знаете, как зовут его жену и детей.
- Не знаю, - согласилась Светлана. - А вы знаете?
- Нет. Живу с ними рядом, а не знаю, как их зовут. Более того, я не знаю, кто они, работают ли где, на что живут. И постоянно у них толкутся какие-то не то родственники, не то просто соплеменники. А вдруг это бандиты? Как же можно жить рядом с такой оравой людей и не знать, кто они? Мы с Леной недавно опять написали заявление в полицию с просьбой оградить нас от нашествия кавказцев, и на него, как всегда, не обратили внимания. Но я всё равно буду бороться. Скоро я немного освобожусь и попробую составить коллективное заявление. Вы будете его подписывать?
Света не знала, что ответить. Сначала и она пугалась, встречая на этаже темнолицых дикого вида людей, и её не обманывала подчёркнутая обходительность некоторых из них, здоровавшихся с ней слишком любезно. Такая сверхлюбезность её, наоборот, всегда настораживала, потому что она не раз наблюдала чудесное преображение кое-кого из своих учеников, которые из-за нежелательной оценки сбрасывали неестественно вежливую маску и превращались в откровенных хамов. Но за два года она привыкла к тому, что у них на этаже постоянно появляются незнакомые люди, и сейчас была в нерешительности. Вроде, ничего плохого они не делают, беспокойства от них для соседей нет, полиции о них известно. Стоит ли по-новому начинать борьбу за их выселение?
- Вот все вы так, - с горечью проговорил врач, правильно растолковав нерешительность соседки. - Сначала берётесь за дело, а потом бросаете. А откуда вы знаете, что у них есть в квартире? Может, там у них склад оружия. Может, это террористы.
- Милиция о них знает, - возразила Светлана. - Точнее, полиция. Никак не привыкну.
- Знает! А что знает? Может, они дали там взятку кому нужно, вот и сидят спокойно. Когда произойдёт несчастье, то вы меня ещё вспомните.
Он встал, очень недовольный нерешительностью Светланы, и, не оглядываясь, направился к подъезду, а она ещё немного посидела на скамейке, дожидаясь, когда он уедет на лифте. Потом и она встала и отправилась домой. И как нарочно, когда она стояла в ожидании лифта, с улицы вошёл человек кавказской внешности. Он поздоровался нарочито вежливо, а Света, ответив такой же любезностью, принялась гадать, видела она его раньше или нет. Эти люди так часто менялись, что она запомнила только самого Аслана Мирзоева и его жену, но и то могла их спутать с кем-нибудь, потому что видела их очень редко. У неё мелькнула мысль, а не подняться ли к себе на этаж по лестнице, чтобы не садиться в один лифт с этим незнакомым человеком, но ей было неловко показывать, что боится его, а потому она поспешила себя успокоить общеизвестным убеждением, что «в родном гнезде не гадят». Вряд ли он, будь он трижды преступником, причинит вред ей или кому-нибудь из жильцов этого дома.
Лифт подъехал, и они благополучно поднялись на третий этаж, где и разошлись в разные стороны. Чеченец прекрасно знал дорогу, а потому Светлана сделала вывод, что он уже бывал здесь раньше. Может, это сын Аслана? Да, в каком-то отношении Георгий был прав: с ними рядом жили люди, о которых никто ничего не знал и к которым постоянно приезжали никому не известные и очень подозрительные соплеменники. И предсказание врача о том, что и квартиру Петра Захаровича будут сдавать неведомо кому, неприятно выплыло в сознании. Не хотелось бы, чтобы она превратилась в проходной двор, куда постоянно приезжают посторонние люди. Но будет ещё хуже, если сюда вселится какой-нибудь собаконенавистник.
Как восприняли грядущие перемены чеченцы, никто не только не знал, но и не интересовался этим. Только Алевтина Ивановна попыталась было заговорить о смерти соседа с женой Аслана, когда та вышла выбросить мусор (а этого момента бойкая старуха упорно дожидалась), но женщина уклонилась от обсуждения животрепещущей темы, как и от прочих разговоров, так что Алевтине Ивановне осталось только досадливо посмотреть ей вслед. Чтобы вознаградить себя за напрасные надежды, она вышла во двор поболтать с сидевшими на скамейке приятельницами, а заодно покараулить, не появится ли кто из соседей.
