пыл, а то опять окажемся в воде.
К вечеру течение ещё убыстрилось, но горы (теперь я тоже был уверен, что это действительно горы) приблизились совсем немного. Прикинув скорость движения нашего плота и высоту показавшихся гор, я решил, что раньше, чем к позднему утру следующего дня мы к ним не доберёмся. Я сказал об этом Гвен и добавил: «Ложись, отдыхай, чего раньше времени нервы трепать».
- Да не могу я больше лежать на этом чёртовом плоту! - У меня уже все бока болят. Хорошо, хоть голова на парашютных упаковках, а то бы я не знаю, что со мною было бы!
У меня, у самого, состояние было не лучше, но, я же мужчина! Я должен показывать пример выдержки и стойкости и поддерживать слабый пол в трудную минуту. Поэтому я, улёгшись на спину, подставил лицо солнышку и, потягиваясь, произнёс: «Эх, благодать… - Когда ещё такого ничегонеделания дождёшься… - Это тебе не Регул… - По сравнению с его пеклом, здесь рай земной…»
- Угу, тоже мне, РАЙ, - буркнула она. - Я уже насквозь водой пропиталась. - Мне даже представляется, что я вообще состою из одной только воды.
Я спорить с ней не стал, потому что, если она заведётся… то… и я, сделав вид, что не расслышал её слов, скромно промолчал.
Я оказался прав. К ночи мы ни на йоту не приблизились к горам. Они также маячили где-то у горизонта и манили нас к себе.
* * *
Утром, проснувшись, мы одновременно с Гвен поискали взглядом такие желанные горы. Оказывается, они уже были совсем рядом. Течение вокруг нас настолько убыстрилось, что оно даже забулькотело вокруг плота. И я подумал, уж не река ли нас несёт? А то, водное пространство, на которое мы приводнились, являлось лишь разливом переполненной реки. Очень похоже, одновременно с радостью и тревогой, подумал я. Но, куда же нас так быстро несёт? Горы - вот они рядом! Даже крутой, судя по направлению течения, правый берег рядом… Левого берега пока не видно. Очень широкая река! Взяв за локоть, о чём-то задумавшуюся, молчаливую Гвен, я мягко спросил:
- Как ты, думаешь, вернее… ты не можешь как-нибудь вспомнить, или… определить – где мы находимся, вернее, на какую планету мы упали?
Казалось, очнувшись от своих мыслей, она отрицательно покачала головой, а потом, всё еще вероятно находясь в их плену, она тихо, раздумчиво произнесла:
- Я боюсь пока тебе говорить… потому… потому…, что…не уверена, что я правильно догадалась, где мы находимся. - Дай мне время… хорошо?
Пока мы так разговаривали, впереди плота, у самого берега, показалась, вся освещённая полдневными лучами солнца, небольшая заводь с пологим, я так решил, песчаным берегом.
- Гвен! – закричал я, - хватай палку и греби к берегу… - Вон туда… видишь?
В четыре руки, мы, надрывая мышцы, загребли в сторону заводи. Наши усилия не были бесплодными. Плот, мягко ткнувшись в берег, остановился.
- Посмотри… Джо! – радостно закричала Гвен, соскакивая с плота на берег, - здесь полно ягод! - Это, кажется ежевика! Господи, как её много!
Соскочив с плота на песчаный берег вслед за Гвен, я увидел поднимавшиеся на взгорбок, огромные заросли ежевичных кустов. Они были усыпаны спелыми тёмными ягодами.
Я не отставал от Гвен. Обирая двумя руками спелые ягоды, я с наслаждением совал их в рот. Господи, сколько лет прошло с тех пор, когда я последний раз ел ежевику! Даже и не вспомню! Кисло-сладкий сок тёк по подбородку, а я всё рвал и ел ягоды. Я забрался уже на порядочную высоту и оказался далеко впереди Гвен. Сзади только и раздавалось: «Оо-о, Господи! Оо-о, какое наслаждение!»
Я был рад за подругу. Она, выросшая на небольшой сельскохозяйственной планетке, конечно же, скучала по земным дарам - фруктам и ягодам. Я прекрасно понимал, какое наслаждение она сейчас испытывает. А, сам-то я? Разве не так же наслаждался? Разве не я…, оглянувшись назад, на Гвен, чтобы подсмотреть как она наслаждается ежевикой, я увидел, как наш плот начало относить от берега.
