сидеть, безмолвно глядя прямо перед собой. Потом и она задремала, как-то незаметно положив свою голову на его. Видно, и, правда, так было удобнее. Изредка она выплывала из сна, чтобы немного пошевелить затёкшими частями тела, молодой человек в ответ ёрзал щекой по её плечу, вздыхал во сне и затихал, чуть слышно дыша.
2.
Когда под утро Лена проснулась, то с ужасом обнаружила, что уже её голова покоится на полуголом плече её соседа, а он не спит, ждёт её пробуждения, сплетая и расплетая длинные загорелые пальцы. Их-то она и увидела, как только открыла глаза.
Она резко села, сдёрнув свою руку с его руки, за которую держалась во сне, обняв её; потёрла лицо руками и несколько секунд сидела неподвижно, не смея повернуть головы.
– С добрым утром. – Поприветствовал её наглый субъект. Голос его позванивал то ли насмешкой, то ли простой радостью солнечному утру.
– С добрым утром. – тихим, почти умирающим голосом ответила Лена.
– Я же говорил, что так удобнее! – воскликнул он и потребовал подтверждения. – Ведь, правда?
– Да. – Машинально согласилась Лена, всё так же глядя куда угодно, но только не на него.
– Спасибо. Можно сказать выспался. – Он тихо засмеялся. Голос у него не такой уж противный, как показался ей ночью. Сейчас в нём не было тех грубых интонаций, что были ночью. Правда, она сама была, пожалуй, слишком нетерпима, но ведь как бесцеремонно он пристроился на её плече! И она вдруг остро почувствовала, что он старше неё.
– Пожалуйста. Не за что.
– Ну, уж так и не за что! Мне было очень приятно.
Точно, ему не двадцать лет, как ей, а, может быть, плюс пять-шесть, а то и больше. Ужас! И что он не уходит? Её почему-то потянуло одновременно и всплакнуть, и от непонятной досады сделать что-нибудь резкое, ну, допустим, топнуть ножкой! Она открыла сумочку, вынула из косметички зеркальце и посмотрелась в него. Лицо обиженное и до ужаса неприглядное! В последнее время Лена редко приходила в восторг от своего лица, а уж в данном случае видеть себя не могла: нос и глаза подлым образом покраснели. И, конечно, как всегда, она видела лишь то, что ей не по душе – как вот сейчас, лишь красноту кожи носа.
– Только приехала? – не унимался несносный субъект, игнорируя её упорное нежелание разговаривать с ним. – Погода хорошая. Объективно говоря, просто превосходная. Только вот сегодня ночью дождичек взбрызнул. Больше обещал, чем вылил. А так – всё время солнце. Элементарно сгореть, особенно с такой кожей, как твоя.
Она пожала плечами. Ему какое дело! Ещё не хватало обсуждать её кожу! Нормальная кожа жителя умеренного пояса, ну, не смуглая, как у Кати, что из того! У другой Лены тоже очень светлая кожа, что не мешает им каждое лето загорать, не облезая. Правда, у себя в средней полосе, но не такие уж они дуры, чтобы не учесть южных особенностей солнца. Тем более, Лена уже успела слегка подзагореть.
Её сосед по скамье со вкусом потянулся, выбросив далеко вперёд ноги, и опять сел ровно. Уходить не спешил. "Может, он ждёт поезд? – вдруг с неосознанным сожалением подумала Лена. – И уезжает?"
– Ты что такая молчаливая. Боишься? Я не кусаюсь. Серьёзно. – Он издал тихий звук, похожий на смех. – И, если б захотел, ничего бы не вышло, посмотри, сколько вокруг людей!
– Ничего я не боюсь. – Сердито отозвалась Лена. – Просто ещё не совсем проснулась.
– А-а-а! Ты что же, одна?
"Какой-нибудь проходимец!" – внезапным холодком обдало Лену. Зачем ему знать, одна она или нет?
– Отстанете вы от меня или нет!
Лена засунула зеркальце в косметичку, нервным движением закрыла сумочку и, наконец, повернулась лицом к навязчивому субъекту, стараясь взглядом сразу поставить его на место.