- Здравствуй, Сабиночка! - обрадовано обратилась она к направлявшейся к подъезду даме.
Сабина Юрьевна Пшеничникова и рада была бы ограничиться ответным приветствием, избежав более близкого контакта, но не успела, потому что Алевтина Ивановна уже покинула скамейку и стояла возле неё, приветливо улыбаясь.
- Посмотрю на тебя, Сабиночка, и радуюсь, - продолжала старуха. - Как же хорошо ты выглядишь! А говорят, тебе уже пятьдесят лет? Неужели это правда? Только ты не волнуйся, я никому об этом не скажу. Если этого не знать, то можно подумать, что тебе не больше сорока… Даже лет тридцать пять.
Сабина улыбнулась, против воли смягчённая этим лестным замечанием. Заметив это, Алевтина Ивановна продолжала смелее.
- Света тоже выглядит молодо, но по сравнению с тобой… Нет, вас даже сравнить нельзя. Она совсем очумела в своей школе, а ты… Прямо королева! Наверное, идёшь из салона красоты?
- Не угадали, - ответила Сабина. - Но завтра я туда пойду.
«Откуда же у тебя деньги на такую роскошь?» - думала Алевтина Ивановна, но спросить об этом давно интересующем её вопросе, как всегда, не решилась.
Сабине было пятьдесят лет, как и Светлане, но выглядела она если не моложе, то не в пример эффектнее. Такая дама не может затеряться в группе других женщин, настолько умело выделяла она природную красоту всевозможными косметическими средствами. Едва она выходила из дома, как привычно ловила на себе восхищённые взгляды проходивших мимо мужчин. С ней иногда заговаривали, напрашиваясь на знакомство, но редко, потому что по лицу её сразу было видно, что эта женщина знает себе цену и мимолётные интрижки её не привлекают. Однако недаром говорят: «Не родись красивой, а родись счастливой». Яркая, ухоженная, броская красота Сабины не доставила ей счастья. Четыре раза она пыталась свить семейное гнёздышко, но кончала разводом. И сейчас ещё она не оставила заветной мысли о прочном замужестве, но, отчаявшись встретить подходящего человека среди знакомых, распространила свои поиски на Интернет, вступая в переписку с каждым, кто отзывался на её объявления, но раз за разом отказываясь от очередного претендента на роль мужа, будь он земляком или иностранцем.
- А что это твоего братца не видно? - спросила Алевтина Ивановна.
- Он уехал, - ответила Сабина, не вдаваясь в подробности этой поездки.
- В командировку или отдохнуть? - коварно поинтересовалась старуха.
- И то, и другое, - ускользнула от расставленных силков Сабина.
- То-то я и удивляюсь, что он не появляется. А известно ему, что Пётр Захарович умер?
- Да, я ему об этом сказала.
- Ох, как же жалко человека! - принялась вздыхать Алевтина Ивановна. - И квартира его так и пропадёт.
- Да, хоть и в старом доме, но двухкомнатная и в центре, - согласилась Сабина. - Дорого стоит. А вы не знаете, были у него какие-нибудь родственники?
- Нет, ничего он об этом не говорил. Наверное, если бы были, то хотя бы из-за квартиры навещали его.
- Да, ради квартиры люди идут на многое. Значит, никому его квартира не останется. Интересно, кто в неё вселится?
На красивом лице Сабины отразилась смесь чувств от тревоги до приятного ожидания.
- Какие-нибудь приезжие, - уверенно сказала Алевтина Ивановна. - Больше некому. Сейчас все стекаются в Москву. Так что, Сабиночка, скоро у тебя под боком объявятся новые люди.
На этот раз тонкие, тщательно прорисованные брови явственно нахмурились, словно перспектива появления под боком новых людей таила для женщины какую-то угрозу.