- Гвен! Плот уплывает, держи его!!!– отчаянно закричал я и бросился вниз.
Но я был далеко от него. Я бежал, ломясь через колючий кустарник, топча его вместе с ягодами…
А Гвен уже была в воде по пояс…
- Джо, я не могу удержать его! Помоги! – Он, зараза, утягивает меня!
Не останавливаясь, я бросился в воду и поплыл к плоту. Но его быстро, вместе с упиравшейся изо всех своих девчоночьих сил, Гвен, понесло быстрое течение. Всё же я догнал его и, ухватившись за плот, тоже стал тянуть назад, в «гавань». Но наших сил явно не хватало. Река перебарывала нас!
Вскоре я потерял под ногами дно, и плот понесло вдоль берега.
- Гвен, быстро полезай на плот! – приказал я и тоже попытался на него взгромоздиться, но ни она, ни я не успели.
Неожиданно, впереди показался открытый зев пещеры и плот, боковым течением понесло в него. Гвен вскрикнула, но, Слава Богу, не выпустила плот из рук. Я, опасаясь оста-вить её одну, тоже не отцепился от него и мы, со скоростью ракеты, перепрыгнув через двухярдовый порог, влетели в тёмный зев грота.
В кромешной темноте, лишь слыша рёв несущейся воды, мы проплыли, думаю, ярдов пятьдесят-семьдесят. Впереди неожиданно показался свет и наш плот, не сбавляя скорости, понёсся между двух крутых берегов.
Я даже не смел подумать, чтобы выпустить плот из рук. Течение было такое быстрое, что я бы не устоял на ногах. А берега?! Они представляли собой совершенно отвесные, глад-кие стены, на которых не было ни одного выступа. Можно было подумать, что их специально кто-то шлифовал.
Продолжая держаться за несшийся в стремнине, шевелящийся и готовый вот-вот развалиться плот, я скосил глаза на Гвен.
Она, позеленев от страха (я раньше думал, что она уже не может больше позеленеть, чем есть), как трава в водоёме, крепко вцепившись в плот и зажмурив глаза, неслась рядом со мной. Когда плот в очередной раз ударялся об стену ущелья, она ещё крепче зажмуривала глаза и издавала что-то похожее на визг или вскрикивания, типа – «Ой, мамочка! Ой, родненькая!» А один раз, сквозь рёв несущейся воды, я даже расслышал: «Джонатан, не бросай меня, пожалуйста! Мне с тобой спокойнее!»
Ну, как я могу бросить человека в беде, если он просит не бросать его? Как? Я и не бросал. Вернее, вода не давала возможности бросить, даже если бы я и захотел оставить её одну - бедную, совершенно беспомощную Гвен!
* * *
Плот, при каждом ударе об стену, всё больше расползался. Парашютные стропы, не выдерживая мощных нагрузок, рвались как нитки в руках прядильщицы. Это уже был даже не плот – мы держались, каждый за своё брёвнышко!
В следующее мгновение я не увидел впереди воды. Мой спасительный остаток плота, моё брёвнышко, низринулось с двадцатиярдовой высоты и я, вместе с ним, полетел в пропасть!
Вынырнув на поверхность, я поискал глазами Гвен. Её не было! Я нырнул, стараясь отыскать её. Я искал, искал, но кислород в моих лёгких кончился и я, отплёвываясь и хватая открытым ртом воздух, очутился на поверхности. Гвен не было! Я отплыл подальше от водопада и опять нырнул…
Гвен, свернувшись клубочком, лежала на дне небольшой песчаной впадины. Её волосы шевелило придонное течение и мне, на какое-то короткое мгновение показалось, что они шевелятся под дуновением лёгкого, весеннего ветерка.
Схватив её за волосы, я быстро всплыл и, таща её, поплыл к недалёкому берегу. Вытащив Гвен из воды, я быстро стал делать ей искусственное дыхание. Когда она закашляла и немного пришла в себя, я обнял её и жарко зашептал: «Спасибо тебе Боже! Спасибо!»
Гвен некоторое время смотрела перед собою ничего не видящим, не понимающим взглядом, затем, как-то робко повернула голову в мою сторону, и в глазах её появилось узнавание.