Молодой человек с явно откровенным интересом рассматривал её и ничуть не испугался её взгляда, скорее интерес в его глазах заметно возрос. Тёмные зрачки его улыбчиво вспыхнули навстречу её глазам снисходительно покровительственным восхищением взрослого человека дерзостью ребёнка. Она в свою очередь мгновенно оценила, что его лицо изменилось к лучшему. Во всяком случае, глаза стали чистыми, без гнойных накоплений в уголках.
– Отстану, если тебе так уж этого хочется. Только я на месте твоих родителей такую сопливую особу ни за что бы не отпустил одну в такое бойкое местечко. Могут пристать и не такие хорошие, как я. Внешне может попристойней, но внутри такие бяки!
– Не думаю, что вы так уж хороши! Во всяком случае, не вам судить, как поступать мне и моим родителям!
– Ого! Умеешь говорить. Молодец!
Громадные настенные часы показывали шесть часов. Вокзал уже гудел, активно пропуская через себя потоки приезжающих и уезжающих. Полненькая соседка слева от Лены уже исчезла, на её месте сидел чей-то ребёнок, мальчишка лет шести, мотая ногами и возбуждённо вертя головой; рядом с ним, ещё дальше от Лены, сидел сердитый молодой мужчина, судя по всему, отец.
– Умею. – Ответила Лена и встала, прекращая разговор, ибо её красноречие на этом и иссякало, так как носило постфактумный характер – должно было пройти порядочное количество времени для того, чтобы созрел достойный ответ на любой коварный словесный выпад. Молодой человек тоже встал – через плечо перекинут длинный ремешок небольшой мужской сумочки, смахивающей на планшетку, правда, модернистскую.
Деловито оглядевшись, Лена пошла. Он двинулся за ней.
– Тебя как зовут? – на ходу спросил он. – Так мирно и сладко проспали ночку и не знаем имён друг друга. Меня, к примеру, зовут Тим.
Она ускорила шаг.
– Невежливо не отвечать.
– Невежливо говорить с незнакомыми людьми на "ты"!
– Давай познакомимся. И нет проблем. Будем говорить друг другу ты. Ну, так как, уважаемая школьница, идёт?
– Нет. И хватит о моём возрасте! Ваш тоже невелик!
– Ну, хорошо. Девушка, разрешите с вами познакомиться. Будьте так любезны, назовите своё имя. Оно меня ужасно интересует, потому что не в моих правилах спать с незнакомыми особами. Да и несколько, я бы сказал, не в обычаях нашего общества.
Его слова прозвучали, как приглашение к игре, с мягкой иронией – что, мол, за глупости, девушка! – одновременно требовательно и просительно. Ей вдруг стало смешно от всего этого свалившегося на неё приключения, и она неожиданно, если учесть ещё минуту назад звучавшую в её голосе нетерпимость, прыснула коротким смешком, осознав, наконец, а ведь, и правда, как здорово они спали в эту ночку!
– Ну, так как же вас зовут, надменная незнакомка?
Они остановились недалеко от входа в зал камеры хранения. Подавив подкатывавший к горлу смешок, Лена развернулась к молодому человеку, присела в неглубоком реверансе и представилась, смешливо скривив губки и сморщив нос:
– Лена, если это столь для вас важно!
– Сказочное имя! Очень вам подходит!
– Тим – это Тимур? – в свою очередь поинтересовалась Лена. Им пришлось отойти в сторону, чтобы избежать толчков целеустремлённых пассажиров.
– Нет. – Он с сожалением развёл руками. – У меня самое, что ни на есть прозаическое имя – Тимофей.
– О-о-о! – с чувством протянула Лена.
– Ужасное, да? – забеспокоился Тимофей.
– Нет. – Искренне отвергла такое предположение Лена. – Просто, когда я была совсем маленькая, моя бабушка очень часто рассказывала мне одну и ту же сказку про кота...
Слегка замешкавшись, она сказала:
– Его звали Тимофей.
– Выходит, у меня тоже сказочное имя! Кот Тимофей при Елене Прекрасной!
