другой мастер.
- К примеру? - Зак невозмутим.
Шкаф оценивает босса по десятибалльной шкале и выдаёт:
- К примеру, ты.
- А в непогрешимости моей ориентации Вы почему-то уверены. Странно. Хорошо.
Вы когда-нибудь видели, как маньяк улыбается, заманивая свою жертву? Я сегодня увидела. Это было само очарование и добродетель вместе взятые, смешанные с густым ироничным лицемерием.
- Давайте, я вам кое-что покажу, - Зак услужливо предлагает пройти с ним в сторону приёмной. А мы до сих пор сомневаемся в причастности шефа к единодушному решению относительного представителя специфического контингента граждан.
Около прозрачных створок входных дверей Зак говорит посетителю:
- Видите эти двери? - тот кивает головой, как умный слон. - Открывайте.
На добродушный настрой хозяина и улыбку нельзя не ответить взаимным расположением, и клиент толкает створки.
- Выходите, - ненавязчиво настаивает Зак. Невозможно не подчиниться гипнотическому взгляду.
Далее наблюдаем раннего Ботичелли - "Рождение Венеры" прямо на тротуаре. Синюшный полуобнажённый мужик стоит на пороге тату-салона, замерев в недоумении с прижатой к груди скомканной майкой, а перед его носом печально захлопывается дверь. Глаза широко раскрыты и по обширному лицу пробегает первая тень сомнения. Соображает медленно, но верно. Его кинули и опустили одновременно.
- Я не понял! - всё же пытается возразить.
Но палец Зака предупредительно указывает через дорогу, где около круглосуточной кафешки обосновался наряд милиции. Ну, любят менты обедать рядом с "ТатуАртом", причём часто.
Наш несостоявшийся клиент быстро ретируется, даже не пригрозив напоследок. Да и есть ли смысл грозить тому, чьи татухи носит весьма значимый контингент в городе и отнюдь не из муниципалитета.
Заканчиваю своего ангелодемоноподобного выродка, который сразу же красуется перед клиентом в зеркале. Паренёк доволен, я - тоже. Салфетку с антисептиком на раневую поверхность, пантенол, асептическая повязка, перчатки в дезраствор, оплату в стол и памятка по уходу за татуировкой вдогонку. Все счастливы и довольны.
Только Сашок в ожидании следующего заказа совсем скис. Хамский наезд не прошёл мимо его чувствительной и ранимой натуры.
Следом за мной закругляется Гурон и демонстрирует нам плоды своей двухмесячной работы. Сказать ничего не можем, хочется просто аплодировать. Рэпер, грудь которого теперь представляет разорванную плоть с покоящемся внутри сложным механизмом, имитирующим сердце, настолько поражён реализмом картинки, что шарахается от зеркала. Гуря в восторге от реакции клиента. Это редкостно удачный образец хай-тека. Хватаю камеру и запечатлеваю для истории одну из лучших работ в этом стиле.
Лисёнок ещё возится с кельтской геометрией на двадцатилетних женских бёдрах. Кто бы сомневался - он не торопится.
Иду к Сашку. Усаживаюсь рядом на свободный табурет и заглядываю в грустные глаза.
- Сань, лапочка. С каких пор ты обращаешь внимание на уродов?
Тихий-тихий вздох, словно мимолётное дуновение не вовремя возникшего сквозняка.
- Не много ли мы потеряли из-за меня? - вопрос Сашка адресован Заку, который до сих пор не покинул рабочий зал, имитируя занятой вид у монитора в поисках поставщиков. На самом же деле - ждёт возможного возвращения "синего тела".
- Предпочитаю свою спокойною совесть любой оплате, - холодно отвечает Зак.
- А при чём здесь твоя совесть?
- При том, - не собирается пояснять Зак, добавляя: - Я не люблю, когда моих мастеров оскорбляют. Пренебречь сегодня - создать прецедент на завтра. Это не способствует престижу заведения.
Закиро прав. Репутация салона превыше всего. Но все понимают, что босс защищал недавно не только безупречный статус предприятия.
- Сашок, а ты костюм забрал из ателье? - отвлекаю всех от неприятного разговора.
