внешних раздражителей, если, как в случае с ревностью, никто не подпитывает, чаще дремлющих, хотя и всегда голодных, омерзительных гомункулов! О! Иосиф знал о том не понаслышке, уж он-то точно знал! В чём и заключался третий и финальный этап. Растревожить, растормошить душевных монстров Егора Сергеевича, дать им желанного корма, заставить того мучиться и рыдать, рыдать навзрыд, да так, чтобы и в спокойной старости дрожь пробирала от воспоминаний о текущем времени, некогда мирном и благостном. А дальше тот и сам уйдёт из компании, очистит место для свежей струи другой беспокойной крови. И так сладостно засыпать среди россыпи мыслей о грядущей и неотвратимой мести!
- Привет! – улыбка барышни буквально озарила сумрак уютного кафе. Официантка выслушала пожелания, всё подробно записала и нехотя удалилась, словно вновь прибывшая заняла её законное место.
Обмен любезностями длился недолго, вспомнили и про чудесную погоду, и про ужасный бензин на всех заправках кроме одной, про жуткие очереди у банкоматов, не иначе скоро реформа. Ещё Светлана рассказала о новой коллекции мягкой мебели, выставленной аж в трёх уровнях бывшего секретного завода. Она рассматривала её утром, на что потратила целых два часа, кое-что приглядела, но всё неоправданно дорого! В рассрочку дают, но нужен первый взнос, а Егору зарплату задерживают и ещё какую-то премию директор, кажется, не собирается отдавать…
- Насчёт премии не знаю, а вот долг перед ним, думаю, мы закроем к концу следующей недели, – женщина до сей минуты не подозревала о том, что её гражданский муж работает у досточтимого Иосифа, а потому эффект от произнесённого оказался ожидаемым, нужным и вполне удовлетворительным для творца чужих судеб.
Любовница на миг превратилась в озадаченного пёсика, которому пьяный хозяин зачем-то показал синюшный язык, она даже голову также слегка наклонила набок, а в очаровательных глазках появился лёгкий налет сомнения.
- Я не могу понять, как так получилось, но твой супруг, оказывается, работает на меня. Хотя чему удивляться, Владивосток город маленький, уж точно не Москва, – продолжил Иосиф. Он сообщил, что просто увидел её фотографию в телефоне Егора Сергеевича и спросил, кем она ему является, что было сущей правдой, – а где он сейчас, по-твоему?
- В субботу он объезжает объекты, – Светлана напряглась ещё больше. Нет ничего хорошего, когда милый друг знаком с мужем, ещё хуже, если первый у второго начальник. Стоило прервать эту внезапную связь, хотя… Семь бед – один ответ! Что случило, то случилось! В нашем языке достаточно пословиц и поговорок, которые можно использовать в качестве решающего аргумента для собственного оправдания.
- Так оно и есть, но это, к сожалению, не вся правда. У меня не так много объектов, чтобы на инспекцию тратить почти целый день, да и не на всех по субботам работают, опять же к сожалению… Вот смотри, что я тебе хочу показать, – он открыл свои шикарный портфель и достал небольшую фотографию в розовой рамке и на подставочке. На ней были запечатлён главный инженер с фужером вина и приобнявшая его та самая сметчица. Улику Иосиф попросту сфабриковал, взяв снимок из фотоотчёта о своём дне рождения, из третей его четверти, это когда все уже достаточно хорошо употребили, и безобидным вольностям был дан зелёный свет.
Кто ж вспоминает о своих прегрешениях, поняв, что его беззастенчиво обманывают! А если она, та самая вздорная воровка, ещё и с естественным цветом волос, со свежей улыбкой и упругой грудью, то произошедшее вообще может звучать как смертный приговор такому короткому женскому веку. Голос барышни внезапно задрожал, белые зубки до боли прикусили правый уголок нижней губы, и на глазах выступили две слезинки, в них отразился голубой софит, и они, блеснув парой лучиков, живя уже самостоятельно, беззащитными сапфирами заскользили по печальному личику своей бывшей хозяйки. Её спонтанная горечь и даже боль могла бы растрогать самого искушённого художника, и он бы сотворил шедевр, способный вырвать сострадание даже у самой вечности.
- Кто она такая? И откуда у тебя эта фотография?
- Ну, девушка работает у меня сметчицей, а фотография с её стола. Я, как только понял, что он твой супруг, сразу решил рассказать об их связи, да не хотел, чтобы всё выглядело как офисная сплетня. Доказательств не было, а вот фото увидел неделю назад, но тоже не решался тебе показать… Вообще, об их отношениях у нас знают все, да они особо и не таятся. Вот видишь, она это даже себе на стол поставила! Как-то так получается… Ты осторожней, не урони, завтра поставлю на место…
Удар был мастерски выверен! Дальше оставалось лишь следовать за эмоциями барышни, их даже не пришлось бы подпитывать, наоборот, стоило с приличной долей осмотрительности вести дела, сдерживая женскую непредсказуемость, направляя её в русло мелких страстишек, в область банальной мести с типичным враньём гражданскому супругу и с доносами на него. Получилось всё очень и очень мило! Впоследствии, после того как Рубикон уже перейден, постепенно и понемногу глупышку можно трансформировать из простого информатора в фигуру влияния, в механизм, позволяющий проводить в жизнь волю Иосифа, это чтобы коверкать текущую реальность Егора Сергеевича, чтобы жилы тянуть из его психики, причиняя нестерпимую боль! Добро пожаловать, красавица, ты окончательно стала частью проекта по имени: «Главный инженер»! О нет, ты сама стала проектом, только второстепенным и под названием: «Светлана»! Радуйся и гордись, ведь мало кому выпадает такая доля, а ещё тебе сохранят нечто – ты добровольно останешься любовницей творца множества миров, который с ещё большим наслаждением будет заниматься с тобой сексом, после получения необходимых отчётов и инструктажа на следующий период! Удача и в этот раз не отвернулась от предпринимателя, он внутренне торжествовал!