Его глаза, как ей показалось, ласково смеялись, что её прямо-таки поразило – чтобы молодая мужская особь могла смотреть ни с чем не прикрытой лаской во взоре?! Нелепица! А слова не таили в себе ничего предосудительного. И Лена как-то само собой забыла о своих страхах относительно чистоты его намерений.
Поболтав несколько минут – так, ни о чём – они разбежались по туалетам привести себя в порядок – умыться и так далее. Лена задержалась в этом заведении несколько дольше, чем предполагала. Много времени потратила на причёсывание и разглядывание своего лица. Уж не такой у неё стерильно-белый вид! Лицо, открытые части тела успели слегка загореть, придав коже смугловато-розовый бархатистый оттенок.
Чуть подкрасив и без того тёмные ресницы, над губами она призадумалась, но ненадолго – уж краситься, так краситься! – подкрасила и их. Критически рассмотрев себя в большом зеркале, пришла к выводу, что в общей сложности выглядит она терпимо. Особенно на расстоянии.
***
В зале возле камеры хранения, где они стояли с Тимофеем, было всё так же многолюдно, но более спокойно, чем в тот момент, когда они расстались. До прихода поезда, на котором приезжали ещё одна Лена и Катя, оставалось приблизительно полчаса. Очень скоро должны были подойти две Иры и Мила. Лена ищущим взглядом окинула помещение, но своего нового знакомого, ночного субъекта, не увидела. Она заволновалась и завертела головой. Тимофей сидел на широком подоконнике в уголке окна, привалившись боком к стене. Свет падал ему в спину, чуть сбоку, и выражение лица его, прятавшегося в полутени, заставило Леночку погасить вспыхнувшую на лице, лишь она его увидела, улыбку и в нерешительности замереть. Подходить к нему или нет? Он выглядел слишком хмуро–озабоченным. Зачем ей мешаться! Хотя, не она первая начала их знакомство. Разве она приставала к нему? Пока она раздумывала, Тимофей увидел её, озабоченность сменилась улыбкой, он махнул ей рукой и спрыгнул с подоконника.
– Я думал, что ты проторчишь там гораздо дольше... О! Простите! – спохватился он. – Что вы пробудете там несколько дольше, что было бы очень огорчительно!
Она слабо улыбнулась в ответ на его тираду, помня о том, что несколько секунд назад он был явно не так бодр и беспечно весел, как изображает это сейчас.
– Там не очень уютно, чтобы слишком задерживаться.
– Конечно, не отель "Савой" и не гостиница "Приморская". – Согласился Тимофей и поинтересовался:
– Как намерена дальше распорядиться своим временем Елена Прекрасная?
– Ждать подруг.
– Значит, не одна в этом вертепе?
– Нет, не одна.
– Жаль. – На лице Тимофея изобразилось неподдельное, как показалось Лене, сожаление.
– Да? – удивлённо произнесла она, чувствуя, как ей становится необыкновенно легко на душе, – Совсем недавно высказывалась несколько... м-м-м ... иная точка зрения.
– Это было час назад. – Решительно заявил Тимофей.
– За час что-то изменилось, да?
С Леной творилось нечто невероятное, – что ли присутствие невидимого моря так на неё повлияло? – но она неосознанно начала кокетничать!
– Вдруг открылось, что я достаточно старая? И мне не надо никого бояться? Можно жить одной? В этом вертепе?
Она улыбалась, не в силах сдержать этой улыбки.
Тимофей чуть заметно ухмыльнулся на её слова, отчего из Лены мгновенно улетучилась вся кокетливость, она вспомнила утреннее недовольство своим внешним видом и запечалилась. Улыбка медленно гасла на её лице.
– Совсем нет. Елена Прекрасная всё так же юна и прекрасна.
В ответ на этот стандартный комплимент она мучительно покраснела и отвернулась, озабоченно оглядывая толпу.
– Пора бы им подойти.
– Так значит подруги ваши здесь, а вы, пардон, торчали, всю ночь на вокзале?
Она скосила на него глаза и опять отвернулась.
– Три уже здесь, а ещё две сейчас подъедут.
– А-а-а! – медленно протянул он, глядя на её затылок. – Елене Прекрасной
