оживленные голоса Мишки и Яны и подумала, что сейчас им все скажу, что думаю!
- Ты где была? – с наигранной строгостью спросил меня муж. – Почему детей одних оставляешь?
- Встречалась с твоим режиссером! – не скрыла я. Мишка помрачнел.
- Ну, зачем? Моя работа – мое дело!
- С тех пор, как мы вместе, у нас все дела общие, Миша! Разве это не так?
- Так. Но только не те, которые могут тебя расстроить.
- А Жанну не расстраивает твое поведение на съемках, как ты думаешь?
- Вот это номер! – добродушно удивился он, незаметно выпроваживая Яну из комнаты. – Ты уж определись: кого ты защищаешь – Жанну или Тимирева?
- Я защищаю правду!
- Громко звучит!
- Не смейся. – попросила я. – Мне было жаль Егора и жаль его сейчас. Жанна очень нехорошо с ним поступила. Он отдал ей все: лучшие годы своей жизни, свою любовь, свое терпение. О деньгах я не говорю – хотя, конечно, подарками он ее осыпал за каждый вздох. Невозможно перечислить всего, что он сделал для Жанны, а она преспокойно ушла к другому. Это предательство, по-другому не назвать! Но то, что ты делаешь – тоже не рыцарский поступок, Миша! Это мелко и даже глупо. Ты понимаешь меня?
Он опустился на диван, ероша волосы.
- Понимаю. Все понимаю! Но не могу. Слышишь, Рен – Не-мо-гу! Кругом – одна сплошная ложь. Я знал, что кино – это игра. Но мне никогда не приходило в голову, что это – ложь. И мы переносим ее в реальную жизнь!
Его голос, еще более хрипловатый, чем обычно, сбивался на шепот.
- Неправда! – горячо возразила я. – Хорошее кино – не ложь. В нем люди живут, а не играют. Они выплескивают там все, что у них хранилось в тайниках души, за семью печатями. Они плачут, смеются, падают в обмороки… Отдают себя всецело иногда настолько, что самим себя потом не хватает… И тогда они прямо на площадке получают инфаркты. Но никогда, никогда они не лгут в кадре! Неужели, тебе это нужно объяснять?
- Я устал жить от команды «поехали» до команды «стоп, снято!», понимаешь?! Наверное, актерство, это, все-таки не мое!
- Так давай уедем! – предложила я. - К моей маме, к твоим родителям. Куда хочешь! Ты найдешь другую работу. Все забудут о киллере по имени Демон.
- Что, не хочешь быть женой звезды? – улыбнулся он.
- Не хочу быть женой несчастного человека! – твердо выговорила я.
Он обнял меня так, словно хотел заслонить от мира.
- Моя Рен! Моя маленькая Рен…
- Ну, что? – спросила я. – Заказывать билеты?
- Я не могу подвести людей. Подвести Сергея. Я доиграю эту картину потому, что иначе это было бы предательством.
Я кивнула. Я знала, что мой Чернышов ответит именно так.
- Значит, завтра ты поедешь туда и будешь вести себя как взрослый, разумный человек?
- Да. Я сыграю так, как надо! А пока… что ты думаешь насчет пикника за городом? С детьми, а? До вечера еще куча времени...
Я в восторге расцеловала Мишку, Янка сделала тоже самое. Однако пока я надевала джинсы, к горлу снова подступила тошнота. Миша побледнел и… Я просто не успела ничего сказать, как вместо пикника мы поехали в клинику. Янка всю дорогу испуганно держала меня за руку. Мишка положил мне руку на живот и не убирал ее, несмотря на критические ситуации на дороге. И я, в который раз, подумала: какие же они у меня… Какие!
Все-таки в частных клиниках есть своя прелесть! Вместо ненавистного мне больничного запаха в коридорах пахло сиренью. Улыбчивому врачу понадобилось всего два часа, чтобы просмотреть результаты анализов и сообщить мне диагноз. Я слушала его с самыми противоречивыми мыслями.
- Вы уверены? – было единственное, что я спросила. Врач с улыбкой кивнул головой. Он здесь уже не один десяток лет, так что, я могу быть спокойна. Но вот спокойна я как раз не была. Странно, но я никогда не думала всерьез, что окажусь в подобной ситуации… Вроде бы надо радоваться, а я… я испугалась. Во-первых, я не чувствовала себя готовой к такой ответственности и совершенно не знала, как теперь себя вести и что делать. Во-вторых, я не знала – как отнесется к этому Миша. Я вспомнила его недавние слова о том, что прибавление семейства не входит пока в его планы.