- Джонатан, - прошептала она, - ты меня опять спас?
- Не разговаривай, дорогая. - Полежи, молча, наберись сил, - ласково целуя её, шептал я и, то ли слёзы, то ли капли воды упавшие с волос, увлажнили мои глаза.
Минут через пятнадцать-двадцать она настолько окрепла, что смогла, оперевшись об моё плечо, сесть.
- Джонатан, это мы с той, страшенной верхотуры сиганули вниз, да? – показала она рукой на верхушку водопада.
Я понял, раз Гвен, моя ненаглядная Гвен задала такой вопрос, значит, она уже полностью пришла в себя.
- Да. Подумаешь… ерунда… какая… для нас. - Мы с тобой могли бы и с ещё большей высоты сверзиться. - Ты же не побоялась бы? Правда?
- Ты думаешь? – несколько обеспокоенным тоном спросила она и украдкой, оценивающе, повела взглядом по окружающему ландшафту..
- Конечно.
Она ещё раз посмотрела на начало водопада, и с сомнением покачав головой, произнесла:
«Оно, конечно… но, лучше не надо».
Глава пятая.
Мы находились в какой-то, окружённой со всех сторон отвесными скалами, котловине. Она была величиной, на первый взгляд, не больше размера трёх-четырёх футбольных полей. А посредине её, расположилось озеро. Озеро, в которое низвергался принёсший нас сюда, поток.
С трёх сторон озера тянулась полоса суши, шириной ярдов в пятьдесят-семьдесят с росшими на ней, вперемешку с елями и соснами, дубами и клёнами, ещё какие-то, незнакомые мне деревья. Большего я рассмотреть не успел, так как увидел почти на середине озера, медленно удаляющиеся от берега, на паре сохранившихся в связке брёвнах нашего плота, две упаковки с парашютами.
- Я сейчас, - сказал я и бросился в воду.
- Куда ты? – услышал я, уже находясь в воде, встревоженный голос Гвен.
Догнав плотик, я начал толкать его к берегу, туда, где я только что покинул свою под-ругу. Отвязывая упаковки с парашютами, я посмотрел на Гвен и. показывая на них, сказал:
- Посмотри-ка ты, уцелели… - Нам, дорогая, повезло.
- Даа… повезло. Повезло, что мы уцелели… - прошептала она и вздохнула. - Только вот… как мы выберемся отсюда? – она повела рукой вокруг. - Здесь же сплошные неприступные скалы… и… высота… посмотри, какая высотища.
- Ничего, выберемся, - твёрдо проговорил я, стараясь успокоить её.
И тоже посмотрел вокруг. Даа… права Гвен. Как бы эта котловина не стала нашей прижизненной могилой… навечно. Хорошо бы, конечно, если бы планета была заселена разумными существами. Глядишь, кто-нибудь бы и обнаружил нас, помог выбраться из этой ловушки…
Стоп! Может это и в самом деле ловушка… для каких-нибудь крупных животных. Или была ею когда-то. Если была, то помощи нам долго не дождаться… или дождаться?
Чтобы не расстраивать Гвен, я бодрым голосом повторил, - ничего, выберемся сами, или кто-нибудь найдёт нас!
- Хорошо бы… - вздохнула она.
Мы немного помолчали, каждый думая о своём. Я не знаю, о чём думала Гвен, а вот я думал о крове над головой и пище. Крутящиеся в голове мысли были очень приземлённые.
Выбраться отсюда (я вновь огляделся) будет очень сложно, если вообще возможно, поэтому, необходимо что-то придумать. Надо строить избушку, а не шалаш – это точно. Мы же не знаем, какой на этой планете климат. Наших аккумуляторов подогрева костюмов хватит примерно на год, а потом? Что делать потом? Значит, как не крути, а жильё нужно. Нужно-то, нужно, но…, как его строить? Я же в этом деле ни бум-бум, ноль без палочки… - Но, ни-чего, прорвёмся, успокоил я себя и оглянулся на Гвен - не заметила ли она моего беспокойства. Слава, Дырам космическим, кажется, не заметила!
А уж о пище повседневной – это вопрос безотлагательный. Наш «неприкосновенный запас» рассчитан всего на месяц, и то, если питаться очень скромно - только-только для поддержания сил.