- Нет.
- Ты с ума сошёл! Время - час дня. В шесть - торжественная речь тамады. Когда ты собираешься всё успеть? Или мы будем ждать молодожёнов до ночи?
- У меня ещё заказ назначен, - Сашка с грустью смотрит на Зака.
Тот выдерживает паузу и, не отрываясь от монитора, бросает в сторону:
- Вали отсюда.
- А заказ? - Сашок оживает.
- Я заберу, - смилостивился Зак.
С еле слышным криком "ура" Сашка подхватывается с места, на цыпочках подбегает к боссу и в шутку чмокает волнистые локоны на его макушке. Закиро отмахивается, словно от назойливой мухи.
Перед выходом Шурик щедро дарит каждому из нас по воздушному поцелую и, помахав на прощанье голубым шарфиком, благополучно смывается с пожеланием "не опаздывать".
Сашенька. С ним всегда так легко. Естественно. Он такой, какой есть. Вернее, такой, каким хочет быть. И это ему замечательно удаётся. Я не представляю, за что его можно ненавидеть и презирать. За то, что он не такой, как все? За то, что не маскируется под безликую толпу? Он яркий, непосредственный и очень добрый. И если бы я была парнем, то непременно влюбилась бы в него по уши.
Часть 5.
Забегаю домой в полпятого. Закиро всех отпустил, не дожидаясь окончания рабочего дня. Уборка рабочих мест - после праздника. Завтрашний день он не намерен начинать к полудню и дал ясно понять – никаких оправданий плохого самочувствия не примет. Напомнить бы ему самому об этом вчера. Но босс на то и босс, чтобы разрешать себе и запрещать остальным.
Припоминая утренние злоключения, озираюсь по сторонам в поисках домашнего любимца. Рыжая полосатая морда выглядывает из кухни и галопом скачет ко мне. Ударяется лбом в ногу и начинает неистово елозить спиной о джинсы. Ах, ты ж! За шквалом утренних событий я пропустила традиционное «кушать», и теперь его упитанная тушка страдает, а зелёные грустные глаза смотрят на меня, как на вселенское зло. «Как ты могла?! Так! Со мной! Извергиня!»
С гнетущим чувством жгучего стыда и непростительной вины первым делом вскрываю два пакетика «Вискаса», которые вырывают у меня из рук и хотят сожрать прямо в упаковке. Но хищник побеждён – еда в тарелке.
Хватаю полотенце и - вприпрыжку в душ. Кажется, от повторного моржевания в ледяном потоке ринит мне обеспечен. Но сейчас не до мелочей. Выскакиваю, кутаюсь в тёплый халат и быстро к зеркалу. Тоник, тональный крем, пудра и макияж в стиле «эмо». Феном ставлю на дыбы короткостриженные высветленные волосы и задаюсь вопросом: «Что надеть?»
Открываю шкаф. Первая мысль - об утилизации семидесяти процентов содержимого. Есть вещи, не состоявшие в контакте с моим телом года три. Юбки, платья, сарафаны. Как это носят? Работа и вечная спешка сделали из меня неприхотливое существо. Пара любимых джинсов и три блузки – весь мой гардероб последние пять лет. Иногда на вечеринку – кожа. Наверное, давно стоит распрощаться с ненужным хламом, но живу, как механические часы, когда-то до отказа заведённые, а теперь замедляющие ход, не в силах ничего изменить.
Ну, хорошо. Сегодня я буду шикарной дамой.
Кружевное атласное бельё. Чёрное? Естественно. В сочетании с моими трайблами приводит в экстатический ступор представителей обоих полов ещё на первой стадии «знакомства поближе».
Колготки? Нет, пожалуй, чулки – тонкие, в тон коже.
Чёрная кожаная юбка на ладонь выше колена и флуоресцентная розовая блузка со спущенными манжетами. Пуговицы на груди пытаются справиться со своими прямыми обязанностями и не допустить намеренной демонстрации интимных мест.
Так. Где-то валялась коробка с туфлями. Высокая шпилька, алая подошва, чёрные. Интересно – долго я в них продержусь? Надеваю. Ноги отвыкли от подобных экзекуций и предупреждают о будущей прискорбной судьбе лёгкой ломотой.
