каким-то даже воркующим голоском, заговорила: «Господин офицер, мы несчастные пассажиры погибшего корабля. Вот уже почти три года мы не могли по разным причинам добраться сюда…», - и из её прекрасных, жёлтых глаз выкатилась пара жемчужинок-слезинок. - Не поможете ли вы бедным скитальцам?»
Ох, хитрюга! Ай, молодец! Ей бы в театре выступать в главной роли нищей просительницы – усмехнулся я.
Офицер окинул сначала меня каким-то оценивающим взглядом, потом вновь перевёл взгляд на Гвен и больше не отрывал от неё до самого конца разговора.
Распахнув дверь, он широким жестом руки предложил нам входить.
В большом, я бы даже сказал огромном помещении, вокруг длинного, заставленного разными деликатесами стола, расположилось что-то около дюжины людей и гуманоидов. При нашем появлении они оторвались от еды и удивлённо-вопросительно уставились на нас. затем, это удивлённо-вопросительное изменилось на восхищённое. В помещении установилась тишина. Честное слово, какая-то нехорошая тишина. А, может, это всё мне показалось от расстроенных нервов и ожидания чего-то…
- Здравствуйте, господа! – подала голос Гвен, - всем приятного аппетита.
Смотревшее на неё с восхищением общество, дружно произнесло: «Спасибо мадам! Присаживайтесь к столу…» - и все засуетились. Несколько - трое, кажется, людей вскочили со своих мест и пригласили Гвен сесть рядом с ними, а гуманоиды, что-то глухо проворчав, тоже сделали попытку встать и, кажется, пригласить её в свою компанию.
Гвен, царственным жестом успокоив засуетившихся мужчин, мягко, завораживающим тоном, произнесла: «Спасибо за приглашение, господа! - Мы не можем отказать в просьбе таким галантным мужчинам», - и, оставив мешок с нашим скудным скарбом у двери, прошла к предложенному месту. Я примостился в уголке. Меня вся эта «честная компания», почему-то игнорировала. Но я не обиделся.
Мне было так даже удобнее наблюдать за всеми ими и, в конце-концов определить - к кому же мы попали, в какое общество? Что, они, явно не географы и никакие другие учёные, это было видно с первого взгляда. Так, кто же они и чего от них ожидать? – задался я вопросом, и ещё больше насторожился.
Обед продолжался весело и непринуждённо. Только в одном конце стола, там, где рас-положился блестящий офицер с двумя другими членами этой разношёрстной группы и среди них Гвен, разговор был видимо более серьёзный. Наверное, они расспрашивают Гвен о нашем приключении, решил я, и переключил всё своё внимание и слух, на сидевших рядом со мною, гуманоидов. Они же, не зная и даже не догадываясь, что я давно уже определил, откуда они и что я понимаю, о чём они говорят, болтали обо всём открыто. Я, улавливая каждое их слово, всё больше и больше приходил в трепет и ужас.
Господи, ну, почему ты так несправедлив ко мне и Гвен? Почему, именно к ним при-несли нас воды этой реки, а не в какое-нибудь другое место? Нет бы, нам задержаться в котловине на пару дней, и мы бы избегли уготованной нам злой участи, а так… Господи, помоги нам!
Слушая их разговоры и расчёты на будущее, у меня кусок не лез в горло, не говоря уж о поддержании разговора. Но я всем своим видом старался показать, что я ничего не пони-маю в их разговоре и, как изголодавшийся путник, старательно орудовал ложкой и вилкой.
* * *
Всё то, время, пока мы были на земле, команда и офицеры относились к нам предупредительно, а за Гвен, даже волочились. Всё шло хорошо. Но мне всё казалось, что они кого-то поджидают.
Моё подозрение об ожидании кого-то и сопутствующей этому ожиданию задержке корабля на планете, вскоре оправдалось. Через двое суток появилось ещё четверо незнакомых нам гуманоидов во главе с каким-то человеком. Я постарался, крутясь рядом с ними, подслушать разговор.
