никто не знает, и вообще никакой угрозы из космоса не ожидается. А какие бы чувства он ощутил, если бы его семья была жива? Если бы в этом мире существовал его двойник? Может, судьба распорядилась по своим правилам, не желая завязывать нити в узлы, которые невозможно распутать – только разрубить. Ведь Антон и так перехитрил судьбу, в последний момент улизнув из обречённого на разруху и хаос мира. Можно ли по справедливости желать чего-то большего, небывалого чуда?
Ленка глухо застучала по клавиатуре, выписывая в строке поиска своё имя.
– Мои родители не погибали, – напряженным голосом прокомментировала свои действия девушка, – может, они и в этом мире живы? Я теперь тоже хочу знать.
Об этом Антон не подумал, но мешать не стал. Он свой выбор сделал и право использовал, несмотря на её протест, и теперь не имел право запретить воспользоваться своим правом девушке. Хотя и догадывался, каким может оказаться исход.
Однако поиск по её имени ничего не дал, разве что выдал десяток фотографий её полных однофамильцев. Тогда она ввела имя отца, но результат не изменился. Последняя надежда оставалась на имя матери, и Антон надеялся, что терминал снова ничего не выдаст, и на этом попытки прекратятся, однако картинка на мониторе изменилась, и на нём засветился чёрным по белому текст. Это была вырезка из какой-то газеты, датированной октябрём 2011 года. В короткой заметке сухо сообщалось о том, что 21 сентября этого года в родильном доме города Новосибирска Яровая Н.Л. 1985 года рождения погибла от обширного кровоизлияния в брюшной полости во время затяжных родов, однако врачам не удалось спасти и новорождённую девочку, которая в результате родилась мёртвой.
– Мамочка… – Ленка всхлипнула и сильно вцепилась в руку Антона. – Мамочка, как же так…
Она уткнулась лицом в его плечо и беззвучно зарыдала. Антон крепко обнял её и мысленно выругался на себя. Зря он всё это затеял, думал только о себе, о призрачной надежде, на которую не смел, не должен был рассчитывать. Мог вполне выяснить всё и в одиночку, в другой раз, вместо этого он потревожил настоящий вулкан эмоций. Ленка доверилась ему, быть может, единственная из всего мира попыталась и смогла его понять. Поверила в то, что Апофис рухнет на Землю; поверила, что его аппарат на самом деле работает и способен доставить их в безопасное место; согласилась отправиться вместе с ним сюда, вдвоём, отрекшись от родных и друзей, оставив их умирать или влачить жалкое существование на пылающих руинах стонущей от смертельной раны планеты. А аппарат Антона Мезина перенёс их в мир, где трагически погиб он сам, где родилась мёртвой Ленка и поспособствовала мучительной гибели своей матери.
Всхлипы и рыдания Ленки привлекли внимания посетителей и работников клуба, последние осторожно поинтересовались, что случилось и могут ли они помочь. Антон лишь молча указал в сторону монитора, объясняя причину слёз девушки, и кивнул в ответ на предложение принести стакан воды. Суета вокруг Ленки смутила девушку и поспособствовала успокоению. Она судорожно осушила стакан воды и утёрла слёзы салфеткой.
– Всё в порядке, – она нашла в себе силы говорить. – Мы, наверное, пойдём.
По пути к выходу она забежала в дамскую комнату, а Антон ждал её у дверей и думал о том, что надо бы купить ей одежду и косметику – сюда они прибыли налегке, прихватив с собой только деньги и документы. Ещё им надо было как-то обустраивать новую жизнь, где-то жить, искать работу, собирать деньги на свадьбу… Вероятно, было бы неплохо отыскать в этом мире профессора Святославского. Он, конечно, не узнает Мезина, так как никогда не был с ним знаком в этом мире, но убедить его взять к себе в лабораторию будет несложно. Может быть, ему даже можно будет рассказать настоящую историю Мезина и подтвердить свои слова фактами. В конце концов, Антон за шесть-восемь месяцев сможет воспроизвести свой аппарат здесь, и продемонстрировать профессору, да и всему миру существование альтернативных вселенных. Всю свою жизнь он мечтал, что наука сработает для него, значит, теперь стоит ему поработать на науку!