- Поживём - увидим, - кратко заключила она. - Может, поселится какой-нибудь симпатичный сосед… или соседка.
Её глаза приняли мечтательное выражение.
- Будь уверена, что поселится семья, - возразила старуха. - Будь квартира однокомнатная, то можно было бы ожидать, что приедет одиночка, но в двухкомнатную обязательно поселится семья.
Сабина обидчиво поджала губы.
- Значит, нас ждут неприятные перемены, - решила она. - Петра Захаровича не было ни слышно, ни видно, а от семьи, да ещё если там дети, будет лишний шум.
- Да, верно, Сабиночка, - подхватила Алевтина Ивановна. - Я и то удивляюсь, как ты терпишь собачий лай. Не хочу, чтобы у Светы были неприятности, но этот Дик такой шумный, что новые соседи будут делать ей замечания.
- Это уже её дело. Пойду, Алевтина Ивановна, а то я ещё не обедала.
- Иди-иди, Сабиночка, - отозвалась старуха. - Поздно уже, а я своей болтовнёй тебя отвлекаю.
Она проследила за тем, как легко стройная красавица взбежала по ступеням крыльца и скрылась за дверью.
- И как она ходит на таких каблучищах? - вслух выразила она своё недоумение. - И ведь не споткнётся.
- У неё вся обувь на высоких каблуках, - подхватила благодатную тему заскучавшая приятельница.
- Я на таких каблуках и в молодости не могла ходить, - сказала третья старушка. - А у неё даже зимние сапоги на шпильках.
- Ведь ей уже пятьдесят, - сообщила Алевтина Ивановна.
- Да что вы? - ахнули все.
- А выглядит молодой женщиной, - сказала первая старушка.
- Мы не знаем, как она выглядит, - возразила третья бабушка. - Вот умылась бы она, тогда мы бы и посмотрели, какая она в естественном виде. Вот Света ваша ходит без косметики. Что есть, то есть. И выглядит она молодо.
- Всегда здоровается, - напомнила вторая старушка.
- А почему она замуж не выходит? - недоумённо спросила первая старушка. - Вон Сабинка четыре мужа перепробовала, а эта ни разу. Не берёт никто?
- Или сама не хочет, - предположила Алевтина Ивановна. - Я знаю, что за ней ухаживает один из её школы. Сама видела, как он её провожал до дома и любезничал. Только не похоже, что она относится к этому серьёзно.
И бабушки на скамейке по обычаю всех бабушек на скамейках принялись горячо обсуждать то, что их совершенно не касалось.
Брат Сабины, Степан, а если полностью, то Степан Юрьевич Пшеничников, и сегодня позвонил сестре, чтобы справиться о том, как её дела. Он был на четыре года моложе Сабины и до сих пор считался с её мнением, хотя и позволял себе временами быть грубым. Вот и на этот раз, услышав, что у Петра Захаровича нет родственников, он вспылил.
- Ты совсем дура, Сабинка?! Ты же могла подластиться к этому старику, помогать ему, ходить для него в магазин, убирать у него… Он бы отписал квартиру тебе.
- А ты не забыл, любезный братец, что около него вилась эта старая змея? - ответила сестра. - С чего это вдруг я принялась бы за ним ухаживать? Жили бок о бок столько лет, а тут вдруг я к нему зачастила. Да все сразу же поняли бы, что у меня на уме, а Алевтина разнесла бы по всему дому, что я домогаюсь квартиры.
Брат сменил гнев на милость.
- Пожалуй, - согласился он. - Но как же обидно упускать двухкомнатную квартиру в центре! И главное, что она здесь, под боком. Если бы не эта ведьма, мы легко могли бы её получить. А теперь гадай, кто здесь поселится. Не люблю я глобальных перемен.
Брат и сестра заговорили о своих делах, решив предоставить будущему ответить на все их вопросы.
Раиса Павловна Курулёва тоже была слегка обеспокоена тем, кто поселится у неё под боком, но волновалась она не из-за себя, а из-за детей. Если у новых соседей окажется мальчик, то надо будет проследить, чтобы он не оказал дурного влияния на её сына