Они говорили о каком-то, не указанном на карте, месте россыпи алмазов. И они называли приблизительную стоимость – стоимость двух, а может и трёх галактик! Это такая астрономическая сумма! - усмехнулся я, а мы с Гвен её владельцы. Мы, и никто другой! Лишь бы Гвен, кокетничая, нечаянно не проболталась, что мы нашли это место, вернее оно само нашло нас, и продержало два с лишним года в своём плену. Будем надеяться, будем надеяться, что женский «длинный язык» не принесёт нам вреда.
Значит, они не нашли алмазы, так я понял из их разговора и мы завтра улетаем, вернее, перелетаем на другую планету, где, по слухам, живут какие-то экзотические животные, высоко ценимые в остальном мире.
В подслушанном разговоре я практически узнал всё, кроме – как называется планета, на которую мы полетим. А это уже было плохо. Не зная координат, или хотя бы её названия, нам с Гвен трудно будет покинуть её, если вообще её возможно покинуть.
* * *
На следующее утро нас вежливо пригласили в корабль и даже выделили, выселив двух ворчащих гуманоидов, отдельную каюту. Наконец-то я смог вздохнуть более-менее свобод-но. Я давно заметил, что за нами велась негласная слежка. Куда бы мы с Гвен ни пошли, обязательно кто-то увязывался за нами, или оказывался так близко, что никаких секретных разговоров мы не могли вести.
Теперь, оказавшись в отдельной каюте мы, хотя бы шёпотом, могли посекретничать. Я понимал командира корабля и его офицеров. Понимал, почему они выделили нам отдельную каюту. Понимал - они не хотели раньше времени настораживать нас, вызвать у нас подозрение и не дать догадаться, какую жестокую участь они нам подготовили. Понимал, и пока ничего не мог предпринять. Мы стали узниками сложившихся, и не в нашу пользу, обстоятельств.
Ночью, прижавшись ртом к моему уху, Гвен зашептала: «Джо, я почему-то боюсь этих людей. - Они очень настойчиво заводят разговор об алмазах… я, думаю, о тех, что мы нашли. Ии-и… они как-то косо поглядывают на нас. Ты не замечал?
Погладив её по волосам, я поцеловал её в щёчку и решил рассказать ей всё, что узнал за эти двое суток.
- Дорогая, я всё замечал. - Надеюсь, ты ничего им об алмазах не говорила? – быстро спросил я.
- Неа. Я даже о котловине ничего не сказала: я сказала, что мы просто жили в какой-то пещере и ели ящериц. Брр…
- Я знал, что ты у меня молодец и большая умница! - похвалил я сообразительную девушку. - Продолжай в том же духе, иначе… нам будет ой, как худо.
- Ты… правду говоришь, что я молодец и большая умница?
- Конечно, правду, радость моя. Только…
- Что, только? Уж договаривай, бей-добивай бедную девочку, - прошептала она и по-гладила меня по лицу.
- Ты бы поменьше флиртовала, а то, ненароком…
- Да я же не по-взаправдашнему. Это я так, чтобы глаза им замаслить.
- Смотри, не увлекись!
Немного помолчав, я, решая, говорить ей всю правду или нет, всё-таки решился от-крыть её полностью, и рассказал всё, что сумел узнать.
… Понимаешь, зашептал я тоже ей в ухо, они хотят продать нас в рабство на одной из новых планет. Я названия не смог узнать. Ты проболталась всё-таки, что раньше жила на планете с сельскохозяйственным уклоном, вот они и решили нас увезти на такую же планету и продать. Там поселились новые колонисты, и им не хватает рабочих рук…
- Да ты, что!!! – испуганно отшатнулась Гвен. - А прикидываются такими милыми мальчиками, а они… ох, изверги! Ох, обманщики!
Она опять прильнула ко мне.
- Рассказывай дальше Джонатан.
… Потом, когда они нас продадут, продолжил я прерванный рассказ, они отправятся ещё на какую-то планету за экзотическими животными…
- Так они… ещё и браконьеры? – опять перебила она меня.
- Да. Браконьеры и работорговцы.
- Знаешь, Джонатан, я им завтра всё выскажу в лицо, всё, что о них думаю! – запылала праведным гневом Гвен.
