свою тётку, у меня сердце дёргается взад-вперёд! – прошипел тощий парень со скрюченными пальцами.
- Крокодил, - спокойно произнёс бородатый мужчина с затуманенным взглядом, время от времени, почёсывая свою ладонь.
- Гертруду завезли дядя? – слегка наклонившись к голове бармена, спросил парень в потёртой женской куртке. – Чёрт! Тогда, тогда снегом посыпь что ли!
В промежутках, между «приёмом посетителей», господин за прилавком, постоянно отходил куда-то в подсобку, очевидно раздавая указания своим помощникам. Когда к нему подошёл Глеб, он быстро достал из кармана белую пластмассовую баночку, похожую на ту, что была в руках мальчика. Недолго думая, Глеб высунул деньги и, передав их в руки бармену, поспешил удалиться из этого места. На выходе его поджидал Саша:
- А знаешь, ты меня серьёзно напугал тогда у директора! – выпучив глаза, заговорил Александр.
- Потому что все устали от твоих выходок и Полина устала! – не дожидаясь продолжения, ответил Глеб.
- Ох, ты ж полегче, не гони так! – обиженно сказал Александр. - Тебе не кажется, что Полина тут совсем не причём? А Чизаров просто жалкое посмешище, которое заслуживало своей участи?
- Он был не виноват, что ты завидовал ему, при каждой возможности! – стоял на своём Глеб.
- Тебе кажется! Такое говно должно сидеть дома и сосать мамину сисю до конца своих дней! А настоящие перцы вроде нас с тобой Глеб – снимать девочек и смотреть на мир широко открытыми глазами! Ведь я увидел в тебе тот же потенциал, что и во мне, - разошёлся Саша. Договорив, он громко рассмеялся и, стукнув Глеба в плечо, заорал на всю улицу:
- Врежь мне мать твою! Посильнее врежь! Чтобы зубы вылетели, как у того дебила с роллексами! Ха-ха-ха.
- Отвали! – брезгливо ответил ему мальчишка. – И не ищи оправдание своим порокам в том, что я тоже здесь!
Договорив эти слова, он увидел, как из помещения, где они делали запрещённые законом покупки, вылетели два громадных амбала, прежде неподвижно стоявших внутри. Недолго думая, как и в прошлый раз, парень дал ходу, оставив воющего на луну Александра, наедине с костоломами. Пробежав пару кварталов, он оглянулся, нет ли за ним погони и, убедившись в этом, остановился, чтобы слегка отдышаться и по-тихому отправиться домой.
Вот так и закончилась осень. Порою бывает, ждёшь в ней золотого ковра, а потом раз и вот уже под ногами стелется чёрная листва, некогда пестрившая зелёным. Хоть это и миг, ушедший безвозвратно, но надежда на следующий год тут же заменит привычное ожидание старого. Как незаметно упавшие на землю листья закрыли осенний марафон дождей, так и больной щенок в противовес природе незаметно расцвёл. И теперь каждый день, дома ждал лучший и незаменимый друг. Как только нога пересекала порог, пёс тут же кидался к своему хозяину, чтобы облизать его белую щёку, посмотреть в его уставшие глаза и в очередной раз сказать спасибо за тот свет и тепло, которое он ему подарил. Со временем шерсть Двойки стала густой, и у неё появился здоровый блеск. Бока пошли вширь, а искривлённая лапа приспособилась к повседневному быту. В свободное время мальчишка всё чаще забывался, играя с собакой на улице. Они оба испытывали друг к другу большую и взаимную любовь, какую могут испытывать по-настоящему родственные души. Выходя на прогулку, Глеб брал с собой палочку или мячик и постепенно начинал тренировать неуклюжего и глотающего свежую жизнь друга.
- Апорт Двойка! Неси мне её. Давай, давай, умница, ух ты мой зверь-крокодил! – говорил он собаке.
Мальчик и пёс часто гуляли в парке, в том парке, где некогда забытые Богом, они связали свои судьбы воедино.
Вскоре, после того как осенняя прохлада уже выветрилась, на землю опустились снега зимы, и Глеб купил для Двойки тёплую жилетку и меховые лапти, во всяком случае, он так называл их.
