Родимая тарахтелка АН-24 в экспортном исполнении оказалась весьма приличным аэропланом. Особенно порадовали чистые и без единой царапины стёкла иллюминаторов. Это я оценил сразу, устроившись с правого борта. Оля с Джоном расположились слева, а место рядом со мной заняла пожилая индианка в тёмно-вишнёвом сари и с плетёной сумкой в руках, с которой она не расставалась ни на секунду. Я же затолкал свои пожитки на полку, оставив только верный “Никон” и пару запасных кассет в кармане. В отличие от наших, индийцы не запрещают съёмку в полёте. Хоть обфотайся. Что я и делал. Неторопливый полёт на пятикилометровой высоте, чистое окно и хорошая оптика, безоблачное небо и великолепие внизу -- что ещё нужно для счастья?
— Правда, у нас очень красивая страна? — спросила меня попутчица, когда я прервал съёмку, чтобы сменить кассету.
— Изумительно красивая, — ответил я совершенно искренне.
— Вы иностранец, турист? Откуда?
— Марк Штерн. Из Советского Союза. Путешествуем по вашей стране с подругой. Я кивнул в сторону Оли. Обе дамы обменялись улыбками.
— А меня зовут Сандхья Деви. Очень приятно с вами познакомиться. Вижу, вы хорошо разбираетесь в этом деле. Не могли бы вы мне помочь?
Она бережно достала из сумки Олимпусовскую “мыльницу”. Вот, сын подарил. Но я не очень поняла, как ею пользоваться. Боюсь что-нибудь сломать.
— У вас хороший сын, госпожа Деви. Эта камера надёжна, как молоток, и столь же проста в обращении. Плёнка уже заряжена. У вас есть ещё тридцать кадров. Вот смотрите: нажимаем на эту кнопку. Выдвинулся объектив. Теперь смотрите через это окошко. Прицельтесь на то, что вам надо и нажмите вот на эту кнопку. Всё, снимок готов. Камера сама всё сделала за вас. Когда закончите съёмку, снова нажимаете. Объектив спрятался. Камера выключилась. Видите, ничего сложного. А когда плёнка закончится, объектив останется внутри, но загорится красная лампочка, вот тут. Я мог бы показать, как заменить кассету, но жалко, пропадут уже отснятые кадры.
— Большое вам спасибо. До дома мне хватит, а там внуки помогут. Уж они-то мигом разберутся и меня научат. Такие умные ребятки!
Перекрывая шум моторов, счастливая бабушка рассказала мне всё о своих шести внуках вообще и подробно о каждом — в частности. А заодно обо всех достопримечательностях, которые мы непременно должны посетить. Лет за десять запросто управимся.
В аэропорту Джамнагара мы распрощались с милейшей госпожой Деви и поклялись посетить её городок, где в храме нужно возложить на алтарь три бутона лотоса и тем самым обеспечить себе счастье на всю жизнь.
Нас уже дожидался открытый джип, за рулём которого сидела очаровашка лет двадцати. Весь её наряд состоял из вьетнамок на маленьких изящных ступнях, коротких белых шорт и розовой маечки с надписью “I love to live!”, туго обтягивающей довольно большие круглые груди, и открывающей красивый мускулистый животик. Роскошные ослепительно чёрные волосы, собранные в конский хвост, пахли жасмином. Этот чудесный аромат я чувствовал каждый раз, когда они накрывали мне лицо. И не только из-за встречного ветра. Это же надо, как удачно родители назвали девчонку! Лалит - игривая на хинди.
Убедившись, что мы именно те, кто ей нужен, она мигом закинула наши сумки в машину (я быстренько занял переднее сиденье рядом с ней) и лихо рванула с места. Послала воздушный поцелуй страшно усатому (при винтовке и тюрбане) охраннику у ворот аэропорта, и мы понеслись на север по отличному шоссе.