На шею - пентакль из хирургической стали на замшевом ошейнике и такой же браслет. Всё. Смотрю в зеркало. Агрессивная эмообразная стервь с фрагментом татуировки на еле прикрытой груди. Немного ванильного аромата «Kenzo Amour», и - на выход.
Оказывается, поймать такси в нынешнем наряде не составляет никакого труда. Пара «шашечек» чуть не поцеловалась.
Ах, да. Подарок. По пути заезжаю в магазин за громадной «собакой Баскервилей». Бело-розовой, лохматой, на морде которой написано её сомнительное происхождение. Но поскольку чистопородности диванных подушек не стоит придавать особого значения, усаживаю зверя рядом с собой на сиденье такси и через пятнадцать минут добираюсь до цели, храня надежду на эксклюзивность своего подарка и отсутствие своры собак в «Арлекине». Но моя надежда рушится, когда за свадебным столом я замечаю ещё трёх разномастных псов. Да, Сашок, истинный смысл слова «тайна» тебя не тяготит.
Но Сашенька, кажется, нисколько не расстроен. Его глаза светятся от счастья, и он хватает в объятья два метра розового пуха, заодно целуя меня в щёку и замечая:
- Прекрасно выглядишь. Откуда туфли?
- Из коробки.
Сашка смеётся. Сегодня он очарователен. В белоснежном костюме, туфлях на платформе и сорочке нежно-лавандового цвета.
- Смотрю, о «тайной мечте» не я одна знала, - говорю, рассматривая других синтетических представителей собачьих.
- Только в салоне. Это мой коварный замысел. Я всегда представлял семейную идиллию в куче диванных подушек.
- Значит, Зак, Лис и Гуря здесь?
- Вот они, - Сашка указывает на соседний столик.
Подхожу к парням. Видели бы вы, что случилось. Мой повседневный образ – это образ своего в доску парня. Джинсы, майка, «тапки». Они, конечно, смутно помнят о моей женской природе, но принимают в своём мужском обществе с виртуально инвертируемыми половыми признаками.
Гурон продолжает наливать минералку в полный стакан. Лис не доносит зад до посадочного места и застывает на полусогнутых. И лишь Закиро, совладав с заторможенностью, услужливо предлагает свою руку и усаживает меня на стул.
- Рик, мужик, это ты? – Гуря вернулся в реальность, но большая часть скатерти на столе основательно промокла.
Вживаюсь в роль принцессы Дианы и не считаю нужным удостоить вниманием столь ограниченного джентльмена.
- Удачно подобран цвет, Рик. Подчёркивает все твои достоинства.
Вот он, настоящий рыцарь и тонкий психолог. Красивый комплимент подан в оправе непосредственности. Но и этот ценитель прекрасного сегодня получит долю стервозности, ибо нечего тут доминировать.
- Как на зоне – одни кликухи. Мы не в салоне. У меня вообще-то имя есть.
- Извини, Ирина, - просит прощения Зак.
А тем временем вечеринка набирает обороты. Прибывают новые гости. Располагаются. Гремит музыка, и приглашённый тамада работает по переделанному сценарию свадьбы геттеров. Получается прикольно. «Совет вам да любовь» без «плодитесь и размножайтесь». Всё, как обычно. Кольца, подарки, поздравления, даже традиционные цвета костюмов молодых. Сашка - в белом. Данька - в чёрном.
- Горько! – орёт Гурон.
Я бы удивилась, если бы не он первый вспомнил этот обычай. Вуайерист хренов.
Ребята поцеловались, и Данька пригласил Сашка на вальс.
- Разрешите, - слышу со стороны.
Поднимаю глаза. Зак. Белоснежная рубаха и классического кроя идеально отутюженные светлые брюки с широким поясом. Тёмные локоны размётаны по плечам, но у висков гладко подобраны «невидимками». Высокий, стройный, на целых полторы головы выше меня. В травяной зелени глаз мерцают золотистые блики. Уверенность в каждом движении. Он и здесь в большой незнакомой компании не теряет статуса «царя зверей».
Под съедающими
