предохраняла железо от ржавчины. А кусочки слюды - зеленые, красные, синие, желтые… на солнце сияли так, словно врата были украшены драгоценными камнями.
- А где они сейчас?
- Западные врата хранятся в помещении Гороховецкого историко-архитектурного музея но, как утверждают специалисты, полному восстановлению уже не подлежат.
- А зачем здесь так много церквей построили? - простодушно поинтересовался Серега Иванов. - Аж 10 штук?
- Вообще-то первоначально их было 12. Но в 30-е годы прошлого века две пришли в ветхое состояние и их разобрали. То есть у нас здесь сознательно ничего не уничтожали, не взрывали. Только разобрали постройки, которые уже сами начали разваливаться.
- А все же, - повторил вопрос Иван. - Зачем так много церквей в небольшом городке?
- Мы можем только предполагать. Достоверно известно, что все большие соборы были построены на средства купца Семена Ершова. Урожденный гороховчанин, он входил в так называемую "гостиную сотню" - это был этакий средневековый список "Форбс". Словом, Ершов числился среди ста богатейших купцов России.
Соответственно здесь, на родине, он строил с размахом.
«Забавно, - подумал я. Почему-то считается, что если любому явлению дать название, то оно вроде бы уже и не требует объяснений. Вот сказали: «Строил с размахом». Все ясно. А почему? Это осталось за кадром».
- Вторым купцом, - продолжала между тем экскурсовод, - внесшим большие деньги на возведение храмов в Гороховце, был Иван Ширяев. Тягаться с гостиносотенцем Ершовым ему было нелегко, но он не сдавался. В ходе нашей экскурсии, мы в этом еще не раз убедимся.
Итак, тот малый зимний храм Иоанна Предтечи, который находится перед нами, построен на средства Ивана Ширяева.
Он меньше размером, зато затейливо украшен. В частности, здесь весьма необычные наличники, выполненные в форме раковин.
- А я видел такие, - сообщил мрачный Матвеев.
- Да? Где?
- В фильме "Сокровище нации. Книга тайн". Там показывают овальный кабинет президента США, и на стенах - точно такие же украшения в виде раковин.
- Хочешь сказать, что Белый дом тоже построен на средства Семена Ершова? - хихикнул Серега Иванов.
- Сам дурак.
- Еще одной важной особенностью Гороховецких храмов, - экскурсовод поспешила отвлечь ребят от ссоры, - состоит в том, что у них нет фундамента. Здесь высокие грунтовые воды, к тому же низкий берег постоянно затапливается Клязьмой. Никакой фундамент, тем более в течение 300 лет такого подтопления не выдержал бы. Поэтому перед строительством площадь мостили белым камнем, а сверху возводили здания. Такая технология (белокаменная архитектура) характерна на Руси для домонгольского периода. И как видите, она себя оправдывает - храмы стоят 300 лет, стены не покосились, не потрескались...
- А какой там был пол? - поинтересовался Иван. - Известно, что в старинных храмах пол часто покрывали цветными изразцами. А здесь как?
- Сохранились сведения, что в Благовещенском соборе был деревянный паркет исключительной красоты. Но, к сожалению, в советские годы в здании располагался соляной склад, и паркет, разумеется, погиб. Теперь мы даже не знаем был ли он многоцветным и узорным, или просто состоял из одноцветных деревянных плашек.
- Умеют у нас хранить национальное достояние, - заметил Илья Юдин.
- И последней постройкой в этом комплексе, - завершающе сообщила Наталья Михайловна, - является часовня, которую вы видите возле юго-восточного угла храма. Она построена в 1887 году в честь убиенного царя-императора Александра II, которого, как известно, взорвали в Санкт-Петербурге.
- Так он вроде убит-то в 1881? - удивился Иван.
- Ну, не сразу спохватились, - пробасил Яковлев.
- Может просто долго строили, - вякнул Иванов.
- Этакую фитюльку - 6 лет?
- Ну, пока деньги собирали, то, сё... Семен-то Ершов к этому времени уже умер...
- Существует легенда, - экскурсовод постаралась сбить накал страстей, - что император Александр II приезжал в наш город и посещал Благовещенский собор.
Последнее сообщение прошло практически незамеченным, потому что в этот момент из-за угла вышла собака и, виляя хвостом, подошла к Славе Филиппову. Тот немедленно присел перед ней и приступил к общению.
Прочие тоже не остались равнодушными, и образовалась даже небольшая очередь из желающих погладить животное.
Меня это отчасти огорчило, отчасти порадовало - все же мои мальчишки не такие уж крокодилы, если у них возникает потребность кого-то приласкать.
- А сейчас, - несколько растерянно возгласила экскурсовод, - мы пересечем центральную площадь нашего города и окажемся перед архитектурным комплексом Сретенского женского монастыря.
Довольно нестройной толпой, сопровождаемые уже двумя собаками, мы прошли мимо сквера, занимавшую большую часть свободного от домов пространства и при этом узнали, что с 1972 года главная площадь города носит имя красного командира комбрига прославленной 1-й конной армии Семена Патоличева. До этого она именовалась, разумеется, площадью Ленина, (в народе - Базарная), а изначальное ее имя было связано с собором - Благовещенская.
- Сретенский монастырь, - сообщила Наталья Михайловна, останавливаясь и разворачиваясь к нам лицом на фоне белоснежной каменной стены, - основан в середине 17 века по указу царя Михаила Федоровича. Первоначально его строения были деревянными, но в 1670-х годах на средства купца Семена Ершова...
- Хи-хи-хи, - отозвалась смешками наша группа.
- ... был построен нарядный каменный храм. Главная его достопримечательность - многоцветные купола, имеющие покрытие из глазурованного лемеха.