- Рен, что? – он схватил меня за руку, как только я вышла в коридор. Рядом я увидела широко раскрытые глаза Яны, все с тем же немым вопросом. Я посмотрела на мужа. В глубине мозга пробежала абсолютно дурацкая мысль, обжигающая, точно пламя костра: «он немедленно уйдет. Он услышит это и бросит меня!»
- Не молчи! – сказал Миша требовательно, но в этом требовании мне послышалась мольба.
Я посмотрела на него исподлобья, взглядом испуганной школьницы, которую директор застал курящей в школьном туалете и призналась очень тихо и, почему-то, с легкой вопросительной интонацией:
- Я… беременна…?
«бросит…»
Никогда не думала, что самые дурацкие мысли могут так немедленно и буквально сбываться! Мишка подхватил меня на руки, развернул на сто восемьдесят градусов и… резким движением швырнул на холодное кожаное кресло.
- Пап, ты с ума сошел! – звонко закричала Яна абсолютно счастливым голосом.
На нас начали оборачиваться люди.
- Пойдем отсюда! – шепнул он мне на ухо.
Весь остаток дня мы метались по Москве, точно угорелые. То Мишке приходило в голову срочно купить коляску для будущего наследника и мне большого труда стоило убедить его не делать этого.
- Мне очень нравиться вот эта, голубая.
- Миш, а если будет девочка?
- Не будет! У меня уже есть девочка.
- Мальчик у тебя тоже есть.
- Логично. И, все-таки, это будет сын.
- Еще один Чернышов? Спасибо, не надо. Еле справляюсь с двумя!
Так, шутливо препираясь, мы прошли все столичные супермаркеты детских товаров. Яна уговорила нас купить очаровательного розового мишку «он и мальчику и девочке понравиться!». Мишка заскочил в аптеку и приволок мне гору витаминов, тут же выхватив из рук голодной Рен любимый батончик с орехами.
- Там одни консерванты! Все, теперь буду сам следить за вашим с малышом питанием!
- А ты откуда знаешь, что нам можно, а что нет?
- Узнаю! – уверенно заявил мой муж. – Пороюсь в интернете, загляну в книжные магазины. Знаешь, - шепнул он доверительно мне на ухо. – Я ни разу не наблюдал, как развивается беременность. Так получилось… То сборы, то съемки… То Тошка подвела меня… Но теперь все будет по-другому, обещаю. Я от вас – никуда.
И он так настойчиво прислушивался, приложив ухо к моему животу, хоть я спорила: «ему всего месяц! Что ты хочешь там услышать?!» и с таким счастливым видом вспоминал любимые детские сказки, которые с завтрашнего же дня начнет читать ему вслух, что я поняла сразу: мой ребенок будет самым счастливым малышом на свете!
Яна щебетала без умолку, как она хочет поскорее гулять и играть с малышом.
- Рен, а долго ждать?
- Месяцев семь-восемь.
- Во-осемь?! Рен, а ты не можешь побыстрей его родить? Мы с папой тебе поможем, только скажи, что делать!
- Стрекоза! –рассмеялась я. Я теперь почти все время смеялась.
- Побыстрее нельзя! – серьезно возразил девочке Миша. – Ты же не хочешь, чтобы твой братик появился на свет без руки или ноги, потому, что она не успела у него вырасти?
Когда мы перешагнули порог квартиры, я шепнула:
- Боюсь!
- Глупенькая. Чего? Это же счастье!
- Да… В том-то и дело. Если вдруг что-то не так… Миш, а если я во сне на живот нечаянно лягу?
- И что?
- Это может быть вредно для него.
- Вряд ли.
- А если вдруг я нечаянно что-то не то съем? А если поскользнусь зимой и упаду на живот?!
- Перестань, Рен!
Но я никак не могла успокоиться. Целую вечность носить в себе частичку Мишки. Такая драгоценность… нет, я не смогу.
- Я не смогу! У меня раньше не было такого. Я не справлюсь, Миш!
- Хватит прибедняться! Я же рядом! У меня-то, к счастью, ты с таким диагнозом не первая!