– Задумался уже о чём-то? – Ленка подошла незаметно и взяла Антона под руку. На лице не осталось следов недавних слёз, отстранённый взгляд потеплел. – Я тут подумала… давай не будем сегодня больше забивать себе голову проблемами мыслями. В конце концов, у тебя отпуск, а благодаря твоему гению у нас теперь впереди много времени, чтобы искать, думать и принимать решение. Давай отдохнём, я очень устала.
…Они прошлись по магазинам, полностью сменили свой гардероб и вкусно поужинали в ресторане. Потом отыскали уютную и недорогую гостиницу, сняли номер на двоих и заказали себе шампанское. В номере оказалась огромная кровать, телевизор на полстены, кондиционер и даже крошечный балкон. На нём они и стояли в ожидании полночи, отпивая шипучего шампанского и любуясь звездным небом. Облаков не было, и их взору открывались целые созвездия, далёкие и яркие.
– Может быть, в нашем мире сейчас такое же чистое и яркое небо, – прошептала Ленка.
– Может быть, то таким оно пробудет недолго. Через двадцать восемь, максимум – тридцать два часа там начнётся что-то страшное. Но мы об этом никогда не узнаем и не увидим.
– А если не случится?
– Случится. Знаешь, в судьбе всё-таки есть какая-то закономерность. И мы сегодня в этом, к сожалению, уже смогли убедиться. И мне кажется, если бы тому миру не угрожала опасность, нас бы сюда не пустили. Да, перед нами воздвигали преграды, но не такие, с которыми бы мы не могли справиться. Мы хотели спастись, и поэтому мы здесь. И, скорее всего, никогда не узнаем, какая судьба постигла тот мир.
– Но ты ведь построишь ещё такой аппарат? Это же настоящий способ путешествовать по мирам!
– Зачем? Чтобы выбирать, в какой из реальностей лучше жить? Шататься по бесконечности измерений и встречать на пути свои собственные трупы, которые, быть может, потому и стали трупами, чтобы никогда не встретиться с самим собой? Может быть, и неминуемая гибель нашего родного мира косвенно вызвана людьми?
– В мире слишком много тайн, человеку никогда их все не познать.
– Верно. Поэтому стоит ли играть с огнём, если не знаешь правил? Может быть, мне теперь всерьез заняться вопросом перемещением о времени?
– Антошка, у тебя отпуск, перестань думать о работе, – Ленка улыбнулась. – К тому же я знаю, чем стоит заняться.
Она отставила стакан, взяла Антона за руку и повела в комнату. Руки её сомкнулись у учёного на шее в страстных объятьях, губы встретились в сладком поцелуе. Она отупила на шаг, и соскользнувшее с плеч платье оказалось на полу, обнажая нежное женское тело.
∞ = 0
– У нас тут всё в лучшем виде, профессор. Всё убрали, всё помыли, готовы любую инспекцию принимать! Если будет хоть одна жалоба, готов остаться без квартальной премии!
– Ну-ну, мне-то вы зубы не заговаривайте! – профессор Святославский погрозил собеседнику пальцем. – Вы лучше скажите, нашли причину того пожара? Уже месяц минуло, а рапорт о происшествии, как мне сказали, так и не поступил начальству.
– Так что писать-то, Борис Аркадьевич? Коротким замыканием там и не пахнет, всё указывает на то, что был поджог. Провода были с корнем вырваны, обгоревшую спичку, опять же, обнаружили на месте происшествия. Диверсия!
– Ну, вот так прямо и напишите!