- И не разлучит нас даже ветер и злая вьюга и мороз, мы будем вместе, обещаю и, кстати, у тебя синеет нос! Ха-ха-ха, - пел мальчик морозным зимним днём и, обнимая собаку, подворачивал ему острые уши.
Собрав тысяч тридцать, он временно забыл про работу, решив взять перерыв, чтобы выровнять никчёмную и заброшенную некогда учёбу, хотя бы для минимального проходного балла по предстоящему экзамену. С такими знаниями как у него, ему светил в лучшем случае колледж или техникум. Забыв обо всём, кроме учебников и пса, он ощутил счастье, которое так долго ждал.
С новым месяцем, снега стало совсем много, по закоулкам петляли метели, злая пурга заглядывала в щели домов, а бородатый мороз рисовал на окнах белые узоры. Пришёл Новый Год, пришло и Рождество вслед за ним. И в эти дни свободы от ненужных дел, Глеб проводил с Двойкой. Они бегали по снегу, играли в футбол старой пластиковой баклажкой, боролись и просто дурачились, как могли.
Практически полностью погрузившаяся в свою реальность, мать стала всё чаще запираться у себя в комнате, порой забывая про работу и личный досуг. С полок в доме исчезли все прежние препараты снотворного и успокоительного, но в больших дозах стал появляться амфетамин. Глеб замечал, что жизнь мамы направлена не в лучшую сторону и, очевидно, предполагал, чем всё может закончиться, но закрывал свои глаза, на всё увиденное им, дабы собака продолжала жить в тёплом доме. Иногда, в гости к пареньку заглядывал Чизаров, поначалу сильно пугаясь бледной и худой женщины, без дела слонявшейся по комнатам, но вскоре, свыкся. Иногда Глеб навещал своего приятеля.
- Знаешь Макс, да ты и сам всё видел. Плохи дома дела, плохи мои дела с учёбой, и я даже не представляю, что буду делать после выпускного. С каждым разом, возвращаясь в прежний мир, я понимаю, что терпеть его не могу. Но, когда я вижу мою собаку, когда глажу его по голове, обнимаю, я забываю обо всём этом, и мне становится немного легче. Тогда я закрываю глаза и представляю, как бегу вдоль белого песочного пляжа, под неустанный плеск шумных волн. Где-то там, вдали белеет парус, а высоко-высоко летают белые птицы. Я пробегаю ещё с сотню метров и падаю спиною на обжигающий тело песок. По коже мгновенно расползаются тысячи мурашек, глаза слепит яркое полуденное солнце, а я лежу... и слушаю, как океан мне шепчет. Он шепчет о многом: о том, что жизнь бесконечна, что горе утратило свою силу, а любовь и счастье стали единым целым. И от всего этого: от манящих к себе световых переливов, от неустанного биения сердца, от сорвавшегося с петель разума, я засыпаю, желая навсегда остаться в том мире, в моём мире, - сказал однажды Глеб за вечерним ужином у друга.
Они сильно сблизились за эту зиму. Помимо домашних визитов, на счету обоих были длительные прогулки через усыпанные снегом городские пейзажи, три снежные бабы и длительная ангина Макса.
Однажды, прогуливаясь вдоль набережной, под шумы северных ветров, скользящих по воздушной глади как заядлые сёрферы по волнам, Макс посетовал на то, что роллексы, из-за которых им пришлось драться этой осенью – остановились, а отдавать их в ремонт он боялся, в виду возможной утраты или подмены на копию.
- Мне страшно признаться своей сестре в этом! Она так старалась для меня! Это очень дорогой подарок Глеб! И где бы я не узнавал про детали или ремонт, все только и предлагают мне, чтобы продать их... - досадовал Чизаров.
- А что же могло случиться с такой хорошей вещью Макс? По идее, они должны быть вечными?!
- Я хотел было разобрать их... Вот дурак же. У меня получилось, я даже нашёл специальную отвёрточку, но по воле случая, одна пружинка куда-то вылетела. Мне казалось, что она упала на ковёр под ногами, но спустя два часа поисков, я был вынужден сдаться, - добавил Максим.
