …а сейчас у нас будет дис-ко-те-ка! – подхватывает Аркадий, отпуская невидимые подтяжки. Смеёмся….
Визгливый звук скрипки обращает наше внимание на курсирующего по залу запойного вида старичка, пиликающего нечто невразумительное….
- О-о, - снова оживляется Жорж, - «Двенадцатый каприз» Берлиоза…. Эй, дед, - окликает он «маэстро», - дай скрипань побренькать.
Старичок подходит к нашему столику:
- Ишь, ты – побренькать, чиво захотел…. А ты купи….
- Да на кой она мне? – отмахивается Жорж.
- А ты не всё пей. О семье подумай. Ты вот купи и отдай сыну. «Бобочку» ему надень, да пусти его в школу. Б-а-альшие деньги зарабатывать будет.
- По пивным что-ли? – интересуется Борис.
- Эй, дедушка, подойдите, пожалуйста, сюда, - окликает «маэстро» интеллигентного вида мужчина.
- Дайте-ка, я посмотрю, - берет он у старика скрипку.
- Пожалста! – с поклоном говорит ее владелец - Вижу, что любитель. Дешево отдам, хотя досталась недешево. Рад, так сказать, служить русской интеллигенции.
- Где-то я уже это слышал… или видел, - задумчиво бормочет Борис.
- И все-то ты знаешь, и везде-то ты побывал!- хлопает его по плечу Жорж.
- Ну, как у тебя дела? Как работается? – обращаюсь я к Миронову.
- Да, в обще-то, нормально…. Хотя работать с каждым днем становится все сложнее….
- Кризис власти! – глубокомысленно изрекает Киричевский.
- А, на хрена, спрашивается, партии власть? У нас, кажись, ведь опять в моде лозунг: «Вся власть Советам!» Или не так?
- Так-то оно так! Да партия у нас правящая. Провозглашение какого-нибудь лозунга – одно, а дело – совсем другое. Не так ли, Аркаша? – адресуется к Миронову Борис.
- Господи! – стонет Миронов, - И тут покоя нет! Как мне надоела эта болтовня…. Одно и тоже! Во времена застоя хотя бы о бабах болтали, а теперь одна политика! Может, сменим тему?
- Ну, уж нет! Мы будем таки беспощадно блюсти твою коммунистическую нравственность! – откликается Жорж. - Какие такие бабы? Руссо коммунисто – облико морале! Ферштейн?
- Отцепись! – морщится Аркадий.
- Нет, серьезно! – обращаюсь к нему я. - Думает все-таки партия передавать руководящие функции Советам или нет?
- Да-да! Отчитайся перед народом! – поддерживает неугомонный Чернов.
- Эх, милые други, в семинарии не учась, скажу я вам, ничего-то вы не понимаете в колбасных обрезках! – вздыхает Миронов, - Ну, что вам сказать?.. На настоящий момент по сути дела ясно только одно: передавать эту самую власть сейчас некому!..
- Как это некому? – удивляется Жорж. - А Советы?
- Ну, что Советы?.. Советы, по крайней мере, в той форме, в какой они сейчас существуют, вопросы решать не смогут. Это факт. У нас не выработан, просто-напросто, механизм для этого.
- А исполком? – спрашиваю я.
- Штат исполкома составляет одиннадцать человек вместе с уборщицей. Вот и делайте вывод о его возможностях.
- Следовательно, он прав, - вмешивается Киричевский. - На