- Из чего?
- Лемех - это такие продолговатые дощечки, которыми покрывали главы церквей. Обычно лемех делали из осины. Свежие осиновые дощечки красиво золотятся, а со временем приобретают серебристые тона и кажется, что купола русских деревянных церквей крыты серебром.
- А глазурованный лемех - это что-то типа изразцов? - впервые за время экскурсии подал голос Али.
- Совершенно верно. Только сложной геометрической формы.
- Понятно.
- Хочется также обратить ваше внимание на крыльцо собора, которое тоже считается гороховецкой достопримечательностью. Если вы бывали на Красной площади в Москве, то сразу же заметите несомненное сходство...
- А, точно, - прорезался Никита Фомин. - Такое крыльцо у Исторического музея. Мы с отцом ходили.
- Совершенно верно. В начале ХХ века наш город посетил знаменитый архитектор Садовников, который как раз в то время проектировал здание главного Исторического музея страны и искал идеи в старинной архитектуре. И вот крыльцо нашего Сретенского собора...
- Ну да, - охотно, хотя и нестройно согласилась публика. Как-никак все москвичи... - Только там крыльцо красное.
- И большое.
- Все правильно. А вот дальше, - экскурсовод, слегка пригнувшись, сделала жест, указующий в низкую арку под монастырской колокольней, - за храмом мы можем увидеть еще одну небольшую главку. К сожалению, вход в монастырь сейчас закрыт, но в свободное время вы сможете зайти и осмотреть...
Ребятишки, не привыкшие откладывать дела в долгий ящик, облепили решетку, запирающую вход, и я испугался, что сейчас мы станем свидетелями зрелища, подобного штурму Зимнего в фильме "Ленин в Октябре". Помните как там толпа лезет на ворота, створки распахиваются и...
К счастью, на этот раз ворота устояли, и обошлось без жертв и разрушений.
- Это главка небольшого зимнего храма, - с некоторой опаской продолжила Наталья Михайловна, - построенного на средства купца Ивана Ширяева. Храм носит имя Сергия Радонежского.
- А он тоже приезжал в Гороховец?
- Таких сведений у нас не сохранилось, но...
- А скажите, здесь где-то были городские часы? - интеллигентно спросил Иван, и его скромный вид оказал поистине благотворное воздействие на экскурсовода. - Все-таки это центральная площадь города...
- Да, часы действительно были. Первоначально они были установлены на деревянной колокольне церкви Воскресения Христова. До наших дней эта деревянная постройка не сохранилась.
Когда на средства Семена Ершова был воздвигнут Благовещенский собор с каменной колокольней, часы-куранты перенесли туда. И там они находились до 1950 года, продолжая аккуратно отбивать время древнего города.
Но затем власти решили, что настало время реставрации. Часы демонтировали, увезли в областной музей и дальнейшая их судьба неизвестна.
- Неплохая реставрация, - заметил Илья Юдин.
- А какие они были? - продолжал интересоваться Иван. - Сколько было стрелок: одна или две, цифры или буквы на циферблате, показывали ли они движение планет?
- Ну, я затрудняюсь... У нас в музее хранится открытка, на которой видны часы на колокольне. Но что-либо подробно разглядеть на ней... Единственное, что известно точно - часы были с боем. Куранты.
КУРАНТЫ (от франц. courant -- текущий, бегущий), старинное название башенных или больших комнатных часов с музыкальным механизмом, издающих бой в определенной мелодической последовательности тонов или исполняющих небольшие музыкальные пьески.
Тут я заметил, что в нашу сторону со стороны улицы Ленина подтягиваются еще две собаки, и решил поторопить экскурсовода:
- Может быть, мы пройдем дальше?
- Ну, поскольку посещение Свято-Троицкого монастыря запланировано у вас на завтра, нам осталось осмотреть только Воскресенскую церковь. Идемте.
Нестройной, переговаривающейся толпой (Серега Иванов заливисто засвистал собакам) мы двинулись вверх по улице Советской. Справа от нас оказалось весьма уродливое двухэтажное здание построенного в социалистические времена клуба. Экскурсовод на ходу пояснила, что при царизме здание на этом месте было одноэтажным. Оно выпадало из общего ряда краснокирпичных торговых рядов, зато не перекрывало панорамный вид на гору и на Свято-Троицкий монастырь.
После революции власти сочли, что монастырь - это блажь, и отгрохали такой клуб, что его теперь ничем не загородишь.
Далее по правой же стороне открылось здание библиотеки. Как оказалось оно тоже старинное и раньше здесь находилось полицейское управление.
- Вот те ворота справа, - указала экскурсовод, - раньше вели к помещениям для арестантов. Здесь висел огромный замок и специальная емкость, куда горожане могли складывать деньги и продукты для содержания заключенных.
- Тюрьма на самоокупаемости, - заметил Фомин. - Прикольно.
- За библиотекой, - продолжала Наталья Михайловна, - просматривается комплекс бывшего гороховецкого острога. Вот то двухэтажное здание, в котором сейчас музыкальная школа, было непосредственно тюрьмой. Там находились камеры для арестантов.
- Профиль сохранен, - пробурчал Матвеев. И, поймав недоуменные взоры, пояснил: - Тюрьма и музыкальная школа - синонимы.
- С чего ты взял?
- Меня туда водили. Учили на скрипке играть...
- Так ты музыкант!
- Угу. Скрипач, блин.
- То, небольшое строение, которое расположено к нам торцом, - продолжала экскурсовод, - сейчас занимает уголовно-исполнительная инспекция.
- Профиль сохранен, - радостно заорал Иванов.
- А раньше там стояли полицейские кареты, на которых полиция выезжала на места преступлений.
- Га-га-га, - радостно