– Так в таком виде всё мной и было изложено в рапорте, но нам его вернули, сказали, нужно указать виновного. А где нам его теперь искать? Камер в этих коридорах нет, свидетелей нет, подозреваемых тоже нет. А все, кто в тот момент рядом находился, сбежались на крик и всё сами потушили, ещё до прихода авральной бригады. Ну и сам тоже никто с повинной не явился. Да и кто в таком признается, разве что на детекторе лжи всех подряд проверять.
– Вот, отличная идея! – похвалил Святославский. – Предложите это в рапорте. Надо будет – всех и проверим. Это же форменное безобразие! Если виновный в поджоге разгуливает на свободе, он же может что-то ещё поджечь? И это может привести к более плачевным последствиям! Подумайте об этом. – Профессор Святославский заглянул в свой блокнот и сменил тему: – Кстати, о наших лучших безобразниках. Давайте-ка заглянем к нашему гению, не ведающему усталости. Сегодня как раз понедельник, Мезин должен выйти после отпуска.
Они свернули в нужном месте и оказались перед дверью в лабораторию. Святославский потянул за ручку.
– Заперто, – удивился профессор и требовательно постучал в дверь. – Мезин, если вы внутри, то откройте немедленно!
– Кхе-кхе, Борис Аркадьевич… – тактично прокашлялся его спутник, – Видите ли, Мезина тут нет.
– Вы плохо его знаете, он может и изнутри запереться, лишь бы никто не отвлекал его от своих дел. Наверняка половину отпуска он всё-таки просидел над своими экспериментами.
– В том-то и дело, что Мезина не было в институте весь месяц. И лаборатория его обесточена, лично мной, по указанию оттуда, – он показал указательным пальцем в небо, – сверху.
– Любопытно, – недовольно проговорил профессор, скрестив руки на груди. – И в чём причина этих мер?
– В институт больше трёх недель назад пришёл запрос из полиции на имя Антона Мезина. Искали его, до сих пор, наверное, ищут.
Профессор Святославский не на шутку встревожился:
– Что же он натворил?
– Ничего не натворил, пока что. Просто его сожительница, Елена Яровая, пропала безвести, около месяца назад. Родители на третий день после предполагаемого исчезновения написали заявление в полицию, те в свою очередь вышли на Мезина и подали запрос по месту работы, то есть нам. Однако ни мы, ни полицейские так и не смогли выйти с ним на связь. Доподлинно известно, что квартира, в которой они проживали, пустует, на работе никто из них не появлялся, никто их с 11 апреля не видел. Как будто в воду канули, профессор.
– Не в воду, – покачал головой Святославский. – Найдите ключи, мне нужно попасть в его лабораторию.
– Да вот они, у меня с собой, – собеседник вынул из кармана увесистую связку ключей, нашёл нужный и отпер дверь.
Щелкнул выключатель, заливая лабораторию ровным светом дневных ламп. Профессор Святославский шагнул внутрь помещения и огляделся. Здесь было пыльно, как и должно быть в лаборатории, простоявшей месяц в запустении. Посреди комнаты стояла установка. Святославский обошёл её, как будто видел в первый раз, потом поднял глаза на своего спутника.
– Обесточена? Когда?
– Восемнадцатого апреля, профессор.
– Что ж, у Мезина было достаточно времени.
– Простите, профессор… Времени на что?
Но Святославский оставил этот вопрос без внимания. Он подошёл к столу, на котором лежала толстая тетрадь, пролистал несколько. Это оказался дневник Мезина, в котором Антон описывал принцип работы своего аппарата и делал необходимые для своих исследований пометки. На последних страницах оказался код доступа к аппарату – “qwerty”, а под ним неровным почерком была сделана последняя запись.
«До катастрофы осталось всего пять дней. Мой аппарат откалиброван и готов к использованию. Очень жаль, что я так и не нашёл способа проверить его в действии, но на это совсем нет времени. Мой жребий брошен, и в ближайшие дни я испытаю аппарат на себе. Я знаю, что обратно уже не вернусь, но надеюсь,