— Наконец-то встречаю нормальных людей! Молодцы, что приехали к нам. Молодые, весёлые, красивые! (залп жасминового аромата). А то всё какие-то важные саибы со своими бабами. Или эти, на все мозги подвинутые. Замотаются в какие-то немыслимые тряпки, обвешаются финтифлюшками и распевают, то, что им кажется мантрами. У маминой козы в деревне красивее получается. Расширять сознание и приобщаться к вечности Вселенной! Ничего не знают, не умеют. Больные через одного. В основном — на голову. Ну, и соматиков хватает. Считайте, что я хвастаюсь, но мы даже из таких делаем людей. Почти. А что вас удивило, Ольга? Я закончила медицинский колледж. Дипломированная медсестра.
Лалит лихо крутанула руль влево. Машина вылетела с шоссе и козликом поскакала, почти не снижая скорости, через какие-то заросли. Пять минут отчаянной тряски, заросли кончились, и дальше мы понеслись вдоль моря по песчаному, вперемешку с галькой и травой, пляжу.
Ольга скучным, как спросонок, голосом, поинтересовалась:
— Сколько ещё ты будешь черепаху изображать? Хоть чуть быстрее можешь?
Большие тёмно-карие глаза Лалит на секунду стали просто огромными. Она показала большой палец, выражая восхищение.
— Ольга, это правда, что ты доктор и директор чего-то там в вашей России, а Джон — ассистент важного профессора?
— Чтоб мне лопнуть! Зато красавчик рядом с тобой — простой студентишка. Вот с ним можно без церемоний. А с нами изволь соблюдать все правила этикета.
Лалит расхохоталась.
— Здорово! Я готовилась принимать важных господ, а вы такие... свои. Подружимся! ... Как жалко, что вы только на месяц. …. Может ещё задержитесь? Оп-па!
Джон ойкнул и осведомился:
— Лалит, как ты ухитряешься не откусить себе язык? Или у тебя есть запасные?
Мы только-что на полном ходу форсировали довольно широкий ручей с каменистым дном. Радуги в веерах брызг. Красиво!
— Они у меня в бардачке. Но я обычно делаю точно рассчитанные паузы.
— Уййй!
— Могу и тебя научить, если хорошо попросишь... тем, что осталось.
Все, включая беднягу Джона, покатились со смеху.
— Всё, держитесь крепче, ребята!
Джип снова влетел в заросли и через пару минут продолжил путь по асфальтированной дороге, которая от них и начиналась, вписавшись на неё точно по середине.
— Ух ты! Вот это класс! — искренне восхитилась Оля. — Ты уроки вождения даёшь? У меня дома тоже джип, но так я не умею.
Лалит вдруг подмигнула мне.
— Даю, но только не вождения. Вообще-то я инструктор по тантра-йоге и тантрическому сексу. Но для госпожи директора, так и быть, сделаю одолжение.
— Ну, спасибо! Но мы с Джоном записываемся и на всё остальное.
Вот это сигнал! Джон понял, наконец, насколько прав был его босс. Конец страданий близок.
Мы объехали заросшую тропической растительностью скалу и оказались перед очень древним с виду индуистским храмом.
— Добро пожаловать, господа, в ашрам “Нирвана”.
Чего-то подобного мы с Олей ожидали. Прошли длинными запутанными коридорами в глубину древнего святилища, поднялись по лестнице и оказались во вполне современном, я бы даже сказал — ультрасовременном — просторном и светлом офисе. Здесь находилось с десяток молодых и средних лет мужчин и женщин, стройных, спортивного вида, одетых как наша Лалит: шорты, майки, сандалии.
— Вот, дорогие коллеги, привезла. Позвольте представить наших уважаемых гостей. Доктор Ольга Черникова. Её спутник Марк Штерн. (Шалунья употребила русское слово “спутник”). И наш соотечественник, ассистент профессора Чатурведи — Джон Карнад. Прошу любить и жаловать!
Высокая красивая женщина встала нам навстречу.