Я испугался её реакции на мои слова! Очень испугался! Поэтому, мне кажется, я даже не зашептал, а зашипел как рассерженная змея: «Ты что, дура?! Погубить нас хочешь?! - Совсем от флирта из ума выжила!».
В темноте каюты вначале раздалось шмыганье носом, потом всхлипывания - Гвен заплакала. На моё лицо и грудь закапали горячие слёзы. Мне так стало жаль бедную девочку, что я прижал её глупенькую головку к груди и, поглаживая, стал успокаивать: «Не плачь. Я же знаю, что это ты просто так сказала, а сама даже не думала с ними говорить. Утри слёзы милая…»
И я решил сам ей помочь вытереть слёзы, но, нечаянно, в темноте попал рукой не на щеку, а в нос. Она вскрикнула: «Ой!» А, потом..., а потом мы стали мириться…
Глава десятая
Мы находились в полёте уже месяца четыре. К нам всё также относились предупредительно и вежливо. Никаких намёков на дискриминацию я не замечал. Питались мы вместе с командой. Особых поползновений, чтобы отбить у меня Гвен не было. Людей среди экипажа корабля было четверо: командир, его помощник и бухгалтер-кладовщик со своим помощником. Остальные были представителями разных планет. Один даже был чем-то похож на лягушку – такой же толстый и с жабьим ртом.
Тот, четырёхрукий, которого мы встретили первым, был среди гуманоидов - за старшего. Да, ещё один был такой… такой…, он походил на большую кошку. Правда, ходил он в основном на двух лапах, но кошачьи повадки чувствовались в нём здорово. Такие гуманоиды проживают на холодной, заснеженной планете KRIV-CYDO – это я точно знал и язык его, мурлыкающий, хорошо понимал, а вот говорить на нём, я мог с трудом. Чего-то в моём горле не хватало. Какой-то мышцы не хватало. Преподаватель в школе мне называл её, но я уже забыл её название. Он ходил всегда неслышно, что-то всегда тихонько намурлыкивая. Хитрый был бестия, и очень коварный! Я Гвен сразу предупредил, чтобы она с ним была поосторожнее в разговорах, а то замурлыкает он тебя, сказал я - он такой.
Вскоре я подслушал ещё один разговор. На планету, куда нас хотели продать, налетело столько кораблей с живым товаром, что командир, узнав об этом от одного аборигена той планеты, содержащегося у него на подработке (то есть, соглядатаем и шпионом), посчитал невыгодным продавать нас по той цене, по которой шли рабы. Он сказал команде, что наша продажа не окупит затраченного топлива. Поэтому, он решил сразу лететь на планету с экзотическим товаром. Команда поворчав, согласилась.
Но у меня была другая мысль о причине, почему командир отказался заходить на ту планету. Мне кажется, он положил глаз на Гвен и при первом же удобном случае постарается избавиться от меня. А я не хотел избавляться от него без Гвен. Она мне самому была нужна. Я очень любил её! Но, о своих опасениях я ей ничего не сказал, ничегошеньки Я, как та рысь, затаился. При первом же удобном случае, пообещал я себе, я прыгну и переломлю ему шейные позвонки!
Где-то, через полгода, наш корабль приземлился на какой-то неизвестной мне планетке. Команда, по разрешению командира, ушла гулять по харчевням и кабакам. На корабле остались только командир и часовой.
Настало наше с Гвен время! Время X. Время, когда мы могли и должны были освободиться из «мягкого» плена!
Ночь выдалась тёмная, безлунная. Мне даже послышались за бортом корабля стенания бури. Мы осторожно, на цыпочках, пробрались к выходному люку. Часового на месте не было. Может, напился втихомолку и уснул? Разбираться с этим нам было не резон, нам надо было незаметно покинуть корабль.
А снаружи корабля, действительно разыгралась настоящая буря. Ветер выл и визжал, как какой-то зверь. Деревья гнулись от его порывов. Темнота вокруг непроглядная. Но нам такая погодная завихерь была, прямо скажем,