- Миш… а ты что, правда хочешь, чтобы у нас был ребенок?
- Очень. – сказал он тихо и серьезно.
- Не знала… Ты об этом никогда не говорил.
Он прижался лицом к моей щеке.
- Открыть тебе секрет, Рен? Я и сам не знал. До сегодняшнего дня. А теперь не понимаю, как мы раньше без него жили.
- Миш, без кого? Еще даже ничего не видно!
- И что же? Он рядом с нами. Я его чувствую. А ты разве нет?
Мне вдруг показалось, что мое сердце начало биться немножечко по-иному. Словно в ответ на каждый стук раздавался еще один – маленький, легкий, едва уловимый. Я прислушалась к себе и с удивлением подтвердила:
- Да. Я тоже его чувствую.
Мишка никогда, ни в чем, не знает меры! Он усадил меня на диван, категорически запретив вставать, обложил подушками, в пять минут соорудил салат и свежевыжатый сок. Глядя, как он мечется по квартире, я украдкой шепнула Яне.
- Это мне теперь девять месяцев так сидеть?!
- Подожди. – тоже шепотом ответила девочка. – Папа у нас – человек творческий. Перегорит и успокоится.
Под вечер Миша уехал за какими-то чудо-кремами для беременных, о которых прочел в интернете, приказав Яне не выпускать меня из квартиры.
- Между прочим, пап, беременным полезен свежий воздух.
- В самом деле? – он поднял бровь. – Ну, ладно, в скверик спуститься можешь, но больше – никуда! И только прикоснись мне к фаст-фуду!
Когда за Мишей закрылась дверь, я вспомнила о Никите. Он сидел, как и все последние дни, уставившись в компьютер и никак не участвовал во всеобщей суматохе. Надо было поговорить с ним и я решилась это сделать, взяв в союзницы Яну.
- Никитка, можно к тебе?- оживленно спросила я.
Парень нехотя оторвался от монитора.
- Я уже обедал!
- Речь не об этом. Мне надо тебе сказать… Ты, наверное, уже слышал, что… Может, конечно, это отец тебе должен был сказать, но я… в общем, у нас скоро появиться маленький!
Никита молчал.
- Ты что, оглох? – спросила Яна. – У Рен будет ребенок! У папы будет ребенок!! У нас будет сестра или брат!!! Это же здорово, правда?!
- Ничего здоровского не вижу! – буркнул Никита. – Отец уже не в том возрасте, чтобы пеленки стирать. Хотя… все понятно.. Мы скоро уезжаем и вы решили подсуетиться, чтобы было на ком тренировать свои амбиции.
- Что?! – изумленно пробормотала я.
- Вам дети нужны только для того, чтобы над ними издеваться! – резко сказал Никита. – Подавлять их собой, своим превосходством. Чтобы всем говорить: Ах, какие мы хорошие родители! А до того, что они чувствуют, думают, чего они хотят, вам нет никакого дела!
- Замолчи! – завизжала Яна испугавшись того, что я резко побледнела. – Как ты можешь?! Ей нельзя волноваться, а ты… Это просто гадко! Я все расскажу папе!
- Так, спокойно! – я сделала над собой усилие и строго посмотрела на обоих. – Никита, что с тобой произошло, а? Ты же никогда таким не был.
- Я вырос! Люди меняются.
- Нет, дело не в этом. Мне кажется, у тебя что-то случилось.
- Вот только в душу лезть не надо! – он взмахнул рукой и ручки, стоящие в стакане на краю стола, разлетелись по комнате.
- А вот теперь я в этом просто уверена! Никитос, мы всегда с тобой были друзьями. Вспомни, как я покрывала тебя перед отцом, когда ты вместо спортивной секции с Дашей Тимиревой в парк бегал! Почему же теперь ты перестал мне доверять?
- С Дашкой… Да… - понизил он тон. Потом, поколебавшись минуту, бросил:
- Пусть мелкая выйдет.
- Нашелся крупный! Никуда я не пойду! – огрызнулась девочка.
- Выйди, Яна. – попросила я. – Неужели, ты не видишь, что здесь что-то очень личное?
Яна – умная девочка, поэтому, внимательно посмотрев на нас обоих, она без лишних разговоров скрылась за дверью.
- Итак, Никита?
- Смотри сама! – вздохнул он, кивая на монитор. Так, знакомая