— Доктор Амала Нандини — директор и член попечительского совета ашрама (на её лице промелькнуло лукавое выражение) “Нирвана”. Да, дорогая мисс Чекрникова, у нас с вами одинаковые учёная степень и название должности. Только вы химик, а я — врач. Знаете, я очень хорошо знакома с глубокоуважаемым профессором Чатурведи. Делала у него докторат. Только он знает меня под совсем другим именем. Проходите, господа, устраивайтесь, как вам удобнее. Поболтает.
Болтали мы добрых полтора часа. Наша с Олей догадка оказалась верной. Ашрам “Нирвана” был на самом деле санаторием для людей с психосоматическими проблемами и с пограничными расстройствами психики, которым не могла помочь медицина западного толка. Очень дорогим и труднодоступным санаторием, тщательно замаскированным под традиционный в Индии ашрам - уединённую обитель святых и мудрецов, куда люди приходят для медитаций, молитв, совершения обрядов... В общем, для духовного возрождения, перерождения и исцеления. Странные и удивительные вещи творятся в некоторых ашрамах. Иногда таинственные и страшные. Власти обычно не суют нос в эти дела. Это Индия, господа.
— Чёрт побери, как остроумно! Госпожа Нандини, примите наше самое искренне восхищение!
— Так и быть, принимаю. В общем, у нас здесь клиника очень альтернативной медицины. Но, на всякий случай у нас здесь есть медицинский блок, вполне соответствующий этому офису, со всем необходимым. Для особых случаев имеется даже вертолётная площадка и свой маленький вертолёт. С пилотом вы уже знакомы.
— Позвольте не согласиться, доктор Нандини. Альтернатива медицине — шарлатанство или невежество. Один наш соотечественник весьма мудро заметил: альтернативная медицина — это совокупность методов с недоказанной эффективностью или с доказанной неэффективностью. Всё, что доказанно эффективно — медицина. Вы занимаетесь здесь медициной, пусть и не вполне обычной.
— Вполне необычной. Как и вы, дорогие коллеги. Не удивляйтесь, у меня довольно много информации о вас.
Она посмотрела на стоящий у рабочего стола телефакс.
— Мы с вами делаем общее дело. Кроме того, мы здесь работаем как археологи. Раскапываем и очищаем от тысячелетнего мусора реальные ценности предков. Услышите разговоры про всякие... она сделала неопределённый жест рукой. — Это не для вас. А в наших пациентов простые полезные вещи легче проникают под таким сложным словесным соусом. Все наши учителя и инструкторы — хорошо образованные люди, медики и психологи.
— Это замечательно, доктор Нандини! Просто замечательно!
— Позвольте продолжить. Отношения у нас между собой очень простые. Обращаемся друг к другу по именам, без церемоний. Мы тут все равны и все знаем свои возможности и их пределы. Я - самая равная, но только в исключительных случаях, когда нужна тяжёлая артиллерия. Спорить со мной можно и нужно, кроме ситуаций, где я скажу, что нельзя.
Мы обсудили ещё много чего. Остальное оставили на “в рабочем порядке, с ребятами”. Выяснилось, что у каждого обитателя ашрама есть своя комната. Что происходит в комнатах персонал не интересует. Правда, на всякий случай, имеется тревожная кнопка. Мало ли что.
— Сейчас вас проводят в ваши апартаменты. Да, вот ещё что: поскольку мы секта нео-тантристов, свободное слияние с природой, то-бишь с Великой Вселенской Энергией Шакти, у нас в самом полном объёме. Шутки-шутками, но вы скоро почувствуете, как это здорово. Это мы сейчас принарядились к встрече, а вообще в наших владениях одежды необязательны, хотя и не запрещены. Простой набедренной повязки вполне достаточно. Я тоже так всегда хожу. Некоторые, особенно женщины, обходятся и без неё. Экономия на стирке.
— Амала, как тут у вас относятся к фотографии?
— Очень спокойно, Марк. Себя и всех нас — я имею в виду наших сотрудников — можешь снимать сколько хочешь и как хочешь. Тебе же нужно зафиксировать моменты упражнений, процедур и прочего. Мы все заранее согласны. А вот остальных....
— Только, если будут умолять. Но у меня заест камеру.
Оля выложила на стол