Прошло около часа, прежде чем женщина успокоилась до состояния, когда её без ущерба для грядущих свершений можно было отправлять в объятия уже почти поверженного Егора Сергеевича. Главное, дать ей возможность продержаться первый день и ещё неделю, а дальше втянется, и даже самой понравиться! Во всяком случае, с другими всё так и происходило…
Галантно-изыскано Иосиф проводил подружку до её машины, он шёл чуть впереди, краем глаза поглядывая на походку и движения Светы, а она уже неотступно следовала за ним, почти как собачка, как маленький, преданный йоркширский терьер, вот только с опущенной мордочкой и без радостного помахиванья хвостиком. Но это ничего, это допустимо в первые часы и минуты. Дальше красавица сама себе всё объяснит, переживёт, выстроит внутри себя новую действительность, найдёт опору в лице текущего любовника, чтобы впоследствии презрев все глупые условности нашего несовершенного бытия придаться разгулу окончательно, примкнув к фантазиям творца, вплоть до выполнения щекотливых поручений с иными мужчинами и в иных ситуациях.
* * *
Путь домой, в загородную резиденцию, обещал быть недолгим, малочисленный общественный транспорт лениво брёл по проспектам, не оказывая решающего влияния на трафик, служебные фургончики, грузовички, исполнив долг к вечеру, разбежались по стоянкам. Автомобилисты же, частники, напротив, спешили во Владивосток, возвращаясь из районов санаторной зоны, от разрушенных салатов из океанской снеди, от холодного пива, от тёмных вод неутомимого Японского моря, которое и завтра примет их, как самых близких обнимет, закачает, смоет усталость солёной волной и отпустит до следующих выходных, брызнув вслед шипяще пеной.
По тротуару, вдоль путепровода, уверенно двигался большой человек, вернее – высокий, в возрасте, коей принято называть: глубоко за сорок. Одетый в светло-бежевые лёгкие брюки и в ослепительно-белую рубашку свободного покроя, он шёл куда-то вполне целенаправленно, явно не прогуливаясь. Левая рука его жестикулировала, словно наматывала что-то на что-то, правая же держала телефон, в который вливалась возбуждённая речь этого довольного субъекта. Предприниматель хорошо знал мужчину, когда-то успешного руководителя одной из служб компании, расстались не очень хорошо, даже пришлось ему не выплачивать часть серой зарплаты. Иосиф не любил подобных людей! Этот вот после добровольного увольнения короткое время пометался по предприятиям города и, в конце концов, стал работать самостоятельно, давая какие-то консультации различным структурам. Вершителю судеб хотелось знать о нём больше, но тот, как совершенно дикий зверь, видимо, ощутив к себе повышенное внимание, резко прервал большинство старых связей, замкнулся, но выглядел вполне прилично, чем и раздражал своего бывшего директора, который верил в постулат, гласивший, что жить в обществе и быть свободным от общества нельзя! А ещё этот типчик имел наглость каждый раз при редких случайных встречах смачно сплёвывать в сторону уважаемого и успешного бизнесмена…
Джип предпринимателя миновал зону строгих светофоров и, выйдя на оперативный простор, летел по широкой автостраде. Лавировать почти не приходилось, казалось, сама дорога подталкивала и подгоняла отлаженный аппарат. Из-за сопок, после очередного перевала, выплыло два больших облака, они-то явно не спешили, безразлично созерцая нижний мир, но, в конце концов, ветерок шаловливый побеспокоил и их, погнав спесивые те тела, раздутые влагой и важностью. Он насильно соединил края небесных творений таким образом, что сверху и снизу получились, как бы две обратные воронки, разделённые едва заметным перешейком, в целом силуэт мог напомнить огромные песочные часы. Иллюзорная картинка позабавила Иосифа. Машина побежала с горы, и в верхнюю прореху чудного хронометра стало опускаться пылающее солнце, оно двигалось по её средней части медленно и точно в горловину. Вполне видимые и ощутимые лучи как-то уж зловеще озарили и замершие облака, и притихшие остатки тайги, и, ставшую вдруг узкой дорогу. Мужчина заворожённо смотрел на безмолвную пантомиму небес, она манила, она не отпускала, её навязчивая грандиозность что-то шептала успешному предпринимателю… Хотелось досмотреть постановку, хотелось увидеть, как усталое светило провалится, исчезнет на миг, оставив за собой горящую корону, исчезнет и вынырнет в нижней воронке, чтобы вскорости скатиться за горизонт для тревожного сна.
Всё бы так и произошло, но идущий впереди контейнеровоз внезапно завилял по трассе и почти у самого подножья сопки, на повороте, с правой стороны от него сначала отскочило одно колесо, а за ним и второе, оно, бешено крутясь и подпрыгивая, помчалось к обочине. Транспорт на скорости стал заваливаться, чертя и буравя асфальт краем тягача, внезапно тот подскочил, упал, выпустил сноп искр, металл завыл, заскрежетал и автопоезд замер в клубах пыли и гари. Иосиф среагировал с запозданием, хорошие тормоза не подвели, но инерция тяжёлого джипа сделала своё дело и машина со всего маху влетела в заднюю ось прицепа, ремень врезался в грудь, остановив дыхание, подушки безопасности больно ударили по лицу и в бок. Сзади раздался треск, это в бампер въехал следующий