- Ну ты даёшь друг!
- Ага! Вот думаю, может быть всё-таки продать их и купить подделку, которая бы работала. А когда, летом, приедет моя сестра, чтобы поздравить меня с выпускным, показать ей, как здорово работают её часики?!
- Ну не знаю, а точно не хочешь сдать их в сервис-центр? – апеллировал к Максиму Глеб.
- Ну уж нет! Уж нет! Мне их там сто процентов подменят и прощай совесть, - вновь отрицал Чизаров, натянув шапку посильнее.
- Ну дело твоё!
Они шли бок о бок, и мысли их шли вместе с ними, часто переплетаясь и срастаясь в одну корневую систему, которая уже совсем скоро должна была пробиться наружу, оголив свой ранний стебелёк дружбы и доверия. Теперь их жизнь пересматривалась каждый день под новым углом обзора, как это часто бывает в подобном возрасте. Смена взглядов, меняет мировоззрение.
Зимний плед, укутавший природу под своим плотным покровом, накрыл собой и чувства Глеба к девочке Полине, которые, казалось, теперь застыли под непроглядным слоем вечной мерзлоты. Он замечал её, он ощущал её запах, он видел её глаза и общался с ней, но теперь – это было лишь формальностью соседства по партам. Ему было несколько жаль её. Немного тёплых чувств, которые оставило треснувшее сердце. Её бывший молодой человек Александр, с которым она встречала каждый свой день рождения и отмечала каждый праздник, разбавляя всё это обычными свиданьями и прогулками, теперь остался в прошлом. Он уже давно переступил ту черту, за которой нет возврата в привычную и счастливую жизнь. И от того, делал несчастными всех, кто когда-либо любил его, надеялся и верил, что он исправится.
Вот так, кружась вперёд под звуки природного гимна зимы, бесконечной свободы и счастья, незаметно наступила весна – тёплая, ласковая и нежная пора, которая многое обещала и заманивала оттаявшие души в свои тайные уголки. На улицах города зацвели деревья, зацвели роскошные центральные клумбы, зацвела яркая жизнь. Белый снег легко и быстро уступил место белым лепесткам цветков на очнувшихся ветках деревьев. В том парке, где любили гулять два друга: он и его пёс, сквозь почву пробилась первая зелёная трава, превратив голую землю в дивный и желанный уголок, заглянуть в который хотели многие, потому как в скором времени, он превратится в непроходимые заросли.
Собравшись идти домой, после очередной прогулки, Глеб увидел, как на лавочке в его парке сидела она, да, да – она. Так неожиданно и беспощадно в нашей жизни появляется случай, напоминающий, что прошлое где-то рядом с нами.
Он стремительно подошёл к девушке и присел рядом, оставив пса гоняться за бабочкой.
- Привет Полин! Как ты тут оказалась? – удивлённо произнёс парень.
- Ой, Глеб и ты тут, вот уж не ожидала тебя увидеть! – обрадовалась такому совпадению девушка.
- Да я признаться тоже рад нашей встрече. Так, что ты тут делаешь?
- Сижу, просто сижу и любуюсь красотой парка.
- Да, парк славный, славный!
- Как твоя работа Глеб? – поддержала разговор девушка.
- Я на время забросил её.
- Оно и видно, стал чаще появляться в школе, это верно, - кивнула она.
- Хм. Куда думаешь поступать после выпускного? Знания у тебя потрясные. Помню прошлую контрольную по математике. Если бы не ты, я бы так не удивил класс своей пятёркой, - слегка прищурив глаза, вспомнил юноша.
- Спасибо! Я уезжаю из России...
- Уезж...
- К отцу в Майами. Там мне уже что-то присмотрели родители. Друзей у меня здесь нет, поэтому и прощаться по сути не с кем. Но знаешь, мне всё же будет не хватать этого запаха.
- Запаха? Какого запаха? – вновь полюбопытствовал у девушки Глеб.
- Не знаю, но каждую весну он сводит с ума и мне кажется, что здесь он особенный. Там заграницей всё уже давно
